Гранатовый рассвет

Каталина выгнала всех из своей спальни. Николь и Михаэль порядком надоели ей с разговорами о капитане и сексе. Их разговоры построены на том, что их половая жизнь крайне скучная. Хотя с какой стороны посмотреть. Каталина решилась на отчаянный шаг спустя столько лет. Её мысли были забиты ситуацией, сложившейся вокруг. Если бы её спросили раньше, что она думает о том, что находится за стенами, то она махнула бы рукой и послала собеседника заниматься своим делом, а не думать о глупых вещах. Но сейчас что-то всё-таки беспокоило ее. Теперь она понимала, как себя ощущает Эрвин все эти годы. Понимает, что он чувствовал, когда читал книги своего отца. Не понимает лишь того, как он спит ночами с осознанием того, что пятнадцатилетние дети умирают ради этих знаний. Девер встала из-за стола и, потянувшись, взяла свой плащ. Все было решено, и нечего откладывать. По дороге она улыбалась каждому прошедшему мимо нее. Пусть думают, что она сошла с ума. Быть может, её станут меньше загружать лишней макулатурой. С приходом Хистории её становилось все больше, в особенности с её идеями. За ремнем был припрятан нож. Как никак это Подземный Город, и она не понаслышке знает, что там внизу. Часовых в коридорах подвала не наблюдалось, значит, заняты делом. Она, можно сказать, очнулась у самой двери и включила голову. Нельзя относится к этому визиту с таким легкомыслием. Только открыв дверь, на неё подул мертвецкий холод и запах чего-то гнилого. Внизу будто была гора трупов, скинутых прямо в пекло ада. Она поморщила нос и сделала первый шаг в эту бездну. Чем ниже она спускалась, тем сильнее хотелось вернуться обратно. Ощущения прошлого не из приятных, если так можно это описать. Мерзкое чувство смерти, грязи и полного отсутствия морали. И все же люди здесь как-то умудрялись выживать. Убогие лежали прямо у стен домов. Им оставалось несколько минут, часов, дней. Но и подходить не стоит. Мошенников здесь куда больше. Удивительно, как многие умудрялись выживать в таких условиях целые жизни. Некоторые не пытались подниматься по лестнице, хотя у всех них одна определенная цель. Солнце. Шагая по этим улицам, она понимала, как же ей повезло тогда с Кенни. Она ни капли не жалела о своем выборе. Что было бы, отказавшись от этого предложения? Ничего? Наверняка бабушки не стало бы раньше, а сестра вряд-ли вышла замуж. Скорее они обе занимались все тем же. Состояние на лечении больных и работе головореза не сколотить. Многие улочки она помнила с детства, и ничего не изменилось за эти годы. Все так же сыро и темно. Одним словом — мерзость. Рынок в центре источал больше всего мерзотных запахов в этом месте. И почему она в юности не замечала этого? Добраться до Билла легко, главное — пройти в тоннели без лишних приключений. В юности она знала каждый ход этих мест, но с возрастом узнала ещё больше. Пещеры с кристаллами, каменные залы прятались в этих местах. Многие проходы были заложены, но в архивных картах они все ещё хранились. Военная полиция больше не наблюдала за этими местами круглосуточно. Лишь за лестницей. Эти ленивые люди хвалились тем, что стоят теперь меньше положенного, особенно после трагедии в Каранесе. Каталина вошла в темноту без какого либо страха. Шла недолго, да и вокруг постоянно слышались какие-то звуки. В основном это были крысы, что прыгали по камням, а позже писк сменился громким гулом. Вокруг царил вечный праздник. Девочки в корсетах и пеньюарах, с ярко накрашенными лицами и грудью вперёд. Уличные проститутки не пользовались спросом, но находились отважные. Большинство предпочитали бордели, и один из них был ей знаком достаточно хорошо. Таверна Билла находилась чуть дальше, но она замедлила шаг, чтобы полностью ощутить себя как дома. Несмотря на всю горечь этого места, у нее большая часть воспоминаний именно отсюда. И пускай они не очень хорошие, а порой и ужасные, но они всё-таки её. Какими они ни были, они останутся в её памяти на всю жизнь, и она каждый раз будет вспоминать их с теплом. Прямо под ноги ей вылетело пьяное тело из какого-то бара, и она на секунду остановилась. Лицо ей было незнакомо, поэтому она в лёгкую переступив его, пошла дальше. Двери бара были плотно закрыты, но свечи на столах было видно через окна. Бар явно закрыт, но вот комнаты на верхних этажах явно в рабочем состоянии. — Есть кто? Она осторожно прикрыла дверь и огляделась. Внизу было немного темно. Вокруг стояла полная тишина, но из подсобки выбежал ребенок. Мальчик. Одет был более менее прилично, но глаза сонные. Каталина удивилась, как можно спать при таком шуме с улицы. — Здравствуйте, Мадам. Хотите снять комнату или пришли к кому-то? — Эм… Я ищу Билла. — Простите, мадам, но, может быть, вы назовёте номер комнаты? — Парнишка достал большую книжку и кинул её на стойку. — Я не знаю номер комнаты. — А я не знаю Билла. Каталина окинула его взглядом и вздохнула. По глазам видно, что врёт. Она вытащила из кармана один золотой и сжала между пальцами. Глаза мальчишки загорелись. — Мне не стоит лгать. Получишь больше, если скажешь мне прямо сейчас. Где хозяин. По его лицо было видно, что он не может сказать. Но жажда денег пересилила его. — Билл наверху. Я сопровожу вас к нему. Каталина подкинула монету вверх, и мальчик её тут же поймал. Его глаза восхищённо блеснули. В этом месте ничего практически не изменилось. Только цвет гардин да пару столиков и стульев. Каталина оценила взглядом старые картины, что висели в коридоре на втором этаже, и прикинула, где Билл мог такие достать. Чем ближе они подходили к знакомой двери, тем сильнее потели её руки. Десять лет прошло. Что она должна ему сказать? Простым «здравствуй» здесь не обойдешься. Мальчик остановил её и прошмыгнул в комнату первым. И вышел спустя минуту, приглашая её войти. Каталина даже не сразу узнала своего давнего приятеля. Мужчина скрючился над какой-то бумажкой и что-то увлеченно читал. Даже не сразу поднял на неё голову. Его прежние длинные волосы и борода сменились на короткую умелую стрижку и небольшую щетинку. Вокруг его глаз появилось немного морщит и одна большая между бровей. В остальном Билл оставался прежним. — Я… Твою мать! Да я, блять, удивлён! Он вскочил на ноги и неверяще смотрел на нее. Почти десять лет она не находила в себе сил задуматься над тем, что ей придется вернуться в это место и попросить помощи. — Прошу, не нужно, это лишнее, — Она покачала головой и сделала шаг к столу, но ближе подойти не решилась. — Здравствуй. — Ты стала разговаривать, как они. — Недовольно выплюнул Прохвост, и подойдя сгреб её в сильные объятия. Вот теперь она определенно дома. Билл задавал слишком много вопросов, но она так и стояла, вцепившись в его рубашку, и даже не слушала все эти вопросы. Ей просто не хватало этого небольшого кусочка все эти годы. Она стояла бы так вечно, если бы не громкий крик Билла. Он позвал того мальчишку по имени и велел принести чего-нибудь съестного. — Ну и как же ты жила все эти годы? — Билл усадил её за свой стол, а сам сел напротив. — По тебе видно, что хорошо. — Лучше не бывает. У тебя тоже все идёт как надо, судя по тому, как преобразилось это место. — С приходом новой власти меняется и народ. Сама не по наслышке знаешь, — Он достал из стола непонятную бутылку, обклеенную бумагой, и два стакана. — Как там, на поверхности? — Жарко. Где бы человек не находился, он всегда будет жаловаться на условия своей жизни. — Каталина улыбнулась и приняла стакан. — Слышал, ты при королеве. Твоё имя гремело здесь последние месяцы. — Многие слухи — чепуха, — Она замешкалась. — Ты нанял себе помощника? — Ну, не то что бы помощника. Это Энтони, сын Пеппер. Мадам попросила им заняться после смерти матери, вот я и взял его на побегушки. Справляется неплохо, да и не жалуется. Каталина попыталась вспомнить, кто такая Пеппер, и в голове всплыла её старая подруга. Такая жизнерадостная, с большими планами на жизнь и этими большими глазами. Мертва. — Ясно. — Она прочистила горло и уперла свой взгляд в пол. От Билла это не скрылось, и он покачал головой. — Тебе жаль? — Естественно, — Она слегка вильнула и поджала губы. — За эти десять лет я ни разу не поинтересовалась вашими делами, хотя такая возможность была. Вы были моей семьёй, а я все так легко бросила. — Если тебе интересно, то я на твоём месте вообще забыл бы сюда дорогу. Я поражен, что ты спустилась сюда по доброй воле, ради встречи со мной. Это сильно. — Его голос был твердым, а речь четкой. В чем-то он прав. — Ты прав. Ради встречи с тобой. Мне нужен ты и твои знания об этих стенах. Он слегка напрягся и громко поставил стакан на стол. Он немного откинулся и вопросительно поднял бровь. Он явно не этого ждал. — Что именно? — Точно не помню, но ты говорил когда-то о том, что за этими стенами есть большие города, — Каталина достала из кармана брюк портсигар и положила на стол, предлагая ему. — Ты был пьян и иногда нес несусветную чепуху, но почему-то именно это всегда присутствовало в твоих рассказах. — Извини, но ты не могла услышать этого от меня. Я ничего об этом не знаю. — Он спокойно вытащил одну самокрутку и покрутился в поиске спичек. — Скорее всего, кто-то завсегдатай нес подобную херь. — Хм… Знаешь, какое у меня самое красочное воспоминание с тобой? — Какое? — Он зажег спичку. Каталина улыбнулась и встала со стула, пройдя к постели. Она крыла на неё, как раньше, и раскинула руки. — Мы напились с тобой и девочками после одного из дел, и ты рассказывал нам смешные истории. Помню, мы сидели на этой постели и плакали от смеха. Сэм тогда назвала тебя идиотом, — Уголки губ слегка приподнялись вверх, и она, повернув голову, взглянула на него по доброму. — Ты рассказывал нам о титанах в стенах. Описывал все до мельчайших подробностей, а потом превратил это в шутку, Уильям. Прохвост подавился сигаретным дымом и закашлялся. Она попала в самую точку. Венка на его шее начала недобро пульсировать, и он вытер свои ладони об штаны. — Я… — Ты, блять, все знал, Билл. Ты, блять, заработал на свою свободу и давно мог подняться на поверхность и сделать себе документы. Ты сидишь здесь, потому что прячешься сам или что-то. В комнате повисло молчание. Его разбавили лишь негромкие шаги из коридора и хлопок двери. Билл прожигал Каталину взглядом и не спешил ничего говорить. — Тогда, после трагедии в Каранесе, мы обнаружили титана в стене. И чем больше я углубляюсь в это, тем больше понимаю, что ответ на поверхности, — Она встала и подошла к нему. — Ты — ответ на все мои вопросы. Я пришла как друг, и все, что ты скажешь останется между нами. — Помнится, я называл тебя мышкой, — Мужчина отдал ей тлеющий косяк. — Теперь ты паучиха. Плетешь свою паутину, и черт его знает, попаду я в нее или нет. Открыв свой рот. Ты мне не даёшь гарантий. — Дам тебе то, чего ты так долго ждёшь. Может даже больше. Согласен? — Она приняла косяк и присела на край стола. — Место, где мы находимся, не единственное. Там, за бескрайними водами, есть ещё люди и места, где нет титанов. — Это я, блять, знаю. Книг в архивах дворца много, и за ними не такая тщательная слежка, как ты думаешь, — Она закатила глаза. — Откуда здесь ты? — Обычный юношеский интереc, — Прохвост подал плечами. — Считаешь, я настолько глуп, что прямо сейчас выдам тебе свои тайны и закрою глаза на то, что ты советник королевы? Каталина рассмеялась и покачала головой. Хитрец. Всегда на шаг впереди. — Не неси херни, Уильям Энглер. Хотела бы взять тебя под стражу, то здесь сидела бы не я. — Сучка. Договориться с Биллом она смогла, но за их разговором стояла не одна бутылка того самого тошнотворного пойла из стола. Обещания, угрозы, манипуляции никак не помогли в этой ситуации. Он оказался непробиваем. Появилась мысль, что она с каждым годом теряет хватку в этих делах. Мужчина заговорил, но только взял с неё обещание оставить его в покое и жить своей жизнью, если в её маленькую дурную голову не придет мысль покинуть эти стены. Их было трое. Он и ещё двое парней. С чем было связано это решение, неизвестно, но юношеский максимализм сыграл свою роль в этом деле. Добраться то они добрались, а вот выбраться оказалось куда проблематичнее. В особенности, если ты остался один. — Почему ты молчал все эти годы? — Меня приняли бы за психа. Кругом титаны, а я рассказываю о том, как приплыл на лодке и пробрался за стены, — Билл поджал губы и закинул руки за голову. — Ты бы поверила? Они перебрались на постель. Билл лежал на подушке с самокруткой во рту и смотрел в потолок, а она облокотилась спиной на стену и держала в руке бутылку. Они оба не в лучшем состоянии, но все же. — Не за что на свете. Мне, блять, было четырнадцать, когда меня познакомили с тобой. Ты мне и в ту пору казался пиздаболом. — Она засмеялась и прикрыла от стыда глаза. — О чем я и говорю! А ты спрашиваешь, почему молчал. — И где ты жил до этого всего? — Она взяла яблоко с миски, лежащей перед ней, и закинула в рот. — В Циенпорте. Захочешь посмотреть — приходи как-нибудь. — И что это за город такой? — Она прыснула и посмеялась, но тут же закашлялась. — Захочешь посмотреть приходи после этой своей вылозки, — Он вмиг стал серьезным. — спрошу тебя только один раз, и тебе следует подумать. Очень хорошо подумать. И, возможно, попросить совета. — Спрашивай. — Ты действительно хочешь узнать тайну этих стен? — Билл сел на постели и смотрел ей прямо в глаза. — Мышка, ты должна понимать, что вся жизнь изменится. Сюда ты больше не вернёшься, а я, насколько помню, у тебя есть семья. — Моим ответом будет моё присутствие.