Черное небо — зеленые звезды

Тоннель, наполненный запахом сырости, был длинным и узким, и тлеющее пламя редких свечей тихо вздрагивало каждый раз, когда легкий холодок быстро проскальзывал мимо. Где-то с каменного потолка падали капли, разрождаясь звуком. В нос ударял неприятный плесневелый аромат. Принцесса, схватившись за подол мантии, аккуратно ступала за дядей. — Как тебе удалось найти это место? — поинтересовалась Эйнис. — Можно отыскать многое, принцесса, когда бесцельно слоняешься по замку, — тихо пояснил Эймонд. Воцарилось неловкое молчание, ведь ответа от девушки не последовало. Юноша, пытаясь разрядить обстановку, задал свой вопрос: — Что ты знаешь о Мейгоре Жестоком? Эйнис глубоко вдохнула, собираясь с мыслями. Давным-давно она часто засиживалась с отцом в библиотеке Красного Замка, выискивая подробности жизни королев и королей династии Таргариен. Ребенком белокурая уважала легендарную воительницу Висенью, в тайне желая быть на нее похожей, восхищалась статью ее величества Алисанны Доброй, лелеяла надеждой возможность пролететь сквозь годы, чтобы оказаться подле Джейхейриса Миротворца и задать ему свои многочисленные вопросы. Но для Мейгора в ее грезах места не было ни в детстве, ни тем более сейчас. Пролистывая древние рукописные книги, она всегда старалась избегать любые упоминания о деяниях жестокого короля, но он, подобно призраку прошлого, преследовал ее, случайно появляясь в рассказах ее братьев, всплывая в жарких спорах с отцом, и даже сейчас в этой тьме одинокого коридора, казалось, шел за ней по пятам. Губы ее дрогнули, и она нервно сглотнула. — Король был полон ярости и гнева, — стойко заявила принцесса. — Мейгор не знал жалости, убивал без разбора, даже своих жен. Он правил ненавистью и агонией. — Верно, но именно он достроил Красный Замок, — подал голос Эймонд. — Видишь ли, дорогая племянница, в стремлении обезопасить свою резиденцию, он наказал построить потайные ходы и ловушки по всему периметру замка. Строители долго трудились над воплощением его замысла в жизнь. — Так этот потайной ход не единственный? — удивленно воскликнула девушка. Рядом идущий принц утвердительно кивнул. — Ты знаешь, где они еще спрятаны? — выговорила Эйнис. — Еще бы, — довольно оскалился Эймонд. Он повернул голову в сторону спутницы, и его единственный глаз недобро блеснул. — Хочешь знать, что случилось после завершения строительства? Эйнис отрицательно покачала головой. На что одноглазый лишь улыбнулся. — Мейгор устроил для всех, кто был причастен к строительству, большой пир. Эль лился рекой целых три дня, — все же игнорируя ответ племянницы, продолжил дядя. — Как благородно с его стороны, — язвительно ответила белокурая. — Не обольщайся, — продолжил Эймонд. — Сразу после гуляний он убил каждого строителя и зодчего, кто знал об этих скрытых тоннелях. Так он стал единственным хранителем секрета. — Звучит так, дядя, будто ты им восхищаешься, — брезгливо отозвалась принцесса. Одноглазый, не в силах сдержаться, тихо засмеялся. — Я лишь отдаю Мейгору дань уважения за его невероятную дальновидность, — заключил Таргариен. — Видимо, не настолько он был дальновиден, мой принц, раз двое сейчас бродят по его тайным коридорам, — издевательски подметила она. Юноша, явно наслаждаясь развернувшейся дискуссией, лишь одобрительно хмыкнул. — Долго еще? — сменила тему девушка. — Потерпи немного, — спокойно ответил тот. Оставшийся путь они более не разговаривали. Через несколько мгновений вдалеке показалось слабое желтое пятно. Принц зашагал чуть быстрее, так же поступила и его спутница. Просвет становился все шире и отчетливее. Звуки их шагов находили отклик в самых дальних уголках все еще плохо освещаемого помещения, теряясь. Эйнис, осматриваясь, заметила Пламенную Мечту. Драконица лежала в каменном углублении и громко сопела, чуть вздрагивая во сне. Ее голубая чешуя при свете факела отражалась серебряными переливами. — Драконья яма, значит, — заключила белокурая. Эймонд утвердительно кивнул и приблизился к родственнице. — Давай найдем твою верную подругу, — почти шепотом добавил он, забирая со стены факел. Таргариены ступали тихо, направляясь вперед. Минуя еще пару спящих драконов, они нашли именно то, что было необходимо. — Rytsas, — обратилась наездница к сонной драконице. — Sȳz iksan. Расковав ее цепи, Эйнис послушно направилась в сторону Эймонда, постепенно выводя Туманную Охотницу наружу. Внутренний дворик был пуст и тих. Каменные скамьи убраны в стороны, факелы затушены, створки окон, чуть поскрипывая от легкого ветра, закрыты. Все драконьи укротители еще спали. Девушка, не медля ни минуты, взобралась на Охотницу. Устроившись в седле, она перевела взгляд на принца. Он все еще стоял внизу, сложив руки за спиной, и молча смотрел на нее, словно чего-то ожидая. — Что теперь? — поинтересовалась принцесса, разводя руками в стороны. — Двигайся, — уверенно произнес одноглазый. — Прошу прощения? — воскликнула в возмущении Эйнис. Принц демонстративно почесал подбородок, принимая задумчивый вид. — Неужели моя племянница всерьез полагает, что я буду добираться до Вхагар пешком? — изрек он. Принц, ожидая ответа, завел выбившуюся прядь волос за ухо. Он знал, что был прав. Тихо фыркнув, с недовольным видом Эйнис подвинулась вперед, освобождая место. Эймонд ловко взобрался на драконицу и занял место рядом с племянницей, обхватывая ее за талию. Девушка резко повернула голову в немом вопросе. — Спокойно, принцесса, — начал одноглазый, — ты же не хочешь, чтобы я свалился в полете? Чуть подумав, она приняла эту мысль за здравую и отвернулась. — В небо, Охотница, — громко приказала принцесса. Драконица взмыла ввысь, нарушая утреннее спокойствие чистого неба. Разгоняя летящие навстречу стайки птиц, Туманная Охотница парила над Королевской Гаванью. Туловище ящерицы, покрытое бледно-голубой чешуей, накренилось, рассекая свежий, еще не омрачившийся дневной суетой, воздух. — В какую сторону лететь? — закричала Эйнис. — Поворачивай к Копьям, — так же громко ответил юноша, обнимая ее крепче. Дева, направляя существо вправо, сильнее сжимала вожжи в своих маленьких руках. Завидев скалы, Охотница издала рев, привлекая внимание наездницы. Она с интересом начала всматриваться вдаль. Яркие солнечные лучи, отступая и постепенно рассеиваясь, открыли ей взор. Внизу, на песчаном пляже у скал Водяного короля тихим сном спала самая большая драконица Вестероса. Явно не ожидая гостей в столь ранний час, Вхагар нехотя разлепила глаза. Принцесса, приземлившись поодаль, настороженно следила за ней. Эймонд тут же отпрянул от племянницы, и, быстро спрыгнув на песок, направился к своей напарнице. Медленно подступая к ней, Таргариен вытянул правую руку вперед. — Dohaeris, Вхагар, — уверенно начал он. Существо, признавая хозяина, расслабленно зарычало, и, отряхиваясь от песка, поднялось на грузные лапы. Эймонд подошел ближе и аккуратно провел рукой по морде, устанавливая контакт. — Ну, и что теперь? — нетерпеливо произнесла принцесса. Эймонд, обернувшись, спокойно сообщил: — Следуй за мной.

Тихое, наполненное солнцем, небо Королевской Гавани и пучины пролива Черноводной оставались позади. Два дракона, ровняясь друг на друга, пролетали над Спайстауном. Наблюдая свысока, принцесса видела пирс этого портового поселения, уже переполненный кораблями из Вольных городов. Приятное чувство от косвенной близости к Эссосу растекалось внутри ее тела. Вскоре показался и Драконий Камень. На лице принцессы тут же засияла широкая улыбка. Дом был совсем близко. Она перевела взгляд на своего спутника. Принц выглядел расслабленно и, уверенно держа вожжи, не выказывал ни капли беспокойства. Наконец, достигнув их родового замка, Эймонд ускорился и пролетел мимо. Расстроенная принцесса, надеявшись приземлиться на родных берегах, грустно направила Охотницу за Вхагар. Девушка послушно следовала за дядей, но лицо ее заполнило беспокойство. Привычные пейзажи горячо любимых зеленых холмов и песчаного пляжа оставались позади, уступая место невзрачным черно-зеленым соснам полуострова Раздвоенного Когтя. Одноглазый, уже улетевший далеко на восток, приземлился на опушке соснового бора. Эйнис, следуя его примеру, стала снижаться. Приземлившись, она слезла с Охотницы и ступила вперед. Одинокий полуостров выглядел безмолвно и отрешенно, встречая путников нехотя, без энтузиазма. Полупрозрачная дымка, лениво растекаясь, закрывала собой маленькие островные болотца, пряча их от назойливых глаз. Сырая увядающая почва, покрытая лишь редкими пожелтевшими травинками, выглядела безжизненно. Оба странника молчали. Предвосхищая поток грядущих вопросов, Эймонд подал голос первым. — Это остров Шепота, племянница, — спокойно начал он. — Я знаю это место, дядя, — уверенно выдала Эйнис. — Для человека, знакомого с местностью, выглядишь слегка..., — дядя замолчал, изучая ее лицо, — нервной. — Дурные слухи окружают здешние края, — подвела итог юная Таргариен. Вальяжно оперившись на ближайшую солдатскую ель, он ответил: — Но разве это повод их избегать? Одноглазый ступил вперед, приглашая племянницу присоединиться. Следуя за ним, Эйнис ненароком обратила внимание на полуразрушенный треугольный замок, что стоял впереди. Его выпирающие башни устремлялись вверх черными железными пиками, а каменные трещины, будто старая язва, покрывали добрую половину строения. Почти в каждой из них рос ярко-зеленых мох, кое-где даже проглядывали ветки. Стальные ворота некогда крепкого замка сгнили, а ограда теперь была перекошена. Тяжесть лет накреняла забор к земле, и он, устремляясь вниз, сгибался невыразительной грудой сгнившего металла. Проходя во внутренний дворик, что порос сорняком, девушка застала его не в лучшем состоянии: доски хлевов прогнили, чернея; каменная брусчатка, где-то расколотая, где-то напрочь отсутствующая, была затертой. Земля, проникая глубже, сидела в ее трещинах. Мрачные корабельные сосны взяли путников в кольцо, окружая. Но среди них, словно вырванное из далекой Богорощи, зиждилось одно единственное чардрево. Его белоснежный гладкий ствол расходился корнями на метры от основания, оплетая соседние деревья. Кроны разветвлялись объемно и пышно, позволяя багряно-красным молодым листьям, которые росли очень густо, касаться стройного ствола. Чужак стоял неподвижно, лишь изредка издавая тихий шелест. Эймонд, уже остановившийся у подножия замка, демонстративно прокашлялся, привлекая внимание племянницы. — Говорят, что до завоевания Эйгона остров принадлежал Крэббам, дому, в чьих жилах все еще течет кровь Первых людей. Ходит слух, что их тогдашний лорд был чернокнижником, за что он постоянно подвергался нападкам соседей, — зачарованно молвил принц. — Каждый раз, совершая убийство, он приносил окровавленные головы своих многочисленных врагов сюда — в замок. И его жена, лесная ведьма, целовала все, вдыхая в каждую из них новую жизнь. Пытаясь держать себя в руках, Эйнис все же чувствовала, как небольшой комок страха скатывался с неба, проходил по глотке и быстро устремлялся в желудок. — Отрубленные головы не умолкали ни на минуту, перешептываясь друг с другом, — продолжал принц. — Иногда к ним захаживал и сам лорд, прося совета. В конце концов, они свели его с ума, и он сбросился с высокой башни. Но даже после его смерти люди, что бывают в здешних лесах, слышат шепот. — Увлекательно, — коротко заключила принцесса, пытаясь скрыть распространяющийся внутри ужас. — Желаешь подняться на смотровую? — поинтересовался одноглазый. Эйнис все еще стояла на месте, сомневаясь. Собравшись, она неуверенно ступила вперед. Дядя, чуть придерживая племянницу, помогал ей подняться по лестнице. Достигнув небольшой площадки, принцесса взяла паузу, опираясь руками на каменную темную плиту. Эймонд тихо остановился неподалеку. — Итак, мы проделали весь этот путь, чтобы ты рассказал мне историю про отрубленные головы? — заявила Эйнис, нервно посмеиваясь. — Я всего лишь хотел испытать тебя, — обыденно произнес юноша, будто его слова не были чем-то необычным. — О чем ты говоришь? — непонимающе прогудела белокурая. — Страх толкает на ужасные вещи. Я видел это своими еще двумя глазами в детстве. Знаю, на что способны мои дражайшие племянники, даже мой брат с сестрой, — тихо начал свои рассуждения Эймонд. — А вот ты, племянница, чудом избежала этой участи. Он посмотрел на нее хищно, почти плотоядно, и глаза ее, ранее полные легкой усмешки, загорелись первобытным страхом. Она крепко сжимала подол своего платья, медленно отступая назад. — Теперь же спустя столько лет ты стоишь здесь со мной, — продолжил юноша, оставаясь неподвижным, — на полуразрушенном балконе замка Шепота. Тебе страшно, но ты по-прежнему следуешь своему внутреннему зову, совсем как в детстве. — Что тебе нужно? — прошептала принцесса. — Увидеть тебя настоящую, — заключил Таргариен. — Все, что ты делаешь, неправильно, Эймонд, — подала голос принцесса, — и я вовсе не боюсь, — ответила она, пытаясь выглядеть как можно увереннее. Он опустил голову, будто сдаваясь, и Эйнис тихо выдохнула, отпуская напрасный страх на волю. Но в следующее мгновение одноглазый сорвался с места, зажимая девушку в свои тиски. Прижатая к стене, не способная более шевельнуться, белокурая жадно глотала воздух. Глаза ее пылали, но вовсе не испугом, а гневом. Напористость племянницы привлекала Эймонда, заставляя изводить ее обладательницу. Он хотел увидеть все грани ее эмоций. — А теперь? — ядовито проговорил тот шепотом, выдыхая в ее волосы. Его теплое дыхание опаляло ее шею, распространяясь жаром по всему телу. Подняв голову, Эймонд уставился на нее, изучая. Взгляд девушки был затуманен, щеки налились румянцем, губы предательски дрожали. Она сделала глубокий вздох, неосознанно прижимаясь к нему еще сильнее. Не в силах выговорить ни слова, застывши, принцесса покорно ждала того, что будет дальше. Мгновенно реагируя, одноглазый, теряя последние остатки сомнений, накрыл губы принцессы своими. Ее дыхание, учащаясь, становилось рваным. Слабо целуя его в ответ, почти сомневаясь в правильности своего решения, Эйнис, сама того не подозревая, давала ему зеленый свет. Получив немое одобрение, принц углубил поцелуй, а его рука легла на ее талию, обвивая. Маленькие ладошки девушки, не находя себе места, яро зацепились за то, что было ближе всего — кожаный кафтан Эймонда. Сжимая его, принцесса медленно тянула дядю на себя. Наконец, прервав поцелуй первой, Эйнис открыла глаза. Лицо одноглазого было напряженным, а губы, полуоткрытые и все еще влажные, стали расплываться в улыбке. Потянувшись к ней снова, юноша больше не встретил ее губ, соприкасаясь с нежной кожей шеи. Девушка повернула голову, застыв. Эймонд, не в состоянии понять ее решения, рассматривал ее лицо с немым вопросом. Принцесса более не обращалась к нему, уводя взгляд в сторону. — Думаю, хватит с меня кровавых историй, — тихо вымолвила она. Маска, что он носил каждый день, сию же минуту вернулась обратно. Ядовито ухмыльнувшись, он убрал свою руку с ее талии, и отпрянул, словно от прокаженной. — Совсем позабыл, что ты не столько смелая, насколько чертовски упрямая девчонка, — кисло прыснул одноглазый. Эйнис, все еще стоя у стены, не решилась взглянуть на него, лишь тихо проговорила: — Я хочу вернуться обратно. Эймонд, казалось, ни капли не удивившись услышанному, тихо подошел к каменной ограде, вставая к принцессе спиной. — Лети, — безразлично выдавил он, — я тебя не держу. Эйнис стремглав пустилась вниз по лестнице. Чуть не споткнувшись на ступени, она быстрым шагом направилась к выходу из чащи. Добравшись до Охотницы, принцесса улетела прочь с острова Шепота.

Вернувшись в Красный Замок около полудня, белокурая направилась в свои покои. По дороге, встречая множество придворных, она надеялась, что на пути не встретит ни одного знакомого лица. Добравшись до спальни без происшествий, она резко открыла дверь. — Что и требовалось доказать, — скучающе выдал Деймон, восседая на кресле. Но братья Веларионы и близняшки Бейла и Рейна, на чьих лицах застыла обеспокоенность, подобной выдержкой не обладали. Набросившись на сестру и окружив ее, словно стайка назойливых попрошаек в поисках медняка, они стали засыпать ее вопросами. Поднялся жуткий шум. — Где ты была? — взвизгнула Бейла. — Мы волновались! — гулко воскликнул Джейкерис. — Почему ушла без предупреждения? — надрывался Люцерис. — Твоя матушка уже ушла к королю, — громко заявила Рейна. Эйнис, не в силах выдержать такой напор, суетливо бегала глазами по комнате, пытаясь найти пути отступления. Деймон, будто довольствуясь происходящим, нехотя подал голос: — Оставьте нас, и найдите вашу матушку, — обращаясь к Джейсу и Люку, приказал мужчина, — нечего беспокоить короля по всяким пустякам. Обиженно взглянув на Эйнис, все четверо вышли из комнаты, тихо прикрывая за собой дверь. Деймон все также сидел, безэмоционально рассматривая свои перстни. — Почему ты никого не оповестила? — не поднимая глаз, твердо подал голос мужчина. — Это случилось спонтанно, — правдиво ответила девушка. — Покинула замок через главные ворота, значит? — продолжил отец. — Все верно, — соврала девушка. — Куда же ты летала? — поинтересовался принц Блошиного конца. — На остров Шепота, — еле слышно ответила Эйнис. Лицо Деймона тут же изменилось. Он поднял свои светло-пурпурные глаза, в которых плескался явный интерес. — То есть не послушала наказ матери и устремилась на проклятую землю, — одобрительно заключил Деймон. — Стало быть так, — расслабленно добавила юная дева. — Я хочу знать все, что ты видела.