Демон моего сердца

      Бои, преграждавшие им путь каждую пару минут, оказались заметно более тяжёлыми чем те, к которым они успели привыкнуть в Спорных землях.       Хотя поначалу Маркус мысленно возмущался тем, что Рамар отослал в другую команду Камила, а с ними оставил Сайлара, очень скоро это обстоятельство стало его очень даже радовать.       Камил безусловно был отличной компанией в путешествиях, но, положа руку на сердце, Маркус справился бы и без его подбадриваний, а большая часть стрел Камила уходила в пустоту потому, что его противников всё равно добивал Маркус своими цепными молниями.       В условиях тотальной нехватки кадров, Сайлар, чья магия всегда казалась Маркусу весьма средненькой, а общество — довольно скучным, оказался куда более полезным подспорьем.       Рамар не был Тамраной или даже Эшраном, и хотя не стесняясь фокусировал на себе внимание всех нападавших, это явно причиняло ему больший ущерб, чем если бы с ними был настоящий рыцарь в латном доспехе.       Рамар носил кольчугу, которая могла остановить стрелу, но те зачарованные алой пылью луки, которые держали в руках эти неправильные Стражи, пожалуй прорвали бы и хорошее металлическое полотно. Не говоря уже о том, что его кольчуга совсем не защищала от магии.       Фактически, у Рамара не оставалось времени нападать — только в меру возможности сдерживать вражеский напор.       В этих условиях Сайлар даже не пытался стрелять своими слабыми первобытными снарядами, полностью сосредоточившись на лечении и щитах, которые приходилось обновлять каждые полминуты.       Маркус хотел было рискнуть — наложить на Рамара свой вновь изобретённый щит с молниями, но оба соратника тут же обожгли его злыми взглядами.       — Просто бей! — рявкнул Рамар.       Сайлар нашёл время пояснить:       — Несоразмерный расход. Мой щит ложится на троих.       Маркус был не согласен, но, в конечном счёте, его же не лечить заставляли. Рамар был почти прав, требуя, чтобы он делал то, что Маркус умел делать действительно хорошо. И Маркус стал просто бить.       Это оказалось по-своему утомительно и довольно тяжело. Энергия то и дело заканчивалась. Поначалу, пока они шли под стеной, их поддерживал огонь Сэн и Рама, летевшие со стены электрические и огненные снаряды. Они были всё ещё не столь мощными, как у Маркуса, но основательно дезориентировали врагов и служили существенным подспорьем. Но потом огневая поддержка куда-то исчезла, Маркус мог только предположить, что очередная башня оказалась заблокирована и маги не смогли последовать за ними по стене.       И вот тут он в полной мере ощутил, что он остался единственным, кто наносит противнику урон.       Маркус едва ли не пыхтел от ярости, потому что мана заканчивалась поминутно, приходилось переходить на те самые элементарные сгустки энергии, которыми почти постоянно обходился Сайлар, и которые по прежнему казались Маркусу абсолютно убогими.       Он не помнил, когда овладел своей первой боевой молнией. Ему казалось, что она была у него уже в шесть лет, когда его отдали обучаться в Круг. А теперь ему приходилось отказываться от её инстинктивного использования чтобы дать орбу время скопить достаточно энергии для более приличного заклятья.       О любимой «Грозе» пришлось почти полностью забыть, потому что если энергии хватало на цепную молнию — это уже казалось счастьем.       Проклятые Стражи, к тому же, как и сказал Эшран, оказались почти неуязвимы к электричеству. В отдельные моменты Маркус готов был расплакаться от бессилия и уже умолял бы Рамара заменить его на великолепную ледяную Динару, если бы в этом только был какой-то смысл — потому что Динара явно была абсолютно и бесповоротно занята в другом месте.       Когда они, наконец, добрались до злополучного требушета, Маркус уже валился с ног от усталости.       — Обещаю, что если мы отсюда выберемся, я месяц буду заниматься только поисками пополнения в личную охрану, — глухо сказал Рамар.       Маркус не сразу сообразил, что именно вызвало подобную реакцию со стороны командира, но через некоторое время до него дошло: чтобы активировать турель и дать залп по горе нужно было кого-то отрядить целиком на эту задачу. А их было всего трое, и значит, оборонять позицию предстояло остальным двоим.       Маркус сделал несколько глубоких судорожных вдохов — он начинал чувствовать приближение панической атаки.       Сайлар одарил его несколько обеспокоенным взглядом — его целительские навыки явно не предполагали первой помощи в подобных ситуациях. Наверное он, Маркус, как самый умный, должен был что-то предложить. Но он молчал, вообще не зная, что сказать. Очевидно, если бы он предложил на роль наводчика себя, то группа осталась бы без атакующего вообще. Если бы они передали эту миссию Сайлару, то Маркус понятия не имел, каким образом ему удалось бы удержать Рамара живым. Но и без Рамара им с Сайларом, скорее всего, предстояло умереть, потому что никаких щитов не хватило бы сберечь от постоянно пополняющейся волны атакующих красных Стражей двух магов в одних рубашках.       — Если мы выживем, я закажу себе кожаный доспех, — пообещал он.       Это заявление вызвало у соратников ещё больший скепсис, чем клятва Рамара.       — Я вообще не думаю, что мы выживем, — прервал едва зародившуюся традицию светлых обещаний Сайлар.       Проследив за его взглядом, Рамар и Маркус одновременно поняли причины его сомнений.       — Я на требушет, — коротко рявкнул Рамар. — Повезёт, если это их отвлечёт.       И потом просто началось.       Когда нахлынула первая волна врагов, Маркус узнал две вещи: заклинание замораживания — охрененно неудобная вещь. И — Сайлар не учил заклинание замораживания.       За это Маркусу хотелось эльфа убить. С его точки зрения кому было заниматься контролем слишком прытких противников, как ни магу, который вообще не умеет атаковать?       С точки зрения Сайлара, очевидно, всё было наоборот, и Маркусу приходилось очень быстро менять цели и почти не переставая молиться всем древним богам, чтобы у него хватило манны на следующее заклятье.       Надо отдать должное Сайлару — он почти всегда успевал ставить свои щиты, так что к концу боя у Маркуса прибавилась от силы пара царапин на лице.       — Рамар, ты закончил крутить своё колесо? — поинтересовался эстерец, обращаясь к командиру, который всё это время выводил прицел на нужную высоту.       — Почти, — обрадовал его тот и вытер пот со лба.       Новый сгусток магии ударил в снег возле ног Маркуса, и он, почти не размышляя, ответил цепной молнией, так что всё началось по новой.       В первом отряде нападавших были в основном Стражи, и это было плохо, потому что они никак не хотели падать от таких замечательных заклятий. Но второй отряд понравился Маркусу ещё меньше, потому что почти целиком состоял из магов, и он просто не успевал отбивать все атаки. Маркус уже почти затосковал по своим маленьким магам, так удачно выручившим его у ворот крепости, когда наконец понял, что стрелять больше не в кого и перевёл дух.       — Рамар?! — нервно окликнул он.       — Готово!       Маркус выдохнул.       — Осталось натянуть тетиву.       Маркус решил, что до наступления полуночи обязательно его убьёт.       Он позволил орбу свободно зависнуть в воздухе перед ним и сам замер, сосредоточенно сжимая и разжимая кулаки, как будто это могло восстановить растраченную магическую энергию быстрее. Краем глаза Маркус видел, что Сайлар стоит так же неподвижно, слегка прикрыв глаза и обнимая выставленный перед собой посох. Его поза казалась почти медитативной.       Магия Маркуса бунтовала. Маркус почти слышал, как она жалуется на то, что он требует невозможного. Маркус прекрасно это понимал и мысленно попытался приласкать плескавшуюся в его венах энергию.       На самом деле момент был довольно опасный. Маркус знал, что именно слабость провоцирует магов открыть канал и обратиться за помощью к демонам. А его собственному демону не требовался никакой канал, он был где-то рядом и наверняка в любой момент готовился перехватить контроль.       Почему-то эта мысль вызвала новый всплеск обиды у той искрящейся фиолетовой силы, которая жила в его крови.       Маркусу на мгновение показалось, что он действительно слышит тихий шёпот: «Ты не доверяешь нам?»       А потом затрещало пламя, и он напрочь забыл об этом мгновении, потому что ему пришлось отбивать взрывную волну, летевшую ему прямо в лицо.       Первые несколько секунд он вообще не понимал, что происходит — просто замораживал и стрелял.       Но когда противников стало чуть меньше, Маркус на несколько долгих мгновений потерял самообладание, потому что увидел лицо того, кто на них нападал.       — Учитель! — выдохнул он.       Сайлар выругался по-эльфийски, выставляя перед напарником усиленный щит, потому что Маркус пропустил очередной удар. Очередной красивый, точный, и мощный удар, который отправил в своего ученика магистр Сабитариус.       Сабитариус всегда был в большей степени теоретиком. Возможно когда-то в молодости он и увлекался боевой магией, но с тех пор прошло много-много лет, и по крайней мере Маркус ничего об этом не знал.       До сих пор Маркусу не доводилось сталкиваться с наставником в поединке, пусть даже и учебном, но он видел со стороны отдельные случаи, когда Сабитариус укрощал своей магией взбесившихся рабов и это выглядело довольно… эффектно. Хотя и несколько тяжеловесно.       Что случилось с Сабитариусом с момента их последней встречи можно было догадаться только отчасти, потому что глаза магистра сверкали красным, и всё говорило о том, что ему хватило ума и недальновидности испробовать на себе какие-то вытяжки из Красной Пыли.       Маркус ругнулся, отбивая новый удар.       — Займись остальными! — крикнул он Сайлару, ещё не зная до конца, что собирается делать. Потому что магия Сабитариуса безусловно стала мощнее благодаря Пыли, но дело было вообще не в этом.       Маркус просто не хотел его убивать.       Он знал, что его ледяного заклятия не хватит надолго удержать Сабитариуса на месте, и боялся даже бить его серьёзными шоковыми молниями. Сабитариус был уже стар. А Маркус не мог ещё раз упустить шанс с ним поговорить.       Очень осторожно он запустил в него замораживающее заклятье. Сабитариус стряхнул с себя осколки льда — его защита от магии явно была сильнее, чем Маркус ожидал.       Маркус сосредоточился. Следующий удар он отразил орбом без всякой магии, позволяя электрическим всплескам искриться на перламутровой поверхности шара.       «Мы поможем», — шелестело у него в голове. Маркус не понимал, что это, и понимал, насколько рискованно слушать подобные голоса.       Но у него просто не оставалось выбора. Сабитариус готовил новый удар.       Маркус расслабился, отдаваясь на волю своей магии, позволяя ей творить с его телом то, что она пожелает. Как будто со стороны увидел собственные руки, взлетающие вверх в незнакомом жесте. Задним числом узнал в нём изменённую форму своего единственного ледяного заклятья, и потом Сабитариус застыл.       Маркус не заметил момента, когда Рамар выступил из темноты, только увидел, как под ударом эфеса его меча старый маг оседает на землю без чувств.       Они с Рамаром синхронно перевели дух.       — Спасибо… — выдохнул Маркус.       Рамар коротко усмехнулся.       — Я знал, что рано или поздно ты захочешь встретиться с ним лицом к лицу.