Легенды о королях

— Лорд Боле, пройдите к нам, тут за столом кабана нарезают уже! - прикрикнул лорд Мейн, не выходя из-за стола. Михаэль стоял на выходе из шатра и задумчиво всматривался в ночной лес, из которого постоянно доносились тревожные звуки. Загорские леса всегда были опасны, особенно в военное время. Глухие, и в тоже время не такие уж не непроходимые, они представляли существенную опасность для всех армий, людей и караванов, рискующих проходить вблизи этих лесов, а тем более через них, по ночам. Но армия Михаэля стояла здесь уже не одну неделю - несгибаемый лорд Аэрон Дэмфэйр никак не хотел сдавать Фэйртон, свой наследный замок. - Не знаю, как-то странно сегодня мне, волнение накатывает… - все-таки ответил Михаэль, повернувшись лицом к лорду Анвару Мейну. Лорда Мейна Михаэль знал очень давно – едва ли не с рождения. Их владения были близки друг к другу. Замок Боле и Пушной Городок – фактически, их разделяла всего пара лиг и одна небольшая река. И старик все надеялся сосватать одну из пяти своих дочерей к Михаэлю, но тому, невзирая на их красоту, было не особо интересно. Все же, перспектива жениться на прекраснейшей Антее его прельщала куда больше, чем брак с наследницей пусть и богатой, но все же нижестатусной семьи. - Мой господин, садитесь за стол, выпейте вина со своими подданными, и сомнения сразу уйдут. Сон будет крепче у нас, а наши враги лишены такой роскоши! - с легким смешком проговорил Мейн, надеясь приободрить своего сюзерена. - Думаю, ты прав… Ладно. Эди, плесни-ка мне вина в чашу! - приказал Михаэль своему пажу, почти заснувшему в скуке от бездействия господина. И все же, Михаэль не мог оставаться спокойным – даже вторая чаша вина, выпитая им залпом следом за первой, не смогла его успокоить. В конце концов, это была его первая осада. А две предыдущие битвы серьезными он не считал. Первая битва за Ман-Блу закончилась их окружением, а вторая свелась к обычной резне над мирными жителями. Он сам не помнил, сколько людей он убил, но хорошо запомнил то, что руки его были в крови, и белый плащ его был настолько отягощен кровью, что его попросту выбросили, заменив на новый. Он до сих пор помнил то, с каким выражением город покидал Бэйл. Угрюмый, нелюдимый. Многие поговаривали, что не этого он ожидал. Да, лорд Рэндэл был сторонником теории, что убийства мирных жителей в ходе войны – необходимое зло. Но не на столько, сколько он увидел в этот день. Да, десница был непреклонен в то мгновение их встречи, но, все же, он был смятен случившимся. Что говорить об Антее, которая попросту не явилась на встречу – очевидно, столь уточненной леди не стоит видеть ужасы, учиненные его войсками. А что он сам? Битва опьянила его. Как будто это был той оттенок, необходимый живописцу для завершения картины. У него было все – золото, знатное происхождение, вино, ломившиеся от яств и угощений столы, женщины готовы были пасть пред ним ниц. И чего-то не хватало… Но битва – она сделала его живым. Он, несмотря на всю ее жестокость, смаковал каждый момент тогда, и сейчас, в воспоминаниях. В лагере было тихо. Часть бойцов спокойно спала в своих палаткам или же просто на голой земле, ибо жаркая летняя погода срединного Загорья позволяла спать под открытым небом и не замерзнуть. Остальные же бойцы либо стояли в дозоре, наблюдая за городскими стенами, либо готовили еду в больших кострах, не особо заботясь о том, совершит ли Аэрон очередную вылазку, или нет. Некоторые катапульты до сих пор отрабатывали по стенам Фэйртона – лишить сна защитников, а, следственно, и воли к сопротивлению, было главной задачей Михаэля. По обрывочным данным у Аэрона было немногим более пяти сотен человек в замке, в то время как у Михаэля, было в распоряжении около пяти тысяч воинов, не считая личной гвардии лорда Боле. Лорды ели, пили и развлекались в большом шатре, прижатом к глухому, опоясывающему Фэйртон перелеску, что, в теории, защищало их от нападения с тыла. Да и кто на них нападет? Армия Родрика, видимо, оставила Фэйртон на произвол судьбы, всеми своими силами маршируя к Роудс-Бриджу. Разве что силы Бэйла задерживались – они должны были подвезти к Фэйртону осадные орудия и новых, необходимых для штурма людей из Маграо. И, все же, Михаэль наблюдал за этим весельем и не понимал, откуда столько радости и распутства в столь напряженный момент. Многие из них даже не носили при себе клинков и забыли про личную охрану. Он же не расставался со своим мечом, клал его рядом даже в момент сна. Невозможно было представить, чтоб в войске того же лорда Рэндэла, и уж тем более лорда Хейга могло твориться такое распутство. И, все же, Михаэль вновь плеснул себе вина, осмотрел довольные и сытые лица своих подчиненных, поднял бокал, но неожиданно его слух насторожило ржание лошадей и крики со всех сторон лагеря.

*** Родрик молча наблюдал за лагерем Михаэля со склона холма – благо что рельеф Загорья, порой, играл им на руку. Выйдя из лесов, конное войско Родрика в полной тишине заняло свои позиции, ожидая скорого приказа своего короля. И что же видел перед собой новоиспеченный монарх? Растянувшийся вокруг Фэйртона лагерь, где, как можно было понять, все было отнюдь не сурово. Шатры беспорядочно расставлены, палатка местами громоздились чуть ли не друг на друга, а освещения было настолько мало, что Родрик моментально сообразил о том, что большая часть людей уже улеглась спать. Лучшего момента для атаки не найти… Джейсон Бакстер и лорд Вильямс стояли по обе стороны Родрика, но никто не брал на себя права начать диалог с новым королем Загорья. Конечно, уверенным больше всех выглядел именно сир Бакстер – по просьбе Дэймона он остался с Родриком, помогать тому выиграть войну. Уговаривать его долго не пришлось – вид Ман-Блу убедил честолюбивого Джейсона в том, что жители Загорья ведут праведную войну. Но, так или иначе, все они были уставшими — расстояние, которое его армия должна была преодолеть минимум за пару-тройку дней, Родрик и его всадники преодолели менее чем за сутки. Марш-бросок стоил его воинам многих сил, и поэтому сейчас Родрик дал им возможность отдохнуть перед битвой. - Ваше Величество, что мы будем делать? — поинтересовался Джейсон, приблизившись к Родрику вплотную. - Я думаю смести лагерь, стереть его с лица земли. - Их многовато, не находите? - Может, как при Маграо? — произнес лорд Киллиан Грейвз, гвардия которого и была взята Родриком для столь авантюрной атаки. - Вы как думаете? - спросил Родрик у Джейсона и лорда Вильямса. - В первую очередь мне хотелось бы узнать, как было при Маграо, - полушепотом протянул сир Бакстер. - Делим наши силы на мелкие, мобильные отряды и накрываем лагерь по всей его площади. Нас сейчас куда больше, чем при Маграо, но и соперников намного больше. Заходим с разных сторон и начинаем затягивать нашу петлю… - Я не эксперт в массированных конных ударах, но рассказ мне пришелся по душе, - спокойно ответил лорд Вильямс. Джейсон лишь непонятливо развел руками, давая понять, что не хочет рисковать жизнями чужих солдат, предлагая свой, возможно не самый лучший план. - Ладно, делимся на малые группы, и заходим в лагерь со всех сторон. Я направлю свой удар со стороны главного шатра. Я отправлю к каждому гонца, по его приезду вы должны атаковать… Все понимающе кивнули, и вернулись к тяжелым латным конникам, облаченным в черные доспехи, и принялись делить их на небольшие группы. Один за одним отряды покидали холм, постепенно растворяясь в темноте и окружавшем Фэйртон лесу. Вскоре с Родриком осталось лишь пара сотен всадников, но этого ему вполне хватало для того, чтобы посеять панику в рядах противника, никак не ожидавшего атаки. - Гонцы, поехали, – полушепотом приказал Родрик, и воины рванули к позициям, где расположились оставшиеся части его армии. Сам Родрик, достав свой огромный меч, в числе первых начал спускаться с холма. По мере уменьшения склона, конь его с рыси начал переходить на галоп. Рыцарь только и успевал маневрировать между стволами деревьев, и, вскоре, через все еще многочисленные деревья впереди начал просматриваться лагерь. Конники мчались за ним во весь опор, и многие успели его опередить. Послышались крики со стороны лагеря, и редкие стрелы, не наносящие особо сильного урона, полетели в сторону рыцарей. Родрик ворвался в лагерь, но пока его встретили лишь разрубленные тела тех, кто первыми встал на защиту. Немногочисленные гвардейцы, несущие дозор солдаты – все они оказывались на земле так быстро, что Родрик попросту не мог обагрить свой меч кровью. Загорались палатки, шатры, выбегавших из них воинов, рыцарей, офицеров и лордов всадники Загорья рубили, резали и кололи с таким неистовством и напором, что те немногие воины, успевшие выбраться и взяться за оружие, начинали отступать вглубь лагеря. Но и там их ждала смерть – из леса с разных направлений начали появляться десятки, а потом и сотни конников. Огонь вспыхивал повсеместно, вскоре замолчали орудия роялистов. Родрик ясно видел, как загорелась одна из катапульт. Все больше людей выбиралось из шатров. Обожженные, испуганные до смерти, они метались из стороны в сторону, пока не становились жертвами проносящейся конницы. Кто-то, конечно, еще мог дать вооруженное сопротивление – как минимум, вокруг главного шатра собралась крупная группа защитников. Родрик спешился, ибо рисковать своим конем, пробираясь через плотные ряды копейщиков, он не хотел. Он срубил первого бойца, обагрив свой меч первой в этом бою кровью, и почти сразу же на него выскочила почти дюжина копейщиков. Родрик посмотрел на них и ехидно улыбнулся - копья их были ненамного длиннее его меча, а в глазах он видел их неописуемый страх. Первые два побежали на него сломя голову, но обоих снес проезжающий мимо всадник, и Родрику осталось лишь добить одного из них. Остальные налетели на Родрика, пытаясь пробить толстенный доспех наконечниками копий. Схватив древко одного из копий, Родрик снес полголовы копейщику, после чего оставшиеся бойцы трусливо побежали прочь. Один из них спотыкнулся, и, поняв, что Родрик стоит за его спиной, обернулся с криками: - Пощадите, у меня две дочери в Рэгме… - А у меня желание тебя убить! Есть еще вопросы? - злобно прорычал Родрик, практически с легкостью подняв бойца одной рукой, держа того за шею. - Прошу! Родрик не стал дальше слушать мольбы бойца, и, вцепившись в его лицо, начал бить того головой обо все, что мог. О колья, о бочки, ящики и, в итоге, начал беспорядочно вбивать его лицо в телегу. С каждым ударом от лица воина оставалось все меньше и меньше, и, в итоге рыцарь, бросив того на землю, размозжил голову уже мертвого соперника ударом сапога.

*** Михаэль, успев лишь обнажить свой меч, сломя голову выскочил из шатра, где прорвавшие заслон конники устроили резню на поляне перед шатром. Михаэль крепко сжал в руках свой меч, а за спиной он услышал, как недавно пирующие лорды в панике принялись разбегаться. Многие из них были безоружны, и, едва завидев, как некоторые офицеры и знатные мужи попытались отнять клинки у гвардейцев, со всей мочи, едва не надорвав голос, проорал: - Не сметь забирать мечи! - Но милорд! – проорал лорд Мейн в ответ, - Нас прирежут здесь, как свиней… - Надо было думать раньше… - холодно отрезал Михаил в момент, когда чуть ли не полдюжина бойцов была завалена на землю врезавшейся в них лошадью. Он повернул голову - на него, приготовив копье, несся конный латник. Собрав всю смелость и силу в кулак, Михаэль побежал навстречу коннику, и когда тот уже был готов копьем сразить Михаэля, тот в быстром подкате со всей силы рубанул лошади по ногам, от чего животное упало, придавив всадника к земле. Михаэль, отряхнув свою мантию, быстро подбежал к всаднику, что есть силы ударил по закованной в латы груди, и в этот раз латы не выдержали, а меч вошел глубоко в тело жертвы. - Гвардейцы, держаться вместе! - приказал Михаэль, но, едва лишь он успел выдернуть меч, как новые всадники начали вонзаться в строй его гвардейцев. Часть всадников разбивалась о стену щитов и копий, но защитников становилось все меньше и меньше, а сам Михаэль уже устал придумывать способы умерщвления тяжелых латников. Самого последнего он и вовсе утопил в грязевой луже, силой вдавив его лицо в размоченную ночной росой и кровью землю. И вот, кроме него, пары сражающихся гвардейцев и одного конника из армии Родрика никого не осталось — видимо вектор атаки сместился в другую часть лагеря, где располагалась большая часть защитников. Раненые отползали в сторону, пытаясь спастись от неминуемой смерти, ибо все понимали, что ждет их за убийство короля Родана. Последний конник яростно сражался сразу с двумя гвардейцами, и Михаэль, заметив это, снова разбежался и выполнил очередной мастерский подкат под копытами лошади. Когда брюхо ее был прямо над его головой, Михаэль выставил меч, выпустив кишки и кровь себе на лицо. Конник упал с умирающей лошади и тут же был добит гвардейцами. Михаэль сел на поваленный забор, и начал старательно вытирать лицо от крови и грязи, а когда глаза его были протерты, он поднял голову и увидел перед собой огромного рыцаря в черных доспехах… Последние защитники с криком понеслись на Родрика, но тот мастерским ударом разрубил одного из них пополам, а второй, увидев это, бросил меч и встал перед Родриком на колени, прося о пощаде, но Родрик не слушал его, а лишь не менее легким ударом снес ему голову. Внутри Михаэля все сжалось – он не ожидал встречи с Родриком сейчас. Он должен был явиться позже, намного позже… Не иначе, они могли столкнуться под Роудс-Бриджем, но точно не тут, лицом к лицу. Неописуемых страх охватил юношу, по спине прокатились мурашки, а голову залил холодный пот. Даже руки его тряслись, а сам он был готов пятиться назад и звать на помощь… - Лорд Михаэль Боле… Какая встреча! — ехидно и немного восторженно проговорил Родрик, вытерев свой меч от крови гвардейцев. - Лорд Родрик Эрган, - приветственно кивнул Михаэль, в мыслях прокручивая сценарий возможного боя. - Итак, две монаршие особы, приобретшие свой статус против своей воли… И как же взаимосвязано то, что ты стал крон-принцем из-за того, что я насадил Винглафа на колья, а я стал королем из-за того, что ты и лорд Рэндэл убили нашего короля Родана… Наша схватка будет достойна песен. - Не думаю, что сходство забавное, - изрек Михаэль, - Везде пролилось много крови. Но если бы ты сразился на стороне моего дяди, принял бы его сторону – во всем Эрнедоне царил бы мир. Не было бы Унферта, герцогства Торо, Талширского королевства… - Ты так защищаешь своего ублюдка-дядю… Что, начинает нравиться быть принцем? - Куда мне до тебя… Короля несуществующего королевства… Михаэль прекрасно осознавал свои последние слова – он видел кипевшую в Родрике ярость и понимал, что живым, или по крайне мере не покалеченным он из этой битвы не выйдет. Но все, что он видел сейчас – это злобное, искривленное в зловещем оскале лицо Эргана. Он был помешан, кровь опьянила его и продолжает его вести. Не зря говорят – Эрганы произошли от злобных тварей. - Надеюсь у Балерна есть еще один языкастый племянник, - холодно заключил Родрик, наставив на Михаэля свой меч. Михаэль вздохнул, достал из ножен уже убранный меч, и приготовился к дуэли. Родрик молниеносно атаковал ударом из-за головы, от которого Михаэль легко увернулся, но его контратака пришлась ровно в черностальные наручи Родрика. Меч, отскочив, заставил крон-принца потерять равновесие, но сразу же Родрик схватил того за шею и кинул в сторону, на десяток мертвых тел. Прокатившись по ним, Михаэль попытался встать, но поскользнулся на грязи, образовавшейся из лужи крови. Родрик вызывающе выпрямился во весь рост, достал кинжал, который взял в левую руку, расставил обе в руки, в каждой из которых был острейший клинок. Полутораметровый, тяжеленный меч в правой, и небольшой, но не менее смертоносный нож в левой. Михаэль поднялся, кое-как сжал свой меч и схватил первый попавший меч мертвого бойца, утер с лица кровь и, отцепив грязный, отяжелевший от воды и крови плащ, вновь направился в сторону своего соперника. Тот холодно смотрел на Михаэля, не опускал забрало своего шлема, и Михаэль, тяжело дыша, спросил: - Почему ты не опускаешь забрало? - Я хочу, чтобы ты видел, кто тебя убивает, и что я буду испытывать, пока убиваю тебя, лорд Боле… Михаэль встал перед Родриком, приготовил оба меча к бою, и быстро двигаясь, оттолкнулся от тела мертвой лошади, напрыгнул на Родрика, но скользящий удар прошел мимо цели, лишь оцарапав правую сторону шлема Родрика. Король Загорья мастерски отражал удары Михаэля, а тот в свою очередь начал уставать. Михаэль еще раз выпрыгнул, но руку его вовремя остановила бросившая меч длань Родрика, а левой рукой он нанес удар кинжалом в бедро, которое здоровенный кинжал с легкостью пробил насквозь. От боли Михаэль выронил один из мечей, и Родрик ударом латной рукавицей по животу отправил того на землю. Родрик направился за лежащим в стороне мечом, и, когда взял его, обернулся. Взору его предстал Михаэль, который бесстрашно встал, обеими руками опираясь на меч. Сильно хромая, он вновь пошел к Родрику, и тот схватил молодого лорда и кинул от себя на несколько метров. Сил на подъем уже не было, но он все равно начал пытаться опереться на меч. Никаких сил у него не оставалось, нога немела и отказывалась слушаться. Перенеся вес на здоровую ногу, юноша все же поднялся с земли, направив едва державшийся в руках меч на Родрика. - Меня поражает твоя храбрость… Хоть что-то! - Смерть надо встречать лицом к лицу, не убегая от нее, - прохрипел Михаэль. Родрик понимающе покивал головой – слова Михаэля шли от души, это было видно. Смелость его не была в теле, которое, определенно, отказывалось его слушаться, не в голосе, дрожащим не то от боли, не то от страха. Всем бывает страшно. Но переломить себя, направить меч на того, кого ты не сможешь одолеть – дорогого стоит. Родрик уважал это, и, когда Михаэль вновь направил на него меч, тот поначалу небрежно отвел его в сторону своим клинком, но затем юноша вновь поднял руку, и острие его меча уперлось в нагрудник Родрика. - Я уважаю твою смелость… Я окажу тебе честь, который ты не оказал Родану. Достойные похороны. И уже без особых церемоний Родрик сжал кулак и одним ударом прямиком в лицо и почти лишил Михаэля чувств. В падении Михаэль крепко приложился о колесо телеги, боль охватила все его тело, кровь текла из ноги, носа и рта, но он не хотел сдаваться и просить пощады. Родрик направился к Михаэлю, он уже заносил свой меч, но, неожиданно для уже прощавшегося с жизнью юноши, остановился. Перед ним из леса возникли десятки, нет, сотни бойцов Бэйла Рэндэла. - Сир Родрик Эрган! - крикнул Бэйл, - Не вижу смысла сегодня проливать больше благородной крови. Ты убьешь его, а мои бойцы убьют тебя… - Не иначе сам королевский лизоблюд явился к нам на празднество? Не ожидал, не ожидал… - Сир Эрган, эта кровь вам ни к чему. Мои люди убьют тебя… - Да? Кажется, вы зря не убили меня в первые мгновения! – прорычал рыцарь, приготовив свой меч к продолжению битвы. Михаэль совершенно не понимал – он кое-как полз в сторону лорда Рэндэла, видя его в окружении его верных людей. Юноша совсем не понимал, почему рыцарь ведет себя настолько уверенно, но он просто напросто не видел, что конница Загорья уже приближалась к ним. Счет шел на мгновения… Бэйл не думал и мгновения – сходу сообразив, он скомандовал: - Убейте его! Десятки солдат выбежали из леса навстречу Родрику, и тот, не растерявшись, поднял лежащее рядом колесо от сломанной телеги, и, раскрутив его, метнул в наступающих, сбив с ног несколько человек. Родрик прекрасно понимал, почему Бэйл не увел своих людей в глухую оборону – им нужно было прикрыть Михаэля, а поэтому он помчался навстречу наступающим и, получая легкие, не пробивающие его броню удары. Они кучей наваливались на него, но этого было мало — практически монолитный доспех Родрика очень трудно было пробить. Копейщик Бэйла, заметив, что в районе у подмышки есть небольшой зазор, нанес удар копьем — не особо точный, но лезвием копья он поцарапал кожу Родрика. Не успел великан среагировать на пропущенный удар, как конь одного из его всадников сбил того с ног, а остальные конники смели оставшихся смельчаков. - Догнать их! – проорал лорд Грейвз. - Нет, Киллиан, останови наступление… - прохрипел подвыдохшийся Родрик. - Что? Мы можем… - Мы не знаем, сколько их там. И они не знают, сколько нас. Да и теперь они должны спасти жизнь лорда Боле, - заключил Родрик, что вызвало понимающие кивки от лорда Киллиана.

*** Они долго шли по лагерю, стоящему кругом вокруг всего замка. Палатки, шатры и укрепления горели, пленные воины лорда Боле стояли на коленях, просили пощады, но рыцари Родрика и солдаты Аэрона крепко держали их, не давая вырваться. Особо буйных моментально закалывали, резали в пример другим, дабы никто не пытался убежать. Основная масса пленников находилась на площади, в окружении копейщиков и лучников Аэрона. - Что нам с ними делать, Ваше Величество? – учтиво спросил изрядно всхуднувший Аэрон, закончивший осмотр пленников и укреплений лагеря. - Ну, что ж, для начала, каждого второго умертвить на месте, - холодно произнес Родрик, и Джейсон, услышавший это, вздрогнул и ужаснулся от слов короля. - Родрик, зачем? Они сдались в плен… Нельзя так делать! — возмущенно отреагировал сир Бакстер, чем вызвал недовольство у Родрика. - Что? Я не расслышал… По-моему, мы воздаем им по заслугам. И да, раньше нам не нужен был повод для того, чтобы убивать людей… — Раньше, это было раньше, Родрик. Они лишь исполняли приказы… Кажется, вы с Дэймоном, твои братьями и мной в ходе наших странствий придерживались этих принципов! - А мирные жители Ман-Блу, чем они перед ними провинились? - спросил Родрик и Дэймон, заметив дикий и злой взгляд своего друга, понял, что его не переубедить, да и в целом он был прав. - Делай, что считаешь нужным. Но людей, стоящих на коленях, я убивать не буду. — ответил Джейсон, и демонстративно воткнул меч в землю перед Родриком. Король понимающе покивал, и отошел к пленникам, за спиной которых уже выстроились бойцы. Они стояли через одного и молчали, никто не говорил, дабы обреченные на смерть солдаты до последнего сомневались в своей участи. -Исполнить приказ! - рявкнул Родрик. Его рыцари и бойцы Аэрона начали вырезать бойцов Михаэля Боле. Кому-то перерезали горло, с хрустом ломали шею, закалывали копьями и отрубали голову с нескольких ударов. Некоторые солдаты старались вырваться, но их сразу же убивали. С удовольствием и блеском в глазах солдаты Родрика вырезали пленников, и когда большая часть пленников была уничтожена, Аэрон подошел к Родрику, и спросил: - Что делать с остальными? - Ну, есть у меня одна традиция… - злобно улыбнувшись, проговорил Родрик.

*** На утро Бэйл, взяв с собой лишь отряд тяжелой кавалерии, направился к лагерю, дым из которого был виден на всю округу. Конники держались близко, страх перед внезапным нападением Родрика был слишком велик. Ночью несколько солдат каким-то чудом вырвались из мясорубки, да и то случайно. Бежали в темноту и случайно наткнулись на кое-как отошедших назад воинов Бэйла. То, что они рассказывали, не было какой-то либо новинкой для Бэйла. Он прекрасно знал о том, как Черный Отряд карает своих врагов и насколько кровожадными они могут быть. Не раз он встречался с выжившими в других битвах с отрядом людьми – в конце концов, в числе таких был и лорд Хейг, которому Родрик и нанес единственное в его блестящей карьере поражение. Михаэль был отдан лучшим лекарям его армии, но точных прогнозов по его выздоровлению еще не было — раны, полученные в бою с Родриком, были слишком глубоки. Но то, с каким настроем проводил время крон-принц, заслуживало уважения у Бэйла. Никакой паники, никакого ужаса от осознания произошедшего. Бэйл был более чем уверен, что если бы не пронзенная насквозь нога, Михаэль бы залился вином и отправился в бой. На утро поднялась сильная жара, и с бывшего осадного лагеря повеяло гнилью и гарью, что вызывало у многих бойцов приступы рвоты и сильнейшего головокружения. - Командир! - послышалось Бэйлу с правого края колонны, и он, развернувшись к источнику звука, увидел легкого конника, подзывающего к себе своего лорда. - Я слушаю… - крайне спокойно проговорил Бэйл, на деле сильно удрученный и погруженный в очередные тяжелые размышления. - Вам надо это увидеть. Всадник поскакал в сторону лагеря по лесному тракту, и по мере приближения к лагерю вонь усиливалась, и когда всадник остановился, на глаза Бэйлу и его воинам предстало поистине ужасное зрелище. Воины Михаэля Боле с распоротыми животами висели на деревьях, привязанные к ним за собственные внутренности и веревки. У многих не было глаз, освежеваны руки, ноги, отрезаны носы и уши, и самое ужасное, что некоторые были еще живы. - Добейте их… Пусть не мучаются… - немедленно приказал лорд Рэндэл. Этот воистину угрожающий вид был нужен только для одного – заставить людей Бэйла бояться. И с этим Родрик справился успешно. Успешно настолько, что люди лорда начали перешептываться, а у близстоящих к нем конников ощутимо потрясывались руки и слезились глаза от жалости к растерзанным воинам. Повешенные на своих внутренностях воины висели так до самого входа в лагерь, в который, пускай и с опаской, Бэйл въехал в числе первых. Тела мертвых лежали в кучах, некоторые горели, некоторые попросту гнили под палящим солнцем, но у многих, как заметил Бэйл, отсутствовали кожа, глаза и внутренности. Воины спешились и начали двигаться к королевскому шатру, к которому была выложена дорожка из тел. Все прикрывали носы, ибо вонь была непередаваемая и сводила с ума. У шатра Михаэля Бэйл остановился и после долгих размышлений все-таки решил зайти. Внутри воняло не меньше, чем на улице, но там не было тел, а по самому центру стоял огромный сундук. Бэйл аккуратно отворил его, и увиденное в нем содержимое заставило его изрыгнуть завтрак наружу. Сундук был доверху набит вырезанными глазами, и Бэйл, задернув плащ, немедленно покинул шатер. Такая жестокость не могла оставаться безнаказанной. Никто не мог так жестоко убивать пленных. Далеко оторвавшись от своих гвардейцев, Бэйл выскочил на дорогу перед сами замком Фэйртон, но, к его удивлению, встретили его открытые ворота и… Совершено пустой, переполненный телами замок. Фэйртон пустовал, никаких признаков жизни не было. Только трупы, горы трупов на улицах и площади, выложенной содранной, человеческой кожей. - Родрик поработал на славу… - протянул Бэйл, беспокойно поглядывая по сторонам. Теперь все ему становилось понятно. Это не будет простая война – Эрганы сделали свое заявление и никому не избежать их сурового правосудия. Бэйл знал, на что шел, но впервые ему самому довелось увидеть то, на что способен старший сын лорда Виктора Эргана. На мгновение его взгляд задержался на воротах и там, к своему удивлению, он увидел грязный, прибитый к воротине ножом фрагмент бумаги. Небрежно сорвав его, он прочитал: «За Ман-Блу! Память останется, лорд Рэндэл!». - Мы разбудили зверя, - ярко улыбнувшись, произнес Бэйл. - Что вы сказали, милорд? - переспросил приблизившийся к лорду всадник из его гвардии. - Гвардия должна направиться в Маграо, вот что. Я постараюсь обогнать силы Загорья. Медлить нельзя…