Каменная резиденция Отрады королевства, омываемая морем и обдуваемая грозными ветрами, поспешно принимала очередных гостей. Ответы на письма, разосланные по всему восточному побережью, не заставили себя ждать, и мелкие лорды стекались на остров, дабы принести клятвы верности своей королеве. Твердыня, что еще недавно хранила незыблемый покой господ, разразилась пламенными речами собравшихся. Гвардейцы, вступившие в долгий караул, неподвижно, подобно древним изваяниям, стояли врассыпную по всему рубежу Драконьего камня. Прикрываясь тяжелыми шлемами от внезапно навестившего остров солнца, они хранили неизменное молчание. Ярило, что изредка навещало эти дождливые изнывающие от влажности земли, в сей час решило проявить милосердие. Снизойдя до изголодавшихся по свету островных жителей, тончайшие золотые витки достигали земли. На прибрежный городок упала небесная тень, но привыкший к этому люд не удосужился поднимать головы.
Никелевый зверь, облетая остров в уже привычный дозор, держался ровно, давая наезднику возможность осмотреться. Джекейрис, пристально огибая земли взглядом карих глаз, был сосредоточен. Ветер, оседающий леденящей свежестью на коже, без смущения трепал темно-каштановые волосы. Принц, не обращая никакого внимания на подступающий холод, продолжал свой путь. Извечные вопросы, населявшие рассудок вот уже несколько лун, не давали продыху. Единственная сестра, ныне отлученная от семейства, разрасталась головной болью, что докучала по утрам. А дух ее, незримо обитая в замке, глядел на юношу непрерывно. По словам тех немногих, кто наблюдал ее отлет, Эйнис покинула дом наспех, словно хоть секунда промедления могла что-то изменить. Она уже поступала так раньше, оставляя родичей без предупреждения или записки. Но в этот раз все было иначе. Странное чувство неестественности происходящего и томящейся тревоги, распространившейся на все семейство, было невозможно отрицать.
Джейс, соглашаясь с догадками принца Деймона и матушки, оставался тверд в том, что на рассвете исчезновения сестра улетела отнюдь не по собственной прихоти. Поток сознания не знал пощады, изнуряя множественными домыслами. Кривые, искаженные мысли посещали юношу в часы долгих раздумий. Но ответа не было. Ни он и ни один член семьи не знал истинных причин такого рода поступка. Преемник Железного трона хранил уверенность лишь в одном. Эйнис, заточенная в Королевской гавани, могла подвергаться страшным мукам, и дыхание наследного принца неизменно учащалось, стоило очередному образу без спроса проникнуть в сознание. Каждый новый день, проведенный без единой новости об участи пропавшей, заканчивался сочувствующими взглядами. Отблески солнца на морской глади, холодно сверкая в последний раз, исчезали, и сгущающиеся краски сулили бессонный холод ночи. Темные вечера забирали у старшего сына, изможденного от постоянных дневных пересуд, дар речи, и Веларион становился безмолвен, а в помыслы постепенно возвращалась въедливая тьма.
Унизительное для Рейниры письмо, полученное от королевы Алисенты, по сей день не давало покоя ее сыну, вызывая новые приступы гнева. А строки с упоминанием Эйнис выводили из себя, заставляя кулаки непроизвольно сжиматься. Одна лишь мысль о помолвке сестры и одноглазого приводила в ужас, и грудная клетка, словно объятая тугими веревками, еле пропускала вымученный, почти болезненный выдох. Мерзкий яд ухмылки дяди, хорошо осязаемый в воображении, стоял перед темными глазами. И Джейс был полон уверенности, что перспектива, озвученная вдовой, приходилась ее младшему сыну по душе. Месть, что толкала дядю вперед, как полагал Веларион, заставит его обращаться с сестрой неподобающе. Эймонд, без сомнения, отыгрываясь за детские обиды, возжелает подчинить принцессу себе. Он захочет обладать ей, указывая на ее новое низменное положение при любой удобной возможности. И сейчас, возможно, истязатель, примеряя на себя будущую роль, уже властвовал над душой и телом принцессы.
Старший брат, хорошо понимая натуру сестры, всегда был осведомлен, что та не желала связывать себя узами брака. Родители не торопились принимать предложения о замужестве дочери, получаемые вместе с очередными воронами, и никогда на нее не давили. Все изменилось, и возможная участь Эйнис пугала Джекейриса, не оставляя никаких сомнений в жестокости Семерых. Бездыханное тело в руках мучителя однажды явилось в смутном сновидении, и юноша, не находя в себе спокойствия, больше не заснул. В ту ночь он видел самое страшное. Словно зверь, жаждущий большего, одноглазый ублюдок вцепился в бледную кожу принцессы, и густая кровь хлынула наружу. Медлить было нельзя. В ином случае она будет принадлежать дяде, и он, несомненно, сломает деву на потеху себе и на горе племяннику и его семейству. И, как бы ни хотелось ему думать иначе, обстоятельства были не на их стороне. В эти несколько дней, несмотря на непривычно хорошую погоду, Джейсу было как никогда хмуро, и время, словно решая продлить семейные переживания, замерло.
Движение, уловимое с пролива Глотки, смогло отвлечь от роя мыслей, и он, прищурившись, поглядел вдаль. Корабль со стягами голубыми, как самое чистое небо, приближался к острову, и последующий рев, раздавшийся свысока, юноша не спутал бы ни с каким другим. В миг появившаяся из ниоткуда Красная королева, плавно рассекая воздух, сопровождала корабль морского конька.
— Ilagon, Вермакс, — немедля приказал темноволосый, крепче сжимая поводья.
Змей, без замедления внимая слову наездника, тут же устремился ко двору замка.
Расписной стол, пылая подпитывающим его пламенем, вот уже долгое время служил центром всеобщего притяжения. Многочисленные лорды, рассуждая о дальнейших действиях, смело стучали по деревянной поверхности, привлекая в себе внимание. Рейнира, устроившись рядом с вырезанным из огромного валуна троном, сосредоточенно внимала словам супруга, хоть это не было так просто. Гул, что стоял в палате, разносился по всей башне Каменного барабана, и истошные переговоры собравшихся несколько отвлекали.
— Я получил письмо от своего информатора в столице, — начал Деймон.
— У него есть вести по поводу Ниссы? — отозвалась женщина, нервно прокручивая рубиновый перстень на указательном пальце.
— У нее, Рейнира, — довел до сведения супруги мужчина.
Королева, перестав моргать, чуть нахмурилась.
«Мисария».
Имя пронеслось в сознании стремительно, и гримаса неудовольствия завладела ликом.
— Считаешь, что на эту чужестранку можно положиться? — с явным недоверием произнесла она, поправляя пышность багряного наряда.
Легкая улыбка супруга не заставила себя ждать. Бывшая шлюха, выбившаяся в люди, все же была слишком грязна и ненадежна для службы во дворце, но ее блестящие навыки, о которых Деймон ранее и не подозревал, несказанно удивили его по возвращении в столицу. Паутина Мисарии, разросшаяся по всему городу, оплетала не только Блошиный конец и другие захудалые части столицы. Сети лиснийки окутали всю Шелковую улицу и даже Красный замок. Там, в самых темных уголках дворца, в палатах знатных вельмож, в дурманящих кулуарах домов удовольствий под пьяные стоны предающихся плотским утехам ее паучки, остающиеся незамеченными, глядели в оба.
— Бледная пиявка искусна в своем деле, — последовал тихий ответ, — уверяю. Если бы у Мисарии был член и знатное происхождение, наверняка бы стала мастером над шептунами. Тем более, она всегда оказывала мне... — сделав небольшую паузу, мужчина отвел взгляд, — высшего рода покорность.
Рейнира фыркнула с отвращением.
— Избавь меня от подробностей прошлого, Деймон. — раздался строгий голос. — Ближе к делу.
— Эйнис заточена в собственных покоях. Она уже пыталась сбежать, и зеленая сука запретила ей покидать комнату. Наша дочь под стражей.
— До поры до времени, я полагаю, — с надеждой отозвалась белокурая, мягко прикоснувшись к крепкой мужской ладони.
— У Мисарии есть крайне дельный план, — заверил Таргариен, сжимая ее теплые пальцы. — Ждать осталось недолго.
Рейнира, легонько кивнув, облегченно выдохнула.
— Ваша милость, — донесся голос из-за спины.
Материнское сердце тут же узнало в нем старшего сына. Джекейрис, поравнявшись с ней, остановился.
— Видел с воздуха корабль Морского змея и принцессу Рейнис верхом на Мелеис, — доложил он.
— Старые друзья начинают заявлять о себе, юный принц, — сдержанно отозвался Таргариен.
Затянулось неловкое молчание, и юноша, уставившись на Деймона, смерил его холодным взглядом. Мужчина, ухмыльнувшись, поступил так же.
— Мой принц, — подоспел лорд Селтигар, отвлекая последнего.
— Да, сир Бартимос?
— Не могли бы Вы прояснить для меня кое-что?
Деймон, наконец, отводя взгляд от Велариона, сухо выдал:
— Разумеется.
Покинув свою королеву, он оставил ее наедине с сыном. Рейнира, всячески игнорируя произошедшее, молчала. Юноша, уже успевший проводить Порочного принца взглядом, осматривался по сторонам. Королева, наблюдая за ним, чуть улыбнулась.
— Ее здесь нет, Джейс. Бейла отправилась встречать лорда Корлиса.
Услышав ее имя, Веларион напрягся, что не осталось без внимания королевы. Двоих обручили еще в раннем детстве, и юноша рос с полным понимаем, что однажды Бейла станет его законной супругой, а после смерти матери — новой королевой. В отличие от других, кто до последнего не знал ни имени, ни образа будущей супружницы, Джейсу, казалось, улыбнулась удача. Судьба благословила их, соединив две жизни еще много лет назад. Подрастая, дети проводили много времени вместе, узнавая друг друга, и взаимная привязанность с годами лишь крепчала. Девочка, как и представлялось принцу, преобразилась в прекрасную деву, у которой, как он ни старался их отыскать, не было совершенно никаких изъянов. Интересы белокурой разительно отличались от того, чем занималась ее близняшка Рейна. Пока последняя проводила время в садах и при дворе, нареченная уделяла много времени верховой езде и держалась в седле лучше многих мужей. Будь ее Лунная плясунья готовой для полетов, Таргариен бы стала искуснее в воздухе, чем сам наследник Железного трона. Подобная мысль не раз посещала его голову.
Цепкость ее изречений приходилась темноволосому по душе, и он с интересом вслушивался в каждое слово. Всю жизнь пентошийская дева была неподалеку. Стояла за спиной, смотрела на него из-за кустов дикой клюквы в саду Эйгона, наблюдала за дуэлями в оружейной. Девушка никогда не навязывала свое общество, позволяя юноше проводить время в одиночестве, когда он этого желал. И за это снискала безмолвную благодарность. Время шло, и огонь, что Бейла хранила внутри себя, запылал. Дочь Порочного принца, проявляя эмоции открыто, не упускала возможности касаться Велариона при каждом удобном случае, и наследник, поддаваясь, безропотно терпел. Их первый поцелуй расставил для него все по своим местам. Как бы Джейс ни заставлял себя, как бы ни пытался впитать ее чувства в себя, разделяя их, он не ощущал того, что было должно.
Все же, испытывая к своей леди неимоверное уважение, принц Драконьего камня позволял интересам будущей супружницы главенствовать. Воспоминание того дня, когда жестокая истина впервые прозвучала откровенно и громко, не отпускало. Думы оковывали, и наездник Вермакса надеялся, что все можно исправить. Порой он молился богам настолько отчаянно, что они должны были снизойти до искренней просьбы вопрошающего. Все, чего желал Джейс, — дар обожания, с которым Бейла смотрела на него всей глубиной фиалковых глаз. Но Семеро не отвечали смертному, и судьба его уже давно была предрешена. Долг, извечно напоминая о себе, не позволял переступить ни через государство, ни через семью в угоду происков собственных желаний. Подчиняясь будущему, Веларион принял свою роль и играл ее хорошо.
— Люк вот-вот будет здесь, — заметив его хмурость, Рейнира перевела тему разговора.
— Есть новости об Эйнис? — привычно поинтересовался Джейс, вовсе не надеясь на положительный ответ.
— Да, — с придыханием сообщила матушка. — Она заперта в своих покоях в Красном замке. День на день информатор Деймона решит эту дилемму.
— Это он тебе так сказал? — досадовал юноша.
— Джекейрис...
— Где гарантия, что Эйнис все еще будет цела, когда его люди освободят ее? Это и есть наша тактика? — не сдавался наездник Вермакса.
От добродушия не осталось и следа, и неприсущая лику суровость заполонила пурпурные глаза государыни.
— Всем немедля покинуть палату, — прикрикнула она в окружавшем гуле.
Лорды, несмотря на жаркие переговоры, обернулись. Все собравшиеся, что уже тихо перешептывались, медленно продвигались к выходу. Наблюдая за тем, как люд растворялся за дверьми, женщина молчала. Когда последний уходящий закрыл тяжелый металл, королева снова взглянула на старшее свое дитя.
— Слушай меня очень внимательно, сын, — толковала она. — Деймон прошел не одну битву, где одержал победу, и его неоспоримая ценность в наших делах выше твоей и моей, вместе взятых. Подобные речи оскорбляют заслуги моего супруга, и, видимо, Семеро благоволят тебе, раз Деймона не было рядом и он не слышал того пренебрежения, что должна была выслушивать я. Наша тактика — избегание прямого столкновения, — Рейнира сделала паузу. — Впредь более не смей произносить нечто подобное.
Пыл матери вразумил темноволосого, и он в раздумьях опустил глаза.
— Простите, моя королева, просто...
— Я знаю, что с тобой происходит, — перебила его Таргариен. — Думаешь, ты один видишь в ночи то, что боишься узреть наяву? Страх говорит за тебя, и я могу это понять. Мне тоже горько, ведь Нисса совершенно одна в столице, и ее некому защитить.
Сделав паузу, белокурая присела на свой каменный трон и продолжила:
— Хайтауэры — жадные до власти крысы, но не самоубийцы. Они не посмеют ее тронуть. Вдобавок нам может удаться посеять смуту среди Зеленых.
— Каким образом? — тут же раздался взволнованный голос Велариона.
— Вскоре мейстер Герардис отправит мое письмо в Королевскую гавань со встречным предложением, — объяснила матушка. — Я желаю, чтобы мои братья и сестра Хелейна явились на Драконий камень и преклонили колено. Хайтауэры годами отравляли их, я это знаю, и, вероятно, уже слишком поздно. Но я должна попытаться. Если Матерь наставит их, то скоро все закончится, Джейс.
— Боги слепы к нашим мольбам, они никому не помогают, — угрюмо заключил он, задумчиво замолкая. — Эйгон отнял все, что полагалось Вам по праву рождения. Вы желаете даровать ему прощение?
— Если преклонит колено, то да. Я не собираюсь судить единокровного брата за грехи его десницы-деда и матери. К тому же он еще не совершил ничего, что я бы не смогла простить. Если пламени суждено вспыхнуть, то так тому и быть. Но я не стану той, кто его разожжет. Убийство родичей — самый большой грех, и братоубийцы будут прокляты как при жизни, так и после смерти.
— Как скажете, — согласился принц.
— Подойди ко мне, — мягко произнесла защитница государства.
Юноша выполнил ее просьбу. Коснувшись ладони сына, королева бережно сжала ее, заглядывая в темные глаза.
— Мы вызволим Эйнис до того, как они предпримут следующий ход. Деймон вернет ее домой. Верь ему, как это делаю я. Если мы лишимся веры в друг друга, то все для нас уже потеряно.
Грустная улыбка показалась на ее губах, и наследник ее ответил тем же. Раздался лязг открывающихся дверей, и на входе показался сир Эррик Каргилл.
— Ваша светлость, лорд Корлис направляется сюда.
— Спасибо, сир Эррик, — поднимаясь с холода камня, вымолвила она. — пригласите всех обратно.
Лорды, вновь заполонившие палату Расписного стола, стояли тихо в ожидании появления Морского змея. Показался и Люцерис, что занял место рядом со старшим братом. Откуда-то издалека раздался отчетливый удар, отбивающий медленный ритм. Все замерли. Время текло медленно, почти невыносимо, и звук становился все громче до тех пор, пока и вовсе не оказался рядом.
— Лорд Приливов, Корлис Веларион, и его супруга, принцесса Рейнис Таргариен, — громогласно объявил страж.
Прославленный мореплаватель в сопровождении обеих внучек, опираясь на крепкий посох, ступал по крупнейшему чертогу Каменного барабана. Облаченный в темные меха, мужчина приближался к собравшимся с гордо поднятой головой. Долгая жизнь, терзая его тело, вовсе не изменила статного характера. Идущая чуть позади женщина с седыми прядями средь копны белоснежных волос собранно смотрела вперед. Стояла тишина, и созвучие ударяющейся трости о гранитный пол разбивалось о холодные стены. Десятки ожидающих глаз следили за каждым шагом Почти королевы и ее супружника.
— Милорды, — остановившись у Расписного стола, окинул он всех взглядом, — моя королева.
Чуть опустив голову в приветствии, прибывший взглянул на нее.
— Лорд Корлис, — обратилась к нему Рейнира, — видеть Вас в добром здравии — облегчение для всех нас.
— Благодарю. Ваш отец был добросердечным правителем, и я искренне сожалею об этой утрате, — раздался спокойный тон лорда Приливов.
Таргариен, в чьих глазах отчетливо просматривалась грусть, все же мягко улыбнулась, сдерживая эмоции.
— Нам необходимо многое обсудить, Корлис, — собранно вымолвил Порочный принц. — Не будем же терять время зря.
— Ваша светлость, — раздался хриплый глас лорда Селтигара, — позволите начать?
Последовал легкий кивок.
— Мое мнение не поменялось, — продолжил старик, — нам необходимо использовать Ваше преимущество — драконов.
— Они есть и у врагов, — напомнил Герардис.
— Не больше, чем у нас, мейстер, — отозвалась принцесса Рейнис, расположившись у подножия стола. — На Драконьем камне змеи не знают оков и быстро растут, в отличие от узурпаторских. У Зеленых есть три дракона, готовых к боевым действиям. Змеи близнецов еще совсем детеныши, а у их брата Мейлора есть только яйцо, — напомнила всем женщина. — У нас есть Сиракс, Караксес, моя Мелеис, Вермакс и Арракс, Лунная плясунья, Туманная охотница и Грозовое облако. Не забывайте и о змеях в Драконьей горе. Вермитор, Среброкрылая и Морской дым уже знали всадников раньше. Есть и дикари Овцекрад, Серый призрак и Каннибал, которых можно приручить. Вдобавок мы располагаем двумя дюжинами яиц. Тройке Зеленых не выстоять против наших четырнадцати.
— Все верно, — подхватил лорд Селтигар, — и ни одно войско, несмотря на размер и подготовку, не сумеет одолеть таких зверей. Даже если предатели выставят свою тройку, то у нас колоссальное преимущество. Победа нам гарантирована.
Сосредоточенное лицо королевы не выказывало никакого согласия.
— Ценой жизней скольких моих детей, милорд? — сухо заявила она. — Я не стану отправлять ни их, ни детей супруга в бой. Остается одиннадцать драконов. И кто будет летать на шестерке без всадников? Значит, трое наших против трех драконов Зеленых, одна из которых — Вхагар. Так что у нас нет никаких преимуществ.
— Нужно оседлать всех свободных змеев, — напористо предложил мужчина.
— И кто сядет на них? — строго смотря на лорда Бартимоса, отозвалась белокурая. — Вы, милорд? Я так не думаю.
— Слушайте свою королеву, — поддержал ее слова Деймон, обращаясь к лордам. — Я готов пустить всех наших драконов в бой только в случае крайней необходимости. К тому же я знаю им лучшее применение. Как нам известно, — напомнил он, — Зеленых уже поддержали два богатейших дома — Ланнистеры и Хайтауэры. Тот сопляк, что наследует Хайгарден, ничего не решает. Уверен, что мамаша-регентша прислушается к своим знаменосцам из Староместа и тоже облачится в зеленый. Остальные же великие дома пока хранят молчание. Нам необходима их поддержка.
— Необходимость — не крайне выгодная аннотация, мой принц, — наконец вступил в разговор Веларион. — Как все вы могли заметить, я пришел, опираясь на трость. Бои за Ступени почти отняли мою жизнь, но это стоило того. Триархия потерпела сокрушительную капитуляцию. Полный гарнизон моего дома контролирует все спорные острова и Узкое море, — сообщил Корлис, вызывая всеобщее удивление. — Вместо прямых столкновений стоит начать с более щадящих для нас мер. Мои корабли перекроют Глотку, тем самым лишив столицу доступа к продовольствию. Безвыходность, милорды, вот нужное слово, что заставит противников сдаться. Только подумайте, Ваша светлость, — обратился мужчина к королеве, — извечные прошения от недовольных торговцев будут сводить узурпатора с ума, а неминуемый голод заставит Зеленых наконец поднять белый флаг. Они проиграют, даже не вступив в войну.
— Мне не составит труда наблюдать за Глоткой с воздуха, — заявила принцесса Рейнис. — Мы с Мелеис будем защищать корабли от возможных нападений.
— Это должно сработать, — заключила королева, сосредоточенно охватывая взглядом вырезанную из дерева Королевскую гавань. — Милорд, миледи, ваша помощь много для меня значит. Я этого не забуду.
Морской змей, следуя примеру белокурой, обратил свой взор на обширную карту Вестероса. Медленно разглядывая ее, мужчина поинтересовался:
— Кто уже присягнул Вам?
— Как видите, — отозвался Деймон, — нам присягнули дома восточного побережья.
— Этого недостаточно, — недовольно произнес властитель Дрифтмарка.
— Мы также получим поддержку Старков, Арренов и Баратеонов, — тут же ответила Рейнира.
— Покойный лорд Штормового предела был моим дядей и одним из самых преданных сторонников, — напомнила Рейнис. — Бормунд входил в круг тех немногих, кто поддержал меня и моих детей на Великом совете, ровно как и его сын поддержит Вас, моя королева.
— Как я и говорила ранее, дом Арренов тоже поддержит свою кровь. Мое прошение будет услышано.
— Орлиным гнездом правит Дева Долины. Она уж точно не станет поддерживать узурпатора, иначе ее права как правительницы могут быть оспорены, — согласился Морской змей.
— Также мы вполне можем рассчитывать на поддержку Винтерфелла, — добавила женщина.
— Северяне — грозная сила, — признал владыка Приливов, — но добираться до них слишком далеко. Если мы и дождемся поддержки — пройдет много времени, как и после того как Старки созовут знамена и двинутся на Юг. Война может подойти к концу до их прибытия в столицу, Ваша светлость.
— Тогда позвольте доставить послание лично, — вмешался Джекейрис.
Все взгляды собравшихся устремились на принца.
— Наши будущие союзники или недруги должны видеть с какой силой им предстоит встретиться, — спокойно добавил он. — Я готов лететь.
— Как и я, — подхватил слова брата Люк.
— Светлые головы, — одобрительно кивнул Корлис.
Увенчанная короной Джейхейриса I белокурая нервно сглотнула. Страх, без промедления приобнимая за плечи, шептал на ухо сомнения.
— Нет, — тихо ответила она.
— Драконы справятся с задачей куда быстрее воронов, — высказался супруг, — и войска прибудут раньше.
Чуть помедлив, она все же согласилась.
— Хорошо. Принц Джекейрис отправится в Орлиное гнездо к леди Джейн Аррен, затем — в Систерстон к лордам Трех сестер. Белая гавань и лорд Мандерли с Севера будут следующими. Последним пунктом путешествия станет Винтерфелл, где он встретится с лордом Криганом Старком. А принц Люцерис отправится в Штормовой предел к лорду Борросу.
— В ваше отсутствие, лорд Корлис, я напомнил совету о важности Речных земель, —заявил обладатель Темной сестры. — Поскольку все западные владения во главе с Ланнистерами уже присягнули Зеленым, мы должны подчинить Речные земли. Здесь, — указал он на карту, — в Харренхолле, достаточно места, чтобы разместить войско. Крепость защищена, и ни один ублюдок не посмеет сунуться к нам. Я намерен возглавить захват.
— Да будет так, — согласилась Рейнира. — Есть вести с Железных островов?
— Говорят, тамошний лорд уже получил письмо Зеленых, — произнес лорд Стонтон.
— Красный кракен властвует на Пайке, — с улыбкой поведал Деймон. — Далтон молод, но о его кровожадности и жажде наживы я слышал от каждого, кто хоть раз виделся с ним. Железнорожденные переменчивы, словно Закатное море, что омывает их берега. Я напишу письмо юному лорду. Уверен, что найду к нему подход.
Все собравшиеся, обсудив еще пару дел, разошлись по разным уголкам крепости.
Вечер, что медленно надвигался на остров, сгущался и, отражаясь в лучах заходящего солнца, предрекал наступающий мрак. Но яркая колесница все еще испускала свои последние лучи. Очерченная медовая дорога струилась на стеклянной глади, чуть покачиваясь. Путь, уходящий прямиком вдаль, не ведал конца, и лишь небесная твердь была свидетелем его далеких странствий. Соединяясь друг с другом, глубокие воды Драконьего камня обрушивались на берег пенной белизной. Волны шли на гибель без сожаления и, полностью отдаваясь порыву, разбивались об острые камни. Крохотный янтарь, что на мгновение застывал в воздухе, снова возвращался прямиком во владения Сардиньего короля. Юноши, провожая уходящий день, молча наблюдали за его стремительным угасанием. Люцерис, облаченный в темно-красную походную мантию, не произносил и слова. Джейс, переводя внимание на младшего брата, оперся о бортик кремового камня.
— Помни о том, что ты пообещал матушке, — произнес старший, нарушая негласную тишину. — Будь сдержанным и аккуратным. Мы принесли клятву на...
— На Семиконечной звезде, — подхватил его слова младший Веларион. — Я помню.
Молчание, ранее витавшее в воздухе, возвратилось.
— Волнуешься? — тихо поинтересовался наследник Железного трона.
Люцерис лишь быстро кивнул, продолжая смотреть вдаль.
— Твое путешествие займет едва триста лиг, — напомнил ему брат, — а мое в одну сторону протянется на все четыреста. Ты быстро вернешься домой.
— Дело вовсе не в полете, — взглянув в темные глаза родственника, поведал будущий лорд Приливов.
Грузно вздыхая, Джекейрис успокаивающе напомнил:
— Ты ведь наслышан о лорде Борросе. Заносчивый гордец и не более. Все же он наш родич, как и принцессы Рейнис. Нет поводов для волнения.
Младший принц предался раздумьям. Несколько лун назад жизнь казалась проще, хоть и постоянные терзания преследовали своего покровителя изо дня в день. Наполненное ясностью существование во мгновение ока испарилось. Стоя на подмостках родных берегов, юноше было надобно выдвигаться в дорогу. Быть посланником своей королевы, защищая ее честь.
Будто пропуская слова мимо ушей, Люк поведал:
— Знаешь, пару раз я думал о том, что будет, когда король умрет. Великая скорбь виделась мне тогда, и в самом ее сердце была наша матушка. Но мне не думалось, что мы узнаем об этом в таких обстоятельствах.
Джейс, поправляя меч, откликнулся:
— Временами глупцы полагают, что их желания стоят выше всяких клятв и королевской воли. Мы с тобой отправляемся в путь, чтобы напомнить всем, кто в этом сомневается, что у них не было подобного права. Лорды примут нас с честью, вот увидишь, — положив ладонь на братское плечо, заверил старший.
Стук каблуков, ранее оттененный разговором, стал отчетливым, и близняшки, держась за руки, показались перед сужеными.
— Мы вам не помешали? — донесся мягкий голос Бейлы.
— Нет, принцессы, мы как раз закончили, — тут же посмотрел на них Джекейрис.
— Прогуляемся? — обратившись к нему с просьбой, предложила девушка. — Мне надобно с тобой поговорить.
— Конечно, — ответил старший Веларион.
Будущие король и королева покинули оставшихся.
Рейна, аккуратно подойдя к нареченному, остановилась рядом. Свежий ветер, развевая легкий атлас черного платья, целовал бледную кожу. Люцерис, чьи губы растянулись в смущенной улыбке, опустил карие глаза. Положив ладони на каменный бортик, принцесса произнесла:
— Сегодня необычайно красиво, не правда ли?
— Воистину, — коротко вымолвил юноша.
— Волнуешься? — осторожно поинтересовалась пентошийская дева.
Люцерис, взглянув в светлые глаза, завороженно выдал:
— Помнишь однажды я передал тебе записку?
— Какую из? — тихо рассмеялась дочь Порочного принца.
— Самую длинную из всех, — с улыбкой уточнил Веларион.
— Разумеется. Это послание я храню в сундуке, — замолкла девушка на мгновение перед тем, как продолжить. — Признаться, иногда его перечитываю.
— Пожалуй, — потянувшись к карману, прокашлялся принц, — я продолжу начатое.
Вытащив свернутый папирус, Люк протянул его своей спутнице.
— Неужели это...
— Я хотел отдать его тебе перед своим отлетом. Буду признателен, если ты прочтешь.
— Конечно, — без тени сомнения подтвердила Рейна.
Развернув листок, она принялась за чтение.
Смех искрит в раскатах кипариса,
Стан соленый — в тишине морской.
Явилась ты при лунном свете,
Дабы тревожить сдержанный покой.
Уста — в медовых отголосках,
А жар ланит — в прикосновеньях дня.
Явь не дарует облегченья,
Везде и всюду вижу лишь тебя.
Корабль унесет меня в глубоки воды,
И страх опять без устали терзать начнет.
Но и старанья его станут тщетны,
Когда твой лик опять меня спасет.
Опустив папирус, принцесса, тяжело дыша, подняла на встревоженного Люцериса светлые глаза.
— Не понравилось? Я думал заменить кое-что, — начал оправдываться он, — поэтому...
Рейна, сокращая то расстояние, что было между ними, достигла мягких губ. Коснувшись объема темных кудрей, она провела рукой по его волосам. Несмело положив ладонь на хрупкую девичью талию, юноша все же обнял принцессу. Отстранившись первой, она лишь вымолвила:
— На удачу, Люк.
Слова благодарности сорвались с его уст, и, взяв Рейну под руку, принц направился ко двору. Открытая пристройка, высеченная из темного камня, наполнялась драконьим дыханием. Вермакс и Арракс, ожидая наездников, оказались окружены укротителями, и немые башни твердыни Таргариенов, горделиво возвышаясь, наблюдали за ними. Королева, стоя рядом со старшим сыном и его нареченной, держала в руке свернутые послания с красными печатями. Подоспевшие Рейна и Люк вскоре присоединились к остальным. С безмолвного кивка Рейниры близняшки, перешептываясь, отошли чуть поодаль.
— С этими письмами я вручаю вам наше общее дело. Отныне вы, сыновья мои, стали еще старше. Каждой матери сложно принять факт того, что дети так быстро взрослеют. Помню, — с улыбкой на лице предалась она воспоминаниям, — еще совсем недавно я носила вас на руках, такими крохотными вы казались. Сегодня же каждый из вас — бравый муж своего дома, мой посланник и блюститель королевской справедливости. Как для вашей матери, так и для хранительницы государства, для меня нет большей гордости.
— Мы не подведем, Ваша милость, — уверил старший сын.
Передав им послания, Рейнира взяла каждого за руку, приговаривая:
— Я буду ждать вашего возвращения, — отпустив их теплые ладони, женщина добавила, — а теперь же ступайте.
Веларионы, последний раз окинув галерею и ее собравшихся взглядом, почти синхронно направились к своим драконам.
— Готов? — подойдя к Вермаксу, позвал младшего Джейс.
— Готов, — взобравшись на Арракса, заверил Люк.
Братья, воспарив над Драконьим камнем, рассекали морской воздух. Обгоняя друг друга как в старые времена, двое, что обменялись взглядами, полетели в противоположные направления. Будущий властитель Дрифтмарка, касаясь темных облаков, оставался спокоен.
