When darkness overcomes, There's still a light in us
Он слышит, как за ним со скрипом закрывается дверь. Разговор с ведьмой неприятным комом оседает на душе, отчего он непроизвольно хмурится. В камине все еще пылает огонь. Он улавливает тонкую фигуру Авроры, сидящую у огня. Она неподвижна, как статуя, и лишь стук её сердца напоминает о том, что в ней еще протекает жизнь. Регис приближается к ней и с каждым шагом ощущает, как вместе с огнем полыхает его небьющееся сердце. В тонкой белой сорочке, с распущенными серебристыми волосами она напоминает легкий неуловимый призрак. Прекрасный, скрываемый в себе много тайн. Он подходит и теряется: в её изумрудных глазах, как в глубоких веленских озерах, в её манящих припухших губах, которые еще хранят пепел его поцелуев. Неосознанно он тянется к ней, рукой касаясь это эфемерное создание, лесной деве, подаренной ему самим предназначением. Под пальцами её кожа гладкая, как самый дорогой туссентский шелк. — Ты совсем мало поспала. — Главное, что поспала, — тихо отвечает она. Регис опускается рядом и притягивает её к себе. Она спиной упирается ему в грудь и обнимает себя его руками. Тихо выдыхает, ощущая, как её наполняет спокойствие. — Трисс предложила мне вступить в Ложу. — Я предполагал, что так и будет, — на миг ей кажется, что он сильнее прижимает её к себе. С чувством она передаёт ему утреннюю беседу. — Трисс преувеличивает значимость Ложи в твоей жизни. — Она так уверенно говорила. — Её цель состоит в том, чтобы ты вступила в их сообщество. Немудрено, что она найдет наилучшие аргументы. Но помни, — он шепчет ей прямо в ухо, — у тебя есть выбор. — Если я выберу этот путь… — она осекается и глубоко вздыхает. — Что будет с нами? Он целует её в ухо в знак нерушимости их близости. — Я буду рядом. Она ничего не говорит, но он чувствует, как она расслабляется. Тоненькими мозолистыми пальчиками гладит его руки, обрисовывает выпирающие вены на ладонях. — Наверное, я должна её простить. — Не должна, но можешь, — аккуратно напоминает Регис, прекрасно понимая, о ком она говорит. Её печальный вздох отзывается и в нем, а в голове всплывает прошедшая беседа. — Что ты чувствуешь? Его вопрос внезапный и необычный. Никто прежде не спрашивал её о таком, и она ощущает, как невидимая нить, связывающая их, становится крепче. — Пустоту. Злость отступила, и мне кажется, что я не должна была поддаваться эмоциям и нападать на неё. — Ты поступила согласно собственным чувствам. На тот момент тебе казалось это наилучшим выходом. — Как дикарка. — Как маленький хаос. В тишине слышится треск огня. Теплые оттенки света, создаваемые игрой пламени, пляшут на их лицах. — Кармилла так меня называет. — И это лучшее описание тебя, — её вздох отдаёт нотками печали. — Я знаю, что тебя расслабит. Ванна. Поцеловав её, он отправляется за водой и слышит в след. — Она ведь не могла поступить иначе? — Не могла. Регис её оставляет, и она достаёт из-под коврика мятый жёлтый листик, внутри которого она написала: Кармилла убила Паветту. Говоря Регису про пустоту внутри, она не врала. Злость отсупила, как только она пробудилась и увидела тёмную холодную комнату. Будучи на эмоциях, она и вовсе забыла о том, кем является Хлад. Он бы убил Кармиллу, если бы та попыталась спасти Паветту. «Но ведь она могла притвориться, что убила, и оставить её там! Пусть бы Мелитэле решила её судьбу» — противится одна её часть — Джозиана. «Хлад мог проверить и тогда он точно бы убил Кармиллу!» — заступается другая, та, которая трепетно и сильно любит ведьму — Аврора. Раздираемая противоречивыми чувствами, она сжимает листик в руке и подносит его к огню. Наблюдает, как огонь поглощает бумагу, как она чернеет под его натиском, превращая в пепел ужасную и жестокую правду их с Кармиллой общего прошлого. А вместе с ним запечатывает эту тайну в её сердце. Бросив остатки в огонь, она ложится на ковёр и играется пальчиком с его ворсинками.꧁꧂
— Аврора. Она приходит в себя, понимая, что немного задремала. В комнате царит полумрак. На пол падают незамысловатые тени от свечей. Она покидает своё укромное место и направляется к Регису. — Ванна? Я вижу ее пар! Она горячая, а я такую не люблю. — Просто температура в комнате значительно ниже. У тебя холодные пальцы и тебе нужно согреться. Увы, но тепла камина не хватает на всю комнату, — Регис опускается на одно колено и проводит рукой по воде. Взгляд Авроры скользит по его обнаженной коже и напряженным мышцам. В уютном полумраке она выделяется бледным пятном, будто серебро в лунном сиянии. Девушка чувствует внутреннее желание коснуться его, но сдерживается. — Ты оставишь меня сегодня? Регис слышит в её голосе беспокойство, граничащее с паникой. В её глубоких сверкающих глазах застывает этот вопрос, в волнении она начинает заламывать руки. — Я не оставлю тебя никогда. Для него это обещание дается непросто. Ведь её жизнь, как хрупкий цветок — короткая и быстротечная. И его «никогда» — это «всегда» длиною лишь в недолгий промежуток её века. Она так красиво улыбается, что у вампира перехватывает дух. Тени играют на её лице, выделяя ямочку на щеке, так и манит его к касаниям. Аврора подходит ближе, смотрит немигающим взглядом прямо в глубину его сердца. Её тонкие пальчики скользят по его твердой груди вниз, прямо к животу, и он, ощущая приятную дрожь, перехватывает её ладонь. — Ванна остынет, — настаивает он. — Эта ванна? — игриво спрашивает она и резко толкает его. Неловко балансируя, вампир падает прямо в воду, которая расплескивается на пол, туша часть расплавленных свечей. Смех Авроры стучит в его ушах. И это его радует. — Упс. Неловко вышло. — Я не слышу в твоем голосе сожалений, — замечает он и резко приподнимается. Аврора не успевает отскочить, как оказывается в кольце его рук и приходит в себя уже в ванне. Она улавливает озорные искорки в его антрацитовых глазах и даже сквозь воду ощущает холод его руки на своём бедре. Ночная сорочка намокает и неприятно обволакивает тело. — Теперь мы оба мокрые, — замечает она и пытается как можно удобнее усесться. Колени упираются в твердое шершавое дно ванны. Оказываясь поверх Региса, она овивает руками его шею и обрисовывает подушечкой пальца контур носа, аккуратно спускается ниже и едва уловимо прикасается к тонким бледным губам. От этого действия вампиру становится щекотно, но он не показывает этого Авроре. — Мокрые и счастливые, — замечает он, давая ей полную волю действий. А она аккуратно приподнимает его губы и касается клыков. Пытается обвести их и рассмотреть. — Они такие… Эмиель улавливает малейшее изменение в её настроение. Легкая тень тревоги проскальзывает в её глазах, сердце меняет ритм, и она затаивает дыхание. Как жертва, которая прячется от хищника. — Такие острые, — неуверенно заканчивает девушка. Он аккуратно перебрасывает её волосы на спину, легким, едва уловимым касанием руки проскальзывает по спине вдоль позвоночника и прижимает её к себе, чтобы исключить возможность её ухода. — Не бойся меня, Аврора, прошу тебя. Она опускает голову, и их лбы соприкасаются. Закрывая глаза, она шумно выдыхает, высвобождая из лёгких накопившийся воздух. Обдает его горячим дыханием. — Спасибо, что заступился за меня сегодня. И был рядом, — шепотом произносит она и гладит его шею, плечи. — Я никому не позволю тебя обидеть, — отвечает он, играя в её игру. Решает, что со временем даже малейший страх, тревожащий её душу, непременно растворится. Аврора чуть съезжает вниз и кладет голову ему на плечо. Регис ощущает её тихое и спокойное дыхание. Такое родное, драгоценное. Самое желанное. — Завтра приедет Цири, — тихо говорит она. — Все, ради чего я жила последние три года, весь мой путь и цели — все заключено в ней. В моей сестре. В моей ласточке. Я волнуюсь, я так переживаю. Что, если я не понравлюсь ей? — Будь собой, и только. Рядом с тобой все расцветает, и я уверен, что Цири полюбит тебя, как однажды полюбил я, Кармилла… Он хочет продолжить, но не успевает. Аврора жадно вцепляется в его губы, забывая о малейшей осторожности. Но он уже знает, как целовать её так, чтобы не поцарапать клыками. Регис присаживается, чуть приподнимая их обоих и чувствует её трепет. Один его поцелуй воспламеняет её так, что у него самого захватывает дух. Она смелее, чем в прошлый раз, и он позволяет ей руководить их сладкой игрой. Аврора вдруг осознает, как много на них одежды, и путается руками в застежках рубашки вампира. Влажные маленькие пуговки не поддаются её пальцам, отчего она раздражается, и Регис спешит ей на помощь. — Нет, — протестует она, — позволь мне. Пока она возится с пуговицами, он отбрасывает её волосы на спину и припадает к открытому участку шеи. Вдыхает её чудесный лесной аромат с нотками мускуса. Касается губами разгоряченной кожи, ощущая, как она вся покрывается мурашками. Языком проводит по изгибу ключицы, заставляя её ещё больше погружаться в бездну чувств. Шумно выдыхая, она расправляется с рубашкой, резко стягивая её с его плеч, и отбрасывает на пол. Руками гладит его грудь, неспеша спускается к животу и чувствует, как от её прикосновений напрягаются мышцы под бледной кожей. Регис запрокидывает голову и блаженно закрывает глаза, давая ей полную свободу действий. Ощущает её влажные, неуверенные поцелуи. Нежные. Такие, какие он не заслуживает, но с радостью принимает. Наощупь находит её волосы и наматывает их на кисть, неосознанно требуя добавить немного страсти. И когда она подбирается к шее, Регис произносит охрипшим голосом: — Любимая, укуси меня. — Ты читаешь мои мысли? — мурлычет она, подбираясь к уху. — Да, я знаю все твои потаенные желания, — Регис скользит руками по спине и сжимает её ягодицы. Но она замирает. И вновь в глазах проскальзывает тревога. — Что такое, любовь моя? — Потом ведь ты укусишь меня… — Я укушу тебя так, что тебе понравится, — обещает он, рассеивая все её страхи. Притягивает её еще ближе. Он решает избавиться от намокшей сорочки, которая стесняет девушку. Подбирая её мокрый тяжелый подол, аккуратно приподнимает, помогая Авроре вынырнуть из неё. Инстинктивно она пытается прикрыться руками, но Регис гладит её плечи, обрисовывает когтями татуировки. Чувствует её дрожь. Но не от страха, не в этот раз. Её кожа под его пальцами покрывается мурашками. Он спускается вниз по рукам и сдавливает её ладони. Не чувствуя сопротивления, опускает их, любуясь ею. — Я слишком… — её дыхание прерывается, и она стыдливо опускает глаза. — Худа. — Ты прекрасна, — ласково подбадривает он и в подтверждение припадает губами к грудям, чувствуя, как из её горла вырывается глубокий стон. Он дразнит её, играется с сосками так, что её дыхание сбивается, и ощущает, как она ногтями впивается в его кожу. Он чувствует напряжение в паху. Все его тело напоминает тугую струну, и его страсть жаждет высвобождения. Но Эмиель не хочет торопиться, пока не доставит удовольствие Авроре. Он слегка оттягивает и покусывает соски, отчего она ощущает, будто её пронзает током. Приятная волна прокатывается по телу и скапливается внизу живота. — Регис. — Знаю, — шепчет он, обрисовывая руками лопатки, спускаясь к пояснице. Губами прокладывает путь к её рту и жадно завлодевает им. Чувствует прорывающийся стон и её руки на своих штанах. Она возится с застежкой: рвано и прерывисто. Регис ощущает, как неистово она жаждет его. Её порывистость еще больше воспламеняет вампира. — Не торопись, — шепчет он низким хриплым голосом прямо ей в губы. Эти слова противоречат его чувствам, но еще не до конца затуманеный разум пытается контролировать происходящее. Он помогает ей разобраться с застежкой. Слегка приподнимается, чтобы приспустить мокрые штаны, которые в воде с трудом поддаются. Но он справляется быстро и ровно, помогая Авроре осторожно опуститься обратно. Чувствуя наполненность внутри, она выдахает. Руками вжимается в края ванны, да так, что белеют костяшки. Запрокидывает голову назад, давая полную волю накопившимся чувствам. Она двигается резко, быстро, заставляя вампира сгорать в настоящей агонии. — Не спеши… — произносит он. Внутри пробуждается зверь, неистовый, темный, жаждущий свободы. Регис успевает притянуть девушку к себе и заключить её в свои обьятья. — Но я хочу! — властно произносит она и жадно припадает к губам. Вновь обхватывает его шею, держится так, будто боится его потерять, будто он может исчезнуть в этот момент. Вампир сжимает её бедра, пытается взять инициативу в свои руки. Но она не позволяет. Продолжает вести в их игре. Тяжело дыша, спускается ниже и покусывает его кожу. Не расчитав силы, прокусывает, доставляя Регису несказанное удовольствие. — Не сдерживай себя, — подбадривает он. — Из тебя бы вышел отличный вампир. Аврора игриво рычит. Рукой путается в его волосах и сжимает, заставляя его запрокинуть голову. Сама же опускается к шее и кусает. Регис теряет контроль. Не замечает, с какой силой сдавливает её бедра, да и она громко стонет. Каждый её вздох стирает границу между разумом и безумием. Он чувствует внутреннюю жажду свободы и полной отдачи. Где-то отдаленно улавливает зуд в когтях и вовремя притягивает её к себе, чтобы не покалечить. Процесс необратим: лицо перетекает в звериную морду, когти удлиняются и упираются в борты ванны, все его тело меняет вид. Аврора замечает это вопреки его желаниям. Он улавливает взгляд двух изумрудов, в полумраке мерцающих страхом. Чувствует дрожь и тяжесть внизу живота. На долю секунды девушка замирает. Буквально вжимается в него, прячет голову на плече и закрывает глаза. Ногтями впивается в спину и зажмуривается с такой силой, чтобы не видеть. Дышит прерывисто, отдавая ему так желанную инициативу. Цепкий и колючий страх мгновенно вытесняет иные чувства. Овивает её душу ядовитым плющем. — Любимая, все хорошо? — хриплым изменившимся голосом спрашивает Регис. Одному лишь Вечному огню ведомо, каким мукам он подвергает себя, останавливаясь в такой момент. Вся накопленная страсть, жаждущая выхода, превращается в боль. В пытку. — Да, — врет она. Идет на сделку с собственным сердцем. — Не останавливайся. Эти слова звучат неестественно для самой девушки, ведь её душу сковывает неприятное колющее чувство. Она сильнее впивается ногтями в его кожу, слыша его болезненный стон. Будучи умной, она догадывается о муках вампира и не желает показывать ему, что первоначальная страсть утихла. Заставляет себя поцеловать его под ухом. И Регис отдаленно чувствует её неуверенность. Но Аврора подкрепляет слова толчками, стирая последние капли контроля вампира. Не в силах больше терпеть, он прижимает её к себе, не рассчитывая силы. Случайно задевает когтем нежную кожу и под сладостный стон девушки чувствует яркий аромат крови. Наслаждение наступает мгновенно, разливаясь волной по телу, заставляет его мертвое сердце трепетать. Громкие стоны обоих скользят по стенам прямо ввысь к потолкам, а в воздухе скапливается страсть. Из груди Региса вырывается рык, теряя контроль, он всецело отдается этому чувству. Толчки становятся сильнее и настойчивее, пока накопленная страсть не находит выхода. В тишине он приходит в себя. Чувствует тепло все еще крепко обнимающей его девушки и её тихое дыхание. Она молчит. — Аврора, — опомнившись, он обхватывает лицо девушки и заставляет посмотреть на себя. В полутьме её глаза блестят. Трудно разобрать, от слез или счастья. — Все хорошо? — Да, — как-то механически отвечает она и убирает его руки. Медленно сползает чуть ниже и поднимается. Регис помогает ей. Чувствует первые ростки тревоги в душе, ядовитое чувство вынуждает его сжать её ладонь и не сразу отпустить девушку уйти. — Я напугал тебя? Причинил тебе боль? — Нет. Пора спать, завтра предстоит трудный день. Он ей не верит. Позволяет ускользнуть и наблюдает за её телодвижениями в тени: вот она берет свою рубашку, облачается в неё и ныряет под одеяло. Маленькая коварная лгунья! Регис покидает ванну. Стягивает мокрые штаны и подвязывает на бедрах полотенце. Не спеша собирает вещи с пола и развешивает их у тлеющего камина. Пока он пытается растопить его, прислушивается к девушке. Она не спит. Сливается с тишиной, слабо дышит. И молчит. Это терзает его. Огонь разгорается. Тепло из камина наконец наполняет комнату, и Регис направляется к кровати. Ныряет под одеяло и смотрит на неподвижную девушку. — Я знаю, что ты не спишь, — произносит он. Но ответа не следует. Он чуть пододвигается и вопреки желанию Авроры сцепляет руки на её животе. Резким движением притягивает к себе, так, что она скользит по простыням. Крепко обнимает, закидывает на нее ногу, сжимая её в своих объятьях так, что лишает малейшего шанса ускользнуть. — Регис, — выдыхает она. — Что, милая? Ты ведь не думала, что я уйду так, правда? — он наклоняется к её уху и шепчет. — Я сильно тебя напугал? Она поразительно молчит. Он чувствует, как её тоненькие шершавые пальчики сдавливают кисти его рук, и это служит ответом. — Тебе не нужно приносить себя в жертву, любовь моя. — Это не было жертвой, — наконец на выдохе отвечает она. Обдает его руку горячим дыханием. Напрасно Регис ждет продолжения и спустя пару минут нежно целует её в висок. — В следующий раз я постараюсь сдержаться. Обещаю. — Наверное, это очень сложно, — её печальный голос вонзается в грудь вампира острым серебрянным клинком. Он ощущает скопившуюся тяжесть. — Не думай об этом. Это мои проблемы. — Нет! — она пытается обернуться, и он расслабляет объятья. Улавливает её глубокий пронзающий взгляд и ощущает тёплую ладонь на щеке. — Рано или поздно тебе это надоест. И тогда ты бросишь меня?! Уйдешь искать счастья среди вампиров? — Аврора… — Не перебивай, — протестует она, — я еще не закончила. Если ты так сделаешь, то я стащу меч у Геральта и буду убивать каждую твою пассию. Регис поражается её горячности и перехватывает её губы прежде, чем она продолжила говорить. Проникает в её рот своим языком и дарит ей восхитительный поцелуй. Чувствует, как ледяной барьер между ними тает. — Я люблю тебя, — шепотом признается она, утыкаясь носом ему под челюсть. Эти слова наполнены искренностью и правдой, которая ложиться печатью на его сердце. В ответ он награждает её комплиментами, которые сопровождает нежными поцелуями. И когда последние сомнения растаяли, как снег в мае, он интересуется: — Поделись со мной, — просит он. — Ты испугалась моего вида или почувствовала отвращение? Аврора впервые услышала в его голосе незащищенность. — Я испугалась. В прошлый раз ты был… нормальным. Похожим на человека. А таким, как… — она выдыхает. — Таким ты обычно становишься, когда намеревается бой. Когда ты защищаешься и убиваешь. И мне показалось очевидным, что ты убьешь меня. Я чувствовала себя жертвой в лапах хищника. И ждала. — Прости, — тушуется он, ощущая подкатывающее к горлу чувство вины. — Я пытаюсь не бояться, пытаюсь верить. Регис, я стараюсь… Это ты прости меня, — он чувствует её слезы и сильнее обнимает. — Я не убью тебя, не причиню тебе зла, в каком бы виде я не был, — он смахивает её слезы. — Мы со всем справимся, я сделаю все, чтобы ты полностью мне доверилась. — А если я не смогу? — Я буду пытаться дальше. Его поглаживания успокаивают её. От слез не остается следа, и она спокойно засыпает на его груди под его нежный шёпот.