Демон моего сердца

      — Как это работает? — прошептал Эшран вечером, когда путники устраивались спать. Сайлар выбрал себе место у камина в эльфийской комнате, остальные заняли соседние покои. Все они выглядели несколько запущено, но замечательно сохранились с учётом того, как давно это место пустовало. Ближайших комнат нашлось две, и их поделили пополам. На сей раз Маркус не успел и слова сказать, как Эшран развернул его к одной из дверей, демонстрируя, что собирается спать с ним.       Маркус успокоил себя тем, что Эшран, наверное, считает необходимым защитить его от одержимости. Иначе происходящее выглядело уж очень… Очень как-то не так. Ни Рамар, ни Камил не возражали, и раньше, чем они двое скрылись за своей дверью, Эшран склонился к Маркусу и озвучил этот вопрос.       Маркус немного удивлённо посмотрел на него.       — Как работает сновидчество? — уточнил маг. Вообще говоря, в таких техниках разбирались далеко не все маги. Маркус немного почитал про них исключительно из любопытства после того, как познакомился с Сайларом. И при прочих равных не стал бы делиться этими знаниями со Стражем, опасаясь неадекватной реакции. То, что делал Сайлар, противоречило всем принципам безопасности, принятым в человеческих Кругах.       Но это, с другой стороны, был всё-таки Эшран. И когда Эшран задавал этот вопрос, на его лице не было враждебности, только почти детское любопытство. Одно из тех проявлений интереса к магии, которые так озадачивали Маркуса каждый раз.       — Да, — нетерпеливо повторил командор.       — Ну, это запретная техника, — предупредил Маркус.       Эшран молчал и внимал. Они вошли в комнату, и, когда дверь закрылась за их спинами, Маркус продолжал:       — Ты же знаешь, что все, даже бездарные, соприкасаются с Запредельем во сне?       Эшран терпеливо кивнул.       — Сновидцы владеют техникой управляемых сновидений. Они могут более-менее осознано путешествовать по Запределью, и порой уходят в своих странствиях так далеко, что могут не просыпаться по нескольку месяцев.       — Но в это время их тело пустует, — Эшран нахмурился. — Тело, лишённое души — всегда желанная добыча для демона.       — Так и есть, это повышенная зона риска, — Маркус вздохнул. — Не думай, что кому-то из магов нравится так рисковать. Но эта техника даёт особые преимущества. Запределье хранит отпечатки памяти прошлого, а иногда и будущего. Система времени там устроена иначе. И умелый сновидец может таким образом узнать о том месте, где уснул, гораздо больше, чем позволит любая летопись.       — Ты тоже это делаешь? — голос Эшрана всё ещё оставался подозрительно суровым, но Маркус лишь рассмеялся — заливисто, и с лёгкой грустью.       — Нет, Эшран, я этого не делаю. Я понимаю, что тебя беспокоит. Но эта техника требует совсем другого подхода, нужно уметь наблюдать и пользоваться обстоятельствами, а я предпочитаю менять реальность здесь и сейчас. В эстерских школах этому не учат, а если бы и учили, это определённо была бы ещё одна дисциплина, которую я бы никогда не сдал.       — Какая первая? — Эшран, похоже, слегка успокоился и теперь с любопытством приподнял бровь.       — Целительство, конечно, — хмыкнул Маркус.       Он заметил, что Эшран хотел спросить что-то ещё, но торопливо продолжил:       — Давай спать? Нам ведь завтра снова осматривать этот бесконечный лабиринт.       Ему абсолютно не хотелось вдаваться в обсуждение собственных недостатков.       Наутро Маркус проснулся последним из всей компании и с разочарованием обнаружил, что лишил себя увлекательного калейдоскопа разрозненных фраз, которыми Сайлар любил пересказывать свои видения. Это на самом деле была большая потеря, потому что, учитывая конкретику его наблюдений, любой связный пересказ мог оказаться ужасно неточным.       — Он рассказал удивительные вещи, — поделился Камил. Сайлар сидел, прислонившись к стене и дремал — видимо, приходил в себя от глубокого погружения в сон. Эшран и Рамар на удивление слаженно разводили костёр и устанавливали над ним еду. Похоже, их навыки в этой области были примерно равны, и Маркус озадачился про себя, где Эшран, который, по его собственным словам, почти не путешествовал, успел научиться походному делу? С Рамаром всё было понятно — тот сбежал из своей благородной семейки, когда ему едва ли исполнилось шестнадцать и с тех пор больше ночевал под открытым небом, чем в трактирах. В глубине души Рамар всегда надеялся найти место, где будет при деле, и Маркус отлично это знал по тем редким случаям, когда Рамар не рассчитывал свои силы с выпивкой. Он никогда не напивался в таверне или вообще на людях, как это делал сам Маркус, но наедине с кем-то из друзей вполне мог позволить себе вольности. В такие вечера Рамар мало рассказывал о родительском доме, зато достаточно — о своих странствиях и о том, чего ему не хватало в каждом городе и в каждом посёлке. Он убеждал и себя и других, что ищет деньги, славу и титулы, но между строк легко читалось, что он просто хотел быть нужным. И Маркус хорошо понимал его в этом. Должно быть, поэтому Рамар в итоге и согласился на ультиматум Тамраны сформулированный в духе: «Станешь нашим главой или мы отрубим тебе голову». Насколько Маркус знал Рамара, его вряд ли напугало бы отрубание головы. Было что-то ещё.       — Что именно он рассказал? — опомнившись, спросил он у Камила.       — Как ты понял, эльфы жили здесь на протяжении всех прошедших веков.       Маркус кивнул.       — Сами руины действительно принадлежал к эпохе Нариана? — уточнил он.       — Это безусловно, — подтвердил Камил. — В сердце их находится какое-то место, ради которого был построен этот бастион. Мне кажется… Сайлар знает, о чём речь. Но не говорит.       Маркус, приспустив веки, бросил незаметный взгляд на Сайлара. Недоговаривать было очень в природе этого эльфа, оставалось гадать, делает он это сознательно, или просто не умеет по-человечески выражаться.       — Так… — протянул он.       — Бастион был построен для защиты этого места. Как часто бывает и у наших эльфов, оно было связано с кем-то из богов. И похоже на то, что даже когда Нариан был захвачен, здешние эльфы продолжили нести свой пост. Они не вступали в войну с людьми и не приходили на помощь собратьям и вообще никак не показывались на поверхности.       — Диковинки из мира людей можно было принести сюда и не выдавая своего существования, — понимающе кивнул Маркус. — Очевидно, сами они посещали Каледос под видом обычных одичавших эльфов.       — Возможно, это их и подвело, — Камил вздохнул. — Пару десятков лет назад люди отыскали это место и попытались разграбить. Эльфы дали им бой, но произошёл какой-то магический всплеск, который почти полностью уничтожил поселение.       Маркус помолчал.       — Может ли быть так, что родители нашего Финриэля спаслись отсюда и ушли жить в человеческий город?       — Сайлар видел женщину, покидавшую опустевшие руины с ребёнком на руках. Так что… Скорее всего, так и есть.       За завтраком все в основном обдумывали услышанное. Или спали — как Сайлар, уставший от своего путешествия, и Маркус, который просто любил поспать. Сквозь норовившие опуститься веки он время от времени отмечал, каким бодрым был с утра Эшран, хотя встал командор определённо намного раньше. Невольно вспомнились те деньки, когда они старались вывести друг друга из себя и в частности та ночь во дворце Динары, наутро после которой Эшран сильно походил на зомби. Тогда Маркусу показалось, что Эшран не привык поздно ложиться, но теперь начинал думать, что причиной его ужасного состояния тогда было вовсе не отсутствие сна. Маркусу всё чаще казалось, что Эшран может вообще не спать. И ни одна самая бурная ночь не сказывалась на нём с утра. От этих мыслей ему становилось ещё более стыдно, и он старался поменьше смотреть на Эшрана и таращиться куда угодно ещё, а в итоге, поворачиваясь к командору, снова то и дело ловил на себе его насмешливый и какой-то умилённый взгляд. Сонный Маркус явно Эшрана забавлял, и это отчётливо читалось у командора в глазах.       — Мы должны найти это место, то, которое для эльфов было важнее войны, уничтожившей их империю, — сказал Рамар ближе к концу завтрака. — Было бы просто замечательно, если бы для этого нам не понадобилась помощь солдат.       — Когда нас заберут? — спросил Камил.       — Сегодня в полдень, так что лучше бы поторопиться, чтобы не вышло как в прошлый раз.       Намёк поняли только Эшран и Сайлар, которым и так нечего было собирать. Сайлар даже не распаковывал мешка, в котором носил какие-то магические приборы и ничего похожего на сменную одежду или предметы гигиены. Эшран с утра сменил рубашку и побрился, но его рюкзак был собран уже к началу завтрака.       Маркусу с Камилом пришлось в одинаковой степени тяжелей. Под пристальными взглядами соратников они некоторое время делили расчёски, которые у них почему-то оказались абсолютно одинаковыми. Потом некоторое время спорили о том, какая обувь удобнее, чтобы пробираться по завалам — высокие сапоги из мягкой кожи, которую легко порвать о камни, или мягкие тканевые ботиночки, которые Камил прихватил с собой на случай, если придётся выступать. В конце концов взгляды спутников стали слишком враждебными и, запихав в мешки всё, что ещё было не собрано, оба поспешили за остальными по коридору.       Спустя пару часов плутаний по коридору, они встретили первую порцию демонов. Маркус обнаружил их первым, хотя до этого шёл зевая и изо всех сил старался не закрывать глаза на ходу. Коридор осветила ветвистая молния, с которой начался бой. Закончилось сражение задумчивым соображением Рамара:       — Демоны…       — Можно не сомневаться, что священное место эльфов было связано с Запредельем, — отозвался Сайлар. Помолчал и добавил: — Я хотел бы поговорить с тобой об этом подробнее, Рамар. Но не здесь и не сейчас.       Рамар кивнул.       — Просто если ты знаешь, чего нам ещё ожидать… лучше скажи сразу.       — Не знаю, — слегка поджав губы, отозвался Сайлар. И на самом деле это было ужасно непохоже на него, потому что Сайлар всегда что-нибудь знал. Его признание несколько встревожило Маркуса, и он решил больше не засыпать и обратить побольше внимания на фрески, всё ещё тянувшиеся под потолком там, где стены были целы. Стычки происходили ещё несколько раз и Маркусу уже начинало казаться, что он улавливает в этих демонах нечто схожее, и в то же время отличавшее их от других, которые встречались повсеместно. Идея так и не выкристаллизовалась до конца, когда они вышли в большой зал, в противоположном конце которого располагались громадные двустворчатые двери. Сломанные.       Когда-то на них, видимо, был замысловатый магический замок, требовавший хитрых условий для открытия, но сейчас одна из створок была попросту пробита тараном.       Маркус сделал глубокий вдох.       — Дай щиты, — коротко попросил он.       Сайлар не стал спорить, весь отряд накрыло самым прочным из его магических щитов. Маркус зажёг над ладонью небольшую шаровую молнию и оба мага первыми двинулись вперёд.       Эшран перешагнул с ноги на ногу, явно намереваясь им помешать, но Рамар и Камил резко перекрыли ему дорогу руками.       — Пусть идут, — тихо сказал Рамар. — Если там магические ловушки или ещё какая дрянь, никто не распознает её быстрее, чем они.       Эшрану пришлось недовольно поджать губы и остаться на месте.