***
Несколько часов ранее В его руках перелеска. Нежнейший цветок, который своей красотой растопит любое сердце, так же, как и Аврора. Он сумел разыскать его глубокой ночью неподалёку от хаты. Случайно набрёл и не смог пройти мимо, сорвав несколько для лекарственных целей. Но ему уж очень хотелось отдать один неприступной девушке, подарить его так, чтобы она приняла. Но её гордость не позволит. Узнав, что его руки осквернили цветок, она растопчет его своей изящной ножкой, станцует так же, как на его чувствах. И всё же желание рождает множество мыслей, одна из которых находит отклик в его сердце. И, скрываясь в хате, он прячет цветок в её сумку. На улице царит утренняя прохлада. Лес окутывает дымка тумана, которая приобретает золотистый цвет благодаря ярким солнечным лучам. Тени от деревьев падают на хату, создавая прекрасную картину, достойную кисти самого знаменитого художника. И Регис любуются этой красотой. Даже в тиши он улавливает звуки, которые не слышны обычному человеческому уху. Приближается вампир. Из тумана показывается Детлафф. Спокойный и невозмутимый, как всегда. — Удалось достать документ? — Да. Дийкстра всего лишь человек, и он поддаётся на наши чары. — Я не знал, что вам понадобится эта бумага. Друг мой, зачем она Трисс? — Не знаю, — уходит от ответа Детлафф и скрывается в хате. Регис не долго наслаждается тишиной и одиночеством. Скоро возвращается вампир, видимо осознавший, что в хате нет никого, кроме мирно спящей Трисс. — Предвещая твой вопрос, друг мой, сообщаю, что Авроры нет ни внутри, ни снаружи. Можешь не тратить силы на её поиски. — Ты отпустил её? — следует вопрос. — Я дал ей свободу, которую вы посмели отобрать. С чего вдруг вы возомнили, что она пленница? Девушка пришла в этот мир отыскать семью, и вместо того, чтобы ей всё спокойно объяснить, вы вступаете с ней в конфронтацию. Она сама жаждет найти утерянную сестру, для неё это единственно желанная цель. Так к чему вся эта вражда? — Регис, ты видимо забыл, в чём повинна эта особа. — Не нам с тобой судить, друг мой, — осекает Регис, и Детлафф замолкает. Он опускается на скамью рядом с другом и смотрит вдаль. Не сказать, что он смирился с мнением друга, скорее находит его приемлемым. И почти убедительным. — Трисс это не понравится. — Не понравится, если Аврора ушла. Но мне кажется, она возвратится. — Сумка её здесь? — Нет. Но она совсем не знает Континент. Несмотря на свой пылкий нрав, девушка умна и понимает, что одной ей будет крайне тяжело найти сестру. И кажется, она жаждет попасть в Каэр Морхен. — Кажется, вас связывает нечто большее, — кратко бросает вампир, но Регис не отвечает. — Эта девушка опасная змея, берегись её.***
Первый их привал спустя три утомительных дня пути они совершают в одной деревеньке. Хутор, расположенный за стеной леса, встречает их покошенным старым забором и лаем тощих собак. При виде их Аврора морщится и вздрагивает. Не любит она собак, как и всё, что связано с этими животными. Они напоминают ей ищеек Хлада. У того была огромная псарня, в которую он отбирал только лучших и породистых щенят. Жестокость хозяина впитывалась ими вместе с молоком. На хуторе двенадцать изб, вид у которых довольно несчастный. Измученные войной и грабежами, хаты отторгали и вызывали лишь жалость. Измождённые и худые женщины работают на небольшом участке, где едва прорастает хоть какая-то зелень. Некоторые мужчины трудятся в поле. У самого выхода стоит единственная большая изба, напоминающая собой старый сарай. Внутри пахнет специями и алкоголем, а в углу на старой деревянной флейте уныло играет мурзатый мальчишка. За прилавком стоит огромный мужчина с запачканным фартуком и в смешном чепчике. И пока Трисс договаривается с местными о ночлеге, Аврора пересчитывает свои скудные сбережения. После покупки платья для похода к Дийкстре у неё практически не осталось средств. Перебирая в руках монеты, она с досадой думает о том, что сейчас она бы всё отдала за миску горячей похлёбки даже самого низшего качества. Надежда теплится в душе, что этих несчастных крох хватит, чтобы купить хоть что-то в корчме. В любом случае никто не позволит ей добыть ещё монет. Вываливая на деревянный прилавок монеты, Аврора пускает в ход всё своё обаяние, чтобы хоть как-то повлиять на строгого с виду корчмаря. — Вшивых скоя’таэлей и всякую рвань за дарма не кормим, — грубо отмахивается мужчина. — А если так? Внезапное появление Региса заставляет её вздрогнуть. Она даже не смотрит в его сторону, слыша звон падающих на прилавок монет. — Вы покормите девушку без всяких оскорблений. — Я не голодна, — гордо бросает Аврора. Она даже не забирает свои крохи, просто покидает корчму и направляется к Вавилону. Добыть еду в лесу — самое простое из задач. — Джозиана, вот ты где! — показывается Трисс. — У болота есть две хаты, которые нам предоставили на ночлег. Ту, у которой растут цветы, заняла я. Отправляемся завтра с утра, поэтому возвратись к этому времени. И все. Она просто отдаёт приказы, констатирует факты. Терпит её, это Аврора понимает без труда. Поэтому любое проявление теплоты со стороны чародейки кажется ей наигранным. Все моменты их трехдневного пути носят отпечаток лживой заботы. Видимо, её цель — доставить Аврору живой, остальное её не интересует. И где-то глубоко внутри девушки просыпается досада. Скользкое противное чувство проникает вглубь её сердца, напоминая об одиночестве. «У меня есть Эскель и Цири», снова повторяет она себе. Они — её цель. И она обязательно их найдёт. Но всё равно это ядовитое чувство медленно отравляет её сознание. И дорога кажется ей тяжёлой. Ей не впервой охотиться с плохим настроением. Но сегодня определённо не её день, и всё, чем она способна себя порадовать — это лишь горстка дикой земляники, собранной неподалёку от деревеньки. Возвращаясь, она ведёт Вавилона под уздцы, мечтая съесть чего-нибудь более сытного и горячего. Она даже останавливается у доски с объявлениями и срывает одно, в котором рассказывается о проклятой избе в лесу. В хате она скидывает лук в сторону и ложится на кровать, думая о предстоящей встрече с Эскелем. Забавно, что судьба столкнёт их снова, хотя она считала, что их пути разошлись навсегда. Стук в дверь нисколько не тревожит девушку. В хату заходит Трисс, держа в руках целую корзину еды. Она ставит её на стол, спокойная и обманчивая. Её взгляд падает на помятый листок с объявлением. — Джозиана, ты не ведьмак. То, что ты надела на себя медальон, ничего не значит. — Мне нужны монеты. — Всё, что необходимо, я куплю. Аврора не отвечает. Чародейке не понять, как унизительно ощущать себя скованной по рукам и ногам этой нуждой. И, спускаясь с пьедестала своей гордости, просить и унижаться. Это не в её характере. Противно самой природе девушки. И она улавливает, как ловко Трисс прячет листок в сумку. Громкий вздох Авроры служит небольшим протестом. — Я понимаю, что мы с тобой не поладили. Но давай как-то мириться с тем, что мы теперь союзники. — Я смирилась. И стараюсь всячески… — Аврора присаживается. В непокорных изумрудных глазах глубина усталости, которая слегка смягчает холодное сердце чародейки. — Я принесла тебе поесть. Тут все сытное, то, что ты любишь… — Ты не знаешь, что я люблю. — Не знаю, но Р… но, мне кажется, ты это полюбишь, — вовремя берёт она себя в руки и раскладывает еду на стол так, будто бы ничего не произошло. Аврора подсаживается ближе и с огромным удовольствием приступает к ужину. — Какая она, Цири? — спрашивает девушка, жадно поглощая еду. На лице чародейки впервые появляется искренняя улыбка. Она подтягивает деревянный табурет и опускается на него. — Цири — она сильная. Целеустремлённая. Когда она попала в Каэр Морхен, то её было не остановить, не взирая на боль, на синяки, она не щадя себя познавала боевые искусства. Она владеет мечом. Когда я пришла в крепость, ей было двенадцать лет. Я помогала ей пережить некоторые моменты, присущие взрослению. Ей часто снились кошмары. Конечно, на её долю выпало много бед, погибли родители… — она осекается и бросает краткий взгляд на девушку. — Паветта, она… — Она мертва, — мрачно отвечает Аврора. — Очень жаль. Пойду я, отдыхай. Завтра с восходом солнца уезжаем. Скрип от двери ещё некоторое время звучит в голове девушки. Взгляд её блуждает по остаткам еды, а в душе вновь прорастает зерно одиночества. Этот сорняк напоминает о себе постоянно, заставляя испытывать внутреннюю пустоту. — Я не одна. Она повторяет это несколько раз, пока не ощущает потребность в воздухе. И, покидая хату, хватает с собой лук и стрелы и устремляется к Вавилону. Отвязав его, ускользает из деревеньки и пускает лошадь галопом. Мчится, слыша лишь свист ветра в ушах. Так она успокаивается и её душу постепенно окутывает покой. Возвращается поздней ночью, уставшая до такого состояния, что быстро засыпает.꧁꧂
Вечерние сумерки окутывают лесную дорогу. Свет красиво преломляется среди деревьев, а пение птиц хоть как-то вносит разнообразие в нескончаемый и тяжёлый путь всадниц. Окутанные в плащи, они напоминают собой две тени. Уверенно управляют лошадьми и скачут вперёд, не жалея ни их, ни себя. Для Авроры такие путешествия не в новинку. Она стойко переносит любые лишения, привыкшая жить скромно и голодно. Спать под открытым небом для неё даже приятнее, чем в любом доме. От того она кажется более бодрой, чем её компаньонка. Чародейка, правда, не показывает своей усталости, она горда и молчалива. Лишь редкие проблески её беспокойства о союзнице выглядят наигранно и фальшиво. — Трисс, стой! — просит Аврора, останавливая лошадь. Чародейка повинуется, однако в её чудесных васильковых глазах проскальзывает недовольство. — Скоро мы разобьём лагерь. А пока лучше не терять времени зря. — Слишком тихо. В лесу так не бывает. —Джозиана… Из тумана проявляется Регис. Он неизменно следует за ними, как верный страж их жизней. И даже когда его нет, Аврора невольно чувствует себя под его неустанным контролем. — В словах Авроры есть доля истины. Неподалёку люди, Детлафф отправился вперёд, чтобы разведать обстановку. — А ты почему здесь? — уточняет Аврора. — Я оберегаю вас. Разбойники редко отличаются человеческими качествами. — Они люди, в отличие от вас. Нет в мире чудовища опаснее вампира, — язвительный тон девушки острым лезвием проходится по сердцу вампира. — Джозиана! — Трисс, прошу, не вмешивайся. В словах Авроры правда, мы же не будем этого отрицать? Сильнее вампира нет никого на всём Континенте. Тебе повезло, что ты повстречала меня сейчас, а не раньше, когда я был своего рода декадентом. Аврора улавливает хитрый взгляд антрацитовых глаз. Разумеется он произнёс это намеренно, играя на её чувствах, как на редчайшей скрипке с туго натянутыми струнами. И казалось, напряжение, возрастающее между ними, могло вылиться в пожар с любым исходом, однако внимание привлекает шум и летящая в сторону Трисс стрела. Чародейка успевает защитить себя щитом, и, ударившись о невидимый барьер, стрела отскакивает на землю. Регис улавливает дыхание врага и растворяется, отправляясь к дереву, где скрывается лучник. К ним мчится всадник, и Джозиана перетягивает лук, но не успевает выстрелить, Трисс сбивает его огненным шаром. С криком мужчина падает с лошади и умирает. — Детт! — Трисс ударяет лошадь и спешит вперёд, Аврора стремится за ней. Они прибывают в самую гущу борьбы. В воздухе витает запах крови. Детлафф в зверином обличье отбивается от прибывающих разбойников, к нему присоединяется Регис. Лучники тут же начинают обстреливать их, и лошадь Трисс встаёт на дыбы. Чародейка падает, но быстро поднимается на ноги, пуская в ход всю свою силу. Аврора прямо с лошади запрыгивает на ветку и взбирается на дерево, начинает обстреливать всех. Она чувствует прилив сил, адреналин вливается в кровь. Отключая эмоции, она становится Вершителем. Беспощадно убивает разбойников. Регис проламывает одному грудную клетку и чувствует приближающиеся шаги. Но едва он оборачивается, как перед ним падает грязный мужчина с мечом в руках. В его голове стрела. Даже сквозь расстояние он улавливает взгляд изумрудных глаз. Неосознанно, но она спасает его. Эта мысль глубоко оседает в нём. Приятными нотками наполняет душу и согревает холодное сердце. Прежние царапины заживают под этим лекарством. Все заканчивается. Разбойники иссякают, и лишь один успевает спастись, запрыгнув на лошадь и умчавшись вглубь леса. Остальные пали в борьбе. И пока Регис с Детлаффом очищают бандитский лагерь для ночлега, Аврора собирает с поверженных врагов стрелы. Устало блуждает мимо сундуков, беспощадно вскрывая их и изучая содержимое. Некоторую еду прячет в рюкзак, остальное найденное несёт к костру. Все же найденные кроны собирает себе, чтобы чувствовать себя как можно свободнее и независимее от компании. У костра тепло, и Аврора греет руки. Рядом сидит Регис и подбрасывает в него сухие палки. Девушка улавливает движение и шепот, она замечает, как у палатки нежно воркует чародейка со своим вампиром. Это выглядит мило и пугающе одновременно. Вот Детлафф трепетно касается её лица, и кажется, будто у них настоящая идиллия. Только совсем недавно он в облике ужасного чудовища беспощадно кромсал разбойников, являя им свою настоящую сущность. От воспоминаний по коже Авроры проходится мороз. — Они через многое прошли, — тихо и спокойно произносит Регис. — Не понимаю о чём ты. Регис в свойственной ему манере не продолжает. Он смиренно переносит любое лезвие, приготовленное ею, будь там даже серебро высшей пробы. Лишь смотрит, как языки яркого пламени поглощают ветки. — Я не представляю, как можно любить вампира. Любить чудовище, — внезапно произносит она. Даже не ждёт реакции, поднимается и скрывается в свободной палатке для сна. Сердце её неистово стучит, а к горлу подступает противное чувство вины. Но она отгоняет от себя эти мысли и сжимает в руках медальон Эскеля. Он — настоящий. Он тот, кто убивает чудовищ. И он, кажется, очарован ею. Ему нечего сказать. Он слышит лишь треск огня, а её слова ещё некоторое время стучат в голове барабаном, каждый раз напоминая ему, какое место он занимает в сердце этой жестокой королевы. Но это всё страх, он знает. Внутри скрывается глубокое чувство, на которое способно её хрупкое сердце. Он помнит взгляд изумрудных глаз, он ещё ощущает вкус этих губ, он понимает, что вся её враждебность — лишь защитная реакция. Нельзя же гореть любовью и остыть в один миг. И он не отступит. Будет рядом, сможет вернуть утраченное доверие и показать, что он ей не враг.꧁꧂
— Завтра мы уже прибудем в Каэр Морхен, — Трисс кутается в плащ и склоняется над рекой. Пока она набирает воду, Регис собирает ягоды в деревянную посуду. Аврора разжигает костёр, а Детлафф устанавливает палатки для ночлега. За горизонтом не спеша опускается солнце, и все в округе готовятся ко сну. Большая часть утомительного пути позади, и им осталась последняя ночь под открытым небом. — Трисс, угостись ягодами и передай их Авроре, — предлагает Регис. — Я не голодна, — вздыхает чародейка, — и не понимаю твоей доброты. Джозиана попросту пользуется своей неприкосновенностью, позволяет себе резкие высказывания в твою сторону. Почему ты терпишь? Ещё и заботишься о ней? Она этого не заслуживает. — Если бы все получали то, что заслуживают, существовал ли бы мир? — Почему ты не хочешь сам её угостить? — Трисс, ты прекрасно знаешь позицию девушки. Она не притронется к ягодам, не возьмет от меня крон, будто бы всё это поражено чумой. — И всё же я откажусь. Ты попробуй снова, последние дни она молчит, быть может, смягчилась? Если не выйдет, тогда сделаем, как прежде. Регис берёт с собой небольшую горсть спелых ягод. Ощущает их холод в своей ладони и аккуратно возвращается в лагерь. Едва он показывается из-за куста, как улавливает её равнодушный взгляд. Заметив его, она сильнее укутывается в плащ и начинает усиленно интересоваться костром. Детлафф тут же направляется к Трисс, минуя его и бросая понимающий взгляд. Несмотря ни на что, хоть и молчаливо, но друг поддерживает его. Он подходит ближе, спокойный и невозмутимый, однако с неким волнением внутри. Она напоминает собой бездушный предмет, и даже у камня больше эмоций, чем в этой воинственной особе. Она продолжает всаживать в его сердце серебряный нож, раз за разом, стараясь вырвать с корнем его чувства. — Аврора, у реки есть куст с ягодами… Она не даёт ему даже договорить, подняв на него взгляд изумрудных глаз. И нет в них ничего, кроме пустоты. — Я не голодна. Предельно понятный ответ. Ясный, до боли знакомый. И он слышит приближающиеся шаги, замечая подходящую Трисс. Она усаживается у костра и протягивает ей оставшиеся ягоды. — Я потратила некоторое время на их сборы. Они такие сочные! — Спасибо, Трисс, — улыбается девушка, — я не против перекусить. Взгляд, обращённый к нему говорит о том, что вся эта ситуация делается «назло» ему. Кажется, её страх перерос в игру, которая в некоторой мере забавляет её. Утешает самолюбие и ласкает гордость. Придавая её мести сладкие нотки. Усмехаясь, Регис бросает ягоды в огонь и присаживается напротив Трисс. Ничего не произносит, лишь улавливает понимающий взгляд чародейки. К компании присоединяется Детлафф. Трисс разряжает обстановку рассказом о любимом Ковире, вовлекая в разговор Аврору и Региса. Постепенно округу окутывает сумрак, приближается полночь. Становится неуютно в ночи. — Так ты любишь цветы, но у тебя есть аллергия на некоторые травяные составы? — уточняет Аврора. — Так и есть. Долгая история и не для этого вечера. Вот кто бы нас мог позабавить чем-то интересным, так это Регис. Кстати, ты знаешь, что он хороший друг Геральта? — Правда? — Да. Их многое связывает… — Трисс не договаривает, её отвлекает Детлафф. Он бросает пару слов ей на ухо и, получив её одобрительный кивок, скрывается в темноте. — Куда он ушёл? — уточняет Аврора. В её голосе проскальзывают тревожные нотки. — Неподалёку вампиры, он отправился к ним, — спокойно отвечает Трисс, помешивая угли в костре. — Что? — Так и есть, — подтверждает Регис. — И ты пойдёшь к ним? — Нет, я буду оберегать вас. — Так, поздно уже, я буду отдыхать, — Трисс скрывается в палатке. Аврора провожает её взглядом и подтягивает к себе лук. Она огибает костёр и направляется в сторону реки. — Аврора, ты куда? — Мне не страшно, если ты об этом. — Я остался вас охранять, будет лучше, если ты будешь здесь. Хотя бы до прихода Детлаффа. — Вот еще. Трисс охраняй, я в твоей защите не нуждаюсь. Не смотря ни на что её непокорность снова и снова играет на его чувствах. Пробуждает в нём давно забытый азарт, вовлекает в эту игру с головой и заставляет следовать негласным правилам. Обыгрывать. Холодный воздух неприятно пощипывает кожу. Скрывшись за кустом, она выдыхает. Смотрит на отражение лунного облика в воде и думает о своём. Кажется, они скоро прибудут в Каэр Морхен. И момент встречи с Эскелем близок. Она касается ладонью медальона, а в сердце закрадывается страх. Что если он уже ушёл? Он обещал ждать её, но не был обязан. И мог отправиться в свой ведьмачий путь, списав её со счетов. Что ему стоит? И вновь она вынуждена будет быть в компании вампиров незащищённой. Одиноко сражаться за свою независимость и не иметь близкого друга рядом. И отгоняя от себя подобные мысли, присаживается на берег и зачерпывает воду в помятую походами флягу, успешно изъятую в лагере бандитов. Стягивая лук, она кладёт его рядом. Ощущает, как леденеют руки от воды. — Аврора. В тишине голос звучит зловеще, и она вздрагивает. Испытывает старое забытое чувство — потери власти над собой. Покорно встаёт и смотрит в темноту, где тенями обрисовывается облик вампира. — Подойди ко мне. Голос мягкий и нежный, тихий. Но он всё равно звучит повелительно, и она подходит, не в силах противиться ему. Из глаз катятся горячие слёзы, которые смахивает его холодная ладонь. — Посмотри на меня. Она покоряется. Улавливает взгляд антрацитовых глаз, глубину которых невозможно вообразить. Он трепетно обнимает её, поглаживает голову, аккуратно касается волос. Все его прикосновения нежнее шёлка, мягче пуха, пропитаны искренностью и любовью. — Почему ты сделал это? — новый поток слёз сжимает его сердце. — По-другому ты бы ко мне не подошла. — Ты обещал, обещал не использовать на мне свою силу. — Обещал. Но ты не слышишь меня, Аврора. Он прижимает её к себе, носом зарывается в волосы, гладит спину. Чувствует с новой силой пламя, бушующее в его душе. И он, одурманенный этим чувством, шепчет ей на ухо: — Не бойся меня, Аврора. Делай всё что угодно. Лучше ненавидь меня, ударяй раз за разом, презирай, кричи, игнорируй, только не бойся! Она не отвечает, и он ослабляет объятья, перестаёт воздействовать. И она сдаётся, опускает голову на его плечо и вздыхает. Позволяет к себе прикасаться, кажется, будто он ломает её гордость. — Не бойся меня, прошу тебя. Они соприкасаются лбами и он чувствует прикосновение её губ. Такими желанными и мягкими кажутся они ему в это мгновение, как чистый и светлый родник, как самый лакомый кусочек. Он припадает к ним с новой силой, чувствуя полную покорность и отдачу. Она вновь, как и прежде, обмякает в его руках, с ещё большим жаром возвращает ему каждый поцелуй. И кажется, будто она сдаётся. — Верь мне, — отодвигаясь, произносит Регис. Но она молчит. Смотрит в его глаза и резко отталкивает. Настолько, что он теряется. — Я не могу, — задыхаясь, произносит и спешит поскорее к луку. Но он не отпускает. Догоняет и прижимает к себе, обнимая со спины. — Не уходи, нет, Аврора. Постой! Не бойся, я же чувствую этот страх в тебе. Я обещаю, что не трону тебя. Никогда не подвергну тебя опасности с моей стороны. Как вампир я тебя на побеспокою. Я всё тот же Регис, всё тот же, каким был у Ворожея. Разве я обидел тебя чем-то? Он ощущает её слабость, внутреннее сопротивление спадает, и она накрывает его руки своими ладонями. Позволяет целовать, наслаждается прикосновениями. Он покрывает поцелуями висок, медленно опускается вниз, проводя носом по щеке, шее. Вдыхает её аромат и наслаждается мгновением. Но чувствует, как она напрягается. — Ты, ты хочешь укусить меня? — её вопрос отрезвляет. — Нет. Аврора, нет! — Отпусти меня! — её нервный голос пугает его и он отступает. Тяжело дыша, она оборачивается к нему и вновь в её взгляде возродившийся страх. — Нет, я не могу. И не смогу переступить через это. Эти слова вгоняют осиновый кол в его чувства. Рвут на части всё светлое и прекрасное, что имеется в его душе. Так и хочется прижать её к себе и впиться в губы до крови, показать другую свою сторону и стать тем, кого она так отчаянно боится. Но подобные колыхания ума он прогоняет и опускается на землю. Смотрит на воду и размышляет о своих дальнейших действиях, решив, что лучшим выходом в данной ситуации будет держаться от неё стороной, продолжая помогать, как и прежде. Но не пытаться усложнить всё попытками убедить её в своей искренности и безопасности. К утру он возвращается в лагерь. Детлафф сидит у потухшего костра и ломает толстую ветку. Не смотрит в сторону Региса, хотя и понимает природу его чувств и поступков. — Не могу видеть, как она жестока с тобой. — Детлафф, она поступает так, как научена. Не стоит винить её за это, за её природу и сущность. Быть может, настанет время и она осознает, что не все чудовища опасны. Сегодня Трисс позволяет им отдохнуть подольше. Поэтому они пробуждаются достаточно поздно. Чародейка отправляется к реке, куда Детлафф привёл лошадей, и начинает свои сборы, тем временем вампиры убирают их небольшой лагерь. Аврора не в силах находиться с ними, она устремляется за Трисс и следит за её действиями, покручивая яблоко в руках. — Можно вопрос? — Задавай, — усмехается Трисс и начинает аккуратно складывать вещи в рюкзак. — Каково это — любить вампира? Неужели тебе не страшно? — Страшно? А чего мне бояться? — заметив смятение девушки, чародейка смягчается. — Я не боюсь Детлаффа. Он прекрасно владеет собой и ни разу не сделал ничего, чтобы могло меня напугать или как-то оттолкнуть. Он оберегает меня от всего, заботится обо мне по-своему. Он не раз доказал мне свою преданность и любовь. Так чего мне бояться? — Вдруг он, ну… — глубоко вздыхая, она пытается подобрать нужное слово, — ну… потеряет контроль? — Чтобы он потерял контроль, должно что-то случиться. Что-то масштабное, — она вздрагивает, воспоминания играют с новой силой. — Он терял контроль, но и я ведь вполне не безобидна. Могу постоять за себя. Так, хватит вопросов. Пора выдвигаться в путь. Скармливая яблоко Вавилону, Аврору окутывает грусть. И, взбираясь на лошадь, она бросает взгляд в сторону идущего вампира. Только он не смотрит на неё, и к ней вновь подступает чувство вины. Но, отгоняя от себя эти мысли, она следует за Трисс. Теперь такой короткий путь кажется ей тягучим. Уже виднеется крепость на горе и остаются считанные минуты. Она скоро встретит Эскеля, только сердце её неспокойно. Она вновь и вновь оборачивается, бросая взгляд на идущего позади Региса. Он кажется спокойным и равнодушным, игнорирует её. Только вот теперь она ищет его внимание. И с возрастающей обидой отворачивается. Уже на подъезде девушку окутывает неприятная волна раздражения. Кругом снег, холод, всё это до боли напоминает крепость Вершителей. Разве что вид Каэр Морхена куда хуже. Сама крепость не внушает доверия, видно, что тут давно никто не занимался ремонтом. Аврора легко спрыгивает с Вавилона и окидывает взглядом округу. Чувствует, как каждая клеточка её тела закипает негодованием. Она улавливает взгляд чародейки. — Снег. Тут снег. Там снег. Холод! Нельзя было выбрать место потеплее? У меня чувство, будто я вернулась к Хладу! — Если бы кто-то вёл себя нормально, то не было бы нужды ехать в такую даль! — не уступает Трисс. — Даже если вернуть всё обратно, я бы поступила точно так же! Ни капли не жалею ни об одном своём поступке! — Знаешь, а я и не удивлена. Дикарка! — Джозиана? — голос врывается в их спор и заставляет всех тут же замолчать. Аврора замирает, боится повернуться и увидеть его взгляд. — Эскель… — шепчет она. Глубоко вздохнув, берёт себя в руки и оборачивается. — Эскель! Он направляется к ней, сбегая со ступенек, она бежит ему на встречу и тут же теряется в его объятьях. Тяжело дышит и прячет лицо на его плече, чувствует, как с её плеч падает тяжкий груз. Вот она — свобода, заключённая всего в одном человеке. И, крепко его обнимая, бросает коварный взгляд в сторону Региса. Он улавливает его.***
***