Оковы Зеленого

Она не сомкнула глаз до самого утра. Упорно взвешивала все за и против опасного предложения дяди. Последствий встречи не избежать, но подстроить верное русло результата можно, главное проработать подачу. Пусть с риском и раскрытием. Рейнире приходится покинуть Красный Замок, без предупреждения. Улететь в молчании с раздираемым сердце волнением. Подробности очередного заседания Малого Совета, прошли, без внимания, как смутное видение. Внутри все тяжелело с каждой пройденной минутой, пока благородные лорды вели беседу о судьбе королевства, изредка поглядывая в сторону наследницы. Жалящий взгляд советника, будто специально раздражал следы на коже, укрытые одеждой. Он определенно ждал, что строптивая Таргариен выкинет очередную пламенную браваду, однако та сидела молча, поглядывая в окно. Голова раскалывалась от бесконечного вороха мыслей. Первое, что Рейнира для себя уяснила, это наличие шпионов Деймона в столице. Точно неизвестно, сколько их и как долго за ней ведется наблюдение. Теперь, в отношении ее связи с Десницей, есть лишь два варианта. «Либо дядя все знает, либо нет. Пока нет.» — думает девушка, плотнее прижимаясь к наростам на гибкой шее Сиракс. Без седла с тугими ремнями, дабы не утяжелять спину крылатого создания. Драконица недовольно рычит, набирая высоту. Ощущает тревожное состояние своей наездницы, не одобряя срочный дальний полет. Принцесса уже бывала в Штормовых землях и прекрасно запомнила путь. Тогда она была еще ребенком, когда мать решила познакомить дочь с красотами острова Тарт. Вместе с ними полетел принц Деймон, выступая сопроводителем и рассказчиком сказок о легендарном сире Галладоне из Морна. Облака густеют, по мере приближения к краям затонувших кораблей. Ветер усиливается, образуя внизу серые, мрачные воронки. Рейнира подставляет лицо яркому солнцу, пребывая на внушительной высоте, где стоит тишина и покой. Глубже вдыхает разреженный воздух, под громкие удары встревоженного сердца. Ей придется держать ответ перед дядей. Сказать правду самой, прежде чем она успеет созреть лишними домыслами. С точной расстановкой, подражая главному интригану королевства. Взять на вооружение слухи о странностях внезапной кончины леди Ройс. Поднятие этого вопроса остудит пыл Порочного Принца, хотя Деймон точно впадет в ярость от оскорбительных намеков. Возможно срубит ее голову мечом, выкрикивая ругательства. Брат короля блистает упрямством и не стесняется говорить правду, прямо в глаза, как подобает истинному Таргариену. А еще, лучше разбирается в людях, прекрасно распознавая все хитрые уловки. Возможно поэтому, они с Хайтауэром невзлюбили друг друга изначально. «Он может быть в курсе предпочтений Десницы.» — рассуждает про себя, беря во внимание связи принца в Блошином Конце и всевозможных борделях столицы. Девушка тянет поводья, приказывая драконице спускаться. Резкие порывы воздуха бьют в лицо, награждая влагой. Преодолевать пелену тяжелых облаков нелегко. Стоит пригнуться и зажмуриться, чтобы не сломать шею. Редкие лучи солнца пробираются, освещая горный хребет острова с живописными долинами. Куча маленьких озер с водопадами и цветущей вокруг зеленью. Она замечает огненно-красный взрыв по правую сторону от себя. Как нависшая угроза скорой расправы. Громогласный рык дракона Караксеса приветствует путников. Сиракс настораживается, расправляя наросты в качестве устрашения. Сгибает крылья для ускоренного спуска. Момент равнения двух всадников краток, но сила столкновения взглядов внушительна. Принцесса не ждет тепла от этой встречи, поэтому приземляется среди острых заснеженных вершин. Холод необходим для поддержания остроты разума и притупления чувств. Сейчас она намерена вторить советнику, продемонстрировать уверенность в сложных переговорах, которые помогут заполучить единокровного союзника. Самого преданного и готового обнажить меч, ради процветания великого Дома. Караксес приземляется в опасной близости. Тянет рогатую морду к драконице, издавая протяжное рычание. Сиракс встает на дыбы и обдает наглеца шипением, широко раскрывая пасть. Повторяет так несколько раз, пока пламенный дракон не отступает назад, оттягивая гибкую шею. За этим наблюдают их всадники, успев спуститься на каменистую поверхность. Прохладный ветер обдает плечи девушки волной, затрагивая затылок. Мурашки бегут по коже, но Рейнира продолжает вглядываться в лицо родственника. — Она не терпит дерзости. — наконец подает голос, поправляя ремень с кинжалом отца. Строгий внешний облик с закрытыми одеждами, помогает придать голосу важности. Пусть он и успевает дрогнуть в конце фразы. Мужчина осматривает огнедышащее создание ленивым взором, отмечая общие изменения в массе и цвете некоторых участков чешуи. Придерживает рукоять «Темной сестры», задевает носком сапога пару мелких обледеневших камешков и хмыкает, прикрывая глаза. — Ты раскормила ее. — наклоняет голову на бок. Взгляд ожесточается в прищуре, когда сосредотачивается на королевском кинжале. Даже танцующие на ветру, отросшие белые локоны у лица не спасают от этой режущей остроты. Мимика принца говорит за себя. Дракон видит — дракон нападает. — Сиракс скоро даст кладку. — гордо объявляет Рейнира, порывисто снимая перчатки. Подходит к драконице, не забывает погладить сильную грудь, чтобы приласкать. — Не меньше трех яиц и все вылупятся. — вскидывает подбородок для большей уверенности. — Дар Валирии обогатит наш Дом. — старательно подбирает слова, расправляя плечи. Ощущает тянущую боль на груди и животе. Следы воздействия плети советника еще не прошли. Как в подтверждении благих вестей, Караксес поднимает морду к небесам, оглушая долину гор новой порцией довольного рева. Рискует вновь приблизиться, только Сиракс капризно отворачивается, игнорируя внимания пылкого воздыхателя. — Отец знает? — интересуется дядя, продолжая рассматривать кинжал. Тоже приближается, но без всякой осторожности. Просто наступает вперед, как жестокий завоеватель и хозяин жизни. — Нет. Только ты. — девушка замирает на месте, позволяя ему нарушить личные границы. Делает резкий вдох, ощущая знакомый запах, который ни с чем нельзя спутать. Порочный Принц пахнет небом, безрассудством и металлом. Мужчина тянется рукой к ее лицу. Мозолистые пальцы поглаживают щеку, спускаются к шее. Прикосновения осторожны, умелы, медлительны, но лишены больной нежности, коими славятся руки Десницы. Вместо меча, Отто Хайтауэр держит плеть из кожи дракона, рассекая по нежному телу своими учениями. Нет мурашек и дрожи, что должны следовать, когда рядом находится плод ее детского обожания. Похоже, холод советника проник в нее слишком глубоко... Хватка Деймона внезапно усиливается. Пальцы зажимают горло, быстрый разворот впечатывает спину наследницы в сильную грудь. Кинжал ловко выхватывается из ножен и замирает на уровне ее оголенной шеи. Опасно близко, до ощущения холодка от валирийской стали. Всего один легкий взмах может скинуть в объятия смерти. Реакцию опытного воина не побороть. Золотая драконица тихо порыкивает, замечая положение своей наездницы. Присматривается более внимательно, однако не спешит спасать принцессу, учуяв каким-то образом отсутствие настоящей угрозы. — Ты не робеешь. — шепчет Деймон ей в ухо. Растягивает шумный вдох. — И воняешь. — рука перемещается на девичье плечо. Больно сжимает, удерживая на месте. — Красный Замок заполонил змеиный смрад. — Я не допустила Алисенту в постель отца, но колченогий Стронг предан Хайтауэру. — поясняет Рейнира, закрыв глаза. Старается успокоить дыхание, чтобы родственник не распознал ее страхов. — Большинство лордов находятся под его влиянием, благодаря шепчущим языкам. — Зеленый владеет не всеми. — заверяет принц, неторопливо блуждая клинком у лица девушки. — А ты не послушная, скулящая псина, что ластится под него. — Как давно ты следишь за мной? — интересуется она, дабы понять, что еще известно родственнику. — Достаточно, мой дракон. — мужчина ослабляет хватку пальцев, по причине ее шаткой невозмутимости. Медлит, оценивая нетипичную реакцию девушки. — Чтобы усомниться в преданности нашей семье. Все твои заверения сейчас, не более ветерка, гуляющего у моих ног. — Я предана роду Таргариен, больше остальных. — пылко объявляет наследница, припоминая учения Десницы. «Враг должен стать вам ближе всех. Только так можно получить абсолютный контроль.» — не оправдание, но противный аргумент, с которым согласится, даже такой упрямец. Принц грубо разворачивает ее к себе лицом. Хватает за подбородок и приподнимает, чтобы заглянуть в глаза. Склоняется, обдавая жаром своего сбитого дыхания. Носы почти соприкасаются, а хищный прищур не способен скрыть темноту возмущения, загоревшегося внутри. — Поэтому посещала его башню ночью?— выпрашивает, скривив губы в презрении. — Как продажная, голодная шлюха. — раскрывает главную причину беспокойства, указанного в послании Мисарии. Отталкивает от себя, сжимая рукоять королевского клинка. — Врага необходимо держать близко, чтобы контролировать. — выпаливает Рейнира, устояв на ногах, после сильного толчка в грудь. Окончательно убеждается в осведомленности принца. Его шпионы хорошо работают. Иначе, зачем настаивать на срочной встрече? Лучше выяснить причину лично. Или же, прямо сейчас расправиться с предательницей, под воздействием обжигающего гнева. — Насаживаясь на дряхлый член ублюдка?! — Деймон не страдает лишней болтливостью, но с легкой непринужденностью использует брань, намеренно оскорбляя слух собеседника. — Скверный способ управления. И далеко не самый надежный, учитывая скудность твоих познаний. — усмехается, разглядывая девушку. Оскорбляет память их поцелуя язвительным замечанием. — А ты?! — дерзко спрашивает дочь Визериса, поддаваясь внутренней буре чувств. — Ты бросил меня той ночью в борделе! — повышает голос, выступает вперед на один шаг. — Оставил одну на растерзание стервятникам! Позволил растоптать честь грязными слухами! Где был ты все время, пока я отбивалась?! — в памяти раскручиваются давние события. Накуренная комната с камином, ширма, за которой открылась шокирующая правда. — Он тоже был там. Я видела. — содрогается, заново ощущая ожоги от ударов плети. — Видела все. — влага проступает на покрасневших глазах. Руки плохо слушаются, но таки тянутся к воротнику жилета. Принц хранит молчание. Сдвинутые брови говорят о сосредоточенности на признаниях племянницы. Ее справедливых обвинениях и глубокой обиде. Он действительно поступил отвратительно, сделав вид, что отвергает юный, неопытный пыл, хотя мог взять, что желал уже давно. И желает до сих пор. Излишки вина притупили память, ввергнув разум в туман. Как было множество раз. — Не говори мне, что не знал о тайне Хайтауэра. — порывисто заключает Рейнира, начиная отстегивать крючки на жилете. Пальцы немеют от холода, в то время как лицо горит из-за обилия слез. — У нас с ним договор. Он поможет взойти на трон, если я... подчинюсь. — договаривает дрогнувшим голосом. Раскрывает полы своего одеяния, переходит к рубахе. Нервно вздыхает, набираясь смелости. Тонкая ткань поддается нажиму и с треском разрывается, открывая белое молодое тело. Ей нечего стесняться. Слишком многое пройдено, чтобы отступать. Пусть Порочный принц воочию узреет(устар.) суть Десницы короля. Его деспотичную, алчную, расчетливую натуру. — Я стою перед тобой, готовая к жертве. — произносит на валирийском, без запинки. Обращает взор к прекрасному виду на цветущие долины с водопадами. — Ради нашего Дома и королевства. — немного краснеет, когда прохладный воздух задевает следы на чувствительной коже и стягивает соски. Мужчина застывает на месте, пораженный таким откровением. Блуждает по изгибам молодого тела, исполосованного плетью. Даже грудь задета, а несколько линий особенно выделяются за счет красноты. Будто собираются вот-вот закровоточить. Вместе с бурей похоти, в теле Таргариена зреет желание незамедлительной расправы. Умчаться на Караксесе к Красному Замку и испепелить дотла башню Хайтауэра. Предать пламени всех, кто вынудил принцессу пойти на такой шаг. — Я не смог, мой дракон, — он подходит к ней вплотную. Возвращает кинжал на прежнее место. — Не смог представить жестокость его коварства и защитить тебя. — закрывает девичье тело и обнимает, прижимая к себе. — Не так страшна боль, как терзания совести. — шепчет Рейнира, прикрывая глаза. Блаженное тепло распространяется по плечам и спине. — Нет! — упрямится Деймон, заключая в ладони ее лицо. — Эта падаль больше не тронет тебя. — Мое положение слишком шатко для наследницы трона. — девушка прикасается к мужским рукам, радуясь заботе родственника. Груз вины спадает, облегчая дыхание. — Хайтауэр поможет с возвышением. — Готова отдать себя на истязание?! — удивляется мужчина, выпуская племянницу из горячих объятий. — Ради призрачных обещаний?! — отказывается верить в ее добровольное согласие. — Он обманет тебя, как обманывает брата и весь Совет. — заверяет, покачивая головой. — Пусть думает, что я верю в эту ложь. Нужно время, для признания меня правительницей Вестероса. — спокойно разъясняет Рейнира, глубже вдыхая прохладный воздух. — Дадим Деснице желаемую власть. Начнем действовать его методами и тогда, сможем уничтожить всех заговорщиков. — приоткрывает завесу коварного плана, заблаговременно нарекая его сообщником. Смелый бросок вперед, ждущий подтверждения. Больше нет иллюзий наивной девочки. — Право на Железный Трон останется за драконами. Деймон задумывается, оценивая не шуточную, холодную зрелость ее тактики. Впервые отмечает остроту ума, не свойственную мягкохарактерному братцу. Его маленькая племянница очень быстро прозрела в окружении трусливой швали подхалимов, готовых в любой момент предать. И этот тяжелый блеск в глазах, которого он раньше не замечал... — Таргариены воины, а не артисты бродячего театра. — строго высказывается принц. — Мы губим огнем и берем мечом. От огня все исходит, огнем и закончится. — Так поддержи мое пламя. — просит наследница на валирийском. — Стань тенью и иди со мной. — в голосе нет мольбы, есть лишь решимость с завидной проницательностью. — Избавимся от Стронга и его ищеек, заручимся поддержкой Велариона. Будем лгать и скрывать, чтобы Хайтауэр с прихвостнями угодили в ловушку. — Тихо проливать кровь. Капля за каплей. — мужчина подтверждает последней фразой свое согласие. Раздумывает о встрече с Мисарией для обсуждения новой большой игры. Ее пташки продолжат орудовать в столице. — Лишь так мы победим.

***

Она прибывает в город ночью, заранее подсчитав масштаб тревоги, раздутой отцом из-за отсутствия дочери. Проверяет заготовленную трапезу для Сиракс, которой требуется отдых, после долгого перелета. Кристон Коль в сопровождении других рыцарей ведет принцессу к королю в Палату Малого Совета. Рейнира присматривается к дорнийцу, мельком отмечая его молчаливость и какое-то повальное уныние. — Великие Боги! — Визерис поднимается с места, только завидев в дверях наследницу. — Наконец-то. — подходит к дочери, обнимает за плечи. — Тебя не было весь день. — внимательно ее рассматривает. — Прости, что не предупредила, отец. — устало проговаривает Таргариен, поцеловав ладонь родителя. — Я хотела побыть в одиночестве. — Постарайся не испытывать судьбу. — просит король, учуяв неладное. Ему всегда особенно неспокойно, когда в делах оказывается замешан братец. — Дальние полеты несут множество опасностей. — умалчивает о своих подозрениях, наблюдая за действиями девушки. Она подходит к столу, где стоит кувшин с вином. Наливает себе в кубок и отпивает, встречаясь взглядом с Десницей. Отто стоит у королевского стула, заложив руки за спину. Их единство в молчании длится, буквально миг, однако этого хватает, чтобы напряжение разрослось по стенам зала. — Ваше Высочество. — приветствует принцессу поклоном головы. Медленно обводит ее всю пытливым взором, выискивая скрытые подсказки, доступные лишь ему. — Сир Отто. — неучтиво отвечает Рейнира, растягивая имя мужчины. Прячет часть лица за кубком, чтобы успокоить себя. Не выдать лишнего волнения от встречи с дядей. Теперь предстоит терпеть и сдерживаться. Стать холодной, вопреки огню крови своего рода. — Вам надлежит беречь себя и не забывать о роли наследницы престола. — поучает Хайтауэр, прищурив зеленые глаза. Мягкость голоса ласкает ее слух, проходясь по молодому телу волной неконтролируемого жара. Присутствия советника рядом с правителем не удивляет. Не зря Деймон открыто называет его пиявкой, присосавшейся к королевской власти. Отто не упустит возможности лицезреть новые выходки молодой Таргариен. Лишний повод дать Стронгу распустить новую вонь нелицеприятных слухов. «Я учту все наставления. И буду старательно им следовать.» — Благодарю вас. — как можно более тепло отвечает девушка, поставив кубок на стол. — Хочу навестить Эйгона. — обращается к отцу, снова оказываясь рядом. — Останусь сегодня с ним. — тянется пальцами к воротнику его черного сюртука с вышитым гербом великого Дома. Поправляет нагрудную золотую цепь. — Не могу избавиться от тоски по матери.— признается, добавляя вкрадчивости, чтобы поджечь чувства родственника в отношении погибшей супруги. — Наверно поэтому такая рассеянная. — прикрывает ладонью зевок. Она действительно думала сегодня о первой почившей королеве, когда рассматривала красоты острова Тарт с высоты полета. Всегда добрая и сердечная Эймма была любима придворными и народом. — Рейнира... — Визерис заключает дочь в свои объятия. — Мне ее не хватает. — чуть всхлипывает принцесса, надеясь, что это маленькое представление поубавит пыл Десницы. Отвлечет его от подозрений на ее счет. — Мама всегда находила нужные слова. — Тебе необходимо отдохнуть. — король целует ее в лоб. — Пусть приготовят ромашковый отвар. — Спасибо, отец. — девушка покидает зал, не обернувшись к советнику. Достаточно чувствовать колющие иглы его взгляда на своих плечах. Могла ли она когда-нибудь подумать, что будет вовлечена в омут интриг королевского двора? Раньше, подобные мысли казались вымыслом и редко посещали наивную голову Таргариен. Ведь женщинам, по ошибочному мнению большинства, полагалось лишь рожать наследников. Рейнира сама так мыслила и даже рассчитывала на безоблачное будущее в качестве любимой дочери короля. Только и всего. Игнорировать горькую истину, куда удобней, нежели признавать. «Ничто не вечно.» Хаотичность мыслей не дает успокоиться. Принцесса, только сейчас замечает, куда привели ее нескончаемые думы. Минуя башню с покоями маленького принца, она оказывается в тронном зале. Караула рыцарей не наблюдается, хотя отец не раз говорил, что в его отсутствие, чертоги Железного Трона должны пустовать. Кристон тоже успевает исчезнуть, скрываясь во тьме закоулков замка. Тусклое освещение факелов, запах растопленного воска свечей и замысловатые тени впереди, у самого постамента. Она идет вперед, рассматривая колючее чудовище, коим представляется Трон, выкованный из мечей поверженных врагов. Сталь закалялась пламенем Балериона Черного Ужаса, как символ превосходства и нерушимой власти рода Таргариен. Ей предстоит восседать на нем перед лордами Вестероса, стать щитом для народов и грозным противником для захватчиков. Исполнить пророчество, когда придет Долгая Ночь... Пара ступеней отделяют девушку от цели. Она поднимается по ним, ведомая странной необходимостью прикоснуться. Дыхание замирает, сердце останавливается, на плечи наваливается невообразимая тяжесть. Обостренные чувства подсказывают, что теперь, она будет нести ее до конца жизни. Неприветливая, холодная обстановка постамента способствует нерешительности. Кажется, что торчащие вокруг клинки сейчас обернуться против нее и вонзятся в протянутую руку, как цепные сторожевые псы. — Смелее, Ваше Высочество. — раздается позади голос Десницы.— Уважьте(устар.) свои стремления. — медленно поднимается следом, чтобы не спугнуть ее. — Нас могут заметить, сир Отто. — понижает голос Рейнира, преодолевая последние крохи ничтожного расстояния. Не оборачивается к собеседнику, дабы не нарушать холод своих высказываний. — Это место подобно склепу. — Хайтауэр оглядывается назад, бегло осматривает торчащие клинки рядом. — И всегда им останется. — Я не боюсь мертвецов, — она наконец оборачивается, встречаясь с ним взглядом.— Они безобидны, в отличие от живых. Советник медлит, оценивая высказывание собеседницы. Ее напускную строгость, без былого запала дерзости и вскидывания подбородка. Любые перемены, даже самые незаметные и посторонние имеют причину. Нынешняя отчужденность нетипична. Слишком взрослая, откровенная и, побереги Семеро, обдуманная. — Мрачные мысли завладевают вашим разумом. Поэтому намеренно отказываете себе в отдыхе? — его шаг вперед, по направлению к ней. — Мне не спится. — признается Рейнира, заправляя прядь снежных волос за ухо. — Власть подобна лезвию, что всегда должно быть наточено. — Десница оказывается рядом, и Таргариен, неожиданно для себя отмечает одну странность, в которой слишком уверена. Отто Хайтауэр никогда не приближался к Трону так близко, как сейчас. Всегда стоял, подле постамента и не думал прикоснуться, ради любопытства. Будто избегал некой страшной заразы, царящей в сплавленном металле. Или же боялся... — И никогда не прятаться в ножны, если намерены править. — договаривает фразу советник. Опускает взор к королевскому кинжалу, возвращается обратно к лицу девушки. — Вы плакали. — заключает, отметив красноту ее глаз. — Будто вас трогают мои слезы. — Таргариен хочет отвернуться, только мужские пальцы прикасаются к подбородку. Опасно бережно, до дрожи в коленях. Она бы хотела так трепетать в объятиях Деймона, но не может, пока Зеленый смотрит в ответ, выпивая ее волю. Глоток за глотком. — Меня трогаете вы. Больше остальных, — он склоняется над ней, растягивая вдох. Улавливает знакомый запах, исходящий от наследницы. — Присядьте. — учтиво предлагает Трон Визериса.— Вкусите, отведенное кровью право. — Зачем вам это? — недоумевает Рейнира, испытывая усталость. Разговор с Десницей, буквально выжимает все жизненные соки. — Хочу лицезреть свою королеву. — ласково тянет Отто, довольствуясь раскрытыми от шока глазами девушки. Она открывает рот, набирая больше воздуха и закрывает, боясь резко выдохнуть. Молча подчиняется, впервые усаживаясь на Железный Трон. Возможно принцесса сидела на нем раньше или отец сажал себе на колени, когда та была совсем маленькой. Взгляд Отто цепляется к ее губам, по которым быстро проходится кончик языка. Таргариен осторожна, но взволнована. Это заметно по румянцу на молодом лице и сбитому дыханию. — Тогда преклоните колено и произнесите клятву верности. — требует Рейнира испытывая головокружение. Сам Трон оказывается крайне неудобным. Слишком жесткий и обжигающе холодный. Если забыться и попытаться немного расслабиться, можно легко порезать пальцы, как случалось у предшествующих королей. Десница прищуривается, уголок губ тянется вверх, награждая тенью шутливости их беседу. Опускается перед ней в непозволительной близости. Большие ладони ложатся на колени девушки и начинают медленно тянуться в сторону бедер. Она вздрагивает, больно прикусывая щеку. Пугается, что он потянется к ее телу и обнаружит распоротую рубаху. Тогда подозрений станет еще больше. — Я стою перед вами... — начинает Хайтауэр, поражая чистотой произношения на валирийском. Левая рука доходит до шеи наследницы, чуть сжимает и поглаживает. Плавно тянется к затылку, подталкивая на себя. — Готовый исполнить желаемое. — выдохи сталкиваются, а прикосновение губ так неожиданно, что она жалобно охает и совсем не думает воспротивиться. Отто зрелый мужчина, но поцелуями не разбрасывается. Даже с почившей женой по воле горячей молодости. Ему претит любое проявление слабости и открытой эмоциональности, свойственной всем представителям рода Таргариен. Однако сейчас, надо заложить фундамент своей власти над девчонкой. Занять место в сердце, изгоняя Принца Деймона и любого другого. Навсегда. Поцелуй углубляется, по мере танца языков. Уста наследницы горячи. Отдают сладостью вина и трепетом неопытности. Бурлящая смесь, из-за которой хочется спустить ее с Трона, перевернуть на живот и вонзиться в недра молодого тела. Выбивать стоны, толкаясь глубже, но пока нельзя. Пусть она будет сгорать в пламени страсти. Пусть терзается ожиданием и самолично растаптывает последние ростки сопротивления. Девичьи руки оказываются на его плечах. Пальцы переходят к затылку и зарываются в волосы. Рейнира отвечает, вторя движениям языка советника. К шумному дыханию добавляются влажные звуки и ее жалкие, задушенные стоны. Десница слегка кусает ее за нижнюю губу. Отдаляется, чтобы не нарушать течение своих замыслов. Тяжело дышит, сражаясь с желанием взять прямо здесь. Наблюдает, как девушка откидывается назад с закрытыми глазами. Позволяет его рукам блуждать по своему телу, сокрытому одеждой. — Я всегда буду выше. — жадно заверяет Отто, поднимаясь с колен. — Запомни это, Рейнира. — впервые произносит ее имя вслух.