Демон моего сердца

      — Маркус, если это была месть за то, что я сказал утром Рамару, то это несоразмерный обмен.       Маркус обомлел. В первую очередь конечно от того, что его изгнание из замка считали несоразмерным краже какой-то книги — пусть даже и самой лучшей книги, какую он когда-либо читал!       Во вторую, хоть и не последнюю, очередь, потому, что Эшран назвал его по имени. Маркус не был уверен, слышал ли до этого своё имя из его уст хоть однажды. Но теперь, когда Эшран произнёс его, это прозвучало неимоверно интимно, и маг поймал себя на мысли, что хочет слышать от него это короткое слово снова, и снова…       Но кроме всего этого Маркус с новой силой ощутил, что разгневанный Эшран попросту великолепен. Его широкая грудь мерно вздымалась от ярости, лицо было бледным, глаза сверкали… Всё это вместе порождало бешеное желание приникнуть к нему и вернуться к тому многообразию занятий, которые они испробовали прошлой ночью.       Разгневанный Эшран был великолепен, но расстроенный, пойманный в мгновение слабости, Эшран был самым красивым созданием, какое Маркус видел когда-нибудь за всю свою многообразную жизнь. Он становился моложе, в глазах появлялась обычно хорошо спрятанная ранимость, и когда он поджимал губы в попытке спрятать эмоции, Маркусу так и хотелось разомкнуть их своим языком, впиться губами в его губы и зацеловать.       — Я знаю, что поступил некрасиво, — продолжал, тем временем, Эшран, не столько растеряв свой запал, сколько ненадолго отвлёкшись от него. Лицо его отражало искреннее смущение. — Я действовал в порыве эмоций и не должен был так поступать. Но Маркус! Это всё равно не оправдывает то, что ты её взял!       Эшран явно снова начинал заводиться, и Маркусу мгновенно расхотелось его щадить.       — Да кого я взял? — выпалил он. — Ты врываешься ко мне в комнату и устраиваешь непонятный скандал, обвиняешь в том, что я якобы за что-то тебе мстил! Мне в голову не пришло тебе мстить — хотя вообще-то да, повод у меня был!       Маркус толкнул его в грудь, надеясь застать врасплох и выиграть себе хоть чуточку пространства. Он тяжело дышал в приступе почти искреннего возмущения. Откровенно говоря, глубоко в душе Маркусу было стыдно. Он уже подумывал вернуть книгу, раз уж она действительно была Эшрану так важна.       Но вот именно тут складывалась небольшая загвоздка — потому что, если книга действительно была для него важна, Маркус хотел услышать об этом вслух. Нечто болезненное и нездоровое у него в груди требовало разбить любое подобие надежды или вырвать у командора подтверждение того, что у них двоих действительно может быть что-то общее, кроме боли, которую им так нравилось друг другу причинять. Эшран, чтоб его, тяжело дышал, смотрел на него в упор… и молчал.       — Что ты хочешь за неё? — спросил он наконец.       Маркус моргнул.       — Что ты хочешь от меня получить, за то, что ты её вернёшь? — упрямо повторил он.       Маркус так растерялся, что сумел только открыть рот. О, вообще-то он мог очень многое попросить. Он мог бы, к примеру, получить от Эшрана то, что тот прошлой ночью получил от него.       Но Маркус не видел никакого смысла в подобном торге. Это было абсолютно не то, чего он добивался и чего хотел.       А Эшран не стал ждать ответа. Он резко развернулся и, не обращая внимания на присутствие хозяина комнаты, принялись потрошить ящики туалетного стола.       — Да ты с ума сошёл?! — возмутился Маркус. — Возможно, кое-кто был прав! Пыль и правда плохо на тебе сказывается!       — Пыль?! — когда Эшран на мгновение поднял на Маркуса взгляд, злая отрывистая улыбка промелькнула у него на губах. — Ты правда думал, что я снова начну её принимать?       — Что?! — опешил Маркус в который раз.       Эшран, ни на мгновение не останавливаясь в своём бесцеремонном обыске и только изредка поглядывая на мага, размеренно продолжал:       — Никогда. Я больше никогда не поставлю себя в зависимость от чего бы то ни было, — очередной напряжённый взгляд и следующий ящик, вывороченный, отправляется на пол. — Я просто хотел… — он замолк, хотя Маркус и был уверен, что Эшран ничего не нашёл.       — Ты меня специально заманил! — процедил Маркус.       Эшран не снизошёл до того, чтобы ответить на его слова. Он закончил с туалетным столиком и принялся за шторы. Маркус зажмурился, не желая смотреть, как слетает с крючков его драгоценный, свежекупленный атлас. Но, конечно, Эшран и там ничего не нашёл, а поскольку комната была маленькой, и мебели в ней было немного, он перебрался на кровать.       В момент, когда Эшран взялся руками за подушку, Маркус не выдержал — бросился ему наперерез и, глубоко в душе понимания, что ему не справиться с мощными руками Стража, прижал подушку всем своим весом.       — Демоны тебя раздери! — процедил он. — Эшран, я не брал твою книгу! Оставь в покое мою кровать. С чего ты вообще взял, что она у меня?!       Эшран замер на середине движения и ухмыльнулся до ушей.       Маркус на мгновение даже растерялся, не сразу поняв причину этой заминки. Целую долгую секунду он тешил себя иллюзией, что на Эшрана так подействовал звук его имени. Имени, прозвучавшего из уст мага.       А в следующий миг Эшран низко наклонился к его лицу и, почти касаясь губами его губ, процедил:       — Потому что это твоя любимая книга, маг. И потому что я не говорил тебе, что именно ищу.       — Теперь я снова «маг»? — ядовито поинтересовался Маркус, чувствуя себя в это мгновение полным дураком.       — Ты всегда будешь «магом», — произнёс Эшран спокойно, ни на миллиметр ни отстраняясь от него. Почти ласково и в то же время неимоверно зло.       — Как и ты всегда будешь Стражем! — процедил Маркус в ярости.       — Да, — также спокойно откликнулся командор. Взял его под мышки, поднял на ноги, и раньше, чем Маркус успел снова броситься на кровать, поднял подушку и извлёк из-под неё фолиант.       Быстро убедившись в том, что держит в руках именно то, что искал, он двумя отрывистыми движениями распахнул книгу, вынул из неё два каких-то предмета и спрятал их себе под рубашку. Маркус успел только разглядеть, что одним из них было письмо, потому что, когда командор перешёл в последнюю атаку, вместо того чтобы попытаться снова отбить у него подушку, маг рванулся к двери, провернул ключ в замке и перекрыл собой проход. Он недоумённо наблюдал за действиями Эшрана, пока тот не повернулся и не шагнул к нему. Хотя Страж, казалось, слегка успокоился, ярость всё ещё плескалась в его глазах.       — Почему ты думаешь, что она моя любимая? — требовательно спросил Маркус.       Эшран молчал и только глядел слегка насмешливо.       — Ты за мной шпионил? — Маркус злился всё сильней.       — Я читал твои письма, — спокойно сказал Эшран и сделал ещё один шаг к нему. Маркус, конечно, не шевельнулся и не подумал отойти. — Все до одного, — продолжил Эшран ровно и уверенно, как будто не видел ничего — вообще ничего! — возмутительного в своих действиях. — Читал письмо твоего отца, на которое ты не пожелал отвечать. В котором он спрашивал, прислать ли тебе её.       И хотя Маркус в целом понятия не имел как реагировать на это открытие, последние слова добили его.       — Ты читал мои письма! Ты считаешь, что можешь делать нечто подобное, потому что я маг?! — процедил он.       — Потому что ты опасен.       — Потому что я эстерец?       — Потому что ты — это ты.       Эшран замер в считанных миллиметрах от его лица и замолк. Маркус тяжело дышал. Ярость клокотала в нём.       Одна рука Эшрана снова упёрлась в дверь возле его виска.       - Ты — олицетворение опасности, Маркус Эларн.       Маркус коротко сглотнул, у него почему-то очень несвоевременно зашумело в ушах.       — Отойди, — велел командор.       Теперь настала очередь Маркуса упрямо молчать.       Тогда Эшран, ни говоря больше ни слова, другой рукой повернул ключ в замке и толкнул дверь, открывавшуюся в коридор.       Маркус вскрикнул, едва не потеряв равновесие, вылетел на лестничную площадку, и тут же был подхвачен уверенной рукой, которая развернула его и поставила спиной к двери.       — Если она тебе так нравится, можешь оставить себе, — с нечитаемым выражением лица произнёс командор и прижал книгу к его груди. Прежде, чем он отпустил руку, Эшран дождался, пока Маркус перехватит книгу и прижмёт к груди. Ещё несколько секунд они оставались опасно близко друг от друга. Маркус чувствовал, как бешено стучит его сердце и как отчаянно звенят натянутые нервы. И не мог понять — испытывает ли Эшран хотя бы толику того, что чувствовал он сам?       Потом Эшран резко развернулся и сделал прочь по лестнице несколько больших шагов.       — Так значит, это для тебя ничего не значило? — слова сорвались с языка Маркуса сами собой, и он мысленно проклял себя за такой унылый, несвоевременный и идиотский вопрос.       Эшран остановился на месте.       — Что? — тихо спросил он.       Маркус сглотнул. Сделал глубокий вдох.       — Книга, — пояснил он. — Она не твоя, да? И ты никогда…       — Открой первую страницу, — не оборачиваясь, бросил командор и, быстро восстановив скорость, двинулся вниз по ступеням.       Маркус заставил себя вернуться в комнату и закрыть дверь. Он сел на кровать, положил книгу на колени и только после этого решился открыть форзац.       «Собственность Эшрана Доримуса», — бежали по странице размашистые, аккуратные буквы.