Флаффтобер, или как выходить из кризиса

Еленге неумело перебирает струны лютни, проклятия давно закончились. Инструмент не даётся от слова совсем. Вот ничего не помогает, ни дополнительные уроки у Райха не бесконечное старание. К лешему, увы, всё это послать нельзя. Жрица должна уметь играть на сто одном инструменте и чуть ли по торфу не проваливаясь ходить. Очень стыдно так играть перед другими будущими жрицами и будущими хранителя, особенно перед вторыми. Райх смотрит добро, как бы говоря «Да нормально ты играешь». Врёт. Рише просто глаза отводит, а вот Биродалом просто музыку не слушает, с открытым ртом вникая в лесное предание. Хотя самое противное здесь то что верховная жрица не останавливает её, а лишь внимательно вслушиваясь в каждую не так сыгранную ноту продолжает протяжно петь сказание о последней хранительнице: — Жила Великая хранительница Вальдина в палатах в семь залов вверх и по семь залов в стороны и было войско её огромно и сильно и жил народ её в процветании и благолепии. Ширилась держава Грюнвальдская, от воды до воды посередь земли предков! Вальдина прекрасней была всех дев в мире, имела волосы цвета ворона и глаза цвета травы полян лесных, кожа словно капля росы утренней. Облачалась она в семь платьев и семь покрывал было у неё расшитых священными зверями. Еленге обожает эту историю и ей бы самой очень хотелось бы её спеть, так же протяжно и торжественно, и ведь у неё это лучше получается. Но нет, сиди играй на лютне. Хотя от своей отвратительной игры, как раз эта история и отвлекала. — Но пришли демоны с юго-востока, имя им по рекам у которых сидели они Вера и Лина и вождь их Янеший, сплотил сорок народов тех что были по границам Грюнии со всех концов земли, и королевичей с царями всех в кулак собрал и пошёл на Вальдину боем смертным! Семь дней и семь ночей билось честное воинство державы предков с варварскими язычниками королевичами и царями. Вальдина сама билась обращаясь то в волка, то в рысь, то в медведя. Все священные звери с ней были, — на этом моменте жрица останавливается и вытирает слёзы. Дальше предание рассказывать не принято. Только по скорбным дням. Жрица Ярежка кланяется сынам хранителя и удаляется из залы. Еленге вздыхает и откладывает трёхклятую лютню. Райх неловко подсаживает к ней и так же неловко замечает: — Ну слушай ты всё лучше и лучше играешь! Еленге вздыхает. Вот только его жалости ей не хватало. Она смотрит на оставшегося на месте Рише, взгляд у него задумчивый. Он всегда когда на ночь рассказывают это предание потом грустный и Еленге точно знает почему. Нет уж той державы предкой, нет уж того тех волшебных палат высотою с Тополь, те в каких сидят они всего в два зала высотою. Нет, он наверное против, чтобы его жалели. Еленге с раздражением чувствует, что другие будущие жрицы смотрят на неё неприязненно. Ну да, конечно. Так близко к хранительским детям. Так высоко сидит, а на лютне играть не умеет. Многих это явно забавляет. Ну и к лешему их. — А чем всё-таки кончилось то? — спрашивает Биродалом, тоже подсаживаясь и, положив голову на колени девушке. Ну конечно он не знает, он ещё слишком мал и догадаться куда делись палаты и держава от воды до воды с огромным воинством и властями разными тоже не может. — Тебе рано знать! — строго говорит Райх, вытирая с глаз слёзы. Еленге, вздыхая, прижимает его к себе. Тяжело этим остолопам без матери, они такие хорошие. Рише тоже подсаживается рядом и, положив голову на плечо, вдруг выплывает из задумчивой грусти и как ребёнок просит: — Расскажи сказку! Требование тут же подхватывают и братья. Еленге чувствует, как её прошивают сразу десяток злобных взглядов. А к лешему их ещё раз сто! Она руками обнимает сидящих по обе стороны от неё братьев и тихонько начинает: — Вальдина собрав всех своих верных хранителей вокруг себя обратилась в дуб огромный и не смог Янеший срубить его и все сорок народов не смогли. Обломали они зубы об державу предков, — Еленге смешно, она решила придумать преданию свою концовку, да неправильную, но зато счастливую. Райх берёт лютню и высунув язык начинает подыгрывать, какой-то абсолютно волшебной мелодией. Еленге вдохновленно продолжает: — И собрал великий старейшина царь лесной Держий войско больше прежнего и разгромил армию варваров язычников, выгнал их из святых чащ и защитил мать-природу. И поймали они Янешия вождя их и водрузили его на древо и пронзали копьями и мечами и гнали его войско до самого пролива Еленского и опрокинули в море всех их и потопили. И стала Вальдина вновь из древа человеком и наградила Держия своим престолом во главе державы предков, сама стала ему женою и матерью его детей. И жили они долго и счастливо, память о них сохранилась в веках, а потомки их по сей день наводят страх и восхищение на язычников… Биродалом, не дослушав до конца, уснул. Ну и слава Лесу. Еленге улыбается, ведь они теперь счастливы. Рише неловко трётся о плечо головой, явно стесняется похвалить, а Райх смотрит с восхищением, при этом продолжая мучить лютню. Да играть у него получается замечательно. Услышала бы Еленге Ярежка наверное бы очень долго ругалась. Предания переиначивать нельзя. Но будущей жрице почему то именно сейчас абсолютно плевать на это. Ведь они счастливы.