Флаффтобер, или как выходить из кризиса

Крис выглянул из-под навеса, его тут же накрыло потоком дождевой воды, стекавшей со всех сторон крыши. Бродяжка быстро убрал голову и, отряхнувшись по-собачьи, осмотрел временное пристанище. Маленькая часовенка под навесом была единственным кровом от дождя на многие мили. В центре стояла касса для пожертвований, над которой в деревянном окладе висела икона, освещаемая лишь одинокой лампадой. — Уютное пристанище! — проговорил Крас, заканчивая молиться. Крис не спорил и, кутаясь в шкуру, присел рядом. Лицо дезертира было не обычным, на этот раз среди шрамов и морщин не было ничего кроме покоя. — Хорошо что дождь, дядь, нас никто не догонит в такую погоду! — проговорил Крис, с удовольствием вдыхая запах горячего лампадного масла. Среди мокрого холодного воздуха это тепло было особенно ценно. Крас не ответил и, лишь кивнув, продолжил протирать ствол мушкета, он очень жалел что пришёл в Божий дом с оружием, но оставлять его под дождём было равносильно самоубийству. — Да не расстраивайся ты, дядь, твой Бог же вроде добрый, да и мушкет у тебя не заряжен! — похлопал по плечу Краса Крис, пытаясь так утешить его. Дезертир посмотрел в детские глаза бродяжки и, улыбнувшись, сказал: — Он не мой, он общий… — Да хоть чей, — пожал плечами Крис и рассудительно заметил: — Если бы я был богом, а ко мне бы в дом пришёл такой солдат с оружием как ты, я бы ему разрешил переждать дождь! Мы же просто сидим здесь, никого не трогаем, ничего не портим! — Это да, — подтвердил явно успокоенный сказанным Крас. Небосвод иглой прошила кривая извилистая молния. Дезертир, вздрогнув, сжался, бродяжка, не испугавшись стихии, схватил его за руки и, смеясь, спросил: — Вот и чего ты боишься, дядь? Мы же в доме этого общего Бога! Крас, виновато спрятав глаза, усмехнулся и проговорил: — Просто гром похож на выстрелы пушек, а я страсть как их ненавижу! — Аж кушать не можешь! — осклабился Крис и положил голову на колени Красу. Дезертир, улыбнувшись, запустил свою мозолистую руку в его лохматые волосы. Всё как будто остановилось, часовня словно вышла из громкой бури. Путников больше не беспокоил ни дождь, ни холод. Под небольшим навесом с крестом они нашли свой временный, но приют. — Ну у тебя и вшей, — усмехнулся дезертир, ногтем давя мелкого паразита. Уже дремавший бродяжка просипел: — А у тебя блохи! — Дождь смоет всё! — уверенно проговорил Крас, поднимаясь, побеспокоенный только уснувший Крис, тоже поднялся и, кутаясь в шкуру, сверкнув зелёными глазами, заметил: — Я чую, они идут! — Сколько? — коротко спросил Крас, поглаживая ручку штыка. — Три конных, четверо пеших, — отчеканил Крис, оскалившись, посмотрел на друга и спросил: — Ну что смоем наших паразитов? — Смоем! — уверенно проговорил дезертир и, натянув треуголку поглубже на уши и, закутавшись в плащ, шагнул под дождь. Завернувшийся в шкуру бродяжка за ним. Вниз по горе, от часовни они неслись с громким хохотом, с каждым шагом всё больше промокая. Оказавшись в долине, они обернулись на оставшуюся позади часовню, у которой уже были заметны всадники. — Убежали! — радостно заметил Крис. — Ага! — безумно улыбаясь, ответил Крас.