Демон моего сердца

      Гнев Эшрана воплотился в глубокой и пугающей неподвижности. Разве что мелкая дрожь пробегала по его телу, когда он делал вдох. Он не смотрел на Маркуса, как будто не доверял себе.       Гнев Маркуса взорвался… и исчез. Теперь Маркус чувствовал себя глупо и ужасно виновато, несмотря на то, что вроде бы ничего и не сделал.       — Проклятое Запределье… — Маркус уронил голову на раскрытые ладони. — Эшран, прости меня.       Когда Эшран не ответил, Маркус рвано выдохнул.       — Я не думал, что говорил. Эшран?..       Маркус медленно отвёл руку от лица. Беспокойство сменилось чувством вины, он какое-то время наблюдал за командором, ожидая хоть какой-то реакции. Но Эшран походил на ледяную статую. Выражение его лица было тревожаще пустым, глаза остекленели, и, если бы не тот факт, что он продолжал дышать, Маркус забеспокоился бы, жив ли он вообще.       Что, демоны его разбери, это вообще было?       — Эшран… — несчастно позвал Маркус. — Ты меня слышишь?       Эшран не шелохнулся. Только равнодушно смотрел на пустую точку слева от Маркуса. Маг процедил ругательство и помахал рукой перед его лицом, но янтарно-карие глаза командора оставались пустыми.       Маркус замер, опасаясь новым необдуманным поступком сделать ещё хуже. Он попросту не знал, что делать и не понимал, что произошло.       «Ты знаешь, что произошло», — прозвучал у него в голове полный отвращения к себе голос. Ты причинил ему боль и сделал это нарочно.       Маркус медленно перебрался на другую сторону ковра и опустился на колени перед Эшраном.       — Эшран… — снова позвал он, изо всех сил стараясь чтобы голос звучал ровно. — Сейчас я коснусь тебя рукой, хорошо?       Он почти не надеялся, что это что-то поменяет. И если бы Эшран действительно не отреагировал… Маркус понятия не имел, что стал бы делать дальше. Но когда его ладонь коснулась плеча Эшрана, соприкосновение их тел как будто послало электрическую волну по телу командора. Эшран вздрогнул и встряхнулся так резко, как будто только что попал сюда вообще из другого места. Он шумно выдохнул, моргнул и когда снова поднял веки, Маркус увидел слёзы у него в глазах. Лицо его оставалось при этом всё таким же отрешённым и болезненно молодым на вид.       — Джарвен, — сказал он растеряно, осматриваясь так, как будто не понимал, где находится. — Я что, опять уснул?       — Всё в порядке, — отозвался Маркус. Рука его продолжала лежать на плече Эшрана, в то время как что-то тугое, горячее и злобное свернулось натянутым клубком внизу живота. — Всё хорошо.       Он пытался не обращать внимания на то, как медленно и болезненно меняется лицо Эшрана по мере того, как он осознаёт, где он и с кем. Он так не хотел видеть, как тяжесть прожитых лет возвращается в его глаза. Голос Эшрана пока ещё звучал моложе, в нём не было тех резких интонаций, которые, очевидно, появились только в последние годы. Маркус чувствовал себя так, как будто увидел нечто, чего не имел права знать.       Он сгорал от желания узнать, что такой Джарвен.       Когда Эшран перевёл взгляд на руку Маркуса на своём плече, по спине мага пробежали мурашки. Он не стал убирать её, решив довести дело до конца, независимо от того, собирался ли Эшран сломать ему запястье за это незваное прикосновение или просто отбросить её с отвращением.       — Мне жаль, — вот что сказал Эшран, и накрыл ладонь Маркуса своей рукой, как будто они были друзьями. Как будто имели право прикасаться друг к другу без особых причин. Как будто между ними была… любовь? — Что ты говорил?       Нервный смех затрепетал в груди Маркуса, он безумно плясал на останках его угасшего гнева. Это была почти истерика, безумное облегчение от того, что Эшран вернулся и, казалось, даже забыл, что Маркус ему наговорил. Маркусу было мерзко от собственного малодушия, но он действительно был этому рад.       — Мы обсуждали проблемы со Стражами, которые несут караул в нашей башне, — сказал Маркус, всё же убирая руку с плеча Эшрана. Но командор не позволил ему закончить движение. Он перехватил руку Маркуса и переплёл свои пальцы с его, а потом крепко сжал.       На лице Эшрана не было ни следа гнева или стеснения.       — Да, — просто сказал он и, казалось, немного пришёл в себя. — Да, я собираюсь сменить охрану и подумаю, как лучше провести расследование. Ты… — он кашлянул и свёл брови к переносице. — Ты считаешь, нужно сделать что-то ещё?       — Нави, — напомнил Маркус. — Девушка, у которой будет ребёнок. Мы должны обеспечить им безопасность.       — Да, мы это сделаем, — искренне отозвался Эшран. Он поднёс руку Маркуса к своим губам и запечатлел поцелуй на тыльной стороне его ладони. — Я обещаю.       В жизни Маркуса было всего лишь несколько случаев, когда он чувствовал себя неуверенно, и это определённо был один из них. Он всё ещё не был уверен, что Эшран вообще осознаёт, кто он такой.       — Прости, что вёл себя как полный придурок, — сказал он, продолжая, внимательно вглядываться в лицо сидевшего перед ним мужчины.       Лицо Эшрана отразило кривоватую, ничего незначащую улыбку.       — Ты всегда ведёшь себя как полный придурок, я уже начинаю к этому привыкать, — только когда он сказал это, Маркус, наконец, поверил, что этот Эшран это его Эшран, а не кто-то другой. — Но главное, как ты при этом смотришься…       Маркус наклонился и поцеловал его. Он был благодарен за это, что Эшран ответил, что избавил его от этих мучительных размышлений и попыток понять, что происходит, что позволил вернуться туда, откуда всё началось. Это был просто поцелуй, лёгкий и мягкий, но когда Маркус отстранился, то понял, насколько его трясёт от пережитого напряжения.       — Ну, очевидно, — отозвался он, отбирая у Эшрана вилку и накалывая на неё кусочек помидора. Эшран улыбнулся, увидев, как Маркус отправляет его в рот. — Я всегда смотрюсь превосходно. Просто взгляни на это! — он выпрямился и вздёрнул нос.       — Да, просто эталон совершенства, — продолжая улыбаться, отозвался Эшран и разве что самую малость закатил глаза. Он взял другой столовый прибор и тоже вернулся к еде. Маркусу не понравилось, что они больше не делят одну тарелку, и когда ему захотелось взять ещё картофелину, он снова стащил её с тарелки командора, не оставив тому другого выбора, кроме как вздохнуть.       Эшран протянул Маркусу бокал с вином, который наполнял для себя, и когда маг взял его у него из рук, его охватила щемящая нежность. Эшран сидел перед ним и, казалось, не замечал подсыхающих следов от слёз на своём лице, как и того, что Маркус не мог отвести от него взгляд.       — Есть ли что-нибудь ещё, что мы должны обсудить? — спросил он после нескольких минут этой тихой, почти домашней трапезы.       — Нет, — отозвался Маркус, делая вид, что речь идёт только о проблемах с магами и ни о чём больше. — Нет, пока этого достаточно.       Эшран кивнул, отложил вилку. Он так и не поел, и Маркус хотел было настоять, чтобы Эшран взял ещё, но, прикинув, как это будет смотреться, решил, что у них обоих сведёт скулы от приторной сладости.       — Я действительно хочу всё поменять, — ровно сказал Эшран. — Моё собственное предубеждение против магов порождено злостью и… ситуативной ненавистью. Но я понимаю, что теперь они — наши союзники.       Эшран вздохнул и посмотрел на Маркуса.       — Пришло время отказаться от старой ненависти. Рамар прав. Пришло время искать общий язык.       — Это прозвучало очень обнадёживающе, — признал Маркус и протянул Эшрану свой бокал вина, но тот лишь покачал головой. — Запиши это куда-нибудь, потом пригодится. Может быть даже завтра, во время построения на плацу.       Эшран фыркнул и подарил ему самую малость раздражённый взгляд.       — Завтрашний день будет трудным, — сказал он. — Возможно те, кто это сделал… Тренируются вместе с нами по утрам. Рядом со мной много бывших Стражей, а сюда я назначал только тех, кто пришёл в крепость со мной. Не тех, кого привёл Киран. Но все они служили в Гавани. А там всё было… иначе. Маркус, я должен быть уверен, что ты не сотворишь что-нибудь, что поставит расследование под угрозу, что-нибудь, что может их спугнуть. Мы не можем рисковать раньше времени.       Маркус пересел поудобнее, так что теперь они с Эшраном прислонялись друг к другу бёдрами. Эта лёгкая близость обычно вызывала у него возбуждение, но сейчас Маркус почувствовал только уютное тепло.       — Что я по твоему могу вытворить? Пойду к ним в казарму и закидаю молниями? Да как вам могло такое в голову прийти, командор!       С трудом сдерживая улыбку, Эшран многозначительно приподнял бровь.       — Я снова разжалован в командоры?       — Ты и есть — командор!       В том, как Эшран в ответ посмотрел на Маркуса, было что-то невыносимо тёплое и совсем личное.       — А ты — виконт. Маг. Сэр Эларн. Но ты не хочешь, чтобы я называл тебя так. Ты не хочешь, чтобы я держал тебя на расстоянии, отмерянном твоими титулами, но хочешь держать на расстоянии меня?       «Именно». Маркус заставил себя этого не сказать.       — Эта так удобно, — фыркнул Эшран. — Командор — это универсальное слово. И комплимент, и признание заслуг… И ничего общего с тем человеком, которого когда-то звали Эшран Риваль Доримус.       Эшран слегка испуганно замолк. Брови Маркуса медленно поползли вверх.       — Тебя правда так зовут?       — Забудь! Я этого не говорил.       — Ри — валь, — Маркус покатал слово на языке.       — Я вообще не разрешал тебе звать меня так!       Маркус расхохотался, и, поймав его руку, поднырнул под неё, заставляя себя обнять.       — Но мне нравится! — заявил он. — Я буду так тебя называть!       — Ты знаешь, что эта часть моего имени превратила мою подростковую жизнь в ад?       Маркус прижался лицом к его груди и только так заставил себя перестать хохотать.       — Это чудесное имя, — твёрдо сказал он, запрокинув голову и внимательно, искренне глядя Эшрану в глаза. — Как и всё в тебе. И мне нравится, что в крепости его не знает никто, кроме меня.       Эшран застонал и закатил глаза.       — Тебе обязательно знать обо мне всё, да?