Голос твой мягким бархатом укрывает, Льётся в душу мою потоком шёлковым. На репите бесконечном его вспоминаю, Отдаваясь желаниям своим нескромным…
Сколько раз ни произноси заклинание «Быстрее!», автомобиль не выпустит «крылья», как в фильмах про Джеймса Бонда, и не полетит над дорогой своим собственным маршрутом. Он всё равно будет двигаться в общем потоке, как в многоводной реке, бегущей в строго определённом русле и с заданной скоростью. Жаль, что в данном случае нельзя включить простое житейское правило, которым Чонгук иногда удачно пользовался в разных экстремальных ситуациях — «Если нельзя, но очень хочется, то можно». Сейчас, при всей спешке, он всё-таки предпочитал доехать до конечного пункта целым и невредимым.***
Водитель такси мастерски, будто опытный каскадёр, лавировал между спешащими по утреннему шоссе автомобилями, пытаясь поскорее доставить опаздывающего пассажира до места назначения. — Осторожнее! — не удержался от возгласа Чонгук, когда их «подрезал» внезапно вылетевший из соседнего ряда байкер. — Не волнуйтесь, я внимательно слежу за дорогой. К тому же я закончил спецкурс экстремального вождения и готов к подобным сюрпризам, — таксист действительно был абсолютно спокоен и даже бровью не повёл, лишь резко крутанул руль, избегая столкновения. При этом он успел заметить, как пассажир бросил на него мимолётный взгляд, а потом снова отвернулся к окну, погружаясь в свои мысли. Пока горел красный сигнал светофора, водитель через зеркало внимательно рассматривал сидящего сзади взбудораженного какой-то неприятностью молодого человека: его пальцы нервно постукивали по колену, идеально очерченные губы были плотно сжаты и в глазах сквозила… Нет, не лютая злоба или гнев, а элементарная человеческая обида. Казалось, если сейчас подкинуть ему хоть крохотный уголёк недоброго слова, дунуть прямо в лицо лёгким раздражением — и вспыхнет моментально. Выплеснет всё накопившееся внутри языками яркого пламени, рассыплет горячие искры эмоций, обжигая ими всех и вся вокруг. Желания поговорить он явно не выказывал, поэтому вряд ли стоило сейчас болтать с ним о погоде или курсах валют. Красивый и очень грустный… Хотелось если уж не развеселить его, так хоть немного успокоить, охладить наполнившую нутро огненную лаву. — Если хотите, я могу включить музыку, — осторожно предложил таксист, желая отвлечь парня от дурных мыслей. Во всяком случае, ему самому она всегда помогала справляться со стрессом, грустью и просто плохим настроением. Может быть и этому бедолаге удастся? Ну, а чем чёрт не шутит? — Да, мне сейчас не помешало бы расслабиться, тогда, возможно, и перестану грузиться негативом. А то уже с самого утра настроение испорчено, — обречённо махнув рукой, невесело усмехнулся Чонгук. — Может, у вас есть какие-то конкретные пожелания? — незнакомец бросил доброжелательный взгляд на расстроенного парня. — Нет, мне это сейчас абсолютно без разницы, — слушая собеседника, Чон поймал себя на мысли, что снова попался на крючок его приятного низкого голоса. Казалось, что тот расстилался внутри мягким бархатом, тихо обволакивал, магическим образом завораживая. Чонгук резко помотал головой, пытаясь сбросить с себя это странное наваждение. — Доверяю вашему вкусу. — Что ж, тогда послушаем одну из моих любимых композиций. Надеюсь, что я не ошибся с выбором, и вам она тоже понравится, — бросив быстрый взгляд на хмурого пассажира, водитель вытащил из «бардачка» диск и вставил его в дисковод. Раздалось тихое жужжание механизма, и по салону поплыла приятная мелодия лёгкого джаза. Чонгук раньше никогда не слушал подобную музыку. Он её попросту не понимал. Но эта мелодия… Быть может, атмосфера в салоне была какая-то особенная, поэтому музыка так идеально легла на душу? Или тёплый взгляд красивого молодого таксиста, с искренним сочувствием смотревшего на него через зеркало, так подействовал? Ах, да, ещё его просто волшебный голос! В общем, факт остаётся фактом: Чонгуку всё-таки удалось каким-то образом так расслабиться, что он неожиданно для себя задремал, ненадолго выпав из реальности.***
Полумрак комнаты… Тихие умиротворяющие звуки музыки. Кажется, что огромная мягкая кровать размеренно покачивается в такт мелодии, будто яхта на спокойных волнах бескрайнего моря. Чонгук лежит в лёгком полузабытьи на сбитом чёрном белье с золотым рисунком, а рука откровенной в своей наготе девушки ласково поглаживает его колено. Ощущается приятное тепло тонких пальцев, которые неторопливо поднимаются вверх, перемещаясь на чувствительную к ласкам внутреннюю сторону бедра. В голове бьётся одна только мысль: «Ну же, детка, смелее!». Совсем не хочется, чтобы она останавливалась. И рука медленно поднимается всё выше и выше. Вот она уже накрывает горячий пах, мягко и стимулирующе поглаживая вверх-вниз, вверх-вниз, а потом нежно сжимает плоть в ладони. Большим пальцем легко надавливает на головку уже возбуждённого члена, вызывая этим тихий стон парня. Да-а-а… И произносит приятным мужским голосом: — Приехали... Стоп!!! Почему мужским-то?!! Нехилые, однако же, фантазии выдал здоровый организм молодого парня, изголодавшегося по плотским утехам! Совсем заучился, студент.***
— Приехали! — повернувшись назад, водитель успел увидеть, как рука дремавшего пассажира медленно скользила вверх по бедру, ненадолго замирая на самом интересном месте, а потом снова опускалась вниз. Такие эротичные движения и вырвавшийся едва слышный, глухой стон совсем не скрывали желаний его откровенного сна. Всё ясно… Весна, утренний стояк и явный недотрах. Таксист хмыкнул, наклонился к парню поближе. Пытаясь разбудить пассажира, он мягко коснулся шаловливой руки и громко произнёс. — Клиника! Вынырнув из дрёмы, Чонгук открыл глаза и первое, что он увидел — это изящные, длинные аристократические пальцы незнакомца на своей ладони, лежащей на середине бедра. Чон широко распахнул глаза от неловкости, и, взглянув на молодого человека, резко вздрогнул от неожиданности. Его безукоризненное лицо с лёгкой улыбкой почему-то поразительно напоминало образ прекрасной незнакомки из сегодняшнего сна. А небольшая родинка на кончике безукоризненного носа просто ввела Чонгука в глубокий ступор. Это какой-то нонсенс, мистика… Разве такое возможно? Да нет, наверное, померещилось. Может быть, он ещё не проснулся? Парень сильно ущипнул себя за предплечье, сразу же поморщившись от боли. Нет, он всё же не спал. И как же невыносимо хотелось снова услышать этот невероятный голос. Да что же это такое-то! Как загипнотизированный кролик! — Спасибо! — дёрнув плечами, будто сбросив наваждение, Чонгук поспешно рассчитался за поездку. Он суетливо засунул бумажник в задний карман джинсов. Выскочил из машины и рванул в сторону университетской клиники, на бегу натягивая футболку как можно ниже. До начала приёма оставалось ровно семь минут. Кажется, он всё-таки успел к началу рабочего дня. — Пожалуйста! — громко понеслось ему вслед. Жаль, что Чонгук не увидел, каким пристальным и задумчивым взглядом провожал его водитель. А потом такси медленно и будто нехотя тронулось с места, выехало на шоссе. Вклинившись в плывущий поток оно через несколько минут затерялось в разноцветных шумных волнах автомобильных крыш.***
— Доброе утро, профессор Ким, — Чонгук стремительно ворвался в кабинет, где сегодня им вместе предстояло вести приём пациентов. — Привет, коллега. Ну сколько уже раз я просил обращаться ко мне на «ты», когда мы остаёмся наедине, — улыбающееся лицо и ямочки на щеках молодого светила науки действительно располагали к общению. — Я же всего лишь на четыре года старше тебя, а мои звания и должность не должны нам мешать. Мы даже могли бы стать друзьями, между прочим. Во всяком случае, я был бы не против. Нужно будет как-нибудь пообщаться неформально, тогда и перейдём на новый уровень. — Хорошо, Намджун, договорились, — последовал тихий ответ. — Мне, честно говоря, немного неловко так фамильярничать, но стать другом почту за честь, — Чонгук от смущения заговорил вдруг так высокопарно, словно стоял у трона властителя. Осталось только кротко преклонить колено! Ё-к-л-м-н, розовых дамских романов, что ли, начитался? Может, всё же не выспался, а? — Будь проще, друг мой, и люди к тебе потянутся, — подойдя к парню, Намджун по-дружески приобнял его за плечи. — Не буду спрашивать, что у тебя сегодня произошло, но в кабинет ты влетел, как будто боялся опоздать. Позавтракать хотя бы успел? — Нет, не удалось. Зато приключений отхватил по самое «не балуй», — натянуто улыбнулся Чонгук. — Сначала проспал первый раз в жизни, а потом случился дворовый Армагеддон: меня дважды, с разницей в несколько минут, птицы расстреляли помётом. — Так это же к деньгам! — засмеялся молодой профессор. —Значит, так… Дуй-ка ты в наше любимое кафе. Пока я буду консультировать первого пациента, ты вполне успеешь перекусить. Голодный врач — злой врач, — констатировал он, подняв вверх указательный палец. — Но как же… — начал было Чонгук, но сразу же осёкся, наткнувшись на наигранно-гневный взгляд. — Понял, принял, выполняю!***
Уютное любимое кафе располагалось на первом этаже здания клиники. Его легко можно было найти по бесподобному запаху кофе и сдобной выпечки, тонким ароматным шлейфом плывущего по коридору и ненавязчиво проникающему в ближайшие кабинеты. Сегодня место заболевшего бариста занял сам владелец заведения — кофеман, год назад превративший своё увлечение в прибыльный бизнес. Как говорится — и рыбку съел, и песню спел! Начинал он, кстати, с самых азов, поэтому и умел приготовить практически всё, чем славилось его заведение. — Привет, почти доктор Чон. Пришёл зарядиться моим сногсшибательным напитком? — приветливо улыбаясь и протирая полотенцем столовые приборы, поздоровался с практикантом высокий широкоплечий симпатяга. — Доброе утро, Джин! Хотя, для меня оно сегодня устроило неприятное испытание, — Чонгук присел на высокий стул, поставив локти на стойку и подперев ладонями грустное лицо. — Будь другом, Красавчик, состряпай мне лёгкий завтрак, а то я сегодня выпал из своего привычного графика, и всё пошло по п… Последнее слово фразы потонуло в громком хохоте бариста — это он включил свою «скрипучую глушилку» на полную мощность. — Осторожнее, Гук! Мы тут не одни, подбирай выражения, — зашептал Джин, страшно округляя глаза и кивая в сторону зала, где за столиками сидели многочисленные посетители, неторопливо наслаждающиеся ароматным кофе, сдобой и незамысловатыми легкими блюдами. — Ну, давай, рассказывай! И Чонгук в ярких красках, не жалея смачных эпитетов, вполголоса описал всё, что с ним произошло. Красавчик, а именно такое прозвище закрепилось за ним с первых дней их знакомства, произошедшего несколько месяцев назад, так уморительно хихикал, что и сам пострадавший начал смеяться вместе с ним. Теперь утреннее приключение уже казалось не ужасной драмой, а невероятной трагикомедией. Во время рассказа Джин, зная предпочтения своего визави, приготовил лёгкий овощной салат и сэндвич с тунцом. — Ваш завтрак, СЭР, — с поклоном поставив перед Чоном две тарелки, он тихо прыснул от смеха. — Теперь так и буду тебя называть — мой ОБСЭРЕННЫЙ друг! — Вот я так и знал, что ты ещё и поприкалываешься надо мной! Будешь теперь это сраное приключение всю жизнь мне припоминать? — и в спину отвернувшегося к кофемашине и продолжавшего заразительно хихикать шутника-острослова полетела скомканная салфетка. — Прости, Гук, но это какой-то трэш, честное слово. Абсолютно анекдотичная ситуация, в которую поверит лишь тот, кто увлекается мистикой, — дурашливо улыбаясь и махнув рукой, Сокджин подал ему чашку бодрящего кофе. — Да я бы и сам не поверил, но факты налицо, вернее, на одежде и рюкзаке, — Чонгук полез в задний карман джинсов, чтобы рассчитаться за завтрак. Удивлённо вскинув брови, он озадаченно хлопнул ладонью по другому карману. И тут его глаза округлились, а лицо стало медленно вытягиваться. — Джин… Его нет! — Кого нет? — Красавчик непонимающе наблюдал за метаморфозами, происходящими на лице друга. — Бумажника, блять, нет! Кажется, я его потерял! Наличка, банковские карты, пропуск в клинику, квитанция из химчистки… — глухо застонав, Гук обречённо уронил голову на деревянную стойку, больно стукнувшись лбом. — Это пипец… — Карты заблокируешь, налички у тебя, как пить дать, было немного, пропуск новый оформишь, — Джин начал бодро раздавать советы, поочерёдно загибая узловатые пальцы. — А вот как вещи из химчистки забирать, даже не знаю. Только если есть особые приметы или метки, наверное, — закончил он, озадаченно почёсывая затылок. — Твою мать, когда же этот грёбаный день закончится-то! — Чонгук с размаху грохнул кулаком по стойке. Подставка с кофейными ложечками тут же завалилась на бок, звонко рассыпав их по поверхности. Ему уже хотелось набить кому-нибудь морду! — Гук, тебе нужно отвлечься, — внимательно посмотрев на парня, Джин прищурился и категорично заявил. — Послушай, сегодня ровно год, как я открыл это кафе. Предлагаю отпраздновать первый юбилей в баре. Пригласим Айболита с Профессором и вчетвером от души оттянемся — выпьем, потанцуем, может даже и девочек подцепим. Ну, или мальчиков. Ты кого больше предпочитаешь на сегодняшний вечер, Док? Вопрос риторический, можешь не отвечать, — он в примирительном жесте поднял руки вверх и с усмешкой подмигнул парню. — И не вздумай отказываться. — Вот сегодня я точно напьюсь, нарушив свои же правила! И гульну на полную катушку, и потанцую от души, и оттрахаю кого-нибудь с удовольствием, а то мой «жеребец» уже стал привыкать к рукам, пора выпускать на волю. Да пошло всё к чёрту! — Чонгук твёрдо решил закончить сегодняшний беспредел тройной порцией алкоголя и горячим сексом. — Гулять так гулять! Кстати, что ещё за Профессор? Познакомишь? — Обязательно, — подмигнув, хитро улыбнулся Красавчик.***
Второй день практики Чонгук еле-еле осилил, поэтому к концу приёма ему уже хотелось «напиться и забыться» — сказывалась утренняя нервотрёпка. — Вижу, устал ты сегодня. Ну ничего, со временем привыкнешь ко всему. И научишься бороться со стрессом, — улыбнулся профессор Ким, глядя на замученного практиканта. А тот уже и сам расплылся в улыбке, увидев задорные ямочки на щеках молодого мэтра. Не успел Чон снять белый халат, как в дверь кабинета кто-то осторожно постучал. — Войдите! — в один голос произнесли оба и сразу тихо рассмеялись, легко снимая витавшее вокруг напряжение. Дверь открылась и в кабинет вошёл… тот самый таксист. — Добрый вечер, — он слегка поклонился профессору и немного смущённо улыбнулся, посмотрев на своего утреннего пассажира. Казалось, что голос незнакомца многократным эхом отражался от стен и плыл в уши Чонгука золотым потоком, медленно растекаясь теплом по каждой клеточке. Розовая краска удовольствия начала заливать сначала уши, потом щёки и, наконец, всё лицо полностью, безжалостно выдавая яркие эмоции. — Вы обронили в машине свой бумажник. Он завалился под кресло, и я не сразу его обнаружил, — в руке водителя была зажата драгоценная пропажа. — Извините, конечно, но мне пришлось в него заглянуть, чтобы хоть как-то определить владельца. По пропуску я и узнал, где вас можно разыскать. Пожалуйста, проверьте, всё ли на месте. — Спасибо огромное, я уже и не надеялся его найти! А проверять ничего не стану, вряд ли вы что-то оттуда взяли, — забирая из протянутой руки бумажник, Чонгук почувствовал, как их пальцы случайно соприкоснулись. Руку будто пробило током, а кожу лизнул горячий язык пламени. Намджун тихой мышкой сидел в своём кресле и внимательно наблюдал за диалогом. Увидев их реакцию друг на друга, чуть улыбнулся уголком рта. Похоже, он заметил кое-что интересное. — Я теперь ваш должник, — практикант уже без стеснения рассматривал красивое лицо напротив, откровенно залипнув на золотистых глазах. — Хотя вы уже и узнали моё имя, давайте всё-таки познакомимся. Чон Чонгук, — крепкая рука приветливо потянулась навстречу таксисту. — Ким Тэхён, — он мягко поймал красивыми длинными пальцами, как крепкой сетью, руку парня и слегка пожал, ощущая её лёгкое подрагивание. — Очень приятно! А именитому профессору захотелось вдруг незаметно испариться…