Часть 11
20 октября 2022 г. в 17:18
На утро Маркус наотрез отказался выходить из своей спальни. Всё тело ломило, в голове стоял туман, он сполз с кровати, подошёл к зеркалу… Увидел собственное лицо, кровоподтёки на котором делали его похожим на изуродованную летучую мышь, развернулся и вернулся в кровать.
Он лежал и проклинал тот странный рефлекс, который заставил его соврать в ответ на очевидный вопрос — Маркус ни хрена не умел исцелять, и вчера у него не было никаких причин это скрывать. Может быть, ну просто может быть… Может быть он не хотел, чтобы Эшран узнал, что он чего-то не может?
Аргумент всё равно звучал по-дурацки, даже в его голове. И Маркус задался вопросом, что было бы, если бы ночью он сказал правду?
Ещё более странная и неправдоподобная логика подсказывала ему, что, возможно, тогда Эшран бы его не ударил. «Побоялся бы, что об этом узнает Рамар?» Маркус тщательно отгонял от себя все другие, менее убедительные причины, хотя в глубине души чувствовал, что Эшран не стал бы бояться каких-либо последствий, связанных с главой Братства.
От этого злополучного момента его размышления перешли к тому, что было после, и рука сама собой потянулась к нижней части живота. Маркус ничего не мог с собой поделать, да и не то чтобы очень пытался бороться с этим порывом — всё случившееся по-прежнему возбуждало его. Эта горячая обжигающая угроза в обычно спокойных карих глазах. Руки Эшрана на его руках — сильные, так что у Маркуса не было бы никакой возможности вырваться, даже если бы он захотел.
Маркус не врал за шахматным столом — у него было много любовников. Хотя, возможно, дело было всё-таки не совсем в том, что он просто хотел ощутить чей-то член. Ему нравилось злить отца. Отец назвал его ублюдком в тот же день, когда застал с мужчиной в первый раз. Назвал «ничтожеством» — почти как Эшран вчера. И Маркусу нравилось унижать его в ответ. А что могло унизить великолепного и высокомерного эстерского магистра сильнее, чем понимание того, что его сын побывал под каждым из его друзей? Да, в этой логике тоже было немного непоследовательности, но для Маркуса был важнее результат.
«Очевидно он пытался меня унизить», — думал Маркус, когда раздался стук в дверь. И хотя накануне его определённо задели последние слова Эшрана, резюмировал: «Но это будет не так легко».
Если б он не был так погружён в себя, то, возможно откликнулся бы и запретил входить, потому что абсолютно не хотел показываться кому бы то ни было на глаза в таком виде, но ночью он пришёл не в том состоянии, чтобы запереть дверь, а Камил, стоявший в коридоре, был не настолько тактичен, чтобы, не получив ответа, просто уйти.
— Ради Создателя, Маркус, что с тобой произошло? — спросил он почти что с порога.
Маркус зажмурился и застонал, он прикрыл двумя руками лицо, как будто это ещё могло чем-то помочь.
Камил быстро закрыл за собой дверь и, присев на кровать рядом с магом, заставил его оторвать ладони от лица.
— Надо было мне всё-таки проводить тебя домой, — задумчиво протянул бард.
— Ты бы вряд ли справился с тем, кто это сделал, лучше, чем я, — вполне честно отозвался маг.
Камил задумчиво разглядывал его лицо. Он, конечно же, тоже не умел исцелять.
— Я понимаю, что ты и каменную статую выведешь из себя, но если на тебя напал кто-то в крепости, об этом нужно доло…
— Нет! — резко перебил его Маркус и подарил другу очень серьёзный взгляд. — Ты никому не будешь этого говорить.
Камил вздохнул. Он выглядел недовольным, но, похоже, не собирался лезть в чужие дела.
— Я поищу для тебя исцеляющих зелий, — решил он. — Постарайся не вляпаться ещё во что-нибудь, пока меня нет.
Маркус обрадованно закивал. Он ни во что не собирался вляпываться и был искренне благодарен за такую заботу. Про себя он уже успел обдумать перспективы выхода за пределы своей башни. Идти в лазарет и смешить бесполезных алкаронских целителей своим убогим видом он абсолютно не хотел. Альтернативой был Сайлар — единственный известный ему целитель-маг, но просить помощи у своего главного конкурента по отряду Маркус тем более не желал.
Камил ушёл быстрее, чем Маркус сообразил спросить, зачем тот на самом деле явился к нему ни свет ни заря. Поэтому Маркус, которому уже не так хотелось возвращаться к своим мокрым фантазиям, просто сел на кровати и, сложив руки на коленях, стал ждать.
Его комната у цитадели была небольшой, определённо гораздо меньше всего, к чему он привык в доме отца и затем в поместье своего наставника. Даже его комнаты в многочисленных башнях магов, где он проходил обучение, были заметно просторней. К тому же, снабжение крепости оставляло желать лучшего, и, хотя у Маркуса хватало денег, чтобы купить самые дорогие из доступных здесь штор, покрывал и подушек, всё же его не оставляли мысли о том, что можно было оформить её и получше. По мере того, как его мысли двигались в эту сторону, настроение постепенно поднималось. Он подумал, что было бы неплохо отправиться в Каледос и закупить там немного тканей. И, если Рамар держит его при себе и заставляет таскаться по окрестностям, поджаривая кроликов и волков, просто чтобы держать подальше от Эшрана, то, наверное, не будет против того, чтобы Маркус отлучился в соседнее государство на несколько дней. Можно даже пообещать привезти оттуда что-нибудь красивое и ему. Вообще-то, Рамар не то чтобы очень ценил красоту, но наверняка не отказался бы от хорошего клинка.
Когда Камил вернулся со склянками, в которых плескалась красноватая настойка из целебных трав — тех самых, в поисках которых они недавно облазили все окрестные склоны — Маркус уже порядком приободрился и даже совершил подвиг — встал и протёр лицо одеколоном. За водой он выйти не решился.
— Ты же знаешь, что эти штуки сейчас на вес золота? — напомнил Камил то, о чём Рамар в последней вылазке ему уже все уши прожужжал. — Давай ты постараешься больше не получать по лицу ну… хотя бы не в бою?
— Я не собираюсь получать по лицу даже в бою, — бодро соврал Маркус. Откупорил настойку и одним быстрым движением вылил содержимое себе в рот. Вкус был так себе, будь его воля, Маркус добавлял бы во все эти зелья сахар и коньяк. Но зато результат проявился почти мгновенно. Первым исчезли красные вмятины от пальцев Эшрана, которые Маркус только что разглядел у себя на горле. Следом довольно быстро затянулось и всё остальное.
Маркус принялся придирчиво рассматривать своё отражение, как будто целебное зелье могло пропустить какую-то царапинку. Потом взял расчёску и стал приводить в порядок свои великолепные чёрные волосы.
— Не хочу тебя расстраивать, — раздался голос Камила у него за спиной. Сквозь отражение в зеркале Маркус видел, что бард скрестил руки на груди и очень внимательно смотрит на него. — Но нас уже ждут в ставке командования. В делах Братства наконец наметился прогресс, и Тамране не терпится что-то обсудить.
Маркус только коротко кивнул… и в следующее мгновение расчёска замерла у него в руках.
В ставке командования.
Это значит, Эшран тоже будет там.
Ему ужасно захотелось быстренько спрятаться обратно под одеяло и сделать вид, что он вообще не просыпался и никаких зелий не пил.
— Маркус? — напряжённо напомнил о себе Камил.
— Да, конечно, — быстро, даже слишком быстро откликнулся маг. — Сейчас мы туда пойдём.
Камил продолжал внимательно наблюдать за ним всё время, пока Маркус заканчивал туалет, и вид у него при этом был такой, как будто он очень хотел что-то сказать.
— Ну же! — не выдержал наконец Маркус — Хочешь прочитать мне нотацию — так не тяни!
— Нет, — тот поджал губы и качнув головой отвернулся. — Просто давай быстрей.
— Мы должны отправиться вглубь спорных территорий и встретиться с братом Грегори, — обозначила ситуацию Тамрана. — Впервые у нас появилась возможность заручиться поддержкой кого-то из представителей Церкви. Это важно, потому что сейчас нас считают отступниками, и к мнению наших недоброжелателей прислушиваются не только их соратники, но и простые прихожане. Если хотя бы часть Церкви выступит на нашей стороне, мы уже перестанем быть еретиками для всех.
Это действительно было важно, Маркус это прекрасно понимал. И не только потому, о чём сказала Тамрана, но ещё и потому, что они наконец собирались заняться делом. Хотя формально у Братства были великие цели, большую часть времени до сих пор они лазали по окрестностям, обеспечивая цитадель предметами первой необходимости. И, хотя Маркус не любил церковь, он был полностью согласен, что им нужны союзники.
Он наверняка высказал бы всё это вслух, благо, обсуждение намечалось весьма бурное, но с самого утра его больше занимал другой вопрос.
Эшран стоял по другую сторону круглого стола прямо напротив него. Как будто бы кто-то специально позаботился о том, чтобы расположить их подальше друг от друга.
Всю дорогу, пока они с Камилом шли к комнате для совещаний, Маркус пытался представить, как они будут смотреть друг на друга. Попытается ли Эшран извиниться в своей обычной холодной манере? Обольёт ли его презрением, демонстрируя всё, что он думает о пьяных неуправляемых магах, которые шастают по ночам по чужим башням и ищут, кто бы их ударил?
Все перспективы одинаково его смущали и в то же время одинаково… возбуждали. Даже мысль о том, что Эшран после случившегося будет его презирать, заставляя кровь быстрее бежать по венам.
Эшран на него… посмотрел. Это длилось целых несколько секунд.
— С вами всё в порядке, сэр Эларн? — спросил он таким голосом, как будто это Маркус вёл себя как-то не так, как будто это не Эшран вчера ночью разукрасил его лицо, заставил кончить без рук, а потом вышвырнул вон даже не прикоснувшись. Так можно было бы спросить о здоровье едва знакомого человека, который ошибся вилкой за завтраком.
Маркус слишком удивился, чтобы успеть сформулировать ответ, а через мгновение Тамрана уже окликнула:
— Командор, что ваши разведчики докладывают об этих местах?..
И Эшран, как ни в чём не бывало, стал обстоятельно отвечать на её вопрос. А Маркусу оставалось только стоять, переваривать в голове все оттенки этой ситуации и молчать.