Daydreaming

Иногда, всего становится просто… Слишком. Юнги усаживается в водительское кресло, регулируя его под себя, и слышит над ухом голос Джина с дразнящей интонацией: — Знаешь, о чём мечтают овцы? — О чём? — заинтересованно откликается Чимин сзади. — О своём, овечном. Хосок взрывается смехом, Чонгук тянет «Да ладно вам», когда и остальные начинают хихикать. Пристёгивающий ремень безопасности Намджун просит сделать тоже самое всех, и щелчки заполняют пространство просторного, но кажущегося теперь тесным автомобиля. — Всё забыли, ничего не взяли? — оборачиваясь назад, Сокджин широко улыбается, опираясь локтём о кресло Юнги, совсем рядом с плечом. Чонгук подскакивает, когда они выезжают с парковки: — Моя многоразовая бутылка для воды! — Я поделюсь с тобой своей… — Фу, слюни. — Разве это проблема, Куки? — Тэ, не снимай обувь, опять закатится чёрт знает куда… — Я боюсь, что эти кеды деформируют ногти на мизинцах. И вспотеют. — А я уже вспотел, хён, откроем окна? — Кондиционер… — …может вызвать простуду. Намджун широко зевает и прикусывает всунутый ему в рот палец Чимина. Хосок бурчит о гигиене, кривясь, Тэ — дует на след от зубов, Чонгук просит ехать помедленнее, чтобы сфотографировать урбанистические пейзажи. Джин переключает радиостанции, бессмысленно мыча разные мелодии. Юнги следит за дорогой и — за каждым из них. Первая остановка — на заправке, но не только ради бензина. Кому-то приспичило в туалет, кому-то — поесть, и это щуршание, хруст, крошки. Вторая остановка — в продуктовом магазине, и Наму инструктирует: «Встречаемся через сорок минут в кассовой зоне». Хосок подмигивает Юнги, следуя за младшими, что возбуждённо переговариваются, размахивая руками — Тэ в последнее время одержим пикниками, и сегодня ему разрешили заняться организацией десертного «стола» на земле (гигантский плед в клеточку любовно сложен на дне сумки). Юнги катит тележку, проверяя список необходимых покупок, едва не врезаясь в знакомого, заметившего его раньше и вставшего посреди пути. Завязавшийся диалог между ними и лёгкий, и нет, подобное не раз уже проговаривалось с другими. «А зачем тебе столько? В каком смысле — дети? И что же из всего — для себя лично? К чему всем делиться, в большой семье клювом не щёлкают, слышал?». Юнги рассеянно кивает и инстинктивно движется на разлитые в воздухе негативные вибрации, некий шум, отличающийся на фоне ненавязчивой музыки и пиканья сканеров. Он находит спорящих Тэ и Чимина, считывая по позам, что дело ещё не приняло серьёзный оборот, и это публичная перепалка, которая, всё же, не красит. — Чимин-а? — А? — Не выёбывайся. Остренький подбородок, до этого задранный вверх, опускается, Чимин дуется и многообещающе щурится, впившись взглядом. Юнги хмыкает, втайне довольный реакцией — тем, какое влияние оказывает. Хосок обнаруживается у рыбного прилавка, болтающий с сотрудницей в форменной матроске, Чонгук — собирает в корзинку только то, что чёрного цвета (кола, мусорные пакеты, кофе, средство для мытья духовки, зажигалка). Намджун роняет и разбивает банку маринованных огурцов, и Сокджин успокаивает его, доверяя нести упаковку туалетной бумаги. Через пол часа, оторвавшись от созерцания рядов бутылок с алкоголем, Юнги обнаруживает за спиной всех, выстроившихся, как утята. — Не ходите за мной. Возглавляет процессию последователей-преследователей Пак Чимин, срывая обёртку с мороженного и начиная слизывать подтаивающую ваниль, ещё не заплатив за сладость. — У меня есть бумажка со штрих-кодом, отстаньте. На кассе самообслуживания Юнги пробивает пачку сигарет, на секунду замедлившись и пихнув её себе в карман под разочарованных вздох. Тэхён — раздаёт фиолетовые чупа-чупсы. Ехать до арендованного дома ещё полтора часа… — Помоги нам Господь, — бормочет Мин, перекатывая леденец за щёку. Кухонные хлопоты привычно принимает на себя Джин, решая помыться и разложить вещи после, впрягая Хосока и Гука помочь разобрать пакеты. Юнги бродит по дому, проверяя окна, двери, исправность бытовых приборов. Игру для определения «кто с кем спит» он игнорирует, зная, что все в итоге перетасуются как карты в колоде —непредсказуемо и спонтанно, ультимативно скидывая сумки в комнату с самой широкой кроватью. — Отличный выбор, — шепчет Сокджин, кивая, чтобы и его чемодан оказался там же. Чимин случайно режет многострадальный палец ножом и отправляется чиллить на веранду с планшетом. Намджун выковыривает позабытый кед из-под коврика в машине. …И разговоры, разговоры, разговоры, вопросы: «Что сделать?» и «Чем займёмся дальше?». Медитация на бурлящую воду в кастрюле. Чимин — пялится на костёр во дворе и раздражённо идёт менять линзы на очки в прозрачной оправе, плача от дыма. Обычно брезгливый Хосок — без салфетки вытирает каплю соуса с уголка губ Джина. Тэхён — прилипает к спине Чонгука и быстро уговаривает ополоснуться с дороги — вместе. Во время обеда они наедаются так, что пикник откладывается на попозже. Вино и прочее спиртное пока охлаждается на полках переполненного холодильника, и никто не горит желанием мыть посуду. Юнги самоустраняется, выскальзывая из-за стола тенью. Он устал. Наблюдать, направлять, обрабатывать информацию и действовать. Сил настолько мало, что он с трудом натягивает на влажное после принятого душа тело бельё и футболку, и падает лицом в подушку. Сквозь дрёму он чувствует, как кто-то аккуратно целует в лоб и в губы, секундную вечность спустя — ладонь на животе и мирное сопение в подмышку. Тэхён устроил всё так, что это похоже на сон наяву — гирлянды и светодиодные свечи хаотично раскиданы по пледу между тарелок и пластиковых бокалов. Вымотавшийся Хосок полулежит на Намджуне, уютно устроившись между разведённых коленей и периодически проверяя грудные мышцы на твёрдость — щеками. — Передай, пожалуйста… Вместо того, чтобы протянуть тарелку, они все кормят друг друга с рук, погружая брускетты и ягоды в рот, задевая попутно губы, зубы, язык. Из колонки раздаётся томное звучание музыки шестидесятых, с треском, присущим виниловым пластинкам, пузырьки в напитках поднимаются вверх, как и смех, застревающий в кронах шелестящих листвой деревьев. — Юнги-я? Как себя чувствуешь? — спрашивает Джин, лаская оголённую лодыжку. — Тепло. Прекрасно. Слишком.