Оковы Зеленого

Несмотря на разницу в росте, принцесса и Десница идут вровень неторопливыми шагами. Настенные факелы освещают широкий холл, а на развешанных гобеленах запечатлена история завоевания Эйгона Первого. Королевские стражники еще встречаются на пути, как и снующая по палатам, безмолвная прислуга. Рейнира неприятно подмечает, что вся ее хмельная храбрость начинает утекать, подобно ручью в соленые морские воды. Особенно ощущается из-за молчания, ведь опытный переговорщик Хайтауэр так ничего не сказал. — Вы ожидали иного, не так ли? — с ходу начинает девушка, пряча кулаки в складках платья. Ее раздражает неприступное спокойствие соперника. — Если бы я еще имел представление об ожиданиях, которые вы мне приписываете. — красиво излагает Отто, действуя в привычной надменной манере. — Не утруждайтесь, — вскипает она, замедляя шаг. — Вы поведали отцу о той ночи, в выгодным для себя ракурсе. — поворачивается к нему лицом. — У слухов не бывает ракурсов, принцесса. Они всегда идут, против имени и репутации. — поучительно замечает мужчина. — Но не в этом случае. — Рейнира останавливается и вскидывает голову, чтобы посмотреть ему в глаза.— Вас злые языки не коснулись, только благодаря мне. — напоминает о, так называемом, обоюдном секрете. Десница тоже останавливается и прямо встречает ее испепеляющий взгляд. Они оба, незаметно по какой причине, минуют арку с выходом в богорощу и оказываются возле прохода в одну из башен. Где совсем безлюдно и тихо. — Отнюдь. — Отто немного наклоняется, довольствуясь физическим преимуществом. — Видите ли, у меня достаточно опыта в сотрудничестве с хозяевами этих языков. Девушке не нравится его бахвальство. Словно властитель этих стен, а все остальные на роли пляшущих вокруг шутов. В зеленых глазах, помимо превосходства, ярко выражено насмешка. Именно над ней. — Значит мне стоило рассказать королю о тайных замыслах преданного Десницы. О его пороках и попытках выгодно подсунуть дочь. — шипит в ответ, опрометчиво подступая к собеседнику. — Теперь не получится, сир Отто. Я добьюсь, чтобы принц Деймон вновь стал членом совета и остался при дворе, как положено Таргариену. — настолько увлекается своей тирадой, что оказывается неготова к физическому приему. Мужчина резко хватает ее за предплечье и буквально запихивает в ближайшую нишу, где особенно темно. Ловко разворачивает принцессу спиной, придавливает весом своего тела с громким выдохом. Рейнира совсем теряется, даже крик застревает в горле. Узкие рукава платья лишают маневренности и не дают вырваться. Действуя интуитивно, она просто выставляет вперед ладони, чтобы не удариться о стену лицом. Замирает, когда ухо обжигает горячее дыхание. — Ваш любовник никогда не вернется в совет, потому что сам все испортит. — злобно шепчет Отто. — Мне не придется прилагать никаких усилий для этого, — его рука сама устремляется к белой шее девушки. Пальцы слегка сжимаются на горле. — Не пытайтесь играть там, где не можете. На нее наваливается слишком много чувств. Слух плавится от горячего, смертоносного шепота. Спина впитывает тепло сильного тела, а прикосновения пальцев, тех самых, что держали плеть в борделе, лишают воли. Словно пойманная в капкан мышка, дрожащая от власти над собой. — Пустите. — только и может вымолвить наследница, раскрывая губы в жадном вдохе. В памяти опять расцветают горячие, непристойные образы. Голова неосознанно откидывается назад. — За вашу неучтивость полагается плата. — Хайтауэр дышит ей в макушку. Предполагает, что отсутствие борьбы связано со страхом. — Никто, кроме короля, не смеет указывать мне. Особенно при посторонних. — снимает, подаренное дядей ожерелье. Проводит кончиками пальцев линию до ключиц, от чего из уст девушки выходит странный, тихий полу-стон. Мурашки ползут по коже, стягивают соски под плотным корсетом платья. Ноги слабеют и она задыхается. Отто останавливает свою ладонь. Утопает в душистом запахе волос, ощущает ее реакцию с шумом рваного дыхания. Сейчас, эта упрямая несносная девчонка больше напоминает покорную блудницу, ожидающую наказания. Светлая кожа оказывается очень нежной на ощупь и на ней, наверняка сразу появятся следы от порки плетью. Его вторая рука проходится по шнуровке наряда на спине. Затянувшееся молчание служит плохим знаком, учитывая богатый диалог возбужденных выдохов. В воздухе что-то назревает. — Уходите. — говорит мужчина низким голосом, рассматривая затылок наследницы. Отходит назад, сжимая в кулаке снятое украшение. Рейнира вяло разворачивается. Грудь ходит ходуном от взволнованности и странного узла внутри живота. Прямо под кожей, возле бедер. — Уходите. — повторяет Отто, пожирая ее потемневшими глазами. Принцесса дергается с места, а затем убегает, не находя слов для завершения противостояния.

***

В малом зале для приема гостей, слуги быстро меняют подсвечники, так как ужин затягивается. Атмосфера, подогретая громкими разговорами, располагает к продолжению потребления вина с щедрыми угощениями. — Я понимаю твои стремления, Корлис, но не хочу прослыть у народа поганым любителем детей. — честно отнекивается Визерис, когда благородный гость в очередной раз уводит беседу в русло выгодного брака. — Лейна чудная девочка и совсем еще ребенок. — Число претендентов на ее руку растет, мой король. — не отстает Морской Змей. — Я держусь за перспективы соблюдения традиций Валирии. — Мне дорого почтение к нашей истории, но многоженство...— правитель кривит губы.— Только представь свору обиженных женщин, возле трона. Они же разорвут меня в клочья! — хрипло смеется, поднимает кубок с вином. — Боги не допустят, чтобы моя королева услышала это. — лукаво подмигивает кузине. Веларион старший подхватывает настроение короля и заливается громким смехом. Накрывает своей ладонью руку любимой супруги, которая тоже улыбается. Рейнира переглядывается с дядей и вздыхает от облегчения. По крайней мере, отец не собирается поддаваться на уговоры приближенных лордов. — О, да. — тянет Деймон, которому надоело торчать в кругу навязанных родственничков и слушать извечный треп о долге с традициями. — Сердце Вестероса, нынче рассадник бывалых свах и голодных пиявок.— отправляет своеобразный удар в сторону Хайтауэров. Допивает алкоголь, присматривается к племяннице, сидящей напротив. — Его не хватает здесь. — небрежно показывает пальцем на шею. — Торопилась со сборами. — отвечает Рейнира, ощущая пристальный взгляд Десницы. Он продолжает молчаливо сидеть с дочерью, поодаль от Порочного Принца. Почти не пьет и не вступает в дискуссию. Девушка занимает выжидательную позицию. Учитывая, сколько дядя выпил вина и наверняка еще продолжит пить, риск подрыва прекрасного вечера очень велик. Тем более, что первый атакующий выпад уже сделан. Можно понадеяться, что Хайтауэр продолжит сидеть тихой мышью и проигнорирует туманное замечание. — Насколько я знаю, пиявки хорошо очищают кровь, мой Принц. — подмечает Отто с выразительной доброжелательностью и приторной любезностью, от которой буквально сводит зубы.— Попробуйте. — накалывает вилкой кусочек тушеного мяса. «Только не это!» — проносится в голове принцессы. Она громко охает, чем успешно отвлекает, уже рассвирепевшего дракона.— «Хитрый выродок!" — Не могу забыть историю о Кормильце Крабов. — громко с небрежностью начинает Рейнира. — Правда, что внешне он был настолько ужасен и многие опасались подойти слишком близко? — спрашивает у дяди, чей взгляд четвертует соперника. — Тело этого ублюдка было поражено серой хворью. — отвечает Веларион старший, поддерживая попытки наследницы сгладить надвигающийся конфликт. — Лишь принц Деймон отважился изрубить его своим мечом, а потом снести голову. — Темной Сестре* по силам любой урод. Даже самый болезный. — чеканит брат короля, злобно покосившись на Хайтауэра. Достает из ножен валирийский меч, показательно ставит на стол, игнорируя условности этикета. — Но лучше всего, когда на лезвии остается кровь предателей и заговорщиков, не так ли, сир Отто? Десница резко встает, отбрасывая стул далеко назад. Хватается за рукоять своего родового клинка и прожигает обидчика изумрудным пламенем в глазах. В это же время, Визерис громко ударяет кулаком по столу. — Достаточно! Великие Боги, почему мы не можем просто побыть в согласии один вечер?! — тоже поднимается, подходит к брату. — Я ждал твоего возвращения и проглотил оскорбления, нанесенные не так давно!— припоминает шальную идею знакомства племянницы со шлюхами в борделе. — Ты проглатываешь слишком много. — дерзко рассуждает Деймон, залпом выпивая вино. Хватает оружие правой рукой, неторопливо встает на ноги, принимая вызов Хайтауэра. Рейнира понимает, что это откровенный плевок в сторону отца, как правителя и он не останется, без ответа. Морской Змей успокаивает жену плавным взмахом руки, а замершая в страхе Алисента перестает дышать. Взгляд наследницы перебегает с потрясенного лица родителя на пламя свечей. Вспыхнувшая картина видения простреливает виски острой болью. Те же всадники на драконах убивают друг друга. Кровь Таргариенов проливается в междоусобной войне. «Я должна что-то сделать.» — успевает подумать девушка, пока король только касается рукояти кинжала Эйгона Завоевателя. — Ты прав, дядя. — неожиданно подает голос, когда взгляды беловолосых братьев сталкиваются непримиримыми клинками. — Мой отец чаще уступает, чем отказывает. — обходит стол с затихшими аристократами. Говорит отрывисто, стараясь подавить дрожь в голосе. — Некоторые полагают, что ему не хватает решимости, как былым правителям. Ведь он не размахивает мечом и не рассекает на драконе. — смотрит на родственника, медленно приближается. — Ты тоже так считаешь? — накрывает ладонь отца своей и плотно сжимает. Визерис смотрит на дочь с укором, за непозволительные речи. Ее намерение разрешить конфликт оборачивается грубым вызовом в духе самого Деймона. Возможно поэтому он мешкает. Чуть откидывает голову назад и послушно молчит, давая племяннице высказаться. Замешательство может послужить успокоением, если показать достойный пример. Рукоять кинжала освобождается от пальцев правителя. — Мой брат умеет быть королем... — непонятно изъясняется Деймон заплетающимся языком. — Но не воином. Десница подмечает волнение со стороны Таргариена старшего. Тот сомневается самую малость, но поддается непонятному лепету девчонки. Продолжает стоять, без дела, хотя давно пора отправить на казнь неугомонного Принца за подобные оскорбления. А принцессу заточить в башню. «В Пекло наивные ожидания! Ей не совладать с нравом захмелевшего гордеца.» — готовится вспороть принцу брюхо, отметая привычку наблюдать и терпеть. Вот только, стоит ему сделать шаг вперед, как наследница резким броском высвобождает оружие из ножен короля. — Рейнира!— вскрикивает пораженный отец, но она не отзывается, продолжая словесное наступление. — Так попробуй! Возьми его и правь!— девушка протягивает дяде кинжал. Смотрит на свое отражение в лезвии, поглаживает пальцем острую сторону и подносит к лепестку пламени от свечи. — Взвали на себя ношу! Исполни клятву, данную братом! Данную мной! — содрогается в крике, наступает вперед, крепче сжимая рукоять короткого, раскаленного клинка.— Без единства в нашей семье, не будет единства в королевстве. — говорит на валирийском. — Твоему мечу суждено его защищать... — даже не думает остановиться. Сдержать собственные уста от разглашения пророчества. — Когда придет Долгая Ночь.— неведомая сила вытягивает слова, которые не должны прозвучать открыто. — Рейнира! — предупреждает отец, а Деймон не сводит пристального взора с кинжала. Раскаленная сталь будто меняет цвет. Начинает светлеть местами с четко очерченными линиями. — Простите, я... — она немного морщится от боли, только сейчас замечая, что глубоко порезала палец. Дорожки крови стекают по клинку, на котором проявляются письмена. — Великие Боги! — Визерис тянется отобрать оружие из рук дочери, чтобы никто не успел прочитать пророчество, однако девушка прижимает кинжал к себе. Деймон смотрит на принцессу, напрочь забывая о намерении насадить на Темную Сестру хитрого мерзавца Хайтауэра. Надвигается к ней навстречу, останавливается недопустимо близко и прикасается к подбородку пальцами. — Вот поэтому, ты должна быть со мной, леди дракон. — произносит на валирийском, без издевок и шуток. Рейнира поражается выразительности его слов и немного пугается. Угли непримиримости в глазах родственника еще тлеют в ожидании прожечь дотла всех, кто посмеет выступить против. — Не бывать этому! — громко встревает отец, уводя дочь в сторону. Осматривает ее окровавленную ладонь, забирает кинжал и тяжело вздыхает. — Отдай ее мне. — упорствует Деймон, обращаясь к королю.— Род Таргариенов вновь засияет яркими звездами. — Вы уже женаты, Ваше Высочество. — подмечает Десница, убирая меч в ножны. Теперь с его учтивостью может сравниться ледяная Стена на севере. Колючий взгляд зеленых глаз проходится по Рейнире, останавливается на раненой руке, еще прижатой к груди.— Нужно остановить кровь.— говорит принцессе. Подходит неторопливым, уверенным шагом. Достает светлый платок и подает для перевязки. — Отправишься на Рунный Камень к своей законной супруге. — Визерис сурово смотрит на брата и грозит пальцем. — Таков мой наказ. Деймон стискивает зубы. Продолжает наблюдать за племянницей, которая слишком удивлена и взволнована, чтобы отбросить жест непонятной заботы со стороны Хайтауэра. Девушка молча подает руку мужчине, с опаской смотрит ему в глаза, ожидая боли или подвоха. Отто перевязывает маленькую ладонь с удивительной бережливостью. Зачем-то поглаживает пальцами тыльную сторону. — Будьте осторожны. — говорит так, чтобы услышала, только она. Поднимает взгляд к лицу. — Благодарю.— Рейнире удается ответить, но не так обманчиво мягко. Снова прижимает руку к груди, спускается вниз и оборачивается.— Я не покину отца, дядя. — уверенно произносит, обращаясь к Деймону. — Долг наследницы велит оберегать корону от врагов. — переводит взгляд на Отто. Делает так, чтобы это заметили все, особенно правитель. — И я готова его исполнять.— ударяет знаковым обещанием по тишине, покидая приемный зал.