Легенды о королях

Ман-Блу никогда не менялся – пожалуй, даже набеги не очень сильно влияли на его внешний вид. Все и так было разрушено и разграблено настолько, насколько это было возможно в принципе. Покосившиеся дома, ржавый инструмент, минимум скота, разбитая в грязь и камни дорога. Ничто не выдавало в этом городке столицу региона. Почему же столь непримечательный городок издревле считался главным в этом регионе? Он не был самым населенным – расположенный на юге Златоград мог посоперничать в этом критерии со столицей и крупнейшими городами Пламенных Полей. Но Златоград всегда стоял особняком в Загорье, являясь чуть ли не отдельным, маленьким, но, безусловно, богатым регионом. Но даже если на то пошло, то расположенные тут же города Фолк, Маргетри и город порт Сер-Наст были куда больше. Ман-Блу не был промышленным центром и не был обнесен высокими, крепкими стенами, как, например, Черные Небеса, или, на крайний случай, громадный до немыслимых масштабов Маграо. Не было здесь ничего особенного, кроме одного. Ман-Блу располагался в самом центре Загорья, немногим дальше отделявшего регион от остального Королевства Загорского ущелья. Все дороги сходились тут, здесь часто останавливались путники и, поэтому, большая часть доходов города в последние годы складывалась из отчислений из кабаков, гостиных дворов и, конечно же, местные властьимущие имели свою долю в торговле. Из Златограда в Ман-Блу везли заморские товары и побрякушки, из Небес черную сталь, оружие и доспехи из нее, пушнину из северного Маргетри и товары морской торговли из Сер-Наста. Пожалуй, только это заставляло корону держать небольшой контингент людей в этом городке. Да и то, каждый из этих малочисленных стражников трясся от слухов, что знаменитый Черный Отряд Родрика Эргана проходит где-то поблизости. Почему все так боялись Черного Отряда? Кого они из себя представляли? Название его, скорее, было придумано народом и немногочисленными выжившими после битв с ними воинами. Все было как нельзя проще – доспехи из черной стали, очевидно, были темно-угольного цвета, отчего масса несущихся на врага конников издали была похоже на застилавшее поля и равнины черное покрывало. Но не только внешний вид конников внушал неподдельный страх всем, даже мирным крестьянам. Абсолютно каждый воин этого отряды был отлично вооружен и оснащен, и, помимо всего прочего, умел сражаться абсолютно любым видом оружия. Мечом, пикой, палицей, бердышом, топором, руками и зубами в конце концов – все, что попало им под руку, конники могли использовать, как оружие. Идеально вымуштрованные, живущие по строгому распорядку и до страшного исполнительные – они представляли из себя идеальный пример солдата. Но не каждого Родрик брал в свой отряд – к нему уходили младшие сыновья лордов, купцов, знатных вельмож. Лишенные существенного наследства, они уходили в отряд к мятежному рыцарю, где преследовали цель их командира – защиту Загорья от несправедливости, в первую очередь от сил короля-узурпатора Балерна. Попутно их имена и знатные фамилии растворялись, становились частью истории единого, купающегося в пугающей славе Черного Отряда. Не раз корона пыталась усмирить мятежного рыцаря, но каждый раз тот либо уходил от навязываемого ему сражения, либо разбивал плохоподготовленных ополченцев Короля. Давление на отца Родрика, лорда Черных Небес Виктора Эргана не давало ничего – Родрик покинул отчий дом очень давно, поэтому отец не имел на него никакого влияния. Более того, Родрик увел из дома двух своих младших братьев Калеба и Йена, которые до сих пор служат в отряде их общему с братом делу. Так, за несколько лет своего мятежа, рыцарь успел разбить даже самого известного и лучшего воеводу королевства Эрнедон – лорда Роуна Хейга, явившегося покарать мятежника с десятитысячным корпусом во главе. Несколько лун погонь измотали войска воеводы, и, в итоге, одной из ночей растворившийся в темноте из-за своих доспехов Черный Отряд просто напросто смял вставших лагерем людей, тут же прекратив попытки короля усмирить рыцаря. Лорд Роун едва успел спастись бегством и, вероятно, теперь он жаждет реванша, но пока он лишь в далеком Талшире, усмиряет вознамерившихся отделиться лордов пустынь. Но, все же, отряд Родрика редко заходит в города, ограничиваясь лишь деревнями или, в отдельных случаях, посылая туда небольшой отряд для пополнения запасов отряда. Никто не рискует их трогать, ибо, если хоть кто-то из людей Родрика пострадает, Черный Отряд не заставит себя долго ждать. Поэтому все свои дела ставленники короны старались провести так тихо, чтобы мятежники не обратили на них внимание. ***************************************** Наступление зимы в Ман-Блу всегда затягивалось – вместо присущих центральному Эрифосу заморозков, на Загорье обрушивались проливные дожди. Тракты превращались в грязевое месиво, поднимался уровень рек, быстро разрастающиеся болота захватывали леса и ближние к ним деревни. В такое время Ман-Блу становился особенно оживленным. Многие попросту не рисковали выходить из города, чтобы не застрять в грязи и не попасться на глаза к разбойникам. Все ждали первых заморозков, когда пути станут надежнее, крепче и, возможно, немного безопаснее. А тем временем в городе начинали расползаться слухи, расти недовольства. Многие вещи, коих раньше никто не замечал, становились более заметными, что вызывало больше страха и преследований… Медленно, спотыкаясь и покачиваясь из-за перевешивающего ведра с водой, юная девушка удалялась от оживленной даже в столь позднее время из-за наличия колодца площади. Пугающе худая, в изрешеченной дырками накидке, но с густыми, выглядящими здоровыми темно-каштановыми волосами, она практически не привлекала к себе внимания. Впалые щеки, бледные губы, темные круги вокруг сочащихся страданием глаз, множество свежих и давних следов от царапин на теле. Сил у девушки практически не осталось – постоянное недоедание, плохой сон и побои от матери выбивали из нее весь дух. На ее белом, прозябшем лице от слез застыл горестный румянец, а каждый шорох заставлял ее шарахаться по сторонам. Постепенно отдаляясь от центральных улиц, девушка приближалась к своей лачуге, где ее должна была дожидаться мать. Два домика вправо, два влево, и вот она, небольшая лачуга с многочисленными щелями в стенах. - Мама, я тут… - Почему так долго, Зои? – из-за занавесей послышался строгий женский голос, от которого у девочки всегда холодело нутро. - Около колодца много людей, я… - Ставь кипятить воду. Разожги огонь! - Хорошо, мама, - с грустью и усталостью опустив голову, изрекла Зои. Зои не могла понять, почему ее мать так строга с ней. Отца своего она никогда не знала – лишь изредка мать упоминала, что зря тогда возлегла с тем путником, после чего девочка и явилась на свет. Со странным, таинственным, но через чур обаятельным путником, в котором прослеживалось что-то благородное. И ее мать действительно была настоящим магнитом для мужчин. Пышногрудая, крепкая женщина, у которой довольно часто были ухажеры, многие из которых, кстати говоря, часто приплачивали за ночь с ней. Кто-то из таких гостей иногда поглядывал и на Зои, но мать, всегда замечавшая подобные взгляды, быстро давала понять, что дочь, хоть и не особо нужна ей, не должна быть тронута. Хотя бы за это девушка была благодарна матери и изо всех сил старалась не изменить ее отношение к себе, дабы не быть взятой силой или, того хуже, не оказаться на улице. Утерев капельки холодного пота со своего лба, девушка начала разводить огонь. Дрожащими руками она пыталась высечь хоть одну искру, но ничего не получалось. В мыслях ее уже стояли крики матери и представлялись ее хлесткие удары по и без того разбитым рукам. Глаза ее покрылись слезами, руки еще сильнее затряслись, ее тяжелые вдохи смешались с всхлипами, как вдруг, после хлиплого, наполненного отчаянием и бессилием удара, из камней вырвалась целая струя пламени, которая вмиг запалила даже самые толстые ветви. Девушка тут же начала пугливо осматриваться по сторонам – не раз на нее сваливалась подобная удача, которые многие могут списать на запрещенную в Ман-Блу магию. То после многих попыток развести пламя из камней вырвется струйка огня, то, как казалось ей, когда она роняла что-то, движение предмета замедлялось, из-за чего она успевала схватить его и не вызвать очередной приступ ярости у матери. - Ты развела пламя? - Да, мама… - Так поставь воду! Но Зои не поднималась – тепло приятно обжигало ее лицо, отчего она, закрыв свои глаза, смогла расслабиться. Ее тонкие ручки легли на постепенно прогревающийся около камина пол, а сама она, легко покачиваясь, проваливалась в дрёму. Ей было так хорошо, так спокойно и легко, даже сильное чувство голода и жажды не могло помешать ей заснуть, как вдруг на своем плече она ощутила крепкую, впивающуюся прямо в кожу хватку. Почти сразу же рука матери потянула ее от пламени и, в итоге, Зои быстро оказалась на полу. Она ничего не могла разобрать – усталость и нахлынувшая на нее дрема были настолько сильным, что слова матери попросту не доходили до ее ушей. А вот удары… Удары были больными и хлесткими, но окончательно бодрость девочке вернуло выплеснутое на нее ведро ледяной колодезной воды – той самой, которую она принесла немногим ранее. - Мама, я… - Сходишь за еще одним, не переживай! Слезы тут же навернулись на лице девушки, но то, что на улице довольно таки темно она могла разобрать без особых проблем. А выходить в такую темень на улицу юной девушки – верный путь быть убитой или изнасилованной. - Там опасно! Мам… - Ты смеешь мне перечить? – гневно рявкнула женщина, тут же огрев Зои деревянным ведром по лицу. Удар рассек девушки губу, лоб и сломал ей нос так, что она чуть ли не потеряла сознание от боли. Кровь брызнула на ее и без того грязную накидку и на пол. Но матери было мало – она вновь замахнулась ведром, но, неожиданно для нее, оно попросту застыло в воздухе вместе с рукой. - Что? Это… - Мам, нет, это не то! – взмолилась Зои. Она начала отползать в сторону двери, как вдруг женщина, выпустив из рук повисшее в воздухе ведро, начала приближаться к ней. Шаг, два, три… И ее тело застыло на месте, словно замороженное. - Сучка! Я так и знала, что ты родилась уродкой! Зои не знала, что ей делать – она вообще ничего не понимала. Что уж говорить про контроль неожиданно выплеснувшейся силы? Ей было невыносимо больно, она не могла спокойно вздохнуть из-за сломанного, кровоточащего носа. Кровь заливала ей глаз, стекала вниз на лицо и одежду. От слез она почти ничего не видела, лишь размытый, угрожающий ей силуэт матери застыл перед ее глазами. - Мама, пожалуйста, - закрыв глаза руками, девушка оперлась на дверь. Спустя мгновение женщина пришла в сознание и, схватив Зои за голову, силой вмазала ее затылком о дверь… **************************************** Зои не знала, сколько она пролежала в бессознательном состоянии. У нее жутко болело все тело, ныло лицо, затылок, а вокруг нее было так холодно, что на секунду ей показалось, что она уже умерла. Из-за дрожи в конечностях и помутнения рассудка она не сразу заметила тряску и скрип колес, за которыми едва проскакивали голоса людей. С каждым мгновением они становились все четче – можно было различить, что разговор между собой вели женщина и мужчина. - М… Ма… - Кажется, она очнулась, погоняй быстрее, - холодно произнесла женщина. С болью раскрыв залитый, слипшийся из-за крови полузаплывший глаз, Зои отчасти смогла рассмотреть обстановку вокруг себя. Темнота и поля вокруг нее, лишь один фонарь близ извозчика, которого девочка видела лишь однажды в ранге одного из гостей ее матери. Покачиваясь на кочках и наполненных дождевой водой и грязью ямах, они продолжали удаляться в темноту. Второй глаз девушки не открывался вовсе – лишь аккуратно попытавшись прикоснуться к нему, она ощутила набухшую, покрытую липкой кровью гематому. Пожалуй, если бы не холодный дождь, боль бы ощущалась ею куда сильнее. Обняв прижатые к животу колени, девушка постаралась успокоиться и вновь не сотворить пугающие ее саму глупости. Этого не может быть… Как она могла родиться такой? Почему она? - Вываливай ее из повозки, - твердо и решительно заявила мать. Почти сразу же телега остановилась и, не прошло и пары мгновений, как тяжелая хватка объяла ногу Зои и потянула вниз. Небрежно мужчина сбросил ее прямо в холодную грязь и, игнорируя плач и мольбы, он потащил ее по мокрой траве в сторону от тракта. Зои хваталась за траву, землю, но мужчина был сильным, напор его пересиливал все попытки девочки остановиться. Вскоре, когда даже свет от фонаря на телеге едва можно было разглядеть на тракте, мужчина приподнял девочку и, улыбнувшись своими последними зубами, швырнул ее в овраг со словами: - Ты только мешала матери! Несколько раз перевернувшись и пересчитав своими костями все камни по пути своего падения, Зои еще отчаяннее зарыдала. Она не могла пошевелить левой рукой, не могла глубоко вздохнуть, а правая нога в районе щиколотки начала резко распухать. - Мама…Я не виновата! – из последних сил, захлебываясь слезами, прокричала девушка. - Дочь-ведьма! Я всегда знала, что ты не должна была родиться! – жестко произнесла женщина. - Прости, прости… Но никаких ответов более не последовало, а через мгновение рядом с ней в землю вонзилась стрела. - Не попал, тетива намокла, - гневно выругался мужчина. - Ну так не томи, - заявила женщина, начав удаляться от оврага. Зои начала пятиться назад, еле-еле волоча за собой правую ногу. Еще одна стрела просвистела прямо возле ее уха, отчего девушка закрыла глаза и затаила дыхание. Она не видела, куда бежит, не видела лучника, но ясно осознавала, что даже если она убежит – погибнет от голода, ран или же от рук разбойников. Следующая стрела, по логике вещей, должна уже быть выпущена, но, не ожидая того, ровный холм перед ней резко оборвался, и она, издав очередной крик, сорвалась вниз. Вскоре трава, по которой она катилась вниз, сменилась на песок, и, когда поверхность началась выравниваться, она вновь начала терять сознание от боли, голода и усталости. Она чувствовала лишь, как ее целая рука опустилась в холодную воду… **************************************** Она не понимала, сколько прошло времени с того момента, когда она оказалась тут. Едва она могла разобрать, что оказалась возле реки, но то, что к ней кто-то приближался, чувствовала очень хорошо. Это был явно не один человек, да и топот копыт стоял такой, словно к ней приближался целый отряд. - Мертва? – послышался басистый мужской голос. - Вроде шевелится. Дышит слабо, избита и измотана на вид, - ответил более мягкий, спокойный голос. - Сможем помочь, или лучше прервать ее страдания? Зои ощутила на себе холодные прикосновения – мужчина определенно был в холодных латных перчатках. Он перевернул ее на бок и тогда девушка, приоткрыв глаз, увидела перед собой двух мужчин. Первый, рука которого очищала ее лицо от налипшего на него мокрого песка, был молод на вид, не более двадцати лет от роду, с чистым лицом и лохматыми, прилизанными дождем волосами. Второго мужчину Зои могла рассмотреть лишь в свете факелов, да и то, не очень детально. Он был громаден, суров на вид и носил короткую, но густую черную бороду. И именно он, спустя несколько секунд осмотра спросил: - Будет жить, Йен? - Будет, Родрик, будет, - с добротой проговорил юноша, - Подайте сухое одеяло или плащ! Найдите Эндора. Закрывая глаза, Зои чувствовала, как теплая, толстая ткань оборачивается вокруг ее тела, и, вскоре, как ее тело на руках понесли куда-то в сторону от реки.