Всё разрасталось, В каком-то помутнении мне показалось, что меня предали. Ты нажимаешь на резкий для меня триггер: Солдат, лежащий на ледяной земле.
Порш в стабильном состоянии. Он вне опасности. Это все, что имеет значение для Кинна сейчас. Последние два дня были для него сущим адом. Он не чувствовал запаха Порша, будто он просто выветрился. У Кинна было чувство пустоты в груди, будто чего-то не хватало. Это давило на него физически. Но нет ничего хуже, чем ужасающее воображение о жизни без Порша теперь, когда он наконец-то у него. Кинн знал, что все его мысли были неправильными. Порш не его, их отношения — новые и хрупкие. Они не давали друг другу никаких обещаний. Но другая правда заключалась в том, что Порш полностью владел им, не было такой части Кинна, которая бы молча не кричала в агонии от того, что его лишили его омеги. Он так и не узнал, когда Порш стал центром его вселенной, став солнцем, сияющим ослепительно ярко и придающим смысл его существованию. И видеть этого человека, его жизнь, все, что у него есть, это заставляло Кинна чувствовать себя более разбитым, чем когда-либо. Порш истекал кровью и в какой-то момент перестал дышать. Врач сказал, что у него было сломано ребро, которое чуть не убило его. Течка и все остальное сказалось на нем. Врачи сказали, что омегам часто опасно находиться на открытом воздухе, когда у них течка. А Порш не просто был на виду, нет, ему пришлось сражаться, чтобы спастись самому и убрать за Кинном. Кинн потерпел неудачу. Он снова потерпел неудачу как пара. Его ошибки привели к тому, что жизнь Порша висела на волоске. Снова. Эта мысль мучила Кинна с тех пор, как он узнал, что Порш — его пара. Многих проступков, постигших омегу, можно было бы избежать, если бы только Кинн не оставил его в тот день, когда он появился. Кинн оставил свою пару совершенно уязвимым, предоставленным самому себе, открытым волкам. И все это привело ко всему, что произошло. Если бы только. На данный момент у Кинна слишком много «если бы только», когда дело касалось Порша. Но на этот раз у него все должно было получиться лучше. Лучший человек ушел бы, лучший дал бы Поршу свободу выйти из грязных вод, которые протекали через стаю Терапаньякун. Но это не вариант. Не тогда, когда Кинн знал, что никогда не сможет уйти от своей пары. Кинн знал это еще до того, как узнал, что Порш — его пара. Он знал, что связь делает людей совместимыми. Кинн знал, что его физическое влечение к омеге можно объяснить именно этим. Но это чувство абсолютной преданности не было каким-то другим мирским притязанием, которое было дано им. Кинн посмотрел на свою пару, лежащего на огромной кровати, его золотистая кожа была потрескавшейся и холодной, глаза закрыты, рот закрыт трубками и масками, чтобы лучше дышать. Он поклялся себе, что сделает все, чтобы до этого больше никогда не дошло. Благополучие Порша было его главным приоритетом, и он потерпел много неудач. Стук в больничную дверь едва не заставил Кинна потянуться за пистолетом. Он почти никогда не удивлялся, когда кто-то приближался, поскольку обычно улавливал шаги или сердцебиение этого человека. — Кхун Кинн, могу я войти? — это был Арм. Кинн чувствовал, что его травмы, а также физическое и умственное истощение сделали его бесполезным. Кинн встал и вышел из комнаты, отведенной Поршу. Ему казалось неправильным впускать кого-либо внутрь. Его инстинкты сходят с ума, когда он подпускает кого-то к своей паре. — Что такое? — его голос был хриплым. — У нас неотложная ситуация, — Арм выглядел немного виноватым и испуганным, когда говорил это, — требуется ваше вмешательство. — Разберись с этим, — приказал Кинн, будто, блядь, он собирался оставить свою пару. — Я не могу, — от Арма пахло испугом настолько, что его запах заполнил все вокруг. — Что ты сказал? — голос Кинна был едва громче шепота, но сейчас было не то время, когда он мог смириться с чьей-либо некомпетентностью. — Это связано с Кхун Порче, — вот и все, что сказал Арм. — Я ухожу, — казалось, Порче что-то говорил, когда Кинн подошел к комнате, в которой находился Ким.———
— Забирай моего Хиа, и мы с Кимом уходим, — вслед за этим послышались приглушенные голоса, но Кинн не обратил на это внимания и вошел внутрь. Ким был в сознании, но вся его правая рука и плечи были забинтованы, лицо покрыто шрамами, и он выглядел таким худым. Был Танкхун, нервно прячущийся за очень сердитым Порче, и даже Макао стоял в дверях, выглядя совершенно неуместно. — Что тут происходит? — спросил Кинн, стараясь говорить негромко, но его гнев пронизывал воздух вокруг него. Каждая минута, проведенная здесь, была вдали от Порша, его омеги, который был уязвим и беззащитен. Порче, который казался немного потрясенным теперь, когда он был здесь, сделал глубокий вдох, прежде чем начать. — Я больше не могу здесь оставаться. — Хорошо, — Кинн кивнул. — И я забираю Кима вместе с моим братом с собой. — Нет. Порче выглядел взволнованным его ответом. — Я в это не верю. Ты не можешь быть его парой. Ты его совсем не заслуживаешь. Ни один бог не был бы настолько жесток и бессмысленен. И ты ударил Кима. Я забираю их обоих у тебя. — Я бы хотел посмотреть, как ты попытаешься, — Кинн усмехнулся. Этот ужасный поединок с омегой не имел никакого смысла, но он задел за живое. Ты его совсем не заслуживаешь. Кинн уже знал это. — Порче, послушай, — попытался Ким. — Нет, — воскликнул Порче, отступая на шаг от всех, — нет, я услышал достаточно. Твой отец был плохим человеком, твой дядя был плохим человеком. Отлично. Я принимаю это. Но что насчет него? — омега указал своим изящным указательным пальцем на Кинна, — разве он не причинил тебе вреда? Разве он не убил и семью тоже? И что это за история с тем, что он пара моего Хиа? И если это так, то где он был все эти годы, когда мы оба страдали? — Порче снова посмотрел на Кинна, — где ты был? — спросил он. Омега дрожал, когда спрашивал это, — что ты делал, пока моего брата избивали? Что ты делал, когда над ним надругались самым худшим из возможных способов? И что ты делал, когда его похитили? Если ты такой могущественный Высший Альфа, то как, блядь, все пошло так? Оглянись. Все пошло прахом. Ты никого не можешь защитить. Так что да, я не доверяю тебе безопасность двух самых дорогих людей в моей жизни. Я ухожу с ними. Каждое слово было подобно пуле, пронзающей кожу Кинна насквозь. Может, у него и не было кровотечения, но боль переполняла его. Все, что говорил Порче, было правдой, верно? Кинн потерпел неудачу, разве он уже не признал этого? Но также он был эгоистом. — Никто никуда не пойдет без моего разрешения, — заявил Кинн. — Мне оно и не нужно, — Порче точно был Киттисаватом. Он был храбр, раз пошел против Кинна, — я не из твоей стаи, и Порш тоже. Ким — моя запечатленная пара. И я забираю их отсюда. Если ты думаешь, что я верю в твои волчьи идиотские заявления, то ты ошибаешься. — Достаточно, — Кинн зарычал. Он едва сдерживал свой гнев, — если хочешь уйти, то вперед. Ты не моя стая, как ты сам выразился. Но Ким — да. Возможно, вы запечатлелись, но вы не женаты. Так что Ким остается здесь, под моей крышей, где я могу защитить его, — в этот момент он кипел от злости, — а Порш — моя пара, его место рядом со мной, так что он тоже останется. Все в комнате задрожали, и Кинн понял, что от него исходит запах. Все пропахло бурбоном и чем-то грязным, вероятно, потому, что у него еще не было возможности помыться. — Ты чудовище, — заговорил Порче, а глаза его наполнились слезами, — я видел, что ты сделал. Как ты заставил всех упасть в обморок и пустить кровь носом. Ты заставил их неохотно подчиниться тебе. Хорошие альфы так не поступают. Нет, не поступают. Но Кинн вышел за рамки разумного, когда увидел Порша на земле без сознания. Его ярость выдала одно из проклятий, наложенных на него за то, что он был Высшим Альфой. — И я сделаю это снова, если потребуется, — предупредил Кинн, — так что покончи со своими вспышками гнева. Я нужен в гораздо более важных местах, — и с этими словами он развернулся. Он был уверен, что телохранители, стоявшие в коридоре, все слышали. Стены были не совсем тонкими, но ему было все равно. — Пи’Кинн. Кинн остановился как вкопанный, чтобы посмотреть на Макао. — Я хотел кое-что спросить. Что было с юнлингами и их бесконечной храбростью? — Что? — хмыкнул он. Макао немного сдвинулся с места. Он явно был напуган. На левой щеке у него был синяк, а рука забинтована. — Ты собираешься убить меня и Хиа? — Хм? — мозг Кинна был слишком затуманен, чтобы уловить это. — Ты собираешься убить меня и Хиа? — Что? — прежнее замешательство Кинна сменилось другим, более серьезным. Разве он недостаточно наговорил в тот день на эту тему? — Мой отец сказал мне, что ты это сделаешь. Хиа тоже в это верил. Кинн поднял взгляд, и ему почти захотелось обратиться к Богу. Почему люди были о нем такого низкого мнения? Неужели он настолько плохой? Он глубоко вздохнул. Макао выглядел испуганным. Вероятно, это был первый раз, когда они разговаривали лицом к лицу в полном одиночестве. — Макао, — начал Кинн, а в его голосе прозвучала боль, которую он испытывал. Всего было просто слишком много, — я бы не стал делать ничего подобного. Позволь мне просто взять все под контроль, и тогда ты сможешь уйти. Хотя я бы посоветовал тебе планировать остаться надолго, потому что у нас много проблем с безопасностью и нехватка телохранителей, — он попытался успокоить своего младшего брата, — как там Вегас? — Без сознания, — прошептал Макао, не отрывая взгляда от своих ног. — Отдохни, Макао. Я буду стараться изо всех сил, чтобы защитить всех. Больше никаких смертей среди членов стаи, — сказал Кинн, кладя руку на плечо младшего альфы. — Тебе следует это проверить, — сказал Макао, не сводя взгляда с вытянутого предплечья, которое было окровавлено засохшей и запекшейся красной жидкостью, — и помойся. Высший Омега разозлится, увидев тебя в таком состоянии, — слова были произнесены неуверенно, но Кинн услышал в них утешение. Макао хотел сказать, что с Поршем все будет в порядке. Кинн понятия не имел, как этот ребенок был связан со своим дядей. Кинн легонько сжал плечо парня, прежде чем уйти. Как бы сильно он ни хотел остаться с Поршем, у него также были обязанности по отношению к своей семье. Ему нужно защитить их. Он знал, что в то время как преступный мир был потрясен, деловой мир был готов к браконьерству. И гангстерам, и уличным новичкам не потребуется много времени, чтобы собраться с силами и начать действовать. Сегодня был не тот день, когда они увидят, как он выбивается из сил. — Арм, — крикнул Кинн телохранителю, который шел за ним по пятам, — попроси Тэ и Тайма прийти. Скажи, что у меня есть к ним просьба. Дай им понять, что это личное дело. И свяжи меня по телефону с Таном примерно через час. — Тан Вирапонг Инхамвиенг? Лидер северян? — Да, — Кинн кивнул, испытывая некоторое облегчение оттого, что Арм был рядом. Телохранитель знал почти столько же о преступном мире, сколько и о деловых аспектах, — где Биг? — Он с пленниками. — Позови его, скажи, чтобы он принес мне одежду и папки из моего офиса. И Арм, — Кинн сделал паузу, которая заставила Арма поднять взгляд, — рад тебя видеть. — Спасибо вам, Кхун Кинн. Я тоже рад видеть вас в безопасности. С этими словами Кинн проскользнул в комнату Порша, снова оказавшись рядом со своей парой. Он посмотрел на него и поклялся, что отныне сделает все, что в его силах, чтобы защитить всех. Сейчас было не время для него изнемогать.И возможно, это говорило прошлое, Кричало прямо из склепа, Уговаривало меня наказать тебя за то, чего ты не делал. Так я оправдывала это…