━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━
Где-то между Лисками и Россошью, 19:10. Почти весь вагон Володи спал. Хоть какие-то были плюсы от этого рейса. Да, и наверное единственным плюсом были почти спокойные пассажиры. Хотя, был инцидент с кипятком, но это мелочь. Разнять не выпивших мужчин куда проще, чем разнимать таких же мужчин, но пьяных или вовсе отмывать вагон от детей, ведь случаются разные истории. Сейчас, когда от Владимира перестали что-либо требовать, а кипяток был нагрет до требуемой температуры в сотню градусов, проводник смог спокойно прилечь в своем купе, при этом закрыв дверь. Наверное, это единственный момент, когда он выдохнул так, что его отпустило и он смог расслабиться впервые за весь день. В голову Лисичкина лезут навязчивые мысли, что он опозорил своей выходкой московский рейс перед питерским, хотя его вообще это ебать не должно. Просто в мыслях застыл этот бесячий проводник первого вагона. Он раздражал своими глазами, бесил своей очаровательной улыбкой и просто вымораживал своим эгоизмом. Это надо же так? Взять и не уступить более проблемному рейсу какую-то воду. А ведь проводник чувствует, что в Россоши они вместе будут стоять тридцать с лишним минут, и этот эгоистичный петербуржец не упустит шанс издевки над московским рейсом. Из раздумий проводника вырывает звук пришедшего уведомления из популярного мессенджера. По-началу парень не придал этому значения и продолжил лежать, смотря в потолок. Но тут уведомление повторилось. Они ехали в какой-то деревеньке. Что ж, это объясняет наличие сети. Вова лениво берет телефон со стола и заходит в онлайн. Сообщение оказывается от его друга. Дима, 19:17 Прикинь, мне Сашка с 814 рассказал, что их университет проплатил ту же гостиницу, что и наш, вот веселуха будет! Я так и вижу: ты всячески портишь имущество из-за драк с Марком, а потом тебя отчисляют из универа, и ты идешь отрабатывать. Димкины сообщения всегда были какими-то через чур грамотными, серьезными или официальными. Володя все еще не мог определиться, что больше подойдёт его другу. Одно он знал наверняка — Дима пишет сообщения подробно и со знаками препинания. А если нет, то это кто-то с Диминого телефона. Вы, 19:18 Какой еще Сашка? Только не говори, что ты с этими долбоебами познакомился… Дима, 19:18 Мы разговорились, пока ты сцену с их Марком устроил, хотя это было весьма не лицеприятное зрелище. К слову, я поставил сотню, что ты не сможешь его игнорировать. А еще ты теперь герой у девчонок из четвертого и седьмого вагона! Они даже просили меня передать, что ждут тебя ночью в купе четвертого вагона, чтобы посмотреть вместе сериал. Пойдешь? Ахуеть. Его друг буквально стал свидетелем этого доблестного поступка, после которого у их поезда появилась вода в достатке, а по итогу он «устроил сцену с их Марком». Сказать, что Володя поражен от такого выражения Карпова — ничего не сказать. Вы, 19:18 В смысле поставил сотку… Блять, только не говори, что вы уже и поспорить успели. И вообще с какого хуя мне должно быть не похуй? По-моему очевидно, что если опять у меня будет проблема с кипятком, то я снова готов вырвать у него воду. И ни к кому я ночью не собираюсь, так им и передай! Ночью люди спят вообще-то. Дима, 19:19 От этого только интереснее как ты его будешь терпеть целый месяц. У них ведь тоже отпуск, как и у нас, начинается в августе, даже в одной гостинице, если ты пропустил эту весьма занимательную деталь раньше. Советую все же прекратить перед ними строить из себя хрен пойми что. В конце концов, ты не строитель, а какой-то кинолог. Не завышай себе цену. — Пиздец. — тихо прокомментировал Лисичкин и отложил телефон в сторону. После этих новостей захотелось вернуться в Москву. Не даст Бог этот персонаж еще и отдых Вове испортит. Это уже ни в какие рамки не лезет. Все будет испорчено. Ну, правильно, Вов, давай еще начни загоняться из-за какого-то случайного чувака. Подумаешь, рейсы пересеклись, подумаешь в одной гостинице жить будут, подумаешь может на один пляж ходить станут… Так, стоп, нет. Уж этого счастья точно не нужно. Лисичкин твердо для себя решил, если понадобится, то он будет выползать на пляж хоть за полночь, но отдых ему испортить никто не имеет права.━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━
Россошь, 20:10. Стемнело быстро. Владимир час назад прикрыл глаза, в отчаянии забыть это все. У него было лишь одно желание, чтобы 814 рейс не существовал, чтобы 452 был таким же успехом, как и остальные до этого. Но каково разочарование проводника, когда тот просыпается от напоминалки в телефоне, что через пару минут Россошь. Он включил свет в своем вагоне, проверил температуру титана, к слову, та была в норме, обошел вагон и вернулся в свое купе. Парень предвкушал как холодный воздух ночью будет обжигать посильнее любого солнца. Он находил в этом какую-то свою эстетику. Нравилось ему, ну, его никто и не осуждал, собственно. На небе все еще было пасмурно. На улицу спустилась ночь, но на небе не было ни одной звезды. Разве что, вместо звезд можно предложить фонари, что как раз-таки освещали эту кромешную тьму. В Россоши Лисичкин бывал часто, хоть особо позитивными те воспоминания назвать не в силах. Но, что в прошлом, то в прошлом, увы, вернуться назад уже не получится. Хотя, возможно, когда-нибудь какой-то усатый дядька и изобретет эту машину, которая позволит исправить ошибки. Но сейчас это неважно. В Россоши платформа оказалась низкой. Некоторые люди всё-таки вышли размяться. Оно и правильно, от хорошей прогулки, пусть и по платформе, пусть тридцать минут с копейками, но все равно лучше спится. А кто-то затяжно курил и болтал по телефону с родственниками, которые переживали. Вове даже стало немного обидно, что ему никто не звонит. Вагон Володи был в полном порядке, а Дима пошел за торфяными брикетами, чтобы поддержать тепло в титане, ведь у него они заканчивались. Благо, время позволяло хоть до магазина через платформу сходить. В дальних поездках это время особенно ценится, собственно, проводник первого вагона в свою очередь решил им воспользоваться. Мужчины из его вагона курили, неоднократно успев пожаловаться на это тяжкое желание. А Вова понимает. Понимает и сам отходит чуть в сторону тепловоза, чтобы едкий дым его красных Мальборо не проник в вагон. Тепло и красота зажигалки всегда притягивали к себе взгляды. Даже на уроках физики про спичку, когда учитель подносит зажигалку к спичке, а после тушит. Лисичкин неоднократно проводил такую аналогию у себя в голове и никогда не мог вспомнить, что это были за опыты, а может он и вовсе ошибался и это была химия вовсе. В любом случае едкий дым приятно обжигал его лёгкие. И все было бы в порядке, если бы не одно «но». 814 прибыл следом за ними. И пока проводник второго вагона питерского рейса мило беседовал со старушкой, в руках у которой был какой-то наверняка весьма сложный кроссворд, который она приобрела уже на платформе. Проводник первого лучезарно улыбался, видимо своей фирменной улыбкой, которую подметил Володя. Он не чувствовал от нее тепло. Обычная, дежурная, фальшивка. Ему он тогда улыбался с какой-то издевкой. Вове аж курить еще больше захотелось. Бесил этот их Марк до умопомрачения. Вова знать бы его никогда не знал. Питерский поезд снова заправлялся водой. Москвич так же подметил, что это странно, ведь техническая станция была в Лисках несколько часов назад. Однако, за торфяными брикетами никто у них не отходил. Лисичкин подумал, что это странно, но в скором времени решил забить и просто выкурить ещё одну сигарету. Да, разумеется идеальный проводник не должен курить. Он не должен и от вагона своего отходить. Что же ты, Вов? Раз рейс неудачный, так и плевать на него сразу? Так он решил у себя в голове. О нормальном отдыхе остается только мечтать, надеяться и верить. В связи с чем, парень решает не напрягаться и просто дождаться Диму. Но Марк так не посчитал. Заметив курившего коллегу, он мог с лёгкостью проигнорировать эту некомпетентность, но из-за дерзких выпадов в свой адрес ранее, не смог упустить такой возможности. Конечно, то, что он съязвит делу не поможет, ведь Санька, в отличие от Димы, ничего не сообщил другу про совместный отдых с московским институтом. Вероятно, скажи он об этом и Марк думать бы забыл о 452, но увы. — Хороший проводник не должен отклоняться от своих обязанностей, — прокомментировал обладатель морских глаз, подойдя к московскому рейсу. — Хороший проводник не должен быть эгоистом, — парировал выпад Володя, затягиваясь очередной раз. — И это я эгоист? Ты бросил свой вагон, хоть и не можешь предвидеть проблем. — снова эта дебильная улыбка. Лисичкин снова отмечает для себя, что этот человек явно портит ему рейс куда больше, чем нарушенный баланс его идеалов. — Я не бросил вагон в отличии от тебя. Мой вагон в метре от меня, а твой в противоположной стороне платформы. И кто тут еще, и что бросил? — снова защищается первый проводник Москвы. — Не кури. — Володя уже был готов вмазать этому придурку от распирающего возмущения, но Марк успешно ему не дал и слова вставить. — Дружеский совет. — После чего он развернулся и направился к своему вагону, все так же погано улыбаясь, черт. — Да пошел ты. — единственное, что Лисичкин сухо бросил ему в след. Но курить и вправду больше не хотелось. Вот же ж гадина, все желание отбил. Вова посмотрел на циферблат своего телефона, после чего вернулся к своему вагону в надежде, что Дима тоже скоро появится. Но каково было удивление Володи, когда взрослый мужчина вышел из нулевого вагона с бейджиком «начальник поезда». Начальник отправился с самоуверенным и гордым видом на осмотр того, как его подчиненные справляются с обязанностями. И останься Лисичкин выкуривать ещё одну сигарету, то наверняка бы получил выговор и штраф. Вова от немалого шока стал искать напротив морские глаза, что сами по себе манили какой-то свободой. А когда ему все же удается их найти, то видимо Рождественского достаточно забавляет этот растерянный вид московского проводника, потому что он улыбается в усмешке так искренне, совсем не так как раньше, будто тоже знал, что их ждет неразлучный месяц вместе, благодаря их вузам. Но сбитый с толку Володя лишь получает короткое одними губами «не кури», которое еще не скоро забудется. И он отводит свой взгляд от синеглазого проводника, уже не стараясь его поймать в толпе между Питером и Москвой. Появляется неистовое желание рассказать об этом Диме, а тот шел досточно второпях навстречу к своему вагону. Видимо тоже прознал про обход начальника. М-да, видимо всё же стоит иногда доверять расписаниям на дверях в санузлах. Или просто быть повнимательнее к вагону старшего товарища. Дима спешно поднялся в свой вагон с брикетами в руках и положил их на свое место, а сам снова вышел, с каким-то обеспокоенным видом. Будто случилось что-то, хотя ничего вроде не произошло. А, нет. Произошло. Чёртов Марк произошёл. И Володя, как бы ни старался, всё равно не мог определить его намеренья. Издевался в Лисках, ну, ладно, допустим там сам Лисичкин сделал через чур резкий выпад, но тут-то что такое было? Он решил его защитить перед начальством? Выставить себя героем, мол, «смотри, не такой я и эгоист»? Сглаживает углы перед отпуском? Много вопросов, а ответов буквально ноль. — Дим, тебе не кажется, что Марк какой-то странный? — обратился Володя к непривычно суетливому другу. На что получил лишь вопросительный взгляд, явно надеясь на объяснение. — Пока ты ходил за растопкой, ко мне этот Марк подошел. Сказал перестать курить. Ну, и что-то его замечание отбило желание. А потом через пару минут выходит начальник! — Так, ну, допустим подошел к тебе Марк. Допустим, сказал перестать курить, а ты беспрекословно послушался, а потом еще и наш начальник вышел. Допустим, это все так и произошло. Что в Марке тебе не нравится? Нормальный человек, как и Санька, как и все с 814. — Дима устало потер переносицу, поправив очки. Видимо, у него тоже что-то произошло, но тот если захочет, то расскажет, Владимир не станет заставлять. — Давай ты позже сам об этом подумаешь, мне нужно решить пару вопросов, не обижайся только. — Ой, Дим, когда я обижался? — отмахнулся Володя, закатив глаза. — М, год назад? — наигранно задумчиво ответил собеседник, что заставило первого проводника улыбнуться, после чего Карпов удалился с телефонным звонком. — Что же с тобой не так? — спросил Лисичкин уже тихо, где-то сам у себя. Непонятно, но очень интересно.━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━
На пути к Чертково, 21:03. Дима ничего не писал, на сообщения тоже не отвечал. Телефон проводника первого вагона мирно лежал на небольшом столике в уютной купешке. В этом купе так же ютились небольшой шкафчик, стопка документаций, расписание и меню вагона ресторана, где-то были отдельно закинуты наушники, спрятаны пачки Мальборо, и другие личные вещи Володи. Проводник сидел и смотрел в окно на пролетающие мимо смазанные деревья, кустарники и прочую растительность. Иногда, конечно, попадались деревни с крупным скотом, а где-то одинокие кладбища. Достаточно грустно, для такого рейса, но всё-таки перестаешь удивляться чему-то, если видишь это много раз. Из головы парня все не шли мысли прочь об этом питерском проводнике. И что в нем такого? Обычный эгоист, которых еще поискать. Хотя, может уже и не эгоист. Нет, скорее чсв-герой спасенной лисичкиновой зарплаты, если можно было бы так сказать. Вова был в замешательстве. Стоит ли ему благодарить Марка? Нужна ли ему Володина благодарность в принципе или сделал он это для себя? Почему эти синие глаза никак из памяти не сотрутся? Вопросов в голове становилось все больше, а у самого Вовы начиналась вместо процесса мыслительная мясорубка. И все бы ничего, если бы не приходилось то и дело пропускать 814, встречаться с ним все чаще и чаще, а впереди и вовсе чуть ли не сожительство! Ладно, тут Володю уже захлестнула паника и манера все утрировать. На самом деле все не так плохо, как могло бы быть. Насколько это возможно, по крайней мере. Сейчас они должны разминуться на одну станцию, а дальше снова сойтись. У них будет общая техническая в Лихой, с чуть ли не сорока минутами времени, а до этого момента стоит хотя бы чуть-чуть привести остаток здравого мышления в порядок, пока окончательно мысли о тех самых глазах не захлестнули его. Господи, Лисичкин, что с тобой происходит вообще? Он не хотел видеть Марка снова, но каждый раз, закрывая глаза, эта чертова фальшивая, такая противная улыбка, опять всплывала в памяти. И за что ему все это? Таким вопросом задавался Володя больше всего за те два часа, что у него было отведено на отдых и продажу пару сникерсов, и прочих вкусностей.━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━
На пути к Кутейниково, 21:30. Изящные проводники Питера. Как же это не стыкуется с чертыхающимся каждый раз Сашкой, который каждую длительную остановку норовит дать Марку подзатыльник. Под предлогом «ты че, блять, совсем что ли себе зарплату решил просадить взамен на ничего?!» Вот и сейчас Акульев судорожно пьет чай в купе первого вагона, проследив, что у него самого все в порядке и он может спокойно отлучиться. Рождественский каждый раз придурковато улыбается, глядя на негодование своего друга. — Вот переведусь в этом году на другое направление и будешь один перед судами скакать с конституцией в руках. — размышлял Сашка. — Это искусство, Сань. Ради искусства ничего не жалко, даже репутации, когда тебя заставляют бегать и унижаться. — друг обречённо закатывает глаза, нервно глотая чай. — Мы щас с 452 на одну остановку разминуемся, потом снова сойдёмся. В Лихой вместе стоять будем сорок минут. — добавил Акульев, набирая что-то в телефоне. — Да, какая разница? Ну, будем и будем. — отмахнулся Марк, а на лице неподдельный интерес и чертики в глазах хороводы водят. — А, вот, не привлекал бы ты внимание, ничего бы не было. Почему просто не отдал воду еще в Лисках? — закончив писать продолжает Саша. — Знаю я этот взгляд, после него с тобой поступать стал. Ничего хорошего не сулит. — Да, иди ты. Не отдал, потому что мы раньше приехали. Они могли и подождать. — после чего послышался обреченный вздох Акульева, который хотел услышать все, что угодно, но никак не этот детский сад. — Надо позвонить Кате. Она должна в Лихой сесть, попрошу заменить титан. — М-да, что не можем мы могут другие, да? — Марк кивнул, на что получил лишь ухмылку. — И всё-таки, почему надо было подставляться перед начальником, когда мы были в Россоши? — Ну, я же не подставился, своевременно ретировавшись к себе. — немного помолчав, Марк выдохнув, продолжил, — Но оно того стоило. — на лице друга полное непонимание и ожидание объяснений, на что Рождественский отмахивается, мол не поймешь, из-за чего Саня снова обреченно закатывает глаза и цокает. Допив свой чай тот ретируется со словами «если что, то пиши», или что-то в этом роде. Марк не особо уже вслушивался, снова как творческая личность погрузившись в свои мысли, местами им же улыбаясь, смотря куда-то вдаль в окне. За ним виднелись поля, которым не было начала и конца. Работа на них наверняка тяжелая, Марк успевает и об этом подумать, ему необходимо высунуться через несколько минут и показать, что все нормально. А самому необходимо позвонить уже знакомому железнодорожному рабочему, что подсядет для решения технических вопросов и возможно сможет отыскать ему титан, либо так придется мучаться и дальше. Вздохнув и прикрыв глаза на пару минут, перед Рождественским снова всплывает та картина с растерянным взглядом проводника 452 рейса. Запутал он его конечно, очень сильно запутал. Но от того и видимо тянет пойти навстречу, вернее дождаться следующей. А следующая долгая встреча обещала быть через пару часов. Наверняка в Марке просто проснулась потребность во внимании кого-то еще, кроме пассажиров, но вот незадача, тот чувствует не только потребность во внимании к себе, но и какую-то неведомую потребность во взаимодействиях. Володя Марку понравился своим столь необычным напором в первую встречу, своей выразительной яркостью на фоне других, своей какой-то особенностью, которая как будто тянула к себе как магнит. Да, и сам Вова, как показалось Марку, уже не настолько противился даже зрительному контакту. А от изумрудных глаз Володи оторваться словно невозможно, какая ирония, верно? Это все столь привлекало, но в тот же момент будто что-то на подкорке сознания, словно какой-то мини-Акульев, там поселился со своим скептизмом, твердило отстать от москвича, но знал бы он тогда, что сам москвич к нему внезапно потянулся, то наверняка был бы весьма поражён. Но их встреча грядет только в Лихой, но Марк уже сложил в голове несколько вариантов диалогов, хотя Володю казалось невозможно предугадать и Марку это нравилось.━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━
Лихая, 1:00. Холодный ночной воздух стал еще холоднее, чем на предыдущей станции, когда Вова вместе с Димой и остальными выходили подежурить. В этот раз им предстояло стоять сорок минут и можно будет выдохнуть до Ростова. Поспать часа три, если разрешат не выходить, когда все соответствует нормам и будет вообще шикарный расклад, на который весьма рассчитывал Володя. Никто из его вагона не вышел. Начальник тоже не спешил на обход, но для верности Лисичкин все же сверился с расписанием, которое ранее сфоткал на телефон и спокойно выдохнул. На платформе были исключительные единицы людей. Кто-то курил, кто-то выпивал. Проводник мысленно понадеялся, что это не из вагона Димы, но усмехнувшись своим мыслям направился к ближайшему киоску с неоновой вывеской «24 часа». За прилавком его встретила скучающая продавщица. 814 подъехал. — Сникерс, пожалуйста. Проводник первого вагона зацепился взглядом за такого же проводника первого вагона. На противоположной стороне Марк уже не выглядел таким напыщенным индюком, скорее домашним котом. Очки весьма подчёркивали его образ, но быдо заметно, что сам он чувствовал дискомфорт. — Один, два? Голубой, зеленый, обычный? И сказать бы один, как и планировалось, чтобы просто пожевать с голодухи, хоть и не самая лучшая еда, но все равно еда, которая лучше чем ничего и хоть как-то скрасит прекрасное одиночество в тесном купе и ожидание до Ростова-на-Дону. Лисичкину нравился этот город ночью. Прекрасный уютный вид. Немногочисленные спешащие куда-то машины, река освещенная больши́м количеством фонарей, суда, вокзал, ммм. Володя получал эстетическое удовлетворение каждый раз, когда им удосуживалось проезжать этот город. — Голубой, — осекся. — два. Заплатив какую-то сумму чуть более сотни рублей, на которую Вове уже было все равно и весьма неинтересно, он двинулся с двумя сникерсами с воздушными криспи к своему вагону. У Петербурга не было нулевого вагона. Москвич подметил, что это значит, что обход их начальника начинается с хвоста и идёт до головы. Питерские вновь заправлялись водой. Это уже перестало казаться чем-то удивительным. Володя успел заправить свой вагон, пока отходил, поэтому вернувшись отключил воду. — Эй, не уступишь воду? — обратился к Лисичкину знакомый голос из-за спины. — Но мы же первые приехали! — театрально подыгрывает Володя. — Но нас задержали! — улыбаясь продолжает саркастично Марк, к которому Володя соизволил обернуться. И опять утонуть в его глазах. Вот чертила. — Ну и что, что вас задержали? — так же саркастично спрашивает Лисичкин, от чего вызывает у проводника рядом смех. Ладно, в этот раз Марк Алексеевич, по бейджику, умудряется заставить Володю залипнуть на его смех. Что же происходит с этим ебанным миром, что этим двум рейсам позволили сойтись. Да еще и Лисичкин ночью перестал чувствовать к этому придурку раздражение. Что происходит вообще? Хотя, будь тут Дима, он бы отметил, что Вова более дружелюбный и способный пойти на контакт именно ночью. — Слушай, я не понял, что это было в Россоши, но хотел сказать, — Володя замялся, слова встали комом в горле. Ему всегда было как-то тяжело идти на искренние откровения. — короче, спасибо. — Рождественский опять улыбается, Господи, да пошел ты… — Вот, на. — после чего протягивает один из сникерсов в руках. — В глазах Марка читалось искреннее удивление, будто он этого совсем не планировал, все пошло не по плану и вообще, Лисичкин, чем ты только думал? Определённо голодом. — Не стоило, правда. — но сникерс принял. Однако, будто это надломило его самовлюбленную независимость или как это называется, Володя не знал, но вот такой Марк бесил его гораздо меньше. Такой простой, искренний, без рабочего лицемерия и нарциссизма, хотя не факт, что последнего нет. Скорее всего, просто хорошо скрылось. Мафия какая-то, а не человек. Интересно, питерские все такие или только он такой особенный? В любой случае после этой станции он будет ждать Ростова с новой силой, даже про голод забыв, а во сне ему приснится море. Черное море, чистое, спокойное, на котором штиль и на небе ни облачка. Но сохранится ли это перемирие до самого Адлера? А в нём?