Демон моего сердца

      Поняв, что лежит под чьим-то тяжёлым телом, Маркус ощутимо забеспокоился. Ему случалось наутро не помнить, с кем он провёл вечер, но он никогда не оставлял их в своей постели. Он поднял руку, не решаясь открыть глаза и на ощупь пытаясь определить, кто оказался на нём.       Когда Маркус понял, что это Эшран, ему стало окончательно нехорошо. Он резко распахнул глаза и попытался спихнуть мужчину с себя, но раньше, чем ему удалось хотя бы чуточку сдвинуть эту махину, Эшран зашевелился и уставился на него. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга, пытаясь вспомнить, как оказались в таком положении, потом Эшран протянул руку, ощупывая лицо Маркуса, и спросил:       — Ты цел? Ничего не сломал?       Маркус не сразу сообразил, что и почему он мог сломать, и честно признался:       — Я не чувствую ног.       Эшран тут же скатился с него и обратил всё внимание на затёкшие конечности мага, которые определённо были вполне целы. Маркус подумал, что если Эшран сейчас возьмётся их проверять, то он окончательно сойдёт с ума. Эшран действительно протянул руку к его ногам, но замер, передумав, и только спросил:       — Сможешь встать?       Маркус попытался и, хотя это потребовало некоторых усилий, в конце концов он справился.       — У тебя ничего не болит?       Маркус покачал головой и тут же понял, что это немного ложь: затылок ощутимо ныл, но всё остальное определённо было цело.       — А у тебя? — вежливо уточнил он.       — Я в порядке, — отмахнулся Эшран и тоже встал. — Где… мы? Что б его.       — Я думаю, это Запределье, — задумчиво отозвался маг.       Эшран многозначительно уставился на спутника, но Маркус только пожал плечами.       — Слушай, я никогда тут не был, — пояснил он. — Но что ещё может быть таким зелёным и непонятным?       Действительно, казалось, сам воздух вокруг них исходит зеленоватым светом. Кругом были стены, и это немного не совпадало с описаниями Запределья, которые Маркус встречал в книгах, потому что там всегда говорилось, что Запределье бесформенно и обретает контуры только становясь частью чьей-то воли.       — Частью чьей-то воли… — задумчиво повторил он вслух.       — Что? — переспросил Эшран, оборачиваясь к нему.       Маркус помолчал, думая, как бы облечь свои размышления в слова.       — Я очень сильно подозреваю, что мы в Запределье, — повторил он.       — Что значит: «подозреваю?» И как ты мог не быть здесь… там… раньше? Разве испытание в Круге не подразумевает посещение Запределья и искушение?       — Меня оттуда выгнали, я разве не говорил? — отмахнулся Маркус и твёрдо решил не реагировать на новые изменения во взгляде Эшрана. Командор смотрел на него так, как будто опасался, что Маркус вот-вот превратится в демона. — И в любом случае, эстерские Круги не поддерживают этот варварский обычай! — терпеливо продолжил маг. — Какой смысл рисковать жизнью юного мага, наваливая на него такие испытания, которые ему может быть вообще не пришлось бы пережить за всю свою долгую жизнь? А потом, к тому же, наказывать, если он не сумеет их пройти!       — Я определённо не хочу спорить об этом сейчас.       — Вот и правильно, — поспешил согласиться Маркус. — Я пытаюсь сказать вот что. Мне не очень понятно, как мы сюда попали, потому что для этого, безусловно, должна была быть использована магия. Насколько я понимаю, подобные вещи не входят в умения Алкаронских Стражей?       — Стражи используют концентрированную Пыль, чтобы отправлять магов на Испытание в Запределье, — слегка растеряно произнёс Эшран. — В принципе, они могли сделать с нами что-то подобное… Но для этого мы должны были принять Пыль внутрь. Ты ведь в крепости ничего не ел?       — Я всё время был рядом с тобой. Есть ещё один вариант, но он тебе не понравится.       Эшран терпеливо ждал продолжения.       — Путь в Запределье может открыть демон, который желает вовлечь человека в свою игру.       — Вовлечь мага, ты хотел сказать, — напряжённо уточнил Эшран.       — Я уже пытался донести до тебя, мой дорогой командор, что одержимым может быть не только маг. И если бы ты перестал смотреть на историю своего родного Алкарона через призму церковных догм, ты бы вспомнил множество случаев, когда жертвами демонов становились обычные люди. Напомню также, что ни демоны, ни Стражи, не знали, что я буду в крепости. А то, что мы здесь, очевидно, результат какой-то сознательно организованной ловушки.       — Потому что кто-то подстроил этот проклятый обвал, — мрачно закончил Эшран за него.       — Да, — подтвердил маг. Помолчал, наблюдая за реакцией Эшрана, и затем продолжил: — Не хочу тебя расстраивать, но, скорее всего, ловушка была поставлена на тебя.       — Во время Испытания маг переносится в Запределье в одиночку. Никто не может последовать за ним.       — Когда дело касается ловушек, подстроенных демонами, это работает точно так же.       — Тогда почему мы тут с тобой вдвоём?       — Понятия не имею.       Маркус помолчал.       — Я думаю, — продолжил он, наконец. — Нам надо попытаться отсюда выбраться.       — Твоя магия может нам помочь?       — Эм… нет. Но ловушка должна иметь какие-то условия. Это будет что-то вроде испытания, которое проходят ваши маги.       — Ты знаешь в чём оно заключается?       — А ты — нет? — Маркус приподнял бровь.       — Магам запрещено говорить. А если бы это и было дозволено… Вряд ли они стали бы рассказывать об этом Стражам, — на этих словах лицо Эшрана почему-то помрачнело, но Маркус не смог сделать из этого никаких выводов.       — Ну… — задумчиво произнёс он. — В тех книгах, которые я читал на эту тему, в основном говорится о связи демонов с эмоциями. Гнев, Желание, Гордыня… Самые распространённые грехи людей, обретая силу, в Запределье становятся чем-то вроде… твоего отражения. Это отражение, обладая достаточной силой, может пожелать попасть в мир людей и попытаться завладеть человеческим телом. Не обязательно тем, которое его породило. Но оно будет старательно изучать того, кого хочет присвоить. Искать самые изысканные подходы к его сердцу. Скорее всего, здесь ты встретишься со своими желаниями и страхами, и тебе будет трудно отличить одни от других. Но если в итоге ты сделаешь правильный выбор, то получишь возможность вернуться в свой мир.       — А ты? — резко спросил Эшран.       — Я ведь — неучтённый элемент, — Маркус развёл руками. — Думаю, даже создатель этого места не знает, как оно повлияет на меня. Но… Я, наверное, должен тебя кое о чём предупредить.       Эшран молча смотрел на него и ждал. Маркус кашлянул.       — Помнишь, в нашу первую встречу ты назвал меня демоном?       — Да.       — Это ведь был просто предрассудок, да?       Странная тень пробежала по лицу Эшрана, растерянность и досада вперемешку с сожалением.       — Да, — наконец сказал он. — Извини, если обидел тебя.       Маркус нервно хохотнул.       — Не думай, что обидеть меня так легко. Тем более, что это правда.       Эшран приподнял бровь, и Маркус с досадой заметил, что он отступил чуть назад.       — Демон живёт в моей крови, — пояснил Маркус, старательно удерживая в голосе спокойные интонации. — Тебе будет трудно в это поверить, но он, в основном, безвреден. По крайней мере, пока… Просто имей в виду, что в какой-то момент ты можешь встретиться с ним. Или он может мной овладеть.       — Я… — Эшран кашлянул и невольно потянулся к рукояти меча. — Я должен буду тебя убить?..       — Мне бы этого очень не хотелось, — признался Маркус. — Но если, вдруг, это случится, я ведь не смогу тебя остановить?       Не дожидаясь ответа, он отвернулся и побрёл вдоль светящихся зелёным каменных стен коридора, и у Эшрана не было никакой возможности увидеть, что выражало его лицо. Маркус кусал губу. На самом деле он ужасно хотел узнать, как Эшран отреагирует на его слова. И — что ж! — теперь он это знал.       Никто из них не заметил, в какой конкретно момент коридор стал шире, и его наполнили голоса.       Маркус ни одного из них не мог узнать, не мог разобрать даже слов, которые они шептали. Но по лицу Эшрана он увидел, что тот слышит все эти звуки гораздо отчётливее. Эшран то и дело тянулся к мечу, и Маркус с беспокойством поглядывал на него.       — Это испытание, — говорил он негромко, не зная, не разозлит ли его голос и само его присутствие Эшрана ещё сильней. Потому что Эшран определённо был зол.       А потом на смену голосам стали приходить фигуры.       Коридор стал уже настолько широким, что стены его с обоих сторон трудно было разглядеть в зелёном тумане, и по обе стороны от них шёл бой. Сначала Маркус видел, как Стражи сражаются с демонами, но постепенно демонов становилось всё меньше, и среди них появлялось всё больше людей. Маркус отметил, что большинство из них — маги в красных одеяниях, настолько похожих между собой, что легко было догадаться, они принадлежали к одному Кругу.       Несколько раз Эшран хватался за меч, но заставлял себя убрать руку. Когда это случилось в третий раз, и он явно вознамерился вмешаться в один из боёв, Маркус перехватил его запястье.       Эшран дёрнулся, как будто только теперь понял, что Маркус находится рядом, и посмотрел на него, едва ли узнавая.       — Пусти! — процедил он.       — Не думаю, что мы должны вмешиваться, — твёрдо сказал Маркус.       Эшран несколько долгих секунд смотрел ему в глаза. Он тяжело дышал, и ярость пульсировала в его зрачках, но Маркус слишком хорошо знал это выражение, чтобы пугаться его. Он не знал, кто из них победит в бою один на один. Здесь не было ни стен, которые вынуждали бы его вести контактный бой, ни пут, которые держали бы его руки привязанными к спинке кровати.       Но Эшран всё ещё был силён, и у него была его Тишина, хотя Маркус по опыту знал, что немногие Стражи, встречаясь с его молниями, успевают произнести своё заклятье до конца.       — Маркус… — выдохнул Эшран почти беззвучно. Ярость в его глазах плавилась, растворяясь, и Маркус с облегчением выдохнул.       — Демоны Гнева, — твёрдо сказал он. — Не думай поддаваться им. Не слушай, куда они зовут.       Эшран кивнул и, решительно игнорируя окружившие их крики и лязг оружия, быстрее двинулся вперёд.