Old flames

На следующий день после визита к отцу Рейнира собралась ехать на Драконий Камень. В загородном доме Таргариенов было уже довольно опрятно, чтобы провести там целый день, и женщина не хотела откладывать расстановку мебели. Сегодня в дом должны были привезти то, что она заказала, — оставалось только проконтролировать работу грузчиков и переговорить с декоратором. Чмокнув в лоб маленького Джоффри, который снова оставался с няней, и убедившись, что старшие дошли до школы, Рейнира надела розовый джемпер и джинсы, заплела волосы в толстую косу и вышла в коридор. Рука привычно потянулась к крючку, на котором всегда висел её газовый шарф. Но сегодня его там не оказалось. Женщина растерянно посмотрела на пустое место, пытаясь вспомнить, куда положила шарф, когда вчера вернулась домой. Но память не желала ей помогать. Такое часто происходило с действиями, которые она совершала по привычке, — мозг будто не успевал их зафиксировать. Рейнира пошарила в тумбочке, где лежали перчатки, платки и другие шарфы, которые она редко носила. Ничего. Куда же он делся? Разве что она оставила его в спальне? Правда, с чего ей уносить его туда? Сдавшись, Рейнира достала платок кораллового цвета и, обернув его вокруг шеи, подоткнула под воротник куртки. С пропажей она разберётся позже. Дорога до Драконьего Камня занимала чуть более двух часов, и женщина включила в машине музыку. Играла какая-то модная песня. Она переключала радиостанции до тех пор, пока не наткнулась на ненавязчивый бессловесный джаз, и, понизив громкость до минимума, отправилась в путь. Всю неделю стояла скверная, промозглая погода. Казалось, холодные щупальца воздуха пытались добраться до неё сквозь корпус автомобиля, но Рейнира включила обогрев. Вскоре её щёки порозовели, а сама она начала что-то довольно мычать в такт музыке. Настроение поднялось. Думая о потеплении, которое синоптики обещали на этих выходных, женщина начала представлять прогулку в парке. Люк давно просил её отвести его к озеру, чтобы посмотреть на лодки. Это можно было устроить — и заодно пообедать всей семьёй в ближайшем ресторане. Может, папа присоединится к ним? После вчерашнего разговора ей хотелось вызволить Визериса из его особняка и лап новой семьи, которая так его расстраивала. Рейнира одёрнула себя. Что значит «новая семья»? Однако уже много лет она не могла отделаться от ощущения, что Хайтауэрам и Таргариенам просто невозможно объединиться — из этого получается только что-то вымученное и не очень счастливое. Рейнира была вежлива с Отто, Алисентой и её детьми, но на большее её не хватало. Впрочем, они отвечали тем же. Она только выехала за пределы Лондона, когда ей позвонил отец. Как раз, когда она о нём думала, улыбнулась Рейнира и, вставив в ухо один наушник, ответила на звонок. — Привет, — сказала она. — Ты лёгок на помине... в каком-то смысле. — Надеюсь, повод вспомнить меня был хорошим, — усмехнулся Визерис. Его голос был полон жизни, и у женщины отлегло от сердца. — Я звоню пригласить тебя с мальчиками на ужин в пятницу к нам домой. Семь вечера. — Какой-то повод? — удивилась Рейнира. — Вчера ты ничего об этом не сказал. — Ну, это не совсем моя идея. Это всё Деймон. Вчера он был здесь, и мы так славно поговорили... — Деймон хочет, чтобы я приехала? — перебила отца Рейнира несколько громче, чем ей хотелось. Сердце быстро заколотилось в груди. Она недовольно нахмурилась. — Да, а что в этом странного? Он сказал, что хочет увидеться со всей семьёй, тем более вы вчера так обидно разминулись. За десять лет он, конечно, по тебе соскучился. Женщине показалось, что скрип её зубов было слышно даже по телефону, и она дёрнула плечами, пытаясь расслабиться. Не то чтобы это помогло. Ей стало жарко, щёки запылали, и она выключила печку. — Я... не знаю, буду ли свободна. Ремонт в Драконьем Камне, понимаешь. — Брось, Рейнира, это вечер пятницы! Идеальное время для небольшого воссоединения, и я как раз давно не видел своих внуков. Пожалуйста, я очень хочу, чтобы вы пришли. Я скажу повару приготовить всё, что мальчики любят, и клубничный пирог для тебя. От доброты в его словах Рейнире стало неловко: отец всегда напоминал ей про клубничный пирог, когда хотел, чтобы она приняла его сторону и сдалась. Это был его милый способ убедить её в чём угодно. Конечно, дело было не в чёртовом пироге — всё решала мольба в голосе Визериса. — Ладно, — сдалась женщина, раздражённо потирая переносицу. — Мы приедем, только ненадолго, ладно? Не хочу, чтобы дети перевозбудились и поздно легли спать. — Боже, да мы закончим ещё до девяти, — довольно усмехнулся Визерис. — Кстати, думаю, ты ещё до пятницы встретишься с Деймоном. Рейнира замерла. — Почему? — отрывисто спросила она. — Ты вчера забыла здесь свой шарф, и он забрал его. Сказал, что передаст тебе лично. Наверное, что-то запланировал. — Вот как, — тихо протянула Рейнира, невидящим взглядом наблюдая серую полосу дороги перед собой и бесконечные зелёные поля с нитями проводов. В какой-то момент ей показалось, что во всём мире осталась только её машина, а голос Визериса — последняя связь с реальной жизнью. — В общем, я жду тебя в пятницу. Уверен, это будет отличный вечер, — радостно заключил отец. Побеждённая, Рейнира вздохнула и, попрощавшись, вытащила наушник. Ещё несколько минут она ехала в полной тишине — музыку она выключила, чтобы не мешать себе думать, но и в голове было оглушающе тихо. Только урчание мотора где-то вдалеке. Пустота. Женщине захотелось рассмеяться, потом — захныкать, как ребёнок, которого переполняют эмоции, но в итоге она не сделала ничего из этого. Пальцы нервно стучали по рулю. Она напомнила себе, что едет по делам на Драконий Камень, но это место и эта цель внезапно показались ей крошечными, как детские игрушки, и такими же глупыми. — И зачем ты это сделал? — прошептала она в тишину. Её голос был низким, немного хриплым, и от детской звонкости давно ничего не осталось. Рейнира задумалась, изменился ли голос Деймона за эти годы. Она едва помнила, каким он был. Странно, ведь когда-то она могла узнать его среди целого хора голосов — так часто ей приходилось его слышать. Он ей даже нравился. Одно время нравился так сильно, что по коже бежали мурашки каждый раз, когда он произносил её имя. Рейнира съёжилась, как будто те мурашки вернулись, но это было лишь призрачное воспоминание. Ей всё ещё было жарко. Так жарко, что она еле могла дышать. Она опустила стекло, жадно глотая залетающий внутрь воздух, свежий и резкий, как поток холодной воды. Тишина в голове превратилась в звон. Он забрал её шарф, как мило. Как мелочно. Неужели он думал, что она обрадуется, снова его увидев? Конечно, прошло много лет, и обиды часто прощаются за такое долгое время, но Рейнира знала, что её обида была другой. Обоснованной. Болезненной. Почти оскорблением. Финальная часть их истории была слишком нездоровой, чтобы просто забыть о ней, и отрицать это мог только дурак. Деймон дураком не был. Он прекрасно знал, что делает. И теперь она не видела в его действиях смысла — кроме того, что он над ней издевался. — Увидеть меня раньше, ну конечно, — пробормотала женщина, ещё громче стуча пальцами по рулю. Кривая ухмылка отразилась на её губах. Отлично, она всё-таки разозлилась. Потакать ему она не собиралась. А пытаться связаться с ним — тем более. Пусть делает что хочет, Рейнира в этой игре не участвует. Она снова включила музыку — на этот раз громко — и расстегнула молнию куртки, срывая с шеи платок. Холодный поток воздуха из окна приятно прижался к голой шее, разметал оставшиеся вне косы светлые пряди, и Рейнира стиснула зубы. Да к чёрту всё, подумала она, утопив педаль газа в пол. Путь до Драконьего Камня прошёл без приключений, и у дверей огромного загородного дома Таргариенов женщина вышла из машины. Огляделась. Вокруг всё говорило о дикой природе первых Таргариенов, выходцев из некогда великой Валирии, ныне пребывающей в упадке. Грубые каменные стены из тёмно-серого камня, поросшие мхом, крупный гравий под ногами и кривые стволы деревьев, закалённые постоянными ветрами и влагой. Дом стоял на холме и возвышался над округой во все свои три этажа, многоугольный, с узкими проёмами окон и декоративными башнями под старину. Можно было легко представить, как на эти башни садится дракон и раздвигает свои кожаные крылья. Это место было построено дальними предками Рейниры более двухсот лет назад. Ей нравилось, какой сильной и свободной она себя здесь ощущала. Грузчики и декоратор ещё не приехали. Этот факт даже обрадовал Рейниру — словно продолжение идеи о том, что она осталась одна на Земле. Сейчас эта мысль её успокаивала. Женщина засунула ладони в задние карманы джинсов и задрала голову, чтобы окинуть взглядом огромный дом перед ней. Почти чёрный под угрюмым небом, похожий на скалу из сказок о магии до того, как та покинула мир. Пусть кто-то попробует меня здесь достать, с ухмылкой подумала Рейнира. Она медленно двинулась вдоль стен, рассматривая оставленные на земле вещи рабочих — стремянки, рулоны строительной плёнки, банки с краской и прочие материалы. Зашла за угол. Отсюда открывался вид на скалы вдалеке — эти уже были естественного происхождения. Насколько она знала, там было даже нечто вроде грота: в детстве она пряталась внутри, но быстро перестала под давлением встревоженных родителей. В остальном же Драконий Камень окружала тёмно-зелёная трава, бескрайнее небо и стелющиеся по земле туманы. Обогнув дом с ещё одной стороны, Рейнира остановилась. Перед ней был припаркован элегантный чёрный автомобиль, его начищенные бока блестели. Видимо, владелец заехал на участок по сельской дороге, ведущей к соседней деревне. Сейчас в машине никого не было. Женщина снова оглянулась на дом, ожидая увидеть в окнах свет или даже силуэт человека. Хотя с чего бы это, ведь двери были закрыты. Она приблизилась к машине и наклонилась, рассматривая салон: чистый, ничем не примечательный. Бутылка воды между передними сидениями. Рейнира отстранилась и, подумав, медленно продолжила свой путь, на этот раз осматриваясь более внимательно. Вокруг стояла тишина. Вскоре она вернулась ко входной двери и, растерянно оглянувшись в последний раз, достала из сумки ключи. Протянула руку к двери — и та медленно открылась под давлением её пальцев. — Какого чёрта? — пробормотала Рейнира. Решительным шагом она зашла внутрь и осмотрела погружённый в полумрак холл. Никого. И по-прежнему тихо. Тогда она включила свет — огромная отреставрированная люстра под потолком загорелась мягким светом от десятка лампочек. Свежевыкрашенные стены, новенький пол под ногами — за последние месяцы это место стало выглядеть куда дружелюбнее, чем раньше. Однако сейчас хозяйка чувствовала, что кто-то вторгся сюда без приглашения. — Кто здесь? — громко спросила она. Слабое эхо её собственных слов ответило ей, но больше — никто. Тогда она потребовала ещё громче: — Выходи! Несколько мгновений в доме стояла тишина, а затем Рейнира услышала шаги на втором этаже. Уверенные, они приближались, и вскоре заскрипели ступени на лестнице. Женщина быстро пересекла холл и встала у подножия широкой лестницы из красного дерева — только чтобы растерянно замереть, глядя наверх. Деймон. Она открыла рот и тут же закрыла его, не зная, что сказать. По правде говоря, у неё и сил бы не нашлось, чтобы выдавить слово. Мужчина спускался к ней: распахнутое чёрное пальто с поднятым воротником, тёмные брюки и синий джемпер, короткие светлые волосы слегка растрёпаны, на скользящей по перилам руке — кольцо. Его любимое, она знала. Столько лет прошло, а он всё ещё с ним не расстался. Рейнира еле отвела взгляд от его руки и, сглотнув, отступила. Деймон остановился прямо перед ней, возвышаясь над племянницей на пару ступенек — и ещё на десяток сантиметров, что всегда разделяли их. Посмотрел ей в лицо. Улыбнулся. — Здравствуй, — негромко сказал он. — Сколько лет. Его голос был мягким и до ужаса знакомым, как будто они виделись только вчера. Она вдруг поняла, что легко узнала бы и его и с закрытыми глазами, и среди гула толпы — эта память просто дремала внутри, ненужная до определённого времени. Рейнира посмотрела на него широко распахнутыми глазами и тихо спросила: — Что ты здесь делаешь? К её гордости, самообладание оказалось потеряно не полностью, и её слова прозвучали сдержанно и серьёзно. — У меня есть ключ, помнишь? Хотя я удивлён, что он подошёл: здесь явно идёт ремонт. — Дверь очень старая. Я хотела заменить её на копию, но её долго делать и... — Рейнира откашлялась. — Её ещё не привезли. — Значит, я успел в последний момент, — констатировал Деймон. Он спустился с лестницы и встал рядом. Сам факт его присутствия здесь казался сном. Его глаза пристально изучали лицо Рейниры, явно стараясь объединить её новый образ со старым в его голове. Несколько секунд она покорно позволяла это, но затем пришла в себя и, гордо задрав подбородок, посмотрела ему в глаза. Всё те же умные глаза, лишь стало немного больше морщинок вокруг. Она чувствовала тонкий аромат его парфюма — так близко он стоял. — Что ты здесь делаешь, Деймон? — повторила она. Назвать его по имени спустя столько лет было всё равно что развеять колдовство. Он ведь просто человек. — Вчера Визерис сказал, что ты будешь здесь. Я решил поздороваться. — Думала, мы и так собирались поздороваться. В пятницу, на ужине. — Семейное сборище ничто по сравнению с личной встречей. Рейнира криво усмехнулась. Ей хотелось бы, чтобы усмешка не была похожа на оскал, но она не могла ручаться за результат. — Не думала, что тебе есть что мне сказать. Он ничего не ответил, продолжая внимательно на неё смотреть. Слегка наклонил голову — женщина ощутила, как его взгляд скользнул по её растрепавшейся от ветра косе, а затем по открытой шее, кожаной куртке и сумке, висящей на плече. После этого он снова посмотрел ей в лицо. — Я надеялся избежать неловкости за ужином. — О, и ты решил всё по-быстрому уладить сегодня? — саркастично спросила Рейнира. — Я не хотел ставить тебя в сложное положение. Она чудом не рассмеялась. — У меня всё просто прекрасно, Деймон, — твёрдо сказала женщина, нажимом в голосе подчеркнув его имя. — И твои дела меня уже очень давно не интересуют, чтобы хоть как-то на это повлиять. — Тогда всё в порядке, — ответил он. Спокойствие на его лице злило Рейниру, но она была хороша в сдерживании эмоций. О, она отлично этому научилась с тех пор, как он ушёл. Этот человек не стоил её потраченных нервов, а потому она сделала глубокий вдох и отошла от него. Рассеянно пожала плечами, как будто эта встреча ничего не значила. — Раз всё прояснилось, я уверена, что у тебя есть дела поважнее. Не смею задерживать. Деймон усмехнулся и еле заметно покачал головой. Видеть привычную мимику на его лице — от этого где-то в груди Рейниры стало холодно, будто десятки льдинок прикоснулись к сердцу. Она правда надеялась не встречаться с дядей так долго, как было возможно. И конечно, он всегда рушил её планы. — Ты не слишком по мне скучала, да? — понимающе спросил он. — Ты не оставил мне ни одной причины для этого. Мужчина кивнул. Кажется, он не собирался с ней спорить. Он медленно двинулся к выходу, но остановился рядом с Рейнирой, не утруждая себя тем, чтобы повернуться к ней всем телом. Запустил руку в карман пальто и вытащил её голубой шарф, который она оставила дома у отца. Задумчиво подкинул его — невесомая ткань на миг вспорхнула в воздух и послушно опустилась в его большую ладонь. Рейнира сглотнула. — А ты оставила мне достаточно, — сказал он и протянул ей шарф. Женщина осторожно взяла его, глядя на Деймона с тревогой. Всё внутри сжалось от напряжения, когда он в последний раз посмотрел ей в глаза перед тем, как двинуться дальше. Открыто, серьёзно. На нём едва ли отразились прошедшие годы, разве что взгляд стал тяжелее. И улыбка... печальнее. Его уходящая походка была свободной и расслабленной, как всегда; Рейнира невольно обернулась ему вслед. Ей захотелось что-то сказать, но голова была пуста. — Увидимся в пятницу, — бросил он, не оборачиваясь. — Визерис сказал, что будет клубничный пирог. Видимо, некоторые вещи просто невозможно разлюбить, верно?