Легенды о королях

Следуя старинной традиции дома Эрганов, тело Эндора отец и братья предали земле прямо на поле брани, среди других двух сотен погибших воинов Черного Отряда. Апатия, боль, непринятие судьбы так мало пожившего брата поглотили абсолютно всех. Что Родрик, что Йен, что Виктор и все оставшиеся в живых воины Черного Отряда скорбели по ушедшему из жизни Эндору. Конечно, изредка Родрик интересовался делами Ман-Блу – иначе, скорее всего, он бы перенес скорбь на более позднее время. А теперь, зная, что городу и их союзникам ничего не угрожает, мятежный рыцарь мог предаться своим размышлениям и терзаниям. Что же они наделали? Отец чуть не убил их самих, да и они были готовы приложить максимум усилий к его кончине. Почему его совесть взыграла так поздно? Может быть, Эндор был бы жив и не предан земле в таком юном возрасте. А теперь… Что ж, пока лишь Родрик надеялся на то, что Родан и приближенные к нему люди сделают правильный путь… Родрик знал, что в один миг эта война не прекратится, тем более, если верить письмам, Винглаф смог скрыться с небольшим отрядом выживших. Он сможет объединиться с лояльными узурпатору лордами, обрасти тысячей другой солдат и навести здесь шума. А ведь на отца никаких надежд у Родрика не было до сих пор, хотя сил Эрганов с лихвой бы хватило на то, чтобы усмирить и без того истощенное Загорье. Этот вечер Родрик проводил в полном одиночестве. Он всей своей громадой навис над картами, письмами и свитками. И каждый новый пергамент заставлял его смотреть в сторону, где обычно сидел Эндор. Сам Родрик читал очень медленно, а писал настолько коряво и с таким количеством ошибок, что его самого эта писанина вводила в краску и смятение. А вот Эндор… С раннего детства он был погружен в грамоту, чистопись, книги и всеразличные научные трактаты. Эндор был той самой частичкой разума среди братьев. Все распоряжения, письма, приказы проходили через него. А теперь его нет. Нет надежного помощника, на которого всегда можно было положиться. А Йен… А что Йен? Он так же неплохо читает и пишет, но он слишком молод для того, чтобы что-то ему поручать. Точнее, слишком беспечен и беззаботен для этого. Даже сейчас вместо того, чтобы постараться прийти в себя после смерти брата, помочь брату с организацией следующих миссий Черного Отряда, он уже несколько дней напивался до беспамятства и каждый раз приходил в себя в новом месте. С Родриком Йен почти не пересекался – не то боялся показываться ему на глаза в таком плачевном состоянии, не то его наполненный вином и слезами путь постоянно шел в обход старшего брата. - Командир Родрик, - раздвинув утяжеленные камнями занавеси шатра, внутрь вошел один из офицеров. - Да… - протянул рыцарь в ответ. - К вам на аудиенцию прибыл лорд из замка Ризмонт. Он неподалеку от нас. - Ризмонт, Ризмонт, - откинув голову, задумался Родрик. Неужели сам лорд Эдвард Мур решил почтить его своим присутствием? Зачем? Он в открытую поддержал короля, его знамена были среди многих в той битве, и были они не на стороне Черного Отряда. Преклонить колено? Нет, для этого Муры слишком своенравны и горды собой. Чего только стоит леди Элина. Ведь Эдвард Мур был старшим братом леди Элины Суанор и родным дядей Антеи. Родрик помнил время, когда Элина еще была Элиной Мур, и жили они настолько бедно, что едва могли содержать свой замок. А ведь Ризмонт, если верить одной из немногих прочитанных Родриком книг, раньше был одним из самых живописных и богатых мест всего королевства. Войны, мятежи, да и в принципе неспокойность всего Загорья сделали свое дело – древняя крепость начала приходить в упадок. Но вот после того, как Элину выдали замуж за лорда Эктора Суанор – одного из самых богатых лордов Загорья, хозяина неприступного Маграо, замок потихоньку начал приходить в порядок. Умело же новоиспеченная леди Суанор распорядилась частью золота своего мужа… - Впусти его. И найди мне Йена, в каком бы состоянии он не был. - Боюсь вас огорчить, командир Родрик, - замешкавшись, начал офицер, - Но командир Йен находится вне территории нашего лагеря и лагеря отца. - Куда он отбыл? - Возможно, в какой-то из близлежащих деревень. Говорил, что ему нужна девка. - Люди для присмотра? - Послал троих с ним под видом жадных до женского тела собутыльников, - тут же выдал офицер, тем самым заставив Родрика улыбнуться. - Спасибо. Веди сюда лорда Эдварда. Солдат оставил рыцаря наедине с самим собой. Теперь все зависело от лорда Эдварда – как скоро он решится войти внутрь к тому, кого по праву считает врагом. Да и вообще, зачем он здесь? Неужели его гордость уступает желанию жить? И, вопреки ожиданиям Родрика, мужчина вошел в шатер резко, особо не путаясь в занавесях и не отбивая с сапог налипший на них снег. И ведь он почти не изменился за годы, прошедшие с их последней встречи. Густые, короткие черные волосы, аккуратно постриженная борода, в которую, стоит заметить, вписались несколько седых волосков. Ну и морщин на его скулах и лбу стало куда больше, но это возрастное и не особо бросалось в глаза. Все тот же худощавый, с идеальной осанкой и по привычке приложенной к груди рукой с парой броских золотых перстней с камнями мужчина слово был готов напрыгнуть на Родрика, но, стоило ему только приблизиться к рыцарю, он тут же занял место перед ним на свободном стуле. - Лорд Мур, - не поднимаясь с места, поприветствовался Родрик. - Сир Родрик Эрган, - бегло проговорил мужчина. Пока он не выдавал никаких намерений – ни жестами, ни мимикой своего лица. Хотя в глазах его читалось беспокойство. Не зря же они бегали из стороны в сторону по самому рыцарю и по его забитому бумагами столу. - Вы, верно, прибыли для некой беседы со мной. Странно, что вы не направились к моему отцу, - на один момент сжав губы и выпятив глаза, изрек Родрик, плеснув себе в чашу немного медовухи из бочонка. - Вы правы, сир, - уже более спокойно ответил лорд Мур, - У меня нет времени размусоливать что-то и размазывать эту беседу. Вы, разве, никуда не собираетесь? - А что, близость Эрганов к Ризмонту вас так сильно беспокоит? – с язвительной улыбкой отреагировал Родрик. - Нет, не беспокоит. Вы здесь на правах победителя. Но… Вы не одолели главного соперника. Принц Винглаф жив и… - Я прекрасно об этом осведомлен, лорд Мур. У него сейчас столько же шансов на победу, сколько и у моего Черного Отряда несколько… Дней назад. - Дослушайте, сир, - вскочил с места Эдвард, - Он смог собрать осколки своей армии, получить подкрепление от немногочисленных лордов. Принц двинулся к Маграо и… Обманом заставил мою сестру выйти с частью гарнизона из города. Я не знаю, мы же всегда поддерживали Корону, мы… - Вы сами сказали, что нет желания размазывать беседу. Дайте мне суть, - уже более вдумчиво и заинтересованно отреагировал Родрик. - Он разбил силы Маграо в бою и осадил замок. Вынуждает их сдаться, иначе они пожалеют. - Ах вот как… Родрик откинулся на спинку стула, но, спустя мгновение в его голове начали всплывать мысли. Он тут же сбросил со стола часть бумаг и склонился над картой, пытаясь представить весь масштаб произошедших событий. Видимо, Родан и его союзники были настолько ошеломлены своей победой или же запутаны чем-то, что позволили Винглафу совершить такой маневр. Может быть, тоже узнали о том, что принц успел собрать силы, и уже идут туда, но вряд ли их сил хватит на то, чтобы разгромить немного окрепшую армию роялистов. Они были намного ближе к Маграо, чем могли бы быть силы Родана и его союзников. Если верхом – то не более пяти дней пути. Черному Отряду не привыкать к таким марш-броскам, но их осталось слишком мало для того, чтобы навязать бой даже небольшой армии. Как с Роуном Макхейгом им вряд ли повезет – сам Родрик признавал ту победу чередой сложившихся в их сторону случайностей. Сейчас этого может не выйти по многим причинам – во-первых, Винглаф может ждать нападения с тыла, а во-вторых, от Черного Отряда осталась лишь половина бойцов. - Думаю, вам стоит подождать меня здесь, - предположил поднявшийся со своего места рыцарь. - Нам нужно спешить! – воскликнул Эдвард. - С моими двумя готовыми к битве сотнями? Сомневаюсь… Не слушая лорда Эдварда и никак не реагируя на его слова, Родрик мигом покинул свой шатер. И что же он видел перед собой? Зрелище, которое он бы не хотел лицезреть никогда в своей жизни. Изрядно поредевший, уменьшившийся размерах лагерь. Куда меньше палаток, шатров, а люди, до этого оживленно беседовавшие у костров, либо прятались внутри своих обиталищ, либо в полной тишине предавались еде, выпивке и тяжелым мыслям. Выставленные в дозор и патрули люди исправно несли свою службу, но не было в их лицах прежней строгости и воодушевления – все были глубоко поражены результатами недавнего сражения. Да, это была война. Да, все они знали, на что идут. Но теперь, когда осадок от событий тяжелым грузом лег на их сердца, никто не смел даже предполагать дальнейший ход событий. Он быстро, ни с кем не разговаривая и не задерживаясь ни на секунду, миновал весь лагерь Черного Отряда и тут же вошел в прижавшийся к ним с юга лагерь отца. И здесь, как того и ожидал Родрик, все было организовано ненамного хуже, чем в самом лагере Родрика. Ровный палаточный лагерь растянулся на несколько миль, через пару шагов друг от друга дозор несли стражники, а по всему лагерю, несмотря на довольно таки поздний вечер, из стороны в сторону носились конники. И вот он, огромный, окрашенный в темные тона шатер лорда Виктора. Он был окружен чуть ли не парой сотен стоящих кольцом стражей, а немного поодаль от главного шатра располагались шатры поменьше – очевидно, они принадлежали сопровождающим отца лордам. Хотя, это можно было поднять по одной заметной особенности – они были увенчаны знаменами этих самых лордов. - Сир Родрик! - Не иначе сам лорд Киллиан Грейвз подловил меня? – тут же распознав окликавшие его голос, спросил Родрик. - Не ожидал увидеть тебя здесь. С отцом вы почти не виделись и не общались с момента… Ну ты знаешь. - Да, Киллиан, знаю, - опустив голову, ответил рыцарь, - Что с ним? - Не то в гневе, не то в скорби. В один момент может раздавать указания, а в другой… Ну, хорошо, что его гнев касательно моего самоуправства во время сражения угас. - Самоуправства? – недоуменно переспросил гигант. - Ну как же, - усмехнулся Киллиан, - Изначально в битву они не хотели вступать. Первыми в наступление помчали мои силы, а потом и войска твоего отца опомнились. Точнее, он сам опомнился. Так вот, за это меня чуть не клеймили. Несмотря на довольно противоречивую историю, Киллиан старался сохранять спокойствие и, в целом, выглядел более менее свежо. Может быть, как раз из-за состояния отца он нечасто виделся с ним и поэтому никаких приказов не получал? Иначе объяснить свежий вид юного лорда Родрик не мог. Но, неожиданно, совершенно другие мысли захватили его и без того беспокойное сознание. Что находящийся в таком подвешенном состоянии скажет ему отец? Он точно не будет в восторге от возможности спасти врагов своего рода. Антея, леди Элина – они для него никто. Да и Родрик думал от них далеко не на первом месте. В его глазах начал всплывать образ Розы. Но не спокойный, даже умиротворенный образ этой черноволосой красавицы-служанки, а измученное болью и удушьем лицо с красными, налившимися кровью глазами. Он вспомнил свою исцарапанную, впившуюся в ее шею руку – даже сейчас он помнил эту сладкую, щиплющую боль. Почему он вспомнил этот момент именно сейчас? Тогда она ближе всего была к смерти… Так вот почему он вспомнил ее именно в том моменте. Но что отец скажет ему это? Обычная служанка, ничего не стоящая в его представлении. Да и все, кто носили фамилию Суанор или же скрывались за Стенами Маграо в его мыслях были не ценнее предназначенного для убоя скота. Разговор в любом случае не будет легким, и Родрик это прекрасно знал. - Шрамы украшают, лорд Киллиан, - усмехнулся Родрик, - А тебе клеймо можно было прямо на лбу оставлять. - И я все равно буду привлекательнее тебя, - Киллиан ответил колкостью на колкость, чем вызвал у Родрика неподдельную улыбку. - Я рад видеть тебя, - заключил рыцарь перед тем, как вновь направиться к шатру. - И я рад, что мы встретились в… Наверное все же «мирное время», - преспокойно подытожил Киллиан, глазами уже провожавший отдалявшуюся спину друга до шатра. Перед Родриком не было никого – составлявшие «кольцо» стражники тут же разошлись перед ним. Может у них на слуху был один из приказов отца, может они не хотели с ним связываться, или же просто впускали Родрика только потому, что не ожидали опасности от сына охраняемого ими лорда? Так или иначе, изрядно согнувшись, Родрик вошел внутрь шатра. И что же он увидел перед собой? Такой же беспорядок, в котором он оставил и свой шатер. Бумаги, неубранная постель, несколько чаш с вином, пара из которых была наполнена до краев. Отец же восседал за главным столом – совершенно пустым, за исключением еще одного кувшина с неизвестным Родрику содержимым и чашей. Небритый, бледный, он смотрел на пришедшего сына с таким выражением лица, от которого самому Родрику становилось не по себе. - Отец, - на выдохе произнес Родрик. - Сын, - протянул мужчина, - Возьми себе чашу. Присоединяйся. Родрик пока что не особо хотел разделять вино со своим отцом – уж очень глубоко въелись в его душу раны от их прошлых встреч. Но, осознавая всю важность этой встречи, он, с болью проглотив свои обиды и взяв с письменного стола более менее чистую чашу из серебра, выдвинулся к отцу. Родрик занял место по его правую руку, как того никогда не делал ранее и налил себе немного золотистого, дурно пахнущего напитка из кувшина. - И вот, наверное, впервые в жизни мы с тобой делим выпивку за общим столом. Я могу приказать подать нам что-то к… Родрик, сделав один глубокий глоток, тут же тяжело прокашлялся. Напиток обжег ему нутро, как того никогда не делало вино. - Твою ж мать… Что это? - Крепленое вино, - слабо усмехнулся Виктор, - Обычное вино разбавляют какой-то прозрачной жижей и получается это. Не знаю, как назвать, но одурманивает оно знатно. - А тебе сейчас проще уйти в себя? – совершенно спокойно переспросил Родрик. - После случившегося… Да, - изрек лорд, - Нелегко думать… - О том, как ты хотел убить сыновей? – продолжил за отца Родрик, - Как решился помочь им лишь тогда, когда они сломя голову помчались в объятия смерти? Как многие годы позволял им… - Да, да и да, Родрик, - опустив глаза, заявил Виктор, - Проматывая всю вашу борьбу в своей голове, я осознаю, что совершил ошибку. Многократно совершил ее. Простить ты, верно, меня не сможешь. Я понимаю это. Это наша семейная черта. Память останется… - Память останется, - Родрик твердо повторил девиз за отцом и, выдержав недолгую паузу, произнес, - Почему ты решил спасти нас после такой долгой борьбы? Точнее, после стольких лет безразличия. - Потому что вы мои дети. Все, что у меня осталось. Никакие Черные Небеса, их золото и черная сталь не заменят мне сыновей. - Жаль, что ты понял это слишком поздно, - уже более осторожно отхлебнув крепленого вина из чаши, заключил Родрик. Он понимал, что ему нужно начать разговор о Маграо. Но у него не было никаких существенных рычагов воздействия на отца. Он упускал какую-то деталь. Что-то важное, что могло бы… Кэтрин… Мысль настолько сильно и резко проскочила в его голове, что он едва ли не воскликнул. Как он мог забыть то, что отправил свою родную сестру в убежище за стенами неприступного Маграо? Но говорить ли об этом отцу? Вероятнее всего, спокойно воспринять эту новость он не сможет. Как его сын мог отдать сестру под защиту их кровных врагов? Кажется, всю измученность отца снимет моментально. - Отец, - протянул Родрик, - Перед началом войны, мы отпустили Антею и прочих пленников в Маграо… И часть населения тоже. - Даже так, - безэмоционально протянул Виктор, - Вы сознательно лишили себя одного из главных преимуществ… - И кое-кого спасли от возможной смерти, - произнес Родрик, - Моя сестра, Кэтрин. Она тоже в Маграо, под защитой леди Элины… - Что? – едва слышно спросил Виктор. - Отец, моя сестра, твоя дочь, находится под защитой замка Маграо. И сейчас принц Винглаф осаждает его после того, как разбил силы леди Элины. Отец закатил глаза и, к большому удивлению Родрика, осушил кубок со жгучей жидкостью до дна. Он тяжело вздохнул и, немного похлопав себя ладонями по выпяченному вперед небольшому животу, произнес: - Принц Винглаф. Маграо. Осада. Ты ничего не путаешь? - Нет, отец, я ничего не путаю. Не знаю, что движет принцем, но… Там моя сестра, твоя дочь. Насколько же Родрику тяжело давались обращения к отцу! Почти десять лет никаких «отцов». Исключительно «Лорд Эрган» и тому подобное. Он не знал, что может выкинуть отец в таком состоянии. - Кэтрин – нежный цветок, украшающий «черные камни». Нельзя допустить ее гибели, - уже более твердо произнес Виктор, - Мне уже все равно. Я не допущу гибели своих детей. К Короне с недавних пор меня ничего не привязывает. Что тебе нужно? - Конница, всю или же ее часть, - тут же выпалил Родрик. - Всю конницу тебе я дать не могу. Из-за недавних событий мне нужно разделить армию надвое. Закрыть Загорский Проход и южный Золотой Тракт… Но, ты хороший друг лорда Киллиана. Возьми его пехоту и конницу. Пусть пехота перекроет полуостров Маграо, а ты с конницей Грейвзов атакуешь Винглафа. - Ты уверен? - Мало кто сможет сейчас найти силу для того, чтобы потягаться с силами Эрганов и их союзников в Загорье. Разве что Златоград, но я уверен, что они не найдут выгоды в этом. Родрик согласно покивал – все так же он поражался тому, как соглашался с домыслами отца спустя столько лет конфронтации. Но теперь остался еще один вопрос. Не такой важный, как тот, который они решили мгновением назад. Роза… Он еще не был уверен, что она будет его. В конце концов, велика доля вероятности, что она все еще ненавидит его, хотя накануне отправки в Маграо они, в целом, поладили. Силой он ее брать не будет – не такой он себе представлял себе счастливую жизнь. А может быть ему просто хотелось увидеть реакцию отца на его слова о простолюдинке? - У меня есть еще вопрос, - совершенно спокойно начал Родрик. - Продолжай, - переведя свой усталый, полузасыпавший взгляд на сына, ответил Виктор. - Близ леди Антеи была служанка. Роза. Она… - Это старая история, Родрик, - усмехнулся лорд, - Но я знаю тебя. Если тебя к ней влечет, а я тебе откажу, ты снова уйдешь, и, может быть, до конца моей жизни свидеться мы уже не успеем. Поэтому, делай, как знаешь. Если ты посчитаешь нужным взять эту женщину в жены, я не буду препятствовать и нареку твоих детей наследниками Черных Небес, после тебя, конечно же. - Зачем ты это делаешь? – недоуменно переспросил Родрик. - Как я уже сказал ранее, ты вряд ли простишь меня за прошлые обиды. Вряд ли это сделает и Йен. Но если у меня есть шанс вернуть вас и вновь сделать семью счастливой… Я сделаю это. В конце концов, мы мать, его, ублюдки-Эрганы. Люди, в которых, по заверениям заклинателей, течет кровь диких зверей. Родрик широко улыбнулся и начал подниматься со своего места. Он тут же почувствовал легкое пошатывание – ноги его были ватными, а голова легко кружилась. Похоже, напиток отца действительно быстро давал в голову. И, подняв со стола еще одну до краев наполненную чашу, Родрик изрек из себя: - И куда бы нас не завела наша дорога жизни… Память останется. Пусть этот день останется в памяти наших врагов. - Навсегда, - преспокойно заключил Виктор.