RUNAWAY

      POV Кинн:       — Тебя кто-нибудь видел? — Кинн внезапно осознал, насколько по-другому пахнет Порш, особенно для людей, которые никогда не нюхали его настоящего запаха, — снаружи есть охранники.       — Ш-ш-ш, — Порш шикнул на него, — я знаю, как пройти внутрь, — Кинн взглянул на него, зная, что там было по меньшей мере четверо охранников, стоявших снаружи только его комнаты. — Хорошо, я воспользовался помощью Пита, — Порш закатил глаза, его нетерпение было очевидным.       — Пит знает?       — О, мой гребаный бог, Кинн, перестань беспокоиться о логике.       Кинн понимал, что нет смысла разговаривать, когда Порш ведет себя подобным образом. Омега сидел на краю кровати и выглядел немного несчастным.       — Как ты себя чувствуешь? — Кинн смягчил свой голос и запах, нежно поглаживая шею своей пары.       Порш заскулил, но сильнее прижался к его ладони.       — Не очень хорошо.       — Вот, — Кинн пошевелился, помогая Поршу лечь рядом с ним, — тебе что-то нужно?       Порш покачал головой, хотя и схватил Кинна за предплечье, потянув его вниз. Кинн был удивлен, как легко это было с Поршем, как легко было чувствовать себя комфортно, обнимая омегу вот так. Это было в новинку. Им двигала потребность сделать Порша как можно больше счастливым и удовлетворенным, и так было с тех пор, как он встретил этого человека. Тогда он не мог назвать свои действия, зная, что они были парой. Теперь он мог сказать, что это было брачное влечение или, может быть, просто он был слишком увлечен омегой.       Кинн зачарованно наблюдал, как омега, который был всего на дюйм ниже и был довольно мускулистым, обвился вокруг его тела, становясь как можно меньше, чтобы Кинн мог держать его в своих объятиях. Теперь для Кинна было почти нормой прижимать Порша к себе, его хватка стала немного слабее, чем обычно, но омега никогда не жаловался, поэтому он и не отпускал.       — О чем ты думаешь? — щека Порша прижалась к его обнаженной груди, от дыхания по коже побежали мурашки, — поговори со мной.       Кинн услышал то, чего не говорила его пара. Отвлеки меня. Он давно понял, что Порш любит поговорить, иногда даже поспорить, вместо того, чтобы позволить фишкам упасть самим по себе.       — Я думаю о завтрашнем дне, — Кинн честно ответил, — нам так много нужно сделать. У меня назначены встречи. Вегас, вероятно, поднимет шумиху. Ким хочет встретиться со мной следующим утром. У нас у всех назначена примерка костюма. И, конечно, мне нужно придумать план для твоей охраны.       — Ты когда-нибудь выключаешь свой мозг?       Кинн мог поклясться, что голос Порша посылал вибрации в его тело, которые все шли на убыль. Не помогало и то, что в комнате постепенно становился все более и более сладкий запах.       Держи себя в руках, Анакинн. Он упрекнул себя.       — Лучше все спланировать заранее, чем быть застигнутым врасплох.       — Как ты думаешь, может быть, это и есть причина такого большого недопонимания между всеми в этом доме?       — Что ты имеешь в виду? — Кинн действительно не хотел заводить этот разговор прямо сейчас. Не тогда, когда у него в руках был его омега, от которого так пахло. Но он сдержался. Конечно, Порш пришел к нему, но доверием между ними по-прежнему похвастаться было нельзя. Он должен был доказать это своему омеге.       — Я не знаю, но мне кажется, что ты все-таки занят уничтожением своих врагов и совершенно забыл о семье. Как будто вы все сдались.       — Учитывая, что мой отец — мой враг, или так кажется.       — Я говорю о твоих братьях, идиот, — в голосе Порша это звучало как «да».       Кинн уже чувствовал, как усиливается его защита. Сделав так много для своих братьев, он не знал, что еще мог сделать. Он давно смирился с тем, что именно такими должны были быть отношения между ними.       — Легко? — Порш нежно провел рукой по животу, — не нужно так волноваться. Я никого не обвиняю. Я просто пытаюсь разобраться во всем этом деле. Это нормально, верно? — Кинн мог только кивнуть, когда пальцы нежно прошлись по нижней части его живота. Он не мог сказать, делал ли Порш это сознательно или нет, но был уверен, что не собирается его останавливать.       — Расскажи мне что-нибудь о себе, — попросил Кинн, тишина, близость, на самом деле все действовало на него.       — Хм. Что ты хочешь знать?       — Что угодно.       — Однажды я съел мусор на спор.       — Что?       Порш рассмеялся, его голова откинулась на руки Кинна, когда он посмотрел на него снизу вверх.       — Я был в баре, там почти не было посетителей, поэтому я начал игру «правда или действие» с Тэмом и другими. Они заставили меня съесть бумажный контейнер с китайской едой месячной давности, который Йок хранила в холодильнике.       — И ты сделал это?       — Он был довольно чистым, стоял прямо в задней части холодильника.       — Да, всего лишь месяц… — Кинн уточнил, что только заставило Порша фыркнуть, — каким-то образом я действительно могу представить, как ты делаешь это снова.       — Ну, если это действие, то ты должен это сделать, — Порш посмотрел на Кинна, и его глаза засияли весельем. — Я не трус, ты же знаешь, — сказав это, омега поморщил нос.       — Конечно, нет, ты самый храбрый из всех, кого я знаю.       — Ты так любишь лесть, — Порш насмехался, но выглядел умиротворенным.       — Правда — не лесть, ты просто потрясающий, — Кинн полностью согласился со всем, что он сказал.       — Какой я еще?       — Милый, — сказал Кинн, вспомнив всего минуту назад, как Порш прижался щекой к его коже.       — В самом деле? — Поршу, казалось, понравился этот ответ, когда он медленно приблизился к лицу Кинна. Они уже были прижаты друг к другу на кровати, так что движение лишь приблизило их лица на волосок друг от друга.       — Хм…       — И красивый. У тебя великолепное тело, — Кинн говорил это от всего сердца. У Порша действительно была отличная фигура. Он не мог не погладить талию омеги, чтобы показать свою правоту.       — У тебя вообще-то тоже, — прошептал Порш, прижимая руки к прессу и медленно приближая лицо, облизывая губы Кинна.       Кинн, конечно, не мог превзойти свою пару, когда открыл рот, чтобы должным образом поцеловать его. Все, что касалось Порша, сейчас было горячим в буквальном смысле этого слова. Кожа омеги горела, и даже когда он смеялся, разговаривал или даже целовался, на его лице были эти линии беспокойства.       Кинн откинулся назад, прерывая их поцелуй, и посмотрел на свою пару, который тяжело дышал.       — Ты в порядке? — снова спросил он.       — Не знаю, — Порш впервые с тех пор, как Кинн встретил его почти месяц назад, выглядел немного потерянным и испуганным, — у меня никогда не было нормальной течки.       Кинн никогда не чувствовал себя более беспомощным. Он чувствовал себя ответственным. Доктор сказал, что, поскольку они были обреченной парой, такого рода события были ожидаемы. То же самое было в случае с людьми, у которых были новые брачные укусы или которые недавно запечатлелись.       Все остальное, что было у него на уме, полностью исчезло, когда руки Порша, в частности его пальцы, начали копаться в очертаниях его пресса. Чувствовать руки своей пары на себе было приятно. Он не мог удержаться, чтобы не поцеловать Порша, который ответил ему с такой же страстью. Серьезно, как у Кинна могла быть хоть какая-то связная мысль, когда его пара был таким вкусным? Он не мог удержаться и пососал язык Порша, надеясь ощутить его вкус еще больше, запечатлеть в своем сознании аромат ванили и карамели.       — Черт возьми, ты на вкус как крем-брюле.       Порш рассмеялся в ответ на комментарий Кинна, их губы все еще были прикованы друг к другу, они еще не были готовы расстаться. Кинн воспользовался его невниманием и поменял их позиции так, что его пара оказалась именно там, где он хотел. Ему нравилось, что Порш был сильным, ему нравилось, что морально и физически омега никогда не отступал во время их боев. Но что-то в его инстинктах всегда кричало о том, чтобы держать себя в руках, быть тем, кто смотрит сверху вниз. Это было ужасное желание, которое никогда не покидало его, за исключением, может быть, тех случаев, когда он был с Поршем. Но прямо сейчас Кинн чувствовал себя немного пьяным. Единственный аромат, по которому он тосковал, витал в воздухе, заполняя каждый уголок его комнаты, словно отмечая территорию. На самом деле он никогда и ни с кем не проводил их течку, но просто находясь с Поршем здесь и раньше, он знал, что на него это влияет. Выражение лица омеги не помогло, Порш, казалось, был ошеломлен и застыл, его зрачки расширились, когда он сглотнул.       Кинн хмыкнул, все еще молясь сохранить последнюю унцию своего контроля. Конечно, у Порша были другие планы, возможно, это повлияло на омегу, но он все еще был Высшим Омегой, кем-то, кто сравнял Кинна, почувствовал размах ног под коленями, когда он нелюбезно упал на омегу, чьи руки крепко держали его, удерживая на месте.       Черт, если бы это не было возбуждающим, поскольку Кинн понял, что снова целует свою пару. Хотя на этот раз немного более расстроенный и гораздо менее контролируемый. Его руки уже скользнули под свободную футболку Порша, когда он впился ими в мокрую от пота кожу, его ногти царапали.       Кожа Порша с каждой секундой становилась все горячее, как будто у него была лихорадка. Дыхание было прерывистым, поэтому Кинн дал ему передышку, убрав язык изо рта омеги, а затем сфокусировал его на нижней стороне его подбородка. Звуки, который издавал Порш, были отчаянными и мягкими, но ничто в том, как они прикасались друг к другу, не было и близко к этому слову.       Кинн с силой отстранился, используя всю свою силу, чтобы вырваться из захвата, в котором Порш держал его. Его омега хорошо смотрелся под ним, раскрасневшийся, с потом, покрывающим золотистую кожу, заставляя ее блестеть в тусклом освещении. Глаза Порша остекленели, он дышал громко и тяжело, его пальцы скользили по подолу шелковой пижамы Кинна.       — Порш, зачем ты пришел сюда? — голос Кинна был хриплым, он звучал немного сердито.       — Хотел тебя.       Плохой ответ. Кинн не смог удержаться и еще раз чмокнул Порша в губы, наслаждаясь влажным, но восхитительным вкусом.       — Ты не хочешь проводить свою течку со мной, — прошептал он. Его собственная совесть проклинала его, когда омега изобразил такую прекрасную картину.       Порш молчал, и это дало Кинну ответы на все вопросы. Его пара просто действовала на инстинктах, он пришел к нему, потому что этого хотел его омега. Кинн закрыл глаза, направляя каждую унцию контроля, которая у него была, когда он плюхнулся рядом со своей парой, мягко приземлившись на спину. Он был твердым, до боли твердым, но сейчас было не время думать о члене.       — Разве ты не хочешь меня? — прошептал Порш. — Почему ты отступаешь?       — Порш…       — Я тебе не нравлюсь таким?       Кинн не был обучен этому. Один взгляд в глаза его пары, и он был совершенно не в себе. У него был партнер в течке, который не дал ему предварительного разрешения заняться с ним сексом. Что еще более важно, они оба на самом деле не делали ничего слишком сексуального. Что-то подсказывало Кинну, что Порш не был бы счастлив, если бы он просто слепо поддался любой прихоти омеги прямо сейчас. Однажды он уже сделал это, и можно с уверенностью сказать, что Кинн учился на своих ошибках.       — На днях я кончил в штаны только от того, что потерся о тебя, — его голос был не таким мягким, как он хотел, но он все равно старался звучать ободряюще. — Сделай глубокий вдох, Порш, ты плохо соображаешь от течки, чтобы думать правильно.       — Но это больно.       — Скажи мне, как я могу тебе помочь. Дайте мне устный ответ, — Кинн посмотрел своей паре в глаза.       — Я не могу этого сказать, — прошептал Порш, — я не могу заниматься сексом вот так, не прямо сейчас, — он выглядел огорченным, произнося эти слова, но все еще звучал решительно.       Кинн проигнорировал голос, который напомнил ему, что Порш был сексуально активен в течение последних нескольких лет, но именно с ним мужчина поставил такие условия. Он не хотел затуманивать свой разум сомнениями прямо сейчас. Не тогда, когда его пара выглядела такой растерянной и отчаявшейся.       — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Кинн повернулся на бок немного спокойнее, чем раньше, мысль о том, что его пара каким-то образом обеспокоена, заставила его расставить приоритеты.       — Ты сделаешь то, что я скажу? — Порш выглядел нерешительным, но Кинн без колебаний согласился со всем, что сказал его партнер.       — Все, что угодно для тебя, любимый, — нежность вырвалась непроизвольно.       Порш глубоко вздохнул, его голос был под контролем, но запах и внешний вид выражали возбуждение.       — Я хочу, чтобы ты закрыл глаза. И был ближе, — чувствовалась легкая дрожь.       Кинн немедленно последовал за ним, отбросив все остальные мысли, кроме заботы о своей паре.       — Могу я…       — Что? — Кинну не удавалось держать свой голос в узде.       — Могу ли я делать то, что хочу? — это было благословением и проклятием, что на Порша не подействовал тон Кинна.       Что ты хочешь сделать?       Вопрос вертелся на кончике языка Кинна, он чувствовал, что Порш смотрит на него, даже если его глаза были закрыты. Он чувствовал, что его пара все еще нависает над ним сбоку. В конце концов, он отрывисто кивнул, его врожденная потребность сделать свою пару счастливым победила все остальные мысли.       — Что угодно, даже если я прикоснусь к тебе? — голос Порша был полон сомнений, но все, что Кинн мог чувствовать, это как его кровь устремляется на юг.       — Сделай уже, — это было несложно, — пожалуйста, — добавил Кинн.       Пару секунд ничего не происходило, тишина была жуткой, но полной ожидания. Кинну захотелось открыть глаза, но он закрыл их еще крепче. Это была более уязвимая ситуация, чем он себе представлял. Незнание того, что происходит, отсутствие визуального представления о том, что его окружает, немного сбивало с толку. Прежде чем Кинн успел проанализировать свои мысли, он почувствовал тяжесть на своих бедрах. Его руки автоматически легли на то, что, как он легко узнал, было талией Порша. Ему не потребовалось и секунды, чтобы понять, что другой был полностью обнажен. Когда он поводил руками, растопырив пальцы, все, к чему он мог прикоснуться, была мягкая, но упругая кожа, немного влажная от жары. Собственные руки Порша легли на грудь Кинна, перенося на него большую часть веса омеги.       — Хочу увидеть тебя.       — Позже, посмотришь на меня позже, — Порш что-то прошептал, прежде чем Кинн почувствовал его губы на своих. Такими темпами у него возникнет нездоровая привычка целоваться с другим мужчиной.       С закрытыми глазами поцелуй казался чересчур интенсивным, особенно когда он, наконец, смог провести руками по обнаженной коже Порша. Его и без того ослабленный контроль ускользал, когда он схватил мужчину за задницу, ощупывая ее вокруг, прежде чем немного потянуть.       — Блядь, подожди, — Порш сел, надавив прямо на член Кинна, и он ничего не мог с собой поделать, издав рычание, — черт, — омега определенно осознал ситуацию, но не пошевелился. Вместо этого Кинн мог поклясться, что почувствовал, как ткань, разделяющая их обоих, намокла. Воздух вокруг был таким густым и сладким, что он был готов умолять.       — Что теперь? — его голос звучал нетерпеливо.       — Не подглядывай, — Порш казался нервным, но в то же время взволнованным, — я точно этого не делал. Так что я не знаю.       Кинн мог кричать, потому что каждая секунда казалась ему слишком долгой, пока он ждал следующего шага своей пары.       — Ты сказал что-нибудь, правильно? Дай мне знать, если это принесет тебе неудобство.       Кинн задал бы вопрос или, по крайней мере, задумался бы, но он уже чувствовал, как по его телу ползут мурашки. Омеге не потребовалось больше пары секунд, чтобы сесть прямо где-то над его грудью. Его колени по обе стороны от лица Кинна, управляя его весом.       Это было уже слишком, заставляя инстинкты Кинна выйти из-под контроля.       Прежде чем омега смог сказать что-либо еще, Кинн уже обхватил рукой его бедро и наклонился вперед, чтобы лизнуть его. Его рык и стон Порша были всем, что можно было услышать, его разум затуманился от запаха, так близко к его носу.       Это было запоздалое осознание того, что влага вокруг задницы Порша была не просто потом. Нет. Омега был влажным со всех сторон, скользкий, когда Кинн вошел во вкус. И как только он начал лизать, он уже не мог остановиться. Вкус его омеги был очень похож на его запах, сладкий, но в то же время немного горьковатый и пресный, и ему это нравилось. Он уже использовал силу, когда обеими руками толкал Порша и подталкивал его вперед, к своему рту, чтобы как следует попробовать его на вкус.       — Черт, ладно, — Порш запинался, — Кинн… Дерьмо.       Кинн обеими руками держался за бедра Порша, позволяя своему языку скользить по затвердевшему члену своей пары, прежде чем двинуться дальше, и у него потекли слюнки. Потребовалось немного привыкнуть, но рука в волосах Кинна подбадривала его продолжать, когда, наконец, он попробовал влагу из ее источника.       Кинн был почти уверен, что он на небесах, потому что это было так приятно. Звуки, которые издавал Порш, были прекрасны, и часть его не хотела останавливаться никогда. Его язык был прямо на дырочке, облизывая, посасывая, вылизывая всю жидкость. Он знал, что положение его омеги было далеко не идеальным, но ни один из них не жаловался. Кинн позволил одной из своих рук провести рядом с языком, его пальцы коснулись отверстия омеги, когда он попытался протолкнуть язык дальше. Он позволил указательному пальцу на минуту зависнуть над ободком, прежде чем откинуться назад и немного протолкнуть его внутрь. Если бы у него были открыты глаза, он бы сделал это с гораздо большей точностью, но сейчас его движения были немного более грубыми, чем он хотел.       Порш тяжело дышал над ним, но хватка на волосах усилилась, когда колени раздвинулись еще больше.       Кинну понравилась эта реакция. Ему очень понравилось, когда он снова наклонился вперед, его язык присоединился к пальцу. Он и раньше доставлял удовольствие людям, он знал, как пользоваться своими пальцами, но уже сейчас мог сказать, что ничто и никогда не сможет сравниться с этим. Даже если ему было мучительно тяжело, иметь свою пару такой, радовать его и любить его было тем, от чего он никогда не мог устать. Его партнер уже слегка двигал бедрами, подстраиваясь под ритм, но дрожащие бедра сигнализировали о том, что Порш был близко. Он также немного плакал, бормоча имя Кинна. Кинн использовал другую руку, чтобы отрегулировать положение омеги так, чтобы его рот мог дотянуться до члена своей пары, в то время как оба его пальца были внутри него. Порш простонал, но не остановил Кинна. В этот момент Кинн не был уверен, сможет ли кто-нибудь из них остановиться. Обхватив губами твердый и истекающий член, он нежно посасывал, покачивая пальцами, помещая их глубже в своего омегу. Он нажал на нужную точку, Порш практически затрясся над ним, когда кончил ему в рот. Кинн чувствовал, как большая часть вытекает вместе со слюной, но продолжал сжимать член губами, дыша через нос, чтобы не дать себе задохнуться. Его пальцы все еще были внутри, скользкие бархатные стенки сжимались вокруг них, пока он осторожно не вытащил их, лаская чувствительный край, позволяя своей паре немного подождать. Это не заняло много времени, прежде чем омега с глухим стуком плюхнулся на другую сторону кровати, заставив Кинна задуматься, не поранился ли он сам. Нежные пальцы потерли его веки, раздвигая их, когда, наконец, разрешили их открыть.       Ноги Порша все еще были у него на груди, его поза была немного неудобной, но создавала прекрасное зрелище. Омега был обнажен, кожа раскраснелась, его глаза немного остекленели, а губы растянулись в ленивой улыбке. На его бедрах и заднице были красные отпечатки пальцев, которые заставили что-то внутри Кинна взреветь от удовлетворения.       — Устал, — Порш прошептал это едва слышно, но тишина в комнате заставила его отозваться эхом.       Кинн мог только смотреть на свою пару, когда почувствовал, как его собственная рука потянулась к затвердевшей длине. Глаза Порша следили за каждым его движением, когда он застонал, когда, наконец, взял свой член в руки, пальцы которых все еще были влажными от смазки партнера. Он усилил хватку, когда его конечность автоматически начала двигаться в знакомом ритме.       Порш издал стон, поскольку его глаза теперь были сосредоточены на движущихся руках Кинна. Мужчина пошевелился, его движения были немного грубыми, но полностью очаровали Кинна, когда он, наконец, занял лежачее положение рядом с ним. Одна из рук омеги скользнула по руке Кинна, это было уже слишком. У Кинна был стояк с тех пор, как он почувствовал запах Порша, очень подслащенный аромат, который теперь окрасил каждую поверхность комнаты. Прикосновение рук омеги к нему теперь казалось слишком сильным. Когда одна из загорелых рук присоединилась к его, обхватив член, Кинн закрыл глаза. Все, что он мог делать, это повторять имя Порша снова и снова, позволяя мужчине делать все, что он хотел, когда тот захватил рот своей пары в поцелуе.

———

      POV Порш:       Стук в дверь был тем, что разбудило Порша. Он бы встревожился, если бы его нос не был забит запахом бурбона и кофе.       — Кхун Кинн?       Это заставило Порша вскочить. Он огляделся, но не смог найти свою пару. Хотя телефон альфы все еще лежал в прикроватном ящике, так что, возможно, он сам был в ванной, предположил Порш.       Теперь стуки становились немного настойчивее, и Порш внезапно осознал, что он голый, а в комнате все еще сильно пахло ванилью и карамелью, смешанными с сильным вездесущим запахом его альфы. Он боялся, что тот, кто был с другой стороны, действительно может войти внутрь.       Были ли у телохранителей ключи от комнат?       Порш не мог так рисковать.       — Подожди, — закричал он, выбираясь из кровати, чтобы забрать свою одежду, которая, конечно же, была черт знает где. Чертики, это была просто его удача. Он заметил один из шелковых халатов Кинна на одном из стульев.       — Кхун Порш?       — Да?       — Где Кхун Кинн?       — Он занят, — закричал Порш, поплотнее завязывая халат, когда нашел пижаму.       Мужчина все еще продолжал стучать, и, честно говоря, Порш был взбешен. Он был рад, что Кинн вымыл его вчера, и любые остатки его собственного запаха были полностью заглушены запахом альфы, когда он бросился к двери и вышел из комнаты. Телохранитель, Биг, как он помнил, выглядел немного озадаченным его появлением.       — Что? — рявкнул Порш, его раздражение было очевидным.       — Где Кхун Кинн?       — В ванной.       — Позволь мне…       — Нет, — Порш стоял перед дверью, охраняя ее, — ты не можешь войти.       Мужчина, казалось, уставился на него еще пристальнее.       — Кхун Порш, — по крайней мере, он все еще был почтителен, — мне нужно проверить.       — Кинн скоро будет здесь, он в ванной. И что в этом такого особенного?       — Кхун Кинн любит приходить вовремя на все свои встречи, особенно с любым из своих братьев. Кхун Ким ждет его в своем кабинете.       Порш вспомнил, что Кинн что-то говорил об этом прошлой ночью, вернее, сегодня утром. Он кивнул.       — Кхун Ким непреклонен в том, что он хочет поговорить со своим братом прямо сейчас. Никому из нас не позволено входить в спальню главного альфы. Итак…       — Ох, — что ж, это было облегчение, — отведи меня в этот офис, — Порш кивнул Бигу, который выглядел немного растерянным, но затем пошел, опустив голову.       Порш проигнорировал взгляды, которые на него бросали телохранители, он знал, что запах Кинна прилип к нему, и одежда не помогала. Кабинет Высшего Альфы был большим, но выглядел как обычный кабинет. В нем были французские окна, огромный стол красного дерева посередине, который, казалось, был завален бумагами, и огромное кресло, которое выглядело действительно удобным. В одном углу стояли диваны с маленьким стеклянным столиком, за которым сидел Ким. Альфа был определенно удивлен.       — Пи’Порш?       Порш только кивнул и сел на один из свободных диванов лицом к младшему брату его пары. Разговор, который у него был вчера с Че наедине, закончился еще большим количеством споров, в то время как оба их альфы ушли.       — Где Пи’Кинн?       — Принимает душ, я думаю.       Ким кивнул, когда Порш посмотрел на него. Это было немного неловко, так как альфа продолжал смотреть то туда, то сюда, в то время как Порш просто сидел, скрестив ноги, на диване.       — Ты уверен, что хочешь спариться с моим братом? — спросил Ким, когда, наконец, посмотрел на него, его лицо было совершенно пустым.       — Почему? Почему бы мне не хотеть этого делать?       — Ну, он не может дать тебе ничего.       — Вау, я и не знал, что мы говорили о таком личном, Ким.       — Я просто констатирую факты, — Ким посмотрел на него так, как будто мог прочесть его мысли, но Порш точно знал, что он не мог.       — Ты знаешь, это не сработает. Что бы ты ни пытался здесь сделать, со мной это не сработает. Ибо ты видишь, что я не бью в спину своим людям.       Ким слегка вздрогнул от его слов. Но потом в его глазах вспыхнул огонь, который свидетельствовал о большой обиде и гневе.       — Ты ничего не знаешь о Пи’Кинне. Ты ничего не знаешь о нашей семье.       — Опасность? Нужно ли мне взять Порче и уйти?       — Ты не можешь этого сделать.       — Я сделаю это, если захочу. Не разыгрывай со мной эту чушь. Не изображай из себя всемогущего передо мной. Ты никого не пугаешь.       — Я не хочу тебя пугать. Я присматриваю за тобой.       — Действительно, Ким? От кого ты пытаешься меня спасти? Кинна? Потому что тебе не нужно этого делать.       — Ты знаешь, что наша мать умерла во время нападения, — Ким сказал, — Кинн был здесь, и он не смог спасти ее. Как ты думаешь, он сможет спасти тебя? Как ты думаешь, ему можно доверять? Ответственный?       — Да.       — Тогда ты точно бредишь.       — Ты прав, я заблуждаюсь, думая, что на самом деле разговариваю со взрослым, а не с ребенком, который все еще полон обид.       — Ты ничего не знаешь, — голос Кима звучал угрожающе.       — Я знаю гораздо больше, чем ты думаешь, — Порш сорвался с места, — и не смей повышать на меня голос. Как ты думаешь, с кем ты разговариваешь? Твои братья могут терпеть это дерьмо, но не я, Ким.       — Ты думаешь, наша мама была единственной, кого Кинн не спас?       Это заставило Порша сделать паузу. Выражение глаз Кима подразумевало сильную боль.       Порш глубоко вздохнул, позволяя своему гневу утихнуть, представив маленького Кима, с которым он когда-то играл.       — Ким, Че мог умереть в тот день, когда его похитили. Значит ли это, что ты не хотел его спасать? Конечно, ты совершал ошибки, но тебя простили. Ты знаешь почему? Потому что каждый может сказать, что это то, чем они были, ошибки.       — Это не одно и то же.       — Во что бы ты ни хотел верить. Как я уже сказал, возможно, я заблуждаюсь, думая о тебе как о взрослом человеке. Но опять же, вчера на собрании ты довольно ясно продемонстрировал свои намерения, вступив в сговор против своего брата.       Ким с минуту молчал, и Порш подумал, что он действительно достал его.       — Ты думаешь, это того стоит? Принять сторону моего брата?       Порш мог только покачать головой.       — Ты думаешь, нет?       — Я не думаю, что Кинн когда-либо любил кого-то за всю свою жизнь. Хоть это его семья или даже его пара, — Ким сделал ударение на последнем слове, вероятно, чтобы вызвать реакцию.       — Я люблю его достаточно для нас двоих, — Порш посмотрел Киму прямо в глаза, когда говорил это.       — Даже если я скажу тебе, что точно знаю, что он провел ночь с другим омегой после того, как ты переехал жить к нам.       — Все было не так.       Голос потряс Кима. Даже удивил Порша, который обычно чувствовал запах Кинна, если он был поблизости, но, возможно, халат слишком хорошо справлялась со своей задачей.       — Я позвонил в агентство ради тебя, — возразил Ким, не позволяя новоприбывшему опровергнуть его доводы.       — Порш знает обо всем, — сказал Кинн, полностью входя в комнату в синем костюме. Его внешний вид кричал о беззаботности, но Порш мог сказать, что его пара была недовольна. Его глаза не блестели, ноздри слегка раздувались, а главное, его запах был немного горьким, чем обычно. Альфа посмотрел на него, немного неуверенно, как будто он вспомнил спор, который у них был из-за этого глупого омеги, когда они все еще не были вместе.       Порш подмигнул ему, смотря на свою пару, показывая, что это не то, что может его разозлить.       — Что-то еще, Ким? — Кинн повернулся к своему брату, подняв брови.       — Я уйду. Я закончил, — Порш встал, не готовый спорить с Кимом дальше. Он бросил на младшего альфу недовольный взгляд, прежде чем подойти к своей паре. Не так он представлял себе их утро. Не после того, что они сделали. Он нежно провел пальцами по волосам своей пары, которая слегка наклонилась в ответ на прикосновение, а затем, наконец, ушел в свою комнату.

———

      — Ты знаешь, позавчера вечером у Кхун Корна была встреча с Кимом, Вегасом и его братом.       — В самом деле? Я не удивлен. Должно быть, тогда они все и спланировали, — сказал Порш, доедая свой завтрак. Его ноги немного побаливали после предыдущей тренировки на беговой дорожке. Очевидно, никто не хотел сегодня с ним спарринговать, — кстати, почему, черт возьми, меня отгораживают от спарринга?       — О, я не знаю, может быть, потому, что ты будущий главный омега? — Пит был невозмутим.       — Почему ты тогда не пошел на спарринг со мной?       — Не волнуйся, ты достаточно скоро получишь практический опыт.       — Что ты имеешь в виду? — спросил Порш, нахмурившись, — Вегас что-то планирует?       Пит выглядел немного встревоженным.       — Ты рассказывал Кхун Кинну о… — мужчина сглотнул, выглядя немного обеспокоенным.       — О тебе и Вегасе, нет, — Порш ответил, — мы мало общались.       — Да, я понял, — сказал Пит, указывая на маленькую шишку, которая была у Порша на лбу.       Подсознательно Порш провел пальцами по припухлости, вспомнив, как слегка ударился головой о спинку кровати, не контролируя свое тело, когда Кинн трахнул его языком. Даже мысль об этом заставляла его извиваться, его разум все еще не верил в то, что произошло между ними. Когда он сказал Кинну закрыть глаза, это было только для того, чтобы сделать человека немного уязвимым, немного бессильным. Порш всего лишь хотел немного контролировать ситуацию.       — Да вынырни из своего сексуального сна, — проворчал Пит, — я не хочу, чтобы ты представлял маленького Кхун Кинна перед моими яйцами, — секунда тишины, прежде чем Порш разразился хихиканьем, — я думаю, что это прозвучало так неправильно, — альфа выглядел несчастным.       — О нет, — Порш успокоил его, — я бы с удовольствием послушал об этом маленьком Кхун Кинне и твоих яйцах. Пожалуйста, Пит, поподробнее, — он даже не мог скрыть своего ликования.       — Ты слишком жизнерадостен для того, чтобы получить удар по голове.       — Ты знаешь, я не могу поверить, что я получил удар по голове, а мы даже не сделали этого должным образом.       Пит выглядел возмущенным, но затем посмотрел на Порша, — я тоже хочу заняться головокружительным сексом.       Порш фыркнул, когда другой альфа, наконец, рассмеялся.       — Итак, эта встреча, куда мы идем? — спросил Пит, когда они наконец покончили с едой.       — Я не знаю, брать тебя с собой или нет, — Порш признался, что чувствовал себя немного виноватым.       — Почему? — Пит нахмурился, явно сбитый с толку.       — Ты собираешься кому-нибудь рассказать о том, что увидишь?       — Я телохранитель, Порш, я знаю, как хранить секреты.       — Позволь мне перефразировать, ты скажешь Вегасу?       — Я порвал с ним, ты это знаешь, — Пит резко взглянул на Порша, — но это как-то связано с причинением ему вреда? — выражение лица другого мужчины было слегка обеспокоенным, нарушая профессиональный вид телохранителей.       — Нет. Но если люди узнают, это может навредить мне, — Порш уточнил.       — Я не стукач.       Порш вздохнул, он не мог не доверять Питу.       — Ладно. Ты можешь сопровождать меня, но только не задавай никаких вопросов. Кинн будет с нами.       Пит нахмурился, но, тем не менее, кивнул.       Порш знал, что Кинна нет в комплексе, они оба планировали встретиться в кабинете врача. Он написал своему парню, сообщив ему о том, что Пит пойдет с ним. Когда вышел, ожидая машину на подъездной дорожке, он увидел Корна и Порче, сидящих вместе на террасе первого этажа. Казалось, у них был очень серьезный разговор. Он не мог сказать, кто говорил, но они выглядели напряженными. По какой-то причине он не мог отвести взгляд от этой пары, напоминая о том факте, что Корн время от времени встречался с Че, чтобы рассказать его брату о работе стаи или о том, какими должны были быть обязанности омеги стаи. Ни один из них не заметил его взгляда. Только когда Пит подтолкнул Порша, чтобы посадить в машину, он отвел взгляд.       Он не мог не задаться вопросом, что после всего, что произошло вчера на семейном собрании, были ли эти встречи все еще необходимы?

Я хочу дать показания Кричи в святом свете Ты возвращаешь меня к жизни И все это во имя любви.