*
Сквозь серую завесу дыма ничего не видно, белые хлопья пепла падали вниз, оседали на волосах, на коже, скрипели на зубах. Сарада и Какаши попали в самую гущу боя, отовсюду слышны женские крики, лязг оружия и зычный голос командира отряда охраны дайме. После взрыва двор храмового комплекса превратился в сплошной хаос, хотя основной удар пришелся на стены барьера, гости услышали сначала громкий хлопок, а потом увидели, как острые осколки камня Духов летят прямо на них. Конечно же, ни одна часть не достигла своей цели — барьер Четырех монахов сделал свое дело, никто не пострадал. Но где же Дайго? Какаши активировал Шаринган и бегло осмотрел двор — даже запаха не осталось, следовательно, нинджет справился с переносом. Он не горел желанием защищать ни жизнь нынешнего дайме, ни жизнь принцессы. Откровенно говоря, ему было наплевать на них ровно до того момента, пока амбиции приближенных феодалов не стали угрожать миру в Стране Огня. Гендзюцу с дымовой завесой — идея Какаши, но ее воплотил в жизнь Саске. Он находился поблизости, обыскивая каждый угол храмового комплекса. Где-то здесь спрятано устройство с частицами Инь, и если под общую суматоху его приведут в действие, уже никакой барьер не спасет. Выброс заряженной энергии достигнет центра планеты за четыре секунды и откликом вернётся в атмосферу. Последует ещё более чудовищный взрыв, который может стереть с лица земли всю столицу, а встряска геосфер повлечет серьёзные последствия в том районе, где оно приведено в действие. Прикрывая перемещения Саске, Какаши и Сарада сдерживали наступление отряда шиноби из Конохи. Конохамару специально направил своих приближенных, чтобы те охраняли устройство Инь. Внезапно перед Какаши оказался неизвестный, держа наготове заряженный нинджет. Парень не успел моргнуть, как оступился о подножку и тотчас лишился катаны — Какаши даже не хотел использовать чакру против них, ударил острием по его наручному браслету и вывел из строя, наградив хозяина пинком под зад. Вслед за первым, на Какаши бросились еще трое. Несколько взмахов, и бедолаги бросились врассыпную, лишившись своего основного оружия. В последнее время многие очень полагались на нинджеты, забывая о тренировках. Теперь же, пожинали плоды, когда более подготовленный противник, двигаясь более ловко и проворно, играючи, выбивал их оружие из рук. С другой стороны, он опасался, что слабых шиноби специально пропустили вперёд, чтобы измотать, а потом взять живыми. Никогда нельзя недооценивать врага, эта истина прописана кровью в своде правил шиноби. Если заговорщики из клана Нобунага имели столь грандиозный замысел, значит, будут рьяно защищать свои интересы с помощью нынешней Конохи. В отличие от своего отца, Сарада рубила нападающих направо и налево. Ее серебристые волосы и праздничное кимоно окрасились чужой кровью, придавая ей грозный вид. От ее клинка только и разлетались брызги крови и опадающие вниз тела. Какаши попытался сделать ей замечание, чтобы не поступала так жестоко с более слабым противником. Она даже прислушалась к его словам и, мгновение спустя, рассекла чью-то голову, как яблоко — на две половинки. — Извини, привычка, — усмехнулась она и продолжила в том же духе. «Над эмоциями ей придется еще долго работать», — невольно подумал Какаши и оттолкнул от себя очередного защитника деревни. Тот кубарем покатился к стене и затих на некоторое время. Сарада слишком отдалилась от него — в стрессовой ситуации она часто поступала, как хотела. Ее эмоции часто преобладали над разумом и подсказывали ей желания. Какаши удивился, когда она получила звание АНБУ, ведь на практике она была хорошим чунином. В пятнадцать она получила звание джонина, в шестнадцать вступила в АНБУ по рекомендации Конохамару, который, всем вокруг говорил, что военные времена в Конохе канули в лету и можно упразднить половину требований к званиям. Это случилось еще до разрушения деревни, и Наруто согласился с его предложением. Когда грянула беда, стало некогда вводить новые требования, в ряды шиноби шли все, кому не лень. Миссии были совершенно разными и необязательно владеть чакрой в совершенстве, когда есть компактные нинджеты. Что касается Сарады, на фоне остальных шиноби ее уровень владения чакрой был близок к нынешнему уровню учителя Конохамару. Его дочь сражалась как дикая кошка, это одновременно льстило Какаши и в то же время, он был очень зол на нее. Вместо того, чтобы слушать его приказы, она развлекалась, махая катаной. Дым от гендзюцу Саске начал постепенно развеиваться, это означало, что он достиг цели и нашел устройство с частицами Инь. Пора постепенно убираться с территории храма. Сарада вошла в раж, и впереди Какаши продолжала рубить катаной. За ней уже тянулся кровавый след из убитых и раненых, но в ярости она не замечала ничего. Они медленно продвигались в сторону ворот, Какаши продолжал отмахиваться от нападающих и Сарада, орудующая катаной, по пояс в чужой крови. Едва они выйдут за пределы храма, смешаются с толпой и с помощью пространственной техники перенесутся во дворец. Придется на некоторое время там остаться, чтобы предупредить новое покушение на принцессу. Количество солдат поубавилось — отряд Конохамару перебит Сарадой, те, кто остался, корчатся от боли на земле. Если они сейчас не ретируются, может прибыть подмога. Какаши бросился к дочери, чтобы схватить ее за руку и вытащить с поля боя, но чакроподавляющие цепи оказались быстрее. Ее руки и ноги опутала блестящая, черная цепь, сделанная из металла, похожего на тот, из которого были изготовлены чакропринимающие штыри Нагато. В несколько слоев цепь намоталась вокруг ее шеи, чтобы не дать ей возможности воспроизводить техники глаз. Сарада, кажется, была готова к подобному развитию событий и только крепче перехватила катану. Хоть она и без чакры, к ней все еще не подступиться. Но ее преимущество оказалось недолгим — в руках командира взвода цепи дернулись, увлекая ее за собой на землю. Вот как может обернуться самонадеянность на миссии. Во время Третьей войны, Какаши тоже понадеялся на себя и его первая миссия в качестве джонина обернулась фатально. Сейчас, во дворе храмового комплекса, ставки были значительно выше, чем тогда. Времени на разработку нового плана отхода нет, да и какой родитель сможет оставить своего ребенка в логове врага? Какаши на ходу сложил печати техники подмены телом и мгновенно оказался на месте Сарады. Он успел только оттолкнуть ее, да так, что она приземлилась на крыше около храмовых ворот. Проехала боком по черепице и чуть не врезалась головой в статую комаину. — Папа! — закричала она, что есть мóчи. Ее глаза пронзила дикая боль, сковывая голову в раскаленные тиски. Она резко зажмурилась, проверяя, не выкололи? Приоткрыла один глаз, осматриваясь вокруг себя, затем другой. Глазные яблоки продолжали пульсировать от боли. Все вокруг полыхает красным, так же, как и при использовании Шарингана, только в разы интенсивнее. Боль растекалась от глаз, отдавая в уши, словно ее двинули камнем по голове. Удар головой она не исключала, после того, как отец отбросил ее на крышу. Стекло в очках надтреснуло, и в правом глазу обзор разделился на две части. Сарада опустила глаза вниз, глядя, как ее отцу завели руки за спину и уводят со двора храма, закованного в чакропоглощающие цепи. Она боялась даже подумать, как с ним будут обращаться в тюрьме. Теперь ее битва окончательно проиграна, хоть она и безжалостно уложила большой отряд шиноби, что послал Конохамару. Во время этой миссии она была безмерно зла на своего учителя. Шутка ли, он отправил ее на верную смерть, и если бы не вмешательство ее отца, лежать ей среди убитых во дворе храма. А ведь она только хотела восстановить справедливость в мире. Показалось, что на глаза набежали слезы, но когда капли упали на черепицу, она запоздало поняла, что это кровь. — Папочка, что же я наделала? — прошептала она, — ты меня не простишь.*
Над двором столичного храмового комплекса стелилась неприятная энергетика. Саске не поверил Какаши, когда тот сказал ему, что во время свадьбы дайме готовится провокация почище, чем просто взрыв. Устройство с частицами Инь представляло собой небольшую коробочку, не больше, чем сверток бенто, но его мощь способна стереть с лица земли весь этот город. Задание Какаши стало практически невыполнимым, ведь устройство могли замаскировать под один из камней в стене. Его могли закопать и положить черную плиту сверху, а их в комплексе не счесть. Устройство не источало никакого запаха, по крайней мере, так сообщил Какаши, его обоняние в разы лучше, поэтому он верил ему. Единственная зацепка — излучение Инь чакры, оно вполне осязаемо но, черт возьми, он не сенсор, у него больше нет силы Риннегана. Много лет назад выблядок Ооцуцуки выколол его глаз во время боя с Исшики. Осталось полагаться на свой единственный, но уже немного близорукий Шаринган. Потоки чакры Инь едва выделяются на общем фоне и вместе с ним, здесь полно шиноби. Слабые, не выше уровня генинов, однако их присутствие здорово сбивает с толку. Саске затаился за статуей комаину, наблюдая за подготовкой свадебного обряда. В полдень прогремит взрыв и тогда, по ранее разработанному плану, он наведет массовое гендзюцу и примется за поиски. Какаши и Сарада взяли на себя отвлечение отряда Конохамару и немногих охранников дайме. Их намного больше, но они в разы слабее, что позволяет даже вдвоем успешно отбиваться. Все равно, что отмахиваться от комаров, Какаши только отбрасывает наемников от себя, но его девчонка методично перерезает горло каждому, кто замахнется на нее. Смешная. Он обыскал каждый угол, но так и не нашел устройство. Стены храма и пол без признаков посторонней чакры, значит оно у кого-то из присутствующих. Хаотичный поток вспышек человеческой чакры и выстрелы из нинджетов сильно отвлекают. Нужна только Инь чакра, больше ничего. Пришлось спуститься с крыши в самую гущу боя, Инь чакра ярко выражена меньше, чем у половины присутствующих здесь шиноби. Он снова прислушался к ощущениям. Все не то, у каждого из шиноби чакра циркулирует, постоянно в движении. В устройстве статичное излучение. Саске быстро пригнулся, даже не глядя в сторону опасности — Какаши ударом ноги отбросил от себя нападавшего паренька-шиноби. Тот откатился к стене и замер. Его иньская чакра циркулирует, но что за сгусток в области живота? Саске мгновенно очутился рядом и перевернул его тело, бедолага еще не очнулся от удара. Под его джонинским жилетом оказалась сумка. Никто и никогда не носит на себе сумок, особенно под жилетом. Одним движением рванул молнию. Какаши был прав, устройство оказалось не больше, чем сверток бенто, но яркое излучение иньской чакры вполне ощутимо. Пространственное измерение Саске представляло собой выжженную пустыню. Белый солнечный свет отражается от такого же белого песка и больно бьет по единственному глазу, вызывая непроизвольное слезотечение. Здесь и закончится существование новейшей и единственной в своем роде разработки Астрономического института — устройства с частицами чакры Инь. Он создал клона и отправил его как можно дальше от себя. Одной рукой сложил печати простого барьера чакры и принялся ждать, когда клон уничтожит устройство. Прислушиваясь к ощущениям копии, почувствовал, что тот складывает печати Аматерасу. Черное пламя охватило небольшую коробочку, но пока ничего не произошло. Выброс Инь чакры произошел внезапно, напрочь оглушив Саске. Барьер оказался слишком слабым против убийственной силы. Сначала удар отбросил его в сторону, а потом пришелся по барабанным перепонкам. Носом пошла кровь, и в ушах послышался противный звон. У него есть четыре секунды, чтобы ретироваться из своего измерения, иначе его захлестнет вторая волна взрыва. Очертания реального мира проступили быстрее, чем предполагал Саске. Он очутился на крыше храмовых ворот, у статуи комаину. Чуть не влетел в Сараду — та плакала или же приходила в себя после чего-то. После чего? — Папочка, — всхлипывала она. Краем глаза он заметил белесую макушку Какаши, того вели закованным в чакропоглощающие цепи вон со двора. — Что случилось? — спросил он. Сарада едва ли не подпрыгнула от испуга, оказывается, он не просто спросил, а прокричал свой вопрос. Последствия взрыва в его измерении он будет чувствовать еще долго, если это контузия — на ходу Саске поставил себе диагноз. Она посмотрела на него в упор, из ее глаз текли кровавые слезы. Кажется, у девчонки пробудился Мангеко, но додумать он не успел, она начала втягиваться в воронку, наподобие, Камуи. Молниеносно Саске ухватился за полы ее оборванного, и пропитанного кровью кимоно и отправился вслед за ней.*
— Сакура, вставай! — Сакумо потрепал ее плечо за минуту до того, как начали бить часы. Может быть, часовая башня и была надежным укрытием, все лучше, чем посреди леса, но находиться рядом с ударным механизмом, когда часы бьют полночь некомфортно. С трудом стряхивая с себя сон, Сакура встала с пола. Пора отправляться в дорогу. Дни, проведенные в компании Сакумо, подошли к концу. Нет, она знала, что так и должно произойти, но не думала, что настолько привяжется к нему. Приятный собеседник, надежный напарник, опытный шиноби и так поразительно похожий на Какаши. Еще она знала, что ее подсознание занимается самообманом, принимая Сакумо за Какаши. Как бы там ни было, он воскрешенный, и его время тоже на исходе. Перед тем, как ей лечь спать, он продемонстрировал кисть левой руки — кончики пальцев начали осыпаться, это означало, что действие техники воскрешения уже подходит к концу. Сакура напитала его чакрой, этого пока достаточно, но следует поспешить. Астрономический институт стоит на горе, которая возвышается над городом и без применения чакры, простым ходом они будут на месте перед рассветом. Она так мало всего рассказала ему! Раздался бой часов, сначала мелодия, а за ней и оглушительные удары. Сакура присела на одно колено, зажимая уши. Удары слились в один оглушительный звук, она почти не воспринимала его, только слышала, как от чрезмерной громкости в лабиринте уха пульсируют слуховые косточки. — Не будем терять времени, — скомандовал Сакумо, и увлек ее за собой вниз по винтовой лестнице. После того, как Саске уничтожил устройство с частицами чакры Инь, в Астрономическом институте незамедлительно начали работу над новой, более усовершенствованной моделью. После его отчета, Сакура еще больше убедилась, что источник зла находится именно здесь, на границе со Страной Редаку. Институт сотрудничал вместе с заговорщиками из клана Нобунага, снабжая их нинджетами, а в его недрах идет работа не только над новым устройством с иньскими частицами. До того момента, как отправиться на эту миссию, Сакура планировала проникнуть внутрь института, чтобы уничтожить его изнутри. Но подобная затея слишком рискованная и отнимет много времени. Да и конечный результат, может отличаться от задуманного. Если ход миссии отклонится от плана, и что то пойдет не так — прикрыть ее отход будет некому. Нет, она не согласна на такой риск. Когда Сакура узнала о том, что Какаши находится в заключении, она не поверила. Показалось, что сдача в плен спланирована им заранее, для достижения целей миссии. Но потом Сарада призналась ей, что это по ее вине они задержались во время боя, на нее внезапно накинули цепи, а отец пожертвовал собой, чтобы спасти ее. Терпение Сакуры на исходе, когда Какаши в тюрьме, а Восьмой Хокаге спит и видит, чтобы убить Сараду. Именно тогда в ее уме сформировался план этой миссии. Как можно более, скрытно дойти до места захоронения Сакумо, воскресить и вытащить запечатанную в его сознании запретную технику. С ее помощью вызвать разрушительное землетрясение рядом с Астрономическим институтом и положить конец истоку зла. Только не учла, что старший Хатаке немного изменит ход ее миссии, собираясь самостоятельно отправится, чтобы уничтожить институт. Город Пара, покрытый шапкой облака, оказался позади. Под покровом ночи они вошли в невысокий сосновый подлесок, что раскинулся у подножия горы. Деревья тянутся черной тенью по всей пологой части склона, но институт находится на другой стороне, более отвесной. Там негде скрыться, нет ни одного дерева, лишь нагромождение огромных валунов. — Сакумо-сан, — тихо позвала его, — а ты точно помнишь запечатанную технику? — Я могу забыть, как меня зовут, но знание, что запечатал Какаши, останется при мне всегда. — Может все-таки, я пойду? — Сакура, — он протянул ее имя и даже в темноте, по его интонации, она почувствовала, как он подкатил глаза в той же манере, что и Какаши, — подумай о своем муже и ребенке. Да и зачем тебе я? Действие техники воскрешения заканчивается, а так я смогу внести свой вклад в вашу борьбу. — Ты прав, но, — согласилась она и вздохнула, — за это время я успела так привыкнуть к тебе, хотя и понимаю, что воскрешением нарушила законы природы. — Не кори себя, ведь я никуда не денусь, — усмехнулся он. — Просто буду ждать вас по ту сторону и постарайтесь с Какаши не торопиться в Чистый мир. Сакура задумалась, и они продолжили идти, но уже молча. Небо на востоке начало постепенно светлеть, до рассвета еще далеко. Все идет так, как они распланировали вчера вечером. В предутренних сумерках Сакумо приблизится к отвесной скале и с помощью запечатанной техники вызовет землетрясение. Настолько мощное, что на месте института не останется камня на камне. Лес поредел, они вышли на плато, за которым протекает горная речка, а дальше начинается каменный хаос. — Дальше я сам, — сказал он и положил руку ей на плечо. — Что? — она хотела возразить, как же он пойдет в одиночку, но сразу осеклась, понимая, что больше не увидит его и тратить драгоценное время на причитания слишком расточительно. — Оставайся здесь, ты почувствуешь, когда сработает техника. — Сакумо-сан! — вскрикнула Сакура и бросилась ему на шею с объятиями. — Будь осторожна на обратном пути, — по-отечески мягко сказал он и провел рукой по ее спине, — а вот это, передай Какаши, — с этими словами он оторвал от своего джонинского жилета короткий белый рукав и вложил его Сакуре в руку. Все еще сжимая в руке кусочек материи, Сакура смотрела ему вслед, Сакумо шел вперед, все больше отдаляясь от нее. Мельком оглянулся назад с легкой, едва уловимой улыбкой, и скрылся за огромным валуном. Сакура набросила капюшон накидки и принялась ждать. Пасмурное небо окрасилось в матово-жемчужный цвет и окончательно посветлело. По ее расчетам, к этому времени Сакумо должен быть в районе горной речки, а оттуда рукой подать до стен института. А что если он не сможет? Что если, его запаса чакры будет недостаточно, чтобы воспроизвести запрещенную технику, или же, почуяв неладное, сотрудники института успеют эвакуироваться? Неужели все труды пойдут прахом? Может быть, она не учла какой-нибудь мелкой и незначительной детали, а теперь неучтенное обстоятельство сыграет против? Поток сомнений нарушили чужие шаги позади нее. Сакура вжалась спиной в серый ствол сосны, стараясь не дышать. Шаги приближались, кажется, два человека идут по направлению к институту. Совсем забыла, что в девять утра и в девять вечера сменяется охрана у ворот. К девяти утра от Астрономического института не останется и пыли, тогда двое охранников могут стать невольными свидетелями случившегося помимо нее. Кто знает, что может произойти, если не приведи Ками, обнаружат ее в этом районе. Можно в одно мгновение устранить лишних свидетелей, словно их никогда и не существовало. Она стоит в выгодном положении — за деревом, и в тот момент, когда двое пройдут мимо нее, нападет на обоих, быстро и, может быть, безболезненно. Они даже ничего не успеют сообразить, когда лишатся жизни. Сакура осторожно переместила руку на подсумок, готовясь достать кунай. Двое с каждой секундой приближались, уже слышен их разговор. — Как же, осточертело все, — вздохнул первый хриплым голосом, — вчера уплатил налог, и до конца месяца будем жить впроголодь, — пожаловался он. — Твои-то, хоть здоровы, — отозвался второй, по его голосу заметно, что он был совсем юным, — моя Юки, совсем плоха стала, все никак не придет в себя после тяжелых родов, и ребенок еще, постоянно голодный орет сутками напролет. Мы тоже живем впроголодь, рис закончился еще три дня назад. — У меня десять ртов дома, — обреченно напомнил первый совсем рядом с Сакурой, — ты знаешь, что старшему только через год исполнится семь лет. Так что, пахать нам до гробовой доски, — он откашлялся и сплюнул ей под ноги. Вот он, наступил удобный момент, чтобы воткнуть острие куная одновременно в шею каждому из них. Они не успеют и пискнуть, когда она с хирургической точностью сделает задуманное. Медлить нельзя, ведь это ее потенциальные враги, они будут первыми, кто расскажет о разрушении института, а возможно, заметят и Сакумо. Сакура бесшумно вдохнула воздух, и перехватила рукоять кунаев поудобнее. Двое в униформе охранников продолжали отдаляться от нее, что-то неуловимое остановило ее в последний момент. Сакура так и осталась стоять, держа в запотевших руках кунаи. Неужели она зачерствела настолько, что готова лишить жизни невинных людей? Разве этому учил Какаши, в ее далеком детстве, когда был сенсеем команды семь? Интересно, задумываются ли о морали те, кто в стенах Астрономического института разрабатывает смертоносные устройства, наподобие того, что уничтожил Саске? Вдалеке раздался глухой гул, звук не прекращался, только нарастал и словно тысяча подземных взрывов, с чудовищной силой, сокрушительная энергия рвалась наружу. Сила запрещенной техники, запечатанной в сознании Сакумо, была феноменальна, по своей силе разрушения и вместе с тем, ей можно пользоваться очень направленно, буквально для того, чтобы точечно воздействовать. Сильное землетрясение похоронит глубоко под землей институт и всех, кто там находится, в русле реки, возможно, сойдет сель или же случится камнепад, в городе Пара будет звенеть посуда в шкафах и попадают книги с полок — Сакура давно рассчитала в уме все возможные последствия. «Он справился, — мелькнула радостная мысль и одновременно, неизвестно откуда, в ее сознании вспыхнула необъяснимая тревога, — дошли те двое охранников до своего места работы или нет?»