Ты улыбаешься
И я теряю времени счёт
Наши руки сплетаются
Хочу тебя обнять...
Середина ноября. Резко снег начал таять, дороги покрывались лужами и грязью. Резкая смена погоды не предвещала ничего хорошего. Снег превратился в дождь: холодный, противный. Ходить становится невозможно, вся красота исчезает не пойми куда. И именно в такую паршивую погоду Се Ляня угораздило простудиться. Голова совершенно не соображала, мысли путались, горло болело, к тому же была температура. В последнее время он постоянно проводил время, гуляя с Хуа Ченом. А тому нравилась любая погода, главное, чтобы рядом был гэгэ. Он предлагал Се Ляню красный тёплый пуховик взамен на лёгкое пальто, но тот постоянно оказывался. Он не мог взять чужие вещи даже на время. Хуа Чен насильно сувать пуховик не хотел, поэтому иногда вешал его на плечи спящего гэгэ, из-за чего всегда получал. Сейчас всё это казалось таким смешным и беззаботным, когда больной Се Лянь едва держался, чтобы не откинуть коньки прямо на паре. Да, он предпочитал болеть на ногах. Фэн Синь в один голос с Му Цином долго отговаривали его. Он заболеет ещё сильнее. Для чего так себя мучить, если можно хотя бы недельку отлежаться в комнате? Но Се Лянь упрямый, поэтому никого не слушал. Который, конечно же, явился на пары. Ведь в следующем месяце сессия. Нужно начинать готовиться. Хуа Чену что-то говорить о своей болезни он, конечно, не стал. Почему из-за какой-то простуды крутилось столько волнений и страхов? Ши Цинсюань же предложил на первой же минуте после начала пары отправиться Се Ляню обратно. Он постоянно чихал и водил носом по парте, совершенно не успевая ничего записывать. На второй минуте Ветерок решил сам отвести друга домой. Конечно же, Се Лянь отказался и продолжил сидеть на месте. На третьей минуте парень хотел уже подключить весь преподавательский состав, включая Хэ Сюаня с Хуа Ченом, чтобы те дружно организовали приезд скорой. Ясное дело, Ши Цинсюань за такие слова получил учебником по голове. Но следующая пара была историей искусств. И логично, что первым делом, войдя в класс, Хуа Чен заметил больного Се Ляня, у которого едва хватало сил, чтобы держаться на стуле и не свалиться. Пара проходит вполне спокойно. Ничего необычного не случается. Даже Ши Цинсюань не перешёптывается с Се Лянем, что-то трепетно ему рассказывая. Он уже вывалил порцию событий на друга ранним утром, когда все ещё спали. Се Лянь же не спал: насморк мучил, уснуть было невозможно. А тут ещё и у его друга случилась такая новость. Неужели, спустя столько эмоциональных качелей, порций лапши и вечерних разговоров, они наконец сошлись. Если честно, он до сих пор не мог отойти от отношений Фэн Синя с Му Цином. Это повод для большой радости и он был бесконечно рад за них, хотя ошарашен сильно. Сначала ругаются, едва ли не дерутся, а потом мило держатся за руки. Целуются и обнимаются. Неужели эта осень настолько богата на парочки? И всё таки это было здорово, что любящие сердца находили друг друга. Находили и отдавали всю свою заботу и нежность. Находили и любили. Честно, просто, искренне. Под конец пары Се Лянь вообще расклеивается. Из носа текут сопли, голова не соображает, но на лице приятная улыбка. Должно быть потому, что все наконец счастливы. А раз счастливы все, то счастлив и он. Все начинают расходиться. И лишь обеспокоенный Хуа Чен осторожно подходит к Се Ляню и ласково гладит его большим пальцем по руке. — Зачем ты пришёл на пары, гэгэ? — он гладит медленно и ласково, не отрывая взгляда с Се Ляня. — Сессия не за горами, я должен готовиться, — он чихает, а затем поспешно высмаркивается. — Ну и что? — Хуа Чен смотрит уже с удивлением. — Твоё здоровье важнее. Надо было остаться дома. Се Лянь опускает взгляд, но Хуа Чен слетает их пальцы из-за чего глаза непроизвольно поднимаются. — Я не могу. — Можешь, гэгэ, — он мягко улыбается. — Поехали ко мне, у меня всё равно последняя пара? Чай выпьешь, я о тебе заботиться буду. — Всё в порядке, — Се Лянь хлопает уставшими глазами. — У меня ещё пара и я пойду в общагу, таблеток выпью и всё хорошо будет. — Тогда я тебя подожду. И пойдём вместе. — Не стоит, — взгляд ещё более замученный. — У тебя же тоже дела. — Дела подождут. И я тебя подожду. Се Лянь уходит на следующую пару. Его догоняет улыбающийся Ши Цинсюань с браслетом на руке в виде скелета рыбки белого цвета. Прежде он не носил такого браслета, неужели подарили? — Если ты про это, — парень читает мысли друга и ещё больше улыбается, — это мне Хэ Сюн подарил. Правда же красивый? У него такой же, но чёрный. Как Инь и Янь, ну ты короче понял. Звуки визга чихающего Се Ляня. Они уже столь милыми вещами обмениваются. Наверное, это для них невероятно значимая вещь, хоть и в глазах других людей казалась просто браслетиком. Следующая пара проходит монотонно. Ничего нового, ничего катастрофического. Им рассказывали о предстоящей сессии и пугали. Программисты, кстати, сидели здесь же, поэтому Му Цин находился рядом и напряжённо слушал информацию. Под конец замученный и больной Се Лянь, торопясь, идёт в кабинет к Хуа Чену. Тот катался на стуле, громко тарабаня пальцами по столу. Затем поворачивается. Глаза сияют от бесконечного потока счастья, он подходит к едва стоящему на месте Се Ляня, помогает ему удержаться. А затем говорит: — Пойдём домой, гэгэ. И они отправляются домой к Хуа Чену. По пути Се Лянь дрожащими пальцами набирает Фэн Синю с Му Цином, что его сегодня можно не ждать. Те отвечают одновременно, с пожеланиями, чтобы друг поскорее поправился. И только зайдя внутрь квартиры уставший Се Лянь падает на диван не раздеваясь. Перед глазами всё плывёт, ноги ватные, горло сильно першит. Хуа Чен осторожно снимает с парня верхнюю одежду, кладёт ему под голову подушку и уходит на кухню. — Выпей чаю. Се Лянь отрицательно мотает головой и утопает в подушке. На что Хуа Чен лишь ставит кружку на стол, а сам садится рядом. А спустя какое-то время приносит какие-то дорогие таблетки, сиропы и прочие лекарства и начинает разбираться, какие из них необходимы Се Ляню. Тот же что-то невнятно мычит, полностью от всего отказываясь, на что Хуа Чен находит очень интересный метод. — Гэгэ, повернись и сядь пожалуйста, я хочу видеть твоё лицо. Се Ляня неохотно садится на край дивана. Происходит поцелуй, Хуа Чен передаёт таблетки изо рта в рот, на что получает смущенный и шокированный взгляд. — Не делай так больше. И сироп Се Лянь выпивает уже самостоятельно. Забота Хуа Чена о человеке, которого он безумно любил, была бесконечной. Он укрывает гэгэ пледом, кормит его с ложки, предлагает вызвать врача. От последнего, кстати, Се Лянь очень долго отказывался, аргументируя всё тем, что с обыкновенной простудой нет никакого смысла обращаться в больницу. И, в итоге, они так никуда и не обратились, но всё свелось к тому, что лечить Се Ляня стал Хуа Чен. А он, хоть и без медицинского образования, делал всё умело и правильно. Горло перестало болеть, температура спала, хоть и слабость в теле ещё чувствовалась. Всё свелось к тому, что парень взял больничный не только Се Ляню, но и себе, чтобы его возлюбленному не приходилось лечиться в одиночестве. Он отдавал всего себя заботе о больном Се Ляне, целовал его каждое утро и любовался на него сонного и замученного. Казалось, будто бы они были знакомы вечно. И жили вместе тоже.Может всё это временно
И ничего не ждёт нас с тобой
Но сейчас мы так счастливы
И я уже влюблён в голос твой.