━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━
Ростов-на-Дону, 5:15. Долгожданный Ростов-на-Дону был четко по перенесенному времени. Володя любил этот город, а когда-то даже горел идеей переехать в него. Мать была сильнее и убедительнее, и поэтому он молча остался в Москве. Завораживающий пейзаж еще спящего города освещало едва встающее солнце. Туман поднимался над рекой, а сам необычайно спокойный Дон, без буйных волн, блестел от первых лучей солнца. В дали дымил завод и люди монотонно заводили машины. Кто-то напротив возвращался с ночной смены ради желанного покоя. Не было шума и в самом вагоне. Стоявшую в нем тишину изредка прерывал храп дедули, который казалось не сходил с места вторые сутки. Этот старик иногда пугал Лисичкина, но проводник старался не обращать на него внимания. Парочка куряк-пьяниц, которые всю ночь орали в промежутке между вагонами, угомонились к четырем часам. Настя, как самая ответственная и важная шишка, пыталась разнять двух мужиков, а ее в итоге саму закрыли в туалете, а остальные НАВИ пытались ее вызволить из плена санитарного королевства и правящего там лимонного освежителя воздуха. Безуспешно. Но, когда Дима сжалился и поддался на уговоры Инги, пришел, наорал, победил, разогнал. Потом, правда, пошел дальше и наорал на Лисичкина, за игнорирование проблемы между его вагоном. Вова тогда лишь отмахнулся, что это пьяницы, проигравшие в карты подстаканник РЖД из вагона Насти, то бишь третьего, а пришли сюда к своему товарищу-алкашу высшего разряда, который спал беспробудным похмельным сном. На этой почве они и пересрались, что подстаканник не смогут возместить, будто бы кто-то дал его забрать… Холод забирался под мятую рубашку проводника, приятно обжигая лёгкие. Ему нравились утренние остановки. Дон на рассвете был неимоверной красоты, он как зачарованный смотрел за рекой, до того как попасть на вокзал. Лисичкин бы и рад сделать пару фото, да вот мобильный так не вовремя был брошен и не поставлен на зарядку. Тем и лучше. Это воспоминание будет только его. Москва-Адлер стоял на втором пути. Большая платформа была окрашена лучами восходящего солнца. Этот пейзаж заставил Вову улыбнуться. И все было бы чудесно, если бы не Димка с его каверзными шуточками. Станция не представляла из себя ничего необычного, но все же была любима Володей. Когда-то будучи школьником он носился здесь ночью, фоткая каждый угол на свою педалю, которую тогда называли телефоном. Сейчас ему было нечем сделать фото, но это не печалило. Усталость накатывала, а прохладный ветер наоборот пытался бодрить. Людей из Москвы выходило мало, в основном это были подростки, жаждущие связь с богом интернета, а другие куряки, которым было жизненно необходимо подымить. Кто-то просто ждал хоть какой-то сети, чтобы созвониться с близкими. Вове нравилось это утро и опоздание рейса уже не казалось таким уж страшным происшествием. До Вовы донесся шелест деревьев и пение ранних птиц. Володя никогда не был ранней пташкой, но это новое чувство ему нравилось. Лучи солнца скользнули по вокзалу Ростов-Главный, осветив пустой путь, на другой стороне платформы. Лисичкин представлял какое фото он упускает и тяжело вздохнул. Девочки НАВИ оживленно обсуждали ночное происшествие. Однако, заметив эту чудесную атмосферу на улице, девочки бросили все свои обсуждения и побежали делать фотки. Володино умиротворение не разделял Дмитрий, который недовольно бурчал себе под нос что-то нечленораздельное, проклиная весь мир. Димкины пассажиры спешно выползали к круглосуточному ларьку, а проводник поплелся к своему другу из первого вагона. По пути его остановила бабуля с готовыми обедами. Его поразило то, что он первый раз увидел горячие пирожки и обеды. Он сжалился и взял пирожок с персиком. Надкусив, разочаровался — с яблоком. Ох, уж эти пожилые капиталистки-аферистки! Чертыхнувшись, Карпов смял булку и кинул к стае голубей. Второй проводник подкрался незаметно. Со спины ка-а-ак нанес атаку, которая должна была быть фаталити, но Володя лишь отшатнулся от резкой неожиданности. Димке пришлось подпрыгнуть, чтобы дать смачный подзатыльник, из-за разницы в росте. — Ты че совсем сдурел?! — поморщившись от резкой боли, спросил Вова. — Это тебе за игнорирование сообщений раз. В самом деле, я думал, что ты там подох уже. Вполне возможно, тебя могли придушить мамаши детей. Щас еще дам за ночные приколы. — Стоило Диме замахнуться, как Лисичкин остановил его руку. Тогда Карпов замахнулся и резко ударил второй, получилось менее болезненно. — Какие, блять, приколы?! — Вова уже абсолютно ничего не понимал. Ему хотелось Диме вмазать больше чем Марку. Удивительно. — Девочки из пятого и третьего всем разболтали как ты ночью в Лихой подкатывал к питерскому проводнику. — объяснил Карпов. — Сомневаюсь, что разгильдяй Акульев был бы в твоем вкусе… Хотя, зная тебя, ты вообще непредсказуемый кадр. Мог бы запасть и на мусорный бак, сто процентов. Пойми правильно, мы тебя не то чтобы осуждаем… — с издёвкой, сдерживая смех, заверял друга Дима. Девочки-проводницы повернулись в их сторону и о чем-то оживленно зашушукались. — Чего нахуй?! Закрой свой рот! Кто тебе это сказал? — возмущению Володи не было придела. Ярость закипала в нем с новой силой. 814 подъехал. — Инга сказала! А Инге сказала Вероника. А она вас видела в Лихой. Ты ему еще чего-то передал… Никак извинился! Вот это новость! Чтобы сам Лисичкин и изволить извиняться! Неужели в тебе реинкарнировалась совесть спустя столько лет? Когда ты мне разбил плойку, что я услышал? «Ты сам виноват Димон, нехуй было геншин ебаный скачивать!» — Дима смеялся чуть ли не через слово. Настроение у него было что надо. А вот Вова слышать его больше не хотел. На девочек Вова бросил лишь взгляд полный презрения. Те даже и не думали прекращать оживленную беседу. Одна Даша махнула жестом на Володю, но тот не заметил. Лисичкин посмотрел на 814. Из вагонов лениво выползали проводники, но каждый был одет с иголочки. Накрашенные девушки помахали кому-то на противоположной стороне платформы. Вова больше не смотрел на них. Он вообще больше не смотрел, стоило увидеть жмурившегося от солнца Марка. Тот был аккуратно одет, причесан как надо и без очков. «Линзы» — догадался Володя. Девочки из их поезда оживились пуще прежнего. Натянули на себя умилительные улыбочки и активно замахали питерскому рейсу. Непонятно, махали они девочкам или пытались обратить на себя внимание проводника, вокруг которого казалось, что весь мир стал вращаться. Как говорится, если Магомед не идет к горе, то гора идет к Магомеду? Володя уже не помнил слово в слово, но именно это пришло ему в голову. Марк не упустил возможности съязвить Володе. Он подошел к бабулечке с готовыми обедами, которые были неожиданно теплыми и делал вид, словно крайне занят выбором. Секундно окинул оценивающим взглядом Володю. — Выглядишь еще хуже чем дохлая, вяленая рыба в другом конце платформы. — усмехнувшись произнес Марк как бы невзначай. — Пф. — выдал реакцию Владимир и, скрестив руки на груди, закрыл глаза и прильнул спиной к своему вагону. Говорить не хотелось ни с кем. Ни с проклятым Марком, ни с дураком Димой, ни тем более с девочками. Распустить такую позорную сплетню было верхом абсурда. И, если Дима расценил это как очередной вброс и шутку, то девочки явно могли надумать себе вообще что угодно! — Непорядочный вы, Лисичкин Владимир Анатольевич, проводник первого вагона. — прочитал полностью бейджик. — К вам обращается ваш товарищ-коллега, а вы так жестоко его игнорируете. — саркастично произнес Марк. — А вы! А вы… — Володя не мог придумать ответ и зачитал уже его бейджик. — А вы, Рождественский Марк Алексеевич, проводник первого вагона, крайне эгоистичны и беспардонны, раз решили приставать к товарищу-коллеге в столь ранний час. — Именно так когда-то Дима ответил Володе, когда тот позвонил ему в четыре часа утра без объявления войны. А у Димы тогда был страшнейший отходняк… — М. Давайте ватрушку. — Всё-таки сделал выбор среди пирожков со странными начинками и обедами Марк. Оплатив ее несчастной, измятой сотней, он протянул ее Володе. А сам Володя выпал из вселенной после этого жеста. — На, жуй. Может добрее станешь. Говорят, что злятся голодные только потому, что голодные. И будем квиты. Володя с презрением смотрел на протянутую ему ватрушку. Проводник Москвы бросил взгляд на Диму, а тому вообще было до лампочки, что с его другом происходит чуть ли не катастрофа вселенских масштабов. Он был занят самым главным в его жизни на данный момент — каткой в бравл старсе с Сашей. Они сидели на лавочке и агрессивно залипали в телефоны. «Потерянны.» — сделал вывод Володя. Когда терпение Рождественского кончилось, тот пожмурил глаза и впихнул в руки Лисичкину несчастную ватрушку. Хотя, вероятнее самолюбие Вовы было несчастнее и уже билось в конвульсиях от ощущения чьего-то лишнего внимания. Он нехотя принял булку начиненную творогом, ведь больше ничего и не оставалось. Марк с улыбкой повернулся спиной и надменно зашагал к своему вагону. — Слыш, горе киберкотлета. — крикнул Володя своему другу. — Дим, отходим через тринадцать минут. Девочки-проводницы Настя, Алина, Вероника и Инга, которых «горе киберспорсмен» привык называть коротко «НАВИ», словно одна из смешных команд про сцен, оживлённо вели беседу с парнями из питерского состава. Смотреть на это было противно. Вообще все было противно. Вова хотел поскорее приехать и забыть все как страшный сон.━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━
Ростов-на-Дону, 5:33. Пока Владимир копошился с билетами и чемоданами выходящих-заходящих в Ростове, прошло порядком минут десять, прежде чем он смог снова свободно выйти на перрон. Упыхавшись, после спора с хамоватой мамашей, которой чемодан не чемодан, а стол не стол, и вообще ее дитятко устало, и хочет спать, мол изволь, товарищ, постелить ребенку, я же мать — уважать надо; Вова облегченно вздохнул. Однако, умиротворение продлилось недолго. С противоположной стороны платформы назревал скандал. До этого было не трудно догадаться, по пьяным крикам и бутылке в руках среднестатистического мужчины рабочего класса. Мужчина с сушеным лещом что-то громко доказывал Марку. Рождественский без своей дежурной улыбки заметно напрягся и нервно что-то пытался объяснить. Нахмурившись, Лисичкин решил подойти чуть ближе. — Я последний раз говорю тебе, блять! Ты обязан выпить за здоровье моей дочери и стояк нашего жениха! — мужчина протягивает проводнику бутылку с палёным пойлом. Марк пристально смотрит на бутылку, а затем снова на мужика. — Извините, но это не в моей компетенции пить на рабочем месте… — Рождественский хотел еще что-то сказать, но мужчина отвесил ему резкую оплеуху рыбой. Проводник не сразу осознал, что произошло, но тряхнув головой дежурно продолжил, — Извините, но если вы и дальше продолжите пьяный дебош, то я буду вынужден вызвать полицию и высадить вас здесь. — Ты еще и условия мне ставить вздумал, сучонок… Да ты знаешь кто я такой?! Ты знаешь сколько я таких как ты гомосеков голыми руками задушил в армии?! — После этих слов проводник растерялся, а во взгляде будто пронесся секундный страх. Секундная слабость. — Ты — сын грязной шлю… Жесткая пощечина огрела мужчину со звонким звуком. В толпе людей лишь некоторые стали свидетелем такой некомпетентности со стороны московского проводника. — Извольте, я напомню вам, что вы говорите с сотрудником железнодорожной компании РЖД. Вы не имеете никакого права хамить и подначивать на нарушения устава рабочего кодекса компании, во время действующей смены. Рождественский Марк Алексеевич является лицом, исполняющим обязанности на своем рабочем месте, а вы можете привлечься к ответственности за распитие спиртных напитков и рукоприкладство. Извинитесь и задумайтесь о своем поведении, пока вы не вернетесь в свой ареал обитания. В противном случае, мне придётся доложить о вас в ближайший отдел полиции. — выпалил как на духу проводник московского поезда. Не зря учил право целый год и бегал за преподом как савраска лишь бы поставил зачет, а тот гадина и не собирался. Мужчина попятился, и будто протрезвев от неожиданной оплеухи, замямлил какие-то неразборчивые извинения и поспешил удалиться, совсем не оглядываясь. Но, когда тот примкнул к своим молодожёнам из пятого вагона Питера, то продолжил пьянствовать. В прочем, это уже не касалось ни Вовы, ни Марка. — Вау… — выдохнул Рождественский спустя какую-то паузу. — Спасибо. — произнёс уже тише, то ли с восхищением, то ли смутившись, то ли еще что-то. — Пф. Пустяк. Не обольщайся, я сделал это не ради тебя, а потому что справедливость должна царить везде и без исключения. Мм… — Лисичкин наигранно задумался, — Даже с таким эгоистичным проводником как ты, Рождественский Марк Алексеевич. — Ох, какая честь! Подумать только, само московское быдло ставит на место другое быдло. — наигранно выдержал серьезность Марк, но поймав недоумевающий взгляд прыснул смехом. Это был первый раз, когда Вова увидел его хоть чуть-чуть искренним, а не лживым и лицемерным. Возможно, в нем все же есть что-то, что делает его человеком.━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━
Ростов-на-Дону, 5:57 Проиграв матч, Карпов больше не хотел играть. Запал пропал. Вместо бравл старса проводники решили открыть дурака онлайн. Вот еще, шило на мыло сменили, сказал бы Вова. Но его тут не было. Он предупредил Диму, что отойдет ненадолго, а тот в свою очередь решил не терять времени и по больше узнать о новых друзьях. А Диму вообще не волновало что и куда полез Вова на этот раз. Это Вова. Он сам способен решить все свои проблемы. Слишком самостоятелен. — Сань, вот скажи, что с вашим Марком не так? Вова шарахается от него как чокнутый. — создав стол на тысячу игровой валюты, начал диалог проводник Москвы. — Марк… Не знаю… — неуверенно, без былого запала, ответил Акульев. — Марк на самом деле, знаешь, только кажется эгоистом надменным, на самом деле он — «брат за брата за основу взято»! Когда меня задержали менты, за кражу чипсов из автомата, ты бы видел как он отчаянно уверял того мужика, что он мой родной брат! К слову… Он тогда и заплатил за эти лисички в сметане. — Вот как… Просто… Девочки у нас слух пустили, мол Марк гей. — с совершенным безразличием продолжал Дима, но от такого поворота Саша задержал свой ход. — Не беспокойся. Девочки НАВИ, конечно, те еще болтушки, но такой сплетни не поверил никто. Они сочли его слишком… Красивым, чтобы быть по мальчикам. — А Вова, — Дима с недоумением перевел взгляд с телефона на приятеля. — ну, что об этом думает? В плане, не хотелось бы, чтобы какое-то недоразумение испортило отдых всем составам. Да и что за НАВИ? — М, Вова и не думает. Я ему по-другому преподнес эту сплетню. Не о чем переживать, Вова не будет с ним контактировать, потому что он его бесит до усрачки, судя по всему. В любом случае, не заставят же их жить вместе… — задумчиво говорил Карпов. — А НАВИ это наши девчонки! Успеешь еще познакомиться с этим звёздным составом чемпионок по сплетням! Карие глаза проводника с каштановыми волосами и идеально выглаженным воротником блузки торопливо бегали. Его мыслительный штурм почти забил тревогу, когда на вокзале объявили о скором отправлении московского рейса. Рейс 415 отходит от платформы. Просьба провожающих покинуть вагоны. — Блять! — крикнул Дима и, выключив телефон, рванул к своему вагону. — Допизделся называется!━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━
Где-то после Туапсе, 10:04. Поезд равномерно качался и постукивал, люди суетились, а проводники бегали из купе в купе, собирая постельное белье. Только один Лисичкин решил оптимизировать процесс и предупредить пассажиров, чтобы сами носили ему свои простыни, и прочее. Проводник был раздражён и устал, казалось как от сессии, к которой подготовился за одну ночь, или как школьник перед ЕГЭ, которого еще заставляют вычислять напряжение тока в катушках, интегралы и поэмы наизусть, а он вообще общество сдаёт. Рыжий парень размеренно крутил ложку в чашке чая, рассматривая в окне то темноту тоннелей, то горы, то кипарисы. Наконец в пейзаже показалось море. То самое море, о котором так долго мечтал Володя. Неожиданным и приятным был тот факт, что море в окне было удивительно чистым, а люди на пляже были радостными и счастливыми. «Как всё-таки мало для счастья надо.» — подумал Лисичкин, скучая за чашечкой чая в своем купе. Разглядывая море и барашки на неугомонных волнах, парень невольно вспомнил надменного питерского проводника. Глаза всё же у него были необычными, таких ему еще не доводилось встречать. Нет, разумеется, он видел голубоглазых людей, но никогда не сталкивался с прицелом изучающего взгляда. Девочки верещали о Марке чуть ли не каждую остановку, а Вову раздражало само его существование. Как у такого эгоиста могут быть столь красивые глаза? Если бы глаза могли быть местом в мире, то Лисичкин бы несомненно сделал вывод, что попал в Бермудский треугольник и задержись ты в нем по дольше — никогда больше не сможешь выбраться. Синие как море глаза, в которых абсолютно не читалось и толики эмоций, сводили с ума. Было непонятно, что с ним не так и хотелось докопаться до правды, найти настоящие чувства, настоящую улыбку или искренние слезы. Что угодно, лишь бы не эта тупая дежурная улыбка и надменный взгляд свысока. Можно ли унизить взглядом? Вова бы точно сказал, что да. Он был не сильно ниже Марка, но под его взглядом, Лисичкину казалось, что он и вовсе не выше стандартного шампиньона. «Это не бред, это конкретный машрумс.» — когда-то сказал Дима с деланным английским акцентом, словно он слова «хлеб» и «грибы» сказал сразу, как только белый свет увидел. Да еще и на английском. Не Димас Карпов, а сэр Carp'ov, будь он неладен. И вот все бы ничего, но все воспоминания о грибах, и начинались, и упирались в итоге снова в гребаного Марка. Володе уже выть хотелось от того, как все в этом человеке противно, но не мог сказать этого про его глаза. Лужа и лужа, казалось бы… С разводами бензина… «Черта с два! Это у меня тупая лужа с разводами бензина, а у него ебучая бездна океана! Блять-блять-блять! Ну, какого черта, Вова, ты что с ума сходишь?! Хватит думать о нем, это действительно уже будет машрумс, когда перейдёт бред.» — отчаянно рассуждал в мыслях Вова. Не выдержав, в один момент он ударил по столу так, что чашка чая чуть ли не опрокинулась на него. Больше думать о питерском проводнике Володя не мог. Он решил действовать радикально — включить покойный последние сутки телефон и просмотреть все тик-токи от Есении, которые успели накапать за это время. Но стоило ему осуществить задуманное, как его встретили 70 сообщений от контакта «Есеня» и 38 пропущенных от матери. Дома полный попадос и от сестры, и от матери. Тут было понятно без слов. Впрочем, тут кроме эмоций ничего и не оставалось.━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━
Прибыв в пункт назначения, питерцы победно улыбались коллегам из Москвы, которым пришлось уступить. По какому принципу произошло то, что сначала пропускали товарняк, а там уже и СПБ нагнал не ясно. Но судьба такая сука, конечно, что автобусы от гостиницы стояли в пробке уже битые тридцать минут. Столкнулись три легковушки, а страдали теперь все остальные. Дима сидел рядом с Вовой и активно с кем-то переписывался, то и дело хихикая. Лисичкина раздражало все вокруг, начиная от Димы и заканчивая Марком в окне соседнего автобуса. Рождественский дежурно улыбался и помахал рукой в приветственном жесте. Давно не виделись, действительно. В какой-то момент Володя не выдержал и, зашторив окно, уткнулся в него головой. — Чел, ты приехал в край мечты, а рожа у тебя кислее, чем огурцы, у которых ты в одно ебало вдул рассол. — предательски в миллионный раз напоминал о том случае с огурцами и рассолом Дима. — Тебе какое дело? — буркнул Вова. Говорить не хотелось совсем. — А такое, что ты своей кислой рожей все настроение убиваешь. Забей ты на все. Пойдёшь с нами на пляж, к слову? — как бы невзначай добавил Димка. — С кем это еще «с нами»? — нахмурившись спросил Вова. Пробка начала рассасываться. По крайней мере, движение началось хоть какое-то. Уже за чудо сойдет. На самом деле Лисичкин уже и не считал такой плохой идеей вернуться в Москву, и поехать на дачу с Есенией ковыряться в земле, пугая ее червяками. Хотя, за такие фокусы мать бы непременно сделала ему выговор, но зато потом речка, шашлыки… Пусть и не море, зато спокойно, тихо, никого кроме природы. Эти мысли заставили Вову невольно улыбнуться. — С НАВИ и Саней договорились кинуть шмот и сразу же выбежать на ближайший пляж. Кстати, прикинь мы будем жить рядом с маяком. Надо будет разнюхать где у них пиво по акции. А еще сходить на какой-нибудь концерт и обязательно не забыть дендрарий! — Пф. Тебе лишь бы пиво. — закатил глаза Вова, сделав акцент именно на пиве. — Не лишь бы! Еще бравл старс! — возмутился Карпов. — Ну, а вообще, если будешь киснуть в номере, то захвачу тебе с барского плеча перекусить из кафе, так уж и быть. Не хочу потом в качестве сувенира тете Геле вернуть труп ее дорого сына. — Как великодушно… — только и произнес Лисичкин, когда телефон потерял связь с богом интернета. Музыка в его наушниках прекратилась. Остаток поездки он был вынужден провести в монотонном шуме автобуса.━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━
Когда автобусы все же смогли добраться до точки назначения, перед студентами открылся удивительный пейзаж. Гостиничный дом располагался на горе, а стоя у обрыва можно было рассмотреть лесистые горы и архитектуру города. А с другой стороны открывался вид на море. Теплый ветер вовсе не охлаждал, а скорее существовал лишь для галочки, напоминая о себе как тот самый третий друг, плетущийся следом чуть поодаль от двух других. Впрочем, город был оживлен и даже отсюда был слышен шум машин и музыка откуда-то снизу из столовой. Поднимаясь наверх, Володя приметил минимум три столовые и кучу каких-то частных магазинов. Архитектура была другой. Здесь было мало сталинок и стандартных муравейников. А вот красочные дома в разных стилях, с яркими крышами, весьма легко найти. Лисичкин стоял в тени алчи, рассматривая плоды дерева. Сделав вывод, что они еще слишком зелёные, но перед отъездом он успеет их собрать, парень пометил в блокнот об этом деле. Девочки НАВИ оживленно вели беседу с питерскими девочками, парни обменивались контактами в играх и сервисах, а Дима докучал хозяйке гостиницы, то и дело постоянно названивая ей. Мужичок с белыми усами что-то сказал не на русском второму мужичку без усов, который был заметно моложе. Переглянувшись, они бросили сигареты и направились к выходу из автобусов, после чего подозвали студентов к себе. Вова проигнорировал это, как и Дима, но второй все же ухватил брошюрку. Мужики рассказывали о графике подъема и спуска автобусов с горы, об экскурсиях и отвечали на какие-то вопросы. Большинство студентов махались этими брошюрами как веерами. Дима подошел к Володе, окинув его укоризненным взглядом. Лисичкин нервно крутил цепь кольца-антистресса, которое когда-то ему подарила его сестра Есения. — Ты так и будешь кукситься в стороне от всех? — спросил Карпов, внимательно читая рекламу турпоходов и экскурсий, мысленно складывая суммы в уме. — Че? Тебе какая разница? Я просто хочу поскорее попасть в номер с кондиционером. Это невозможно. — закатив глаза ответил Лисичкин и снова отвернулся от друга, рассматривая город с обрыва. — Мы тут подумали, закинь наши чемоданы в номера, пожалуйста. — неторопливо продолжил Дима, необратив внимание на выпад со стороны Лисичкина. — Мы пойдем на пляж, раз ты не с нами, то сделай дело, а. Хоть какой-то толк от тебя будет. — Хер с тобой, иди. — сдался Лисичкин. Выбора у него не оставалось, терять последнего друга не хотелось из-за каких-то мелочей, особенно зная обидчивость Димки. Когда-то из-за того, что Володя купил не два пирожка, а один Дима обижался на него месяц и не разговаривал. Речи не шло даже о банальном прочтении сообщений в мессенджере. За пирожок человек умер из его жизни — геройская смерть. Сейчас уже этот случай вспоминался с улыбкой, но тогда это порядком задело Лисичкина. Он был вынужден покупать конспекты у отличницы Насти, которая задрала цену чуть ли не во всю стипендию. Впрочем, это было уже не важно. С того момента Вова четко понял грань своего товарища и старался ее не переходить. Вот и сейчас было проще уступить, чем препираться и отказываться. В лучшем случае, его чемодан бы полетел с обрыва в крышу столовой, в худшем — его самого бы потащили на пляж. В третьем варианте Дима бы снова его похоронил. Отпусти и забудь — единственное верное решение. Да и своеобразный плюс в карму. Спустя какое-то время Дима и НАВИ ушли. Девочки не доверили свои чемоданы Володе по причине того, что тот по их мнению рукожоп и взяли свои миниатюрные чемоданчики с собой. Задача Вовы оказалась еще проще, чем можно было себе представить на первый взгляд. Так они прождали на улице час, пока не приехала черная лада — хозяйкина машина. Оттуда вышла смуглая женщина, явно не русской внешности и такой же мужичок со шляпой на верёвочке за спиной. Женщина долго рассказывала, что была у родственников и совершенно забыла оставить ключ от калитки встречающим водителям. Женщина была приятной в общении с развязанным языком. Когда Димон сказал, мол «Не заставят же их жить вместе», то Акуьев подумал, что всегда, когда так говорят, в итоге происходит именно подобное. Но нет, он оказался не прав к собственному счастью. Совместные номера достались девочкам, а парни в отдельных. Вовин номер был по соседству с Димкиным, что не могло не радовать. Когда ему вручили два ключа от номера, то он поспешил занести тяжелый чемодан друга в его номер и оставить ключ на тумбочке. Возвращаться за своим сил не было, но не бросать же кружки, ложки, вилки на улице. Да и полотенца было жалко. Ничего не оставалось как вернуться. На второй заход москвич увидел Марка, который мило улыбался хозяйке и о чем-то оживлённо беседовал. Саша крутился рядом с ним, будто что-то потерял или куда-то торопился. Оно и не удивительно, ведь он тоже договорился идти с Димой на пляж. Кое-как затащив чемодан в номер и хлопнув дверью, Володя включил кондиционер и плюхнулся на кровать. Приятная прохлада воцарилась в номере и Лисичкин не заметил, как провалился в сон, после тревожной ночи и столь раннего пробуждения. Так он проспал до вечера. А разбудил его громкий хохот в коридоре и музыка. Муж хозяйки делал шашлыки во внутреннем дворе, по телевизору был включен МУЗ-ТВ. Позитивный парад хитов лета 2022. Может быть это и не было Монако, да и солнце скрылось, но все же хорошо — отметил для себя Вова. Двери номеров на этаже позахлопывались и за стеной послышалось шуршание. Все же звукоизоляции было мало. Продрав глаза и уставившись в потолок, Лисичкин все же сделал вывод, что стоит выйти и подать хотя бы признаки жизни. Он окинул взглядом комнату. Голубые обои с серебряными цветами, которые освещал лишь уличный фонарь. Приятный глазу паркет на деревянный манер. На стене висела картина с павлинами, явно купленная за много на блошином рынке. Маленький голубой ковер в центре комнаты, казалось был выбран в цвет обоев. Тумбочка же напротив, была из темного дуба, а может и не дуба, но дерево было темным. Встав с кровати, парень смог разглядеть постельное белье. Голубое с белыми лебедями в озере. Местами можно было найти лилии. Белое хозяйское полотенце было смято, ведь Вова не заметил его, когда от усталости падал на кровать. Это не было трагедией, но мятым оно нравилось Вове чуть меньше, чем могло бы нравиться выглаженным. Недолго думая, Вова умылся в раковине, которая была в его номере и переоделся в оверсайз футболку, в которой он терялся как существо с хребтом, и черные шорты. Закинул носки с кричащей фразой «жить в кайф» в дальний угол чемодана и выудил оттуда шлепки. Взглянув на себя в зеркало, он заметил, что его волосы снова вьются и он выглядит как Филипп Киркоров на минималках или предводитель дединсайдиков. Второе, разумеется, было вероятнее, чем внебрачное родство с королем поп-сцены. Расческа не спасла положение и плюнув на эти попытки прилизаться, Лисичкин выполз из комнаты. На этаже светил жёлтый свет, а в номере он был белым. «Нестыковочка» — подметил Володя. Бежевые обои с лошадками были местами потертыми, а картины с какими-то незамысловатыми натюрмортами украшали проходы. На одном из таких натюрмортов были изображены груши в чаше, а на другом яблоки и сливы. Больше картины Володя не счел нужным рассматривать. Его номер был крайний. «№1» — красовался брелок на ключах. Рядом был балкончик, на котором был белый резной стол, лавочка и пластиковое кресло. Разумеется, это было место где расположилась сушилка с обильным количеством прищепок и натянутые пластиковые трубочки за пределами балкона с той же целью. За пределом балкона Лисичкин рассмотрел порядком пять полотенец. Больше он балкон не разглядывал. Разве что подметил белую пепельницу, в которой дымился свежий бычок. В комнате Димы были какие-то постукивания и периодические чертыхания. Не обратив на это никакого внимания, Вова решил спуститься вниз. Лестница на этажи была из плитки, а перила железными. Небольшой мостик, ведущий на основную площадку, был выполнен в том же стиле, что и лестница внутри корпуса. Ничего особенного. Однако, в самом дворике было обильное количество цветов и тех же натянутых вешалок для одежды, которые оказались забиты женскими вещами. Сами девочки хихикали на кухне, крутясь вокруг плиты и арбуза. Кто-то просто смотрел тик-ток и смеялся, показывая прикол подругам, а кто-то настоятельно просил порезать арбуз. В ответ на просьбу был выкрик его помыть. В тот момент по телевизору заиграла знакомая песня и золотой состав НАВИ начал ей подпевать. Питерцы сидели в ноутбуках, занятые мыслительным штурмом в том, как им брать крепость в майнкрафте без потерь. А в другом номере с открытой дверью была потная катка в доту с периодическими матами. Индивидуум Саша одиноко сидел на отдаленной лавочке, возле стиральных машин и виноградной лозы, залипая в бравл старс. Марка нигде не было. Дима вышел из номера и с большим количеством картошки фри и тарелок плова спешил к столу на террасе. Облокотившийся на перилу Володя ему помешал и тот проматерился, чуть не выронив содержимое. — Вов, не мешай, съеби по-братски! — бросил Дима, а Вова лишь отошел в сторону, давая пройти по довольно узкому мостику. Он ничего не ответил, но его друг видимо ничего не заметил. Когда тот поставил плов и картошку на стол, то девочки восторженно ахнули, и принялись нарезать салаты. Муж хозяйки, которого звали Георгий, крикнул, что мясо почти дошло. На другом мангале оказались шашлыки из баклажанов, которыми занимался какой-то незнакомый Володе парень. «Питерский» — подумал он. Раздался громкий сигнал отперевшийся калитки и, вот, теперь Володя нашел Марка. Он нес четыре пакета из перекрестка, который был снизу у подножья горы, на которой они теперь жили. Марк был непривычно открытым. Кокетничал с НАВИ, смеялся с шуток Сани и глупых выходок Димки. Рождественский был в очках и футболке, которая была небрежно заправлена в шорты. Лисичкин удивился, заметив, что на ногах у того были не шлепки, а кроссы. И… Странная золотая цепочка на правой ноге. Выглядело как наручники, хотя находилось на ногах… Наножники. В прочем, говорить об этом хозяину «наножника» не стоило. Голубоглазый парень кого-то искал, но Вове было не слышно кого, да и не особо интересно. Показавшись перед Димой, мол, вот я — живой, миссия Лисичкина была на этот день выполнена. Когда невысокий, загорелый мужчинка заметил Володю на мостике, то пригласил присоединиться к ужину, но тот тактично отказался, хоть есть и хотелось. Лисичкин задумался и понял, что за день так ничего толком не ел кроме ватрушки с чаем. Ему мысленно стало себя жаль от такой оплошности. Тяжело вздохнув, и последний раз взглянув на экран телевизора, по которому был клип «ягода-малинка», разорвавшая тренды в свое время, Вова решил вернуться в номер. Поднявший в свою комнату, Вова поставил небольшой чайник кипятиться. Это электрическое чудо пластика было куплено Есенией, когда та с их старшей сестрой ездила во Владивосток. Сам Лисичкин был слишком занят ЕГЭ, чтобы куда-то выбраться на зимние каникулы к родственникам. Тем-более так далеко. Но персиковый чайник был весьма кстати, когда парень не хотел появляться на кухне. Все же Света слишком хорошо его знала, когда просила Сеню положить пластиковую приблуду в чемодан. Заварив пакетиковый пресный кофе три в одном, Вова снова вышел на свет божий, правда не для того, чтобы присоединиться к празднику жизни. Он открыл пластиковую застекленную дверь и вошел на балкон. Парень уселся на лавочку, поставив кружку кофе на стол. Из кармана выудил телефон и сигареты. Написал матери, что все хорошо и закурил, рассматривая действо на террасе. Вскоре кофе кончилось, а девочки и Бузова наскучили. Даже то, как Дима поскользнулся на случайно брошенной губке, не заставило Вову улыбнуться. Он встал с насиженного места и облокотился на перекладину незастекленного балкона. Город был чудесен. Всюду сияли огни, ездили машины и переливалась телебашня. Триколор России, монотонный красный, белый, радужные переливы, как гирлянда на новый год. Тот самый город never sleep. Жизнь била ключом даже после заката. Дети засыпают, просыпаются родители, уходящие в разгуляй под луной. Воздух был все еще теплым, несмотря на ночь. Лисичкин помнил ночи не такими. Они были порядком холоднее на его памяти, что он даже спал тут под пледом. Может, это ему и вовсе казалось. Скурив одну сигарету, начал вторую. На этаже послышался топот. Чей-то шаг настойчиво приближался. Дверь на балкон открылась, но Лисичкину было слишком всё равно, чтобы обращать на это внимание. Он был занят внутренней медитацией и разглядыванием города с высокой точки. Он так бы и продолжил безразлично стоять, если бы с ним не заговорил потревоживший человек. — Дима сказал, что ты совсем ничего не ел сегодня… — мягко, непривычно начал знакомый голос, разразившийся громом среди ясного неба. — Он попросил отнести тебе. Будешь? Вова обернулся и увидел огромную, по его меркам, порцию картошки, шашлыка и плова. Москвич нахмурился, взвесив все за и против, принял решение: — Великодушно, конечно, но нет. — холодно произнёс. Возможно, даже слишком холодно. — Ну, в любом случае это тебе, не хочешь — выкинешь. Там у хозяйки есть милейшая кошка. Может станет есть. — Сказал Марк, совсем не так как тогда на перроне. Это раздражало. Лицемерию не бывает границ, и Вова совсем не мог понять, где правда, а где ложь, и это его безумно бесило. Однако, через паузу Рождественский продолжил, — Там, к слову, арбуз будут резать. Если захочешь скажи Инге, она принесет. — Ага, класс. А теперь изволь покинуть балкон. — коротко выплюнул Вова. — Мда-а-а, — протянул Марк, — Сигареты твои лучшие подружки. Как предсказуемо. — Заткнись, пока эти сигареты не оказались у тебя во рту. — Оскалился. Дал слабину. Непорядок. — Хи-хи. Как просто вывести кого-то вроде тебя на эмоции. — издевательски заключил вывод петербуржец, но все же оставил Вову одного. Тот лишь затушил сигарету и поспешил вернуться в номер. Но еду всё же забрал. Не зря же готовили в самом деле. Все в прок, да и плов не виноват, что Марк бесит больше, чем преподаватель по курсу биологии, которому и анатомию правильно нарисуй, и лапу вправь, и пробеги с прямой спиной. Пф. Гадость какая. Уединившись в своем номере, Володя закрылся на ключ, небрежно бросив его на тумбочку. Спать все еще хотелось, хоть кофе и пыталось бороться с этим желанием, выходило не лучше, чем у сборной России по футболу. Хотя, будь в призовом фонде пиво… Где-то до полуночи Вова отвечал на видео от Есении, иногда перебрасываясь с ней своевременными мемами и фотками, которые удалось сделать. Сестра в свою очередь присылала фотку собаки. Она хотела прислать еще фото котят у тети Алисы на даче, но они спрятались на чердаке вместе с кошкой, а туда девчонку не пустила беспокоящаяся мать. Вова находил это все забавным и некоторые видео даже пересылал Диме, но тот променял братву на сиськи и бравл старс, поэтому не отвечал Володе вплоть до завтрашнего утра. Ближе к полуночи, Лисичкин снова провалился в сон под какое-то видео Димы Масленникова в ютубе. Хоть парню и было ужасно интересно досмотреть, но сбитый к черту режим требовал реинкарнации. Телефон в очередной раз остался брошен без разрядки, как самый крайний. Однако, о телефоне напомнил залетевший в окно около двух часов ночи, без объявления войны, клоп-вонючка, как этих жуков привыкли называть мать и Сеня. Из-за неудачного маха рукой во сне, Вова был атакован пахучей бомбой и проснулся, еле как продрав глаза, он все же дотянулся до тумбочки и поставил телефон на зарядку. Впрочем, сон снова не заставил себя долго ждать.