Демон моего сердца

      — Что, мать вашу, здесь произошло?       Рамар несколькими наработанными окриками заставил зевак разойтись по комнатам, а затем, когда в помещении остались только самые приближённые, махнул рукой паре солдат, чтобы занялись стонущим на полу Ястребом, и показал Эшрану и Маркусу, чтобы следовали за ним.       — Вообще-то, я как раз тебя искал, — заметил Маркус. — Ты же сказал, чтобы когда приду в себя, я зашёл к тебе поговорить.       Рамар приподнял бровь, подошёл к примостившемуся в углу эльфийскому буфету, достал оттуда бутылку совсем не эльфийского портвейна и, разлив по трём стаканам, два поставил перед гостями. Комната, где они оказались, видимо, была одной из двух предоставленных Рамару эльфами и служила ему одновременно приёмной и кабинетом.       — И что, ты перепутал меня с Ястребом? — ядовито поинтересовался Рамар, наблюдая как Маркус залпом опрокидывает в себя стакан и следуя его примеру.       — Конечно, нет! Я услышал, что он говорит о тебе гадости и вот-вот подерётся с Тамраной, и решил вмешаться.       — Чтобы подлить масла в огонь и устроить драку покруче, — Рамар повернул голову к Эшрану, и Маркус последовал его примеру.       Стакан перед командором остался таким же полным как и был, но теперь, когда все взгляды устремились на него, он хотя бы взял его и покрутил в пальцах.       — Я сделал то, что должен был, — коротко произнёс он.       — Если бы это сделала Тамрана, это ещё могло бы сойти за дуэль. Но благодаря вам двоим это превратилось в карательную экспедицию под предводительством командора Братства.       Эшран насупился, но промолчал.       — Большое счастье, что Ястреб хотя бы остался жив, иначе из бастиона нам пришлось бы пробиваться сквозь стену его людей.       — То, что произошло между мной и Ястребом, это только между мной и им, — резко прервал его Эшран. — И удача тут не при чём, если бы я хотел его убить — я бы его убил.       У Маркуса на этих словах мурашки побежали по спине. «То есть это ты ещё не хотел убивать?..» — подумал он.       — И это не говоря об остальном… что там произошло. Эшран, давно ты балуешься колдовством? Мне так и сказать нашим возможным союзником — у нас даже Стражи обучаются магии крови?       — Это не магия! — Эшран повысил голос. — И тем более — не магия крови! Я долго принимал Пыль, у меня всё ещё остались некоторые способности Стражей, вот и всё!       — И почему же эта «не-магия» была сиреневой?       В комнате повисла неловкая тишина. Маркус попытался вспомнить. «Небесный удар» почти сразу его ослепил, но… вообще-то Рамар был прав. Столб пламени определённо отдавал скорее сиреневым, чем голубым.       Он думал что не плохо бы посмотреть на Эшрана, вдруг тот придумает внятное объяснение происшедшему… но не мог заставить себя повернуть головы.       — Слушайте, ребята, — сказал Рамар, и, так и не дождавшись ни от кого ответа, вздохнул. — Я понимаю, что вы оба наверняка хотели как лучше. Но дело даже не в том, что всё случившееся в моих глазах выглядит весьма… Странно. Я с этими странностями мог бы и смириться. Дело в том, что всё это вы творите на глазах у кучи народа, в числе которых с таким трудом найденные нами «воины тумана» и… У меня есть куча других проблем, Эшран, кроме твоего желания почесать кулаки о лицо старого знакомого. У Ястреба богатые связи. Для многих на материке он — герой. И то, что твой статус тоже весьма значим, только усложняет дело. Поверь, я тебя понимаю лучше, чем кто бы то ни было, — Рамар присел на краешек письменного стала, выделенного ему эльфами и, на мгновение опустив лицо на открытые ладони, с силой надавил на глаза. — Мне тоже многих хотелось бы побить, — продолжил он, глядя теперь уже только на Эшрана. Но мне этого больше нельзя. Как и тебе.       Эшран поджал губы и мгновение смотрел на него. И когда Маркус уже думал, что он вот-вот извинится, внезапно произнёс:       — Я защищал Маркуса.       Маркус выкатил глаза.       — Меня не надо защищать! — выпалил он, но никто на него даже не посмотрел.       — … но если тебе так больше нравится, — продолжил Эшран со своей обычной неумолимостью осадного тарана, — считай это карательной экспедицией под мои предводительством, потому что этот человек сомневался в тебе и сеял раздор в наших рядах. Он пытался оклеветать тебя перед союзниками. И это надо было прекратить.       — Может, поговорим о воинах Тумана и о том, что нёс этот придурок? — попытался Маркус уцепиться за соломинку. Кажется, ему это почти удалось, потому что Рамар перевёл взгляд на него, потом на Эшрана. Открыл рот… и не успел ничего произнести, потому что за их спинами открылась дверь.       — Мне сказали зайти к тебе, — не здороваясь произнёс Сайлар и, оглядев собравшихся, сразу подошёл к Маркусу. — Ты упал на стальной штырь?       — Почти, — буркнул Маркус.       — Тебе не стоит делать этого так часто, мы едва выходили тебя с прошлого раза.       — Спасибо за совет. Как насчёт… Ауч! — рану невыносимо защипало, когда по её краешкам забегала магия Сайлара. — Обычно ты делаешь это нежней!       Сайлар нахмурился.       — Это был очень неудачный штырь, — мрачно сказал он. — То ли ржавый, толи зачарованный. Боюсь, что останется шрам.       Маркус собиравшийся сказать о том, что это был вообще не штырь, а боевое заклятье их «союзника», запнулся на полуслове.       — Шрам?.. — обиженно переспросил он.       Рамар и Эшран, всё это время внимательно наблюдавшие за двумя магами, заговорили в один голос:       — Он тебя совсем не портит, — сказал Эшран.       — Шрамы украшают мужчину, — одновременно обрадовал Маркуса Рамар.       — У меня, — Маркус сглотнул. — У меня останется шрам?! Вот из-за такой ерунды?       — Ну… думаю, да.       — Меня кусали оборотни, на меня нападали гигантские пауки с ядовитыми жвалами, я даже видел дракона… правда издалека… Но у меня останется шрам, потому что какой-то дебил сегодня вечером был не в себе?!       Ответом ему стала тишина.       — Знаешь что, Рамар, забудь обо всём, что я сказал в его защиту! Эшрану стоило его убить!       — Да ты ничего вроде и не сказал… — тихонько пробормотал Рамар и снова потёр висок. — Ладно, — продолжил он. — Думаю, нам всем нужно отдохнуть и подумать о том, что произошло.       — Нет, — отрезал Маркус. — Я искал тебя, чтобы поговорить.       Рамар снова потёр висок. Потом посмотрел на Эшрана, на Сайлара и снова на Эшрана.       — Эшран, ты не мог бы…       В комнате повисла тишина. Все поняли, что он хотел сказать и Эшран, кажется, даже действительно собрался повернуться к двери, когда Маркус, удивив себя самого, взял его за локоть и удержал на месте. Глядя только на Рамара он произнёс:       — Рамар, ты можешь ему доверять. В конце концов… Я всё равно всё ему расскажу.       Ему было ужасно неловко от того, что Эшран уйдёт и будет считать что здесь, в стенах кабинета, между ним и Рамаром произошло что-то, о чём ему не следует знать.       Рамар снова устало потёр глаза.       — Ладно. Тогда закройте дверь.       — Мне закрыть её с другой стороны? — поинтересовался Сайлар.       — Нет. Тебе тоже стоит это знать.       Рамар снова сделал паузу, явно оттягивая начало какого-то сложного разговора, опять наполнил стаканы портвейном и наконец произнёс.       — Все ведь знают, что меня посчитали Наследником Девы, потому что я, как и она, наяву вошёл в Запределье и покинул его живым. Это случилось во время взрыва в церкви, и я единственный выбрался оттуда относительно невредимым. Когда это случилось, Тамрана с Валенсией провели хорошую работу, выявив в моём генеалогическом древе связь с потерянной дочерью Девы. К сожалению, для многих в Братстве и за его пределам много значит моё происхождение, — на этих словах он метнул быстрый взгляд на Эшрана, и тут же сосредоточил его на Маркусе, потому что это было проще. — Хотя я всегда говорил, что не имею никакого отношения к этой святой крови, а если и имею, то меня не стоит обожествлять только из-за этого родства. Ну… вчера эльфы… местная Хранительница… Рассказали нам о том, что это умение не имеем никакого отношения к святости. Определённые ритуалы действительно позволяли эльфам входить в Запределье используя то, что мы сейчас называем Красной Пылью. Они так же могли говорить и договариваться с демонами, которых древние эльфы не считали злом и называли духами. Эти самые духи приходили в мир людей и помогали эльфам Нариана. Их запомнили как богов и учителей и им поклоняются по сей день. Так что… технически, я никакой не Святой. Просто уязвимый для одержимости человек.       В комнате повисла тишина. Рамар явно хотел сказать ещё многое, но вместо этого просто молчал и ждал.       — Ты никогда нам не врал, — первым сказал Эшран. — Я понимаю, о чём ты, для многих моих людей важно было знать, что нас ведёт воля Создателя. Но честно говоря никто и никогда не слышал эту волю. Если она и есть, то её произносят уста людей, и только нам решать, как отделить её от шёпота демонов.       Сказав это он надолго замолк, но поскольку никто ему не ответил, через некоторое время Эшран продолжил:       — Я и все кто мне верит, останемся с тобой. Можешь не беспокоиться об этом, Рамар.       Маркус видел, как предводитель подавил облегчённый вздох и посмотрел на Сайлара.       Эльф выглядел таким же отстранённым как и всегда. Заметив обращённые на него взгляды, Сайлар моргнул и поудобнее перехватил свой сучковатый посох, который до этого двумя руками прижимал к груди.       — Я всегда это знал.       Маркус был уверен, что не только ему в это мгновение захотелось Сайлара убить.       — Что, прости? — очень вежливо спросил Рамар.       — Я всегда знал, что способность входить в Запределье — это навык, который эльфы утратили с падением Нариана, — пояснил тот. — Весьма интересный навык, кстати, я вот им не обладаю, хотя и… — он вздохнул, прерывая себя на полуслове. — Рамар, не смотри на меня так. Я не верю в Создателя. Меня и так считают магом-отступником, хотя я вообще-то никому ни в чём не присягал, чтобы отступать. Если бы я начал с самого начала убеждать вас, что демоны и духи — не зло, и что они вполне могут уживаться с людьми… во-первых, меня бы попытались запечатать. Во-вторых, это была бы ложь. Многие поколения духи НЕ могли сосуществовать с людьми. И тот факт, что ты, возможно, обладаешь этой способность, говорит либо о том, что в тебе течёт кровь эльфов Нариана, либо о том, что ты — новый виток эволюции. Как учёный, я не могу делать выводов о том или другом, пока не проведу достаточно наблюдений и не проверю все гипотезы.       — Отлично, — произнёс Рамар спустя некоторое время после того, как Сайлар замолк. — Теперь у нас появилась новая версия. Во мне не кровь девы, а эльфийская кровь. Ладно. Я просто не буду с этим спорить.       Он повернул голову к Маркусу, явно чего-то ожидая от него.       Маркус открыл рот и снова закрыл. Потом повёл плечом.       — Ну, мне, если честно, всё ещё всё равно, — признался он.       Подумал и, решив не казаться легкомысленным, продолжил:       — Но вообще-то, способность входить в Запределье наяву - это очень интересно. Я всегда считал это суеверием, но если это действительно магический феномен… Скажи, ты делаешь это только сам, или можешь взять с собой кого-нибудь ещё?       — Я пытался это проверить, — вклинился Сайлар.       — Хватит! — перебил обоих Рамар. — Я НЕ полезу в лабораторную клетку! Спасибо за магическую консультацию, но я просто ставлю вас в известность. Всё.       Он перевёл дух.       — Был бы рад, если бы пока двое магов здесь, кто-то из них всё-таки попытался объяснить мне этот «Небесный удар» сиреневого цвета.