Часть 30
20 ноября 2022 г. в 07:59
На обратном пути Рамар в основном общался с Ястребом. Не то чтобы Маркуса это сильно ущемляло: он присматривался к новому знакомому со стороны, пытаясь понять, нравится тот ему или нет. Отряд, которым руководил Ястреб, тоже присоединился к ним, хотя пока и было не совсем понятно, как его собирается использовать Рамар.
— Считается, что у него элитные бойцы, — рассеянно пояснил Камил в первый же вечер, оглядывая новый состав. — Но я не вижу ни одного знакомого лица.
Маркус только кивнул. Ему по уши хватало необходимости знать тройные имена всех магистров Эстера, на то чтобы запоминать ещё и алкаронских наёмников у него бы точно не хватило места в голове.
По возвращении же было организовано официальное знакомство Ястреба с «ближним кругом», и всё вроде бы должно было войти в прежнее русло — в крепость понемногу прибывали новые люди, и Ястреб был далеко не первым, кого Рамар уговорил присоединиться.
Однако тот факт, что Ястреб был знаком с Камилом и Эшраном, трудно было игнорировать. Особенно вторую его часть.
На следующее утро после возвращения Маркус направился завтракать в общую столовую. Там кормили за счёт Рамара и ели в основном солдаты, Маркус редко обедал или ужинал в этом месте, предпочитая таверну и более разнообразную еду, пусть и за свой счёт. Но этим утром там должны были собраться все интересные ему люди, и Маркус решил мероприятие не пропускать.
Он по обыкновению устроился за стол к Камилу и первое время они ели молча — оба были совами и просыпались с трудом. Тем временем Маркус отметил, как Эшран входит в столовую и направляется к офицерскому столу. Маркус затаил дыхание, интуитивно чувствуя, что что-то вот-вот произойдёт, когда большая обветренная рука хлопнула командора по плечу и рядом с ним из двери возник Ястреб.
— Приятель! — прогремел он так, что Маркус вжал голову в плечи. Насколько он знал Эшрана, за такую фамильярность тот мог вогнать в землю по подбородок. — Давно не виделись. Думаю, нам есть что обсудить?
Сказано это было так громко, что слышал весь зал, но Эшран, к всеобщему разочарованию, только тихо ответил:
— Может быть.
Прозвучало это с такой ледяной интонацией, что, возможно, даже Маркус поостерегся бы продолжать разговор, но Ястребу явно всё было нипочём. Они уже подошли к столу с закусками, Эшран взял поднос, и Ястреб принялся накладывать на него еду с таким видом, как будто они двое были лучшими друзьями.
Маркус, как и добрая половина столовой, ждал, когда произойдёт коллапс.
Коллапс произошёл, но не совсем тот. Прекратив наполнять поднос, Ястреб развернул Эшрана носом к столу, за которым сидели Маркус и Камил, и подтолкнул вперёд.
Эшран, чтоб его, был не тем человеком, с которым Маркус хотел бы сейчас завтракать за одним столом. И Ястреб, кстати говоря, тоже.
Ястреб оказался харизматичным собеседником, у него был приятный голос, и он любил центрировать на себе внимание — что в данном случае могло бы оказаться весьма кстати… но у Маркуса всё ещё было плохое предчувствие. Которое, чтоб его, оправдалось.
Когда оба оказались рядом с их столиком, Ястреб подтолкнул Эшрана, заставляя усесться напротив Маркуса.
Командор опустился на стул с таким видом, как будто перед ним было пустое место.
Ястреб вежливо кивнул обоим сидевшим за столом и потянулся к графину с водой — ровно в тот же момент, когда это попытался сделать Маркус.
Их руки столкнулись в воздухе, и Маркус вздрогнул, едва не задохнувшись.
Его накрыл неясный поток образов — смуглая кожа, обнажённое тело, густые как ртуть ручейки серебристой магии… Жидкая Пыль. Зеркало с резной рамой, неясный силуэт за ним.
— Маркус? — напряжённо спросил Камил.
Маркус кашлянул. Он понятия не имел, что это только что было.
— Да, — он резко отобрал у Ястреба кувшин и наполнил стакан, потому что ему очень нужно было выпить прямо сейчас, хоть бы и воды.
Похоже, кроме Камила никто ничего не заметил, потому что Ястреб с Эшраном уже во всю вели какой-то малопонятный Маркусу разговор, они упоминали имена, которые ему ничего не говорили, и в какой-то момент к беседе абсолютно предательски подключился Камил. Становилось ясно, что этих троих действительно многое связывает, хоть и не все воспоминания были хорошими. Ястреб держался непринуждённо, но даже в его голосе чувствовалось скрытое напряжение. Камил, обычно весёлый, был не менее говорлив, чем обычно, но голос его звучал задумчиво и даже немного грустно.
Единственным, кто даже не пытался скрыть мрачного настроя, оставался Эшран. Его ответы были на редкость отрывистыми и резкими, этим утром в нём как будто проснулось всё самое худшее, что Маркус о нём знал, и поначалу эстерец принял было это на свой счёт, но через некоторое время, наблюдая за разговором, стал замечать, что он, пожалуй, единственный за столом, на кого не распространяется эта скрытая агрессия.
Эшран почти не поворачивался к нему, а когда смотрел, окидывал таким взглядом, как будто на месте Маркуса была дырка. Но при этом он дважды пододвигал ему куски хлеба, а однажды кто-то даже наполнил стакан Маркуса молоком. Может, Эшран просто перепутал его со своим?
Плечо, которым командор оказался повёрнут к магу, оставалось даже немного расслабленным, в то время как каждая реплика, обращённая к Ястребу, звенела напряжением. И Маркус внезапно понял, что Эшрану не нравится этот человек.
Было ли дело в том, что Ястреб был магом? По крайней мере, эта мысль первой просилась на язык.
— А что насчёт Дайлара? — спросил Эшран в какой-то момент и голос его как будто немного потеплел. Маркус не мог не отметить это после долгого напряжённого разговора, а в следующее мгновение над столом повисла тишина.
Камил насторожённо поглядывал то на одного, то на другого.
— С Дайларом? — холодно спросил Ястреб. — А ты знаешь что-нибудь о нём?
Лицо Эшрана стало задумчивым, он как будто жалел, что назвал это имя.
— Мы обменялись парой писем, — сказал он, отворачиваясь и делая вид, что очень увлечённо намазывает маслом ломоть хлеба. — Но это было уже давно. Год прошёл.
Тишину повисшую над столом тоже можно было мазать на хлеб.
— Ну, — сказал Ястреб жёстко, — тебе повезло. Мне он перестал писать задолго до того.
После этого никому уже не захотелось продолжать разговор. Ястреб первым допил своё молоко и, извинившись, направился прочь. Эшран явно не собирался следовать его примеру, но заёрзал Камил. При мысли о том, что он останется с Эшраном за столом вдвоём, Маркус едва не превратился в половичок и, когда бард поднялся, поспешил сбежать вместе с ним.
«Кто, демоны разбери, такой этот Дайлар?» — крутилось у Маркуса в голове весь остаток дня.
Наверное, правильнее всего было бы спросить об этом у Эшрана, но это ведь было абсолютно невозможно, так? Командор просто захлопнул бы дверь у него перед носом.
Вторым по степени правильности решением было расспросить Камила. Но в дороге бард почему-то ни разу не упомянул этого имени, и Маркус заподозрил, что тот не хочет об этом говорить.
Был ещё третий вариант — самый неправильный, но зато и самый увлекательный, позволявший получить на события в Гавани самую неожиданную точку зрения. Этот вариант звали Ястребом.
Как на зло, весь день Ястреб был чем-то вроде как занят. Он болтался по крепостному двору и заводил разговоры то с одним, то с другим обитателем крепости, явно тоже собирал информацию. И это не оставляло Маркусу особой возможности организовать с ним интимный разговор. Наконец маг плюнул и попросту решил заняться своими делами. В последней поездке Сайлар разглядел на стене заброшенного пещерного святилища руну, которая согласно уверениям эльфа, должна была придавать силу магическому оружию, и, взяв с собой чертёж, Маркус направился в кузницу, чтобы спросить, получится ли нанести её на его орб. А стоило ему отдать оружие на перековку, как рядышком замаячил Ястреб.
— Привет, — сказал тот, как ни в чём не бывало, пристраиваясь на изгородь. Теперь только Маркус заметил у стены замысловатый украшенный кучей резьбы посох. Если бы он с самого начала был более внимателен, то легко бы догадался, что этот предмет не принадлежит ни одному из магов-беженцев, у которых оружие в лучшем случае было типовым, изготовленным в этой же кузнице, ни кому-то из приближённых чародеев — Сайлар упорно пользовался какой-то корягой, а Динара вообще предпочитала брать с собой зачарованный фолиант.
Этот, стоявший у стены, за милю выдавал тот факт, что его обладатель отступник, потому что на полированном дереве переплетались такие замысловатые наборы рун, какие никак нельзя было собрать в одной магической школе. И он очень подходил Ястребу — такому же неправильному, игнорировавшему все правила всех магических школ.
Начать с того, что Ястреб не носил робу. Даже настолько непохожую на официальное магическое одеяние, как те, которые заказывал себе Маркус. Ему как будто бы вообще было наплевать на то, что кто-то обвинит его в нарушении Конвента. Кожаные штаны Ястреба явно были родом откуда-то с юга, как и мягкая, но плотная безрукавка, очевидно, предназначавшаяся скорее для лучника, чем для мага. Ястреб был рыжеволос, и когда он улыбался, в глазах наёмника проскальзывали недобрые искорки — маг не мог отделаться от чувства, что той же улыбкой он улыбается своим жертвам прежде чем нанести удар.
Впрочем, при других обстоятельствах щекочущая аура опасности, исходившая от него, наверняка могла бы мага заинтересовать. Если бы в последние дни он не заразился странной болезнью, под кодовым названием Эшран Доримус.
— Привет, — откликнулся эстерец, устраиваясь поудобнее на той же ограде. Он сам не заметил, как скрестил руки на груди, инстинктивно отгораживаясь от этой излишне открытой улыбки. Но сбегать от разговора абсолютно точно не собирался — напротив, Маркус его очень ждал.