Демон моего сердца

      Конечно, Рамару идея пришлась по вкусу.       — Говорите, мы одним махом можем привлечь на свою сторону все эльфийские кланы? Достаточно только обшарить пару руин и найти там этот знак? — он постучал пальцем по зарисовке, сделанной Камилом.       — Мы не совсем так сказали, — напряжённо поправил Эшран. — Только то, что этот эльф может претендовать на титул эльфийского короля. Это абсолютно не значит, что его единогласно признают все племена. К тому же сам он не хочет такого бремени. Ты, Рамар, как никто должен бы это понимать.       — Я как никто понимаю, что он это переживёт, — безапелляционно заявил Рамар. — Что ж, думаю, было бы справедливо дать вам пару дней на отдых, — он перевёл взгляд сначала на Сайлара, потом на Маркуса. — А потом вы отправитесь со мной на поиски этого герба.       Оба мага ответили короткими кивками. И подняв взгляд на эльфа, Маркус обнаружил, что тот тоже задумчиво смотрит на него.       — Боишься подпускать меня к эльфийским тайнам? — вполголоса поинтересовался Маркус немного ядовито.       — Вы уже достаточно наших тайн использовали против нас.       Коралл шикнула, и оба поспешили сделать вид, что вообще не разговаривали между собой.       Рамар, тем временем, принялся излагать результаты своих путешествий по Спорным землям. Он захватил ещё пару крепостей, договорился о поставках лошадей, и — что ненадолго привлекло внимание тех из собравшихся, кто уже собирался засыпать — вышел на след канала по продаже багровой Пыли.       — Я думал, если Стражи теперь на нашей стороне… эта штука не будет пользоваться спросом? — осторожно поинтересовался Маркус.       — Боюсь, ты ошибался, — мрачно откликнулся Рамар и после паузы добавил: — И я тоже.       — Следовало ожидать, что на неё найдутся другие покупатели, — мягко вклинилась Валенсия. — Если обычную Пыль используют, помимо прямого применения, для зачарования предметов и создания магических эликсиров, кому-то наверняка пришло в голову делать то же самое с красной.       — Боюсь, всё гораздо хуже, — отозвался Рамар. — Есть какой-то крупный покупатель. Это не просто контрабанда с целью продажи редкостей на чёрном рынке. Кто-то целенаправленно использует эту штуку чтобы… не знаю… собрать армию? Что ещё можно с ней делать?       На некоторое время воцарилось молчание. Очевидно все были согласны с тем, что это — наиболее очевидная цель.       Рамар поднял усталый взгляд на Валенсию.       — Я передам тебе материалы, которые нашёл. Постарайся выяснить, куда тянутся ниточки, хорошо?       Валенсия ответила коротким кивком. Рамар помолчал, собираясь с мыслями и снова подняв взгляд на собравшихся спросил:       — Ну, кажется всё?       Никто не ответил, и он махнул рукой, разрешая расходиться. И только когда Маркус повернулся к двери, уточнил:       — Маркус, задержись.       Маркус хмыкнул и поднял бровь. Его внимание к тому времени уже было целиком сосредоточено на Эшране, который пробирался ко входу явно таким путём, чтобы подловить Маркуса у двери. Заметив раздосадованное выражение лица мага, командор едва заметно улыбнулся и беззвучно одними губами произнёс: «Я подожду». По груди Маркуса разлилось незнакомое тепло, и он не сдержал ответной улыбки, поэтому, когда повернулся к оставшемуся сидеть за столом Рамару, выглядел слегка осоловело.       — Мне пришло для тебя письмо, — со вздохом произнёс Рамар, вынул из-за пазухи свиток и положил на стол перед Маркусом. — От твоего отца.       Улыбка заледенела у Маркуса на губах.       — Я не собираюсь отвечать, — сухо сказал он.       — Он… Не ждёт ответа, — Рамар потёр пальцами висок. — Письмо передал мне его слуга, пока мы были в Спорных землях. Вообще-то, письмо скорее мне, а не тебе. Он хотел, чтобы я привёл тебя на встречу с ним.       — Он… — у Маркуса всё замёрзло внутри. — Здесь?       Рамар кивнул.       — Не совсем здесь, — тут же поправился он, заметив выражение лица мага. — Я практически уверен, что он не рискнёт появиться на Сияющем Пике.       — Это, конечно же, будет большим ударом по его… репутации, — с отвращением фыркнул Маркус. — Разве может его магистерство иметь дело с кем-то вроде нас? Публично — точно нет.       — И тем не менее, он бы хотел увидеть тебя, — мягко продолжил Рамар. — Я должен был тебе это сказать. Я бы не повёл тебя туда против воли, но и скрывать его желание не хочу.       — Ты будешь меня уговаривать с ним помириться?       — Не знаю, — признался Рамар. — Согласись, это было бы недальновидно с моей стороны, ведь если вы помиритесь, я могу тебя потерять.       Маркусу на мгновение стало тяжело дышать. Он с трудом справился со спазмом в груди.       — Ты меня не потеряешь, — пообещал он. — Я сказал, что буду с тобой, и буду с тобой, по крайней мере пока не закончится эта война.       Рамар кивнул и его усталое лицо слегка смягчилось.       — Спасибо. Я бы обнял тебя, но боюсь, Эшран меня убьёт.       Маркуса ввергли в окончательный ступор его слова.       — Ты… — выдавил он, пытаясь представить, что обнимается с предводителем. Рамар всегда был тёплым и дружелюбным, и в отличие от многих в крепости никогда не давал ему понять, сколько от Маркуса проблем. Но Рамар был безнадёжно натурален и у него тоже была «репутация», так что Маркус был практически уверен, что Наследник не станет обниматься с кем-то вроде него. А потом до него дошло значение второй половины слов. — С чего ты думаешь, что Эшран может на что-то подобное влиять?! — возмутился он.       — Потому что я не слепой, — фыркнул Рамар и, отвернувшись, сделал вид, что полностью погружён в изучение материалов, которые оставили ему Коралл с Валенсией. Маркус пару раз открыл рот, как выброшенная на берег рыба, но так же точно закрыл, отвернулся, негромко фыркнул и поспешил к выходу.       Едва он пересёк порог, как оказался в жарких и долгожданных объятьях.       — Я не прикасался к тебе два часа, а такое чувство, что прошла вечность, — прошептал Эшран, накрывая его губы жадным поцелуем, который не оставлял никакой возможности для ответа.       Маркус буквально чувствовал, как под его прикосновениями растворяются напряжение и усталость, забывается долгий и муторный разговор о судьбе Спорных земель… И даже неприятная новость, связанная с отцом, постепенно отступала на край сознания.       Когда Эшран выпустил на волю его губы, Маркус чувствовал себя посвежевшим и бодрым и был порядком разочарован, когда Эшран произнёс:       — Сегодня мне надо будет поработать, возможно это займёт всю ночь.       — Да… — потеряно отозвался Маркус.       — Я всё равно хотел бы тебя проводить.       Это было так глупо и по-детски, что Маркус не сдержал улыбки.       — Я смогу пройти через двор, не попав в неприятности, Командор. Для этого мне не понадобится защита ваших войск.       — Иногда я в этом сомневаюсь, — хмыкнул Эшран. — Но считай, что я просто хочу немного побыть с тобой.       — И от чего-нибудь меня защитить.       — Да, — Эшран абсолютно серьёзно смотрел на него, ожидая новой шпильки, но Маркус промолчал. Как это ни странно, он понимал. И к тому же, он тоже просто хотел, чтобы Эшран его проводил.       — Не боишься, что пойдут слухи? — только спросил он, когда они вышли в главный зал и направились к выходу.       — Мне всё равно, — с потрясшим сердце Маркуса равнодушием откликнулся Эшран. Это была не просто постельная болтовня, которая возбуждала, но всё равно оставалась болтовнёй. Во время секса Эшран говорил много вещей, которые наверняка не собирался воплощать в жизнь. Но сейчас он сказал это так… Как будто иначе и быть не могло. Он был настолько уверен в этом, что вопрос Маркуса его даже не задел. Однако судя по всему молчание Маркуса заставило его что-то почувствовать, потому что уже во дворе он поймал Маркуса за руку и развернул к себе лицом.       — Маркус я никогда бы не стал тебя скрывать, — тихо, но твёрдо сказал он, внимательно глядя Маркусу в глаза. — Если ты хочешь о чём-то заявить при всех, можешь сделать это здесь и сейчас.       Маркус не знал, бледнеть ему или краснеть. Это был такой соблазнительный, такой возбуждающий и желанный вариант. И в то же время это было страшно, это был ещё один шаг в пропасть где так отчётливо маячило дно.       — Я думаю... — он кашлянул. — Думаю, это не самая своевременная идея.       Эшран откликнулся так же спокойно как говорил до того:       — Хорошо. — помолчал и всё же продолжил: — Просто хочу, чтобы ты знал — я знаю, почему именно ты поругался с отцом. Знаю, как это важно для тебя. И если в какой-то момент ты захочешь всем рассказать о нас — просто позови. Я буду с тобой. Маркус подавил рваный вздох и неуместное желание обнять Эшрана прямо сейчас. Эшран во многом был прав. Он конечно всё ещё не мог знать, что на самом деле произошло между ним и магистром Эларном, но, видимо, прочитанных без разрешения писем было достаточно, чтобы понять — отец настойчиво предлагал Маркусу компромисс. Его устроило бы, если бы сын заключил выгодный брак и под покровом темноты продолжал таскать к себе в кровать мужчин.       Но Маркус не хотел жить так. Это была его жизнь. Он не хотел вечно стыдиться её и прятать ото всех, не хотел изображать то, чем никогда не мог стать.       В Алкароне его переживания, наверное, всем казались ерундой. Здесь тот факт, что он родился в Эстере, пугал всех гораздо больше, чем его отношение к мужчинам. Но Маркус всё равно не мог отделаться от чувства, что это влияет на то, как люди относятся к нему. И то, что Эшран принимал эти переживания и не считал их надуманными, действительно много значило сейчас.       Они толком не разговаривали больше, пока не добрались до башни. Проходя мимо этажа с библиотекой, Маркус невольно заглянул в приоткрытую дверь. Райм и Сэн сидели там, за разными столами, каждый уставившись в свою книгу. Будто почуяв чужое приближение, Райм поднял взгляд и безусловно увидел, что они с Эшраном поднимаются по лестнице вдвоём. Он нахмурился, но ничего не сказал.       Только когда дверь спальни закрылась у них за спинами, и Маркус, повернувшись к Эшрану, выжидательно запрокинул голову, тот глубоко вздохнул и заговорил.       — Мне сегодня нужно поработать над материалами, которые собрал Рамар. Войти в курс дел и пересмотреть расписание патрулей.       — Да.       Это было разочарование. Практически удар под дых.       — Хорошо.       Маркуса снова посетил вопрос, насколько настоящее это всё? Может, их объятия и безудержный секс под дождём — это своего рода курортный роман? Едва возвращаешься домой всё ещё свежо, но чем больше думаешь о случившимся, тем больше понимаешь, что правильнее было бы оставить свои неосмотрительные поступки там, на морском берегу. Ну, или в эльфийском лесу.       — Встретимся завтра на тренировке, хорошо? — продолжил Эшран.       Маркус потеряно кивнул.       — И, если ты не против, я бы пришёл к тебе завтра вечером. Хорошо?       Маркус сглотнул.       — Ты не обязан, — глухо сказал он.       — Не обязан — что?       — Не обязан продолжать это только потому, что у меня сейчас очень жалкое лицо.       — Маркус, я хочу.       Маркус молчал.       — Если ты не хочешь это прекратить, то я приду.       — Я не хочу.       Маркус тут же осознал, как двусмысленно прозвучали его слова, но Эшран ничего не сказал и как будто бы даже не усомнился в них. Он коротко притянул Маркуса к себе и запечатлел мягкий, ненавязчивый поцелуй на его виске.       — Я приду. Не могу дождаться, когда мы снова останемся наедине.       Он сделал последний прерывистый вздох, резко отстранился и вышел за дверь. Маркус остался стоять и смотреть на то место, где только что находился командор. Было странно чувствовать его запах в своей комнате — запах кожи, сандалового дерева и свежей листвы. Если закрыть глаза, можно было представить, что Эшран всё ещё здесь.