Часть 164
8 апреля 2023 г. в 10:10
— Подожди снаружи, — повелительным тоном произнёс Маркус, и Эшран обратил внимание, что это звучит так, как будто Маркус только так и общался целыми днями.
Он знал другого Маркуса. Привык к другому. Маркуса, который нервничал, прежде чем сделать дурацкое признание. Маркуса, который напивался и улыбался шальной от паров алкоголя улыбкой. Маркуса, который обнимал, ласкал, любил… Который никогда не ставил себя выше других.
Эшран втянул носом воздух, молча наблюдая, как дверь закрывается у слуги за спиной.
— Разумеется, ты идёшь со мной, — почти тем же голосом сказал Эларн, поворачиваясь лицом к нему.
Эшран только кивнул. У него не было настроения спорить. День и без того был достаточно тяжёлым, они несколько часов шли по пустыне, прежде чем добраться до места. Потом случилось то, что, как думал Эшран, никогда уже с ним не повторится — он снова оказался под воздействием магии крови.
Это было как… раздеться при посторонних. Хотя нагота никогда не выбивала его из колеи настолько. Эшран был солдатом, был честным и прямым человеком, и ему нечего было скрывать от таких же как он. Ну, почти.
Магия крови делала его беспомощным, он превращался в амёбу, в младенца. Это само по себе уже было отвратительным чувством — находиться взаперти внутри своего тела, осознавать и видеть происходящее и не иметь возможности ничего поменять.
Маркус мог бы быть смешон в своих предположениях о том, что использовал на нём зачарованние раньше. Это было настолько «не то»… Рядом с Маркусом в голове Эшрана стоял туман, но он сдавался этому туману сам, он с радостью принимал всё, что это может ему дать. Даже в ту ночь, когда они подошли опасно близко к грани, и Маркус трахал его на стене на глазах у всех, а Эшран, потеряв контроль, действительно пил его кровь… Каждую секунду до последнего мгновения Эшран чувствовал, что делает это сам. Что отдаёт себя, потому что хочет этого, а не потому что его опутало колдовство.
И он был полным дураком тогда, думая, что это не будет иметь никаких последствий. Если бы не его наивность и легкомыслие, сейчас у Маркуса не было бы власти над ним.
Эшран не был магом, но кое-какие вещи он понимал. По всему выходило, что нынешнюю власть над ним Маркус действительно обрёл потому, что Эшран перемешал с его кровью свою кровь, принял её в себя. В те минуты необъяснимой глупости ему и в голову не приходило, что однажды Маркус действительно станет управлять им через это.
Что ж, он уже убедился, каким был дураком.
Снова оказаться под действием этой силы было отвратительно. И когда Маркус отдал ему приказ, Эшран мог только сгорать от презрения к самому себе.
И он даже не был уверен, что тот факт, что именно Маркус делает это с ним, привнёс в происходящее новый акцент.
Потом в ванной, оставшись в одиночестве, он несколько раз обдумал случившееся со всех сторон, но ни к каким выводам так и не пришёл. И вот получаса не прошло, как надо было снова двигаться вперёд. По крайней мере эта перспектива обнадёживала, потому что означала, что у него не будет времени размышлять о подобных вещах.
Эшран довольно быстро пожалел о подобных мыслях.
Когда они, быстро одевшись, вышли в коридор, Маркус держался впереди. Эшран очень старался сохранить достоинство хотя бы в той мере, в которой это было доступно телохранителю. Ну, телохранителю, привязанному магией крови, если быть точней. Он потихоньку запоминал расположение коридоров и разглядывал двоих воинов, которые конвоировали их к месту встречи. Оба были крупными, выше и сильнее его, у обоих была смуглая, даже зеленоватая кожа.
Эшран в пору службы в Гавани уже сталкивался с этим народом. Они называли себя Кхаран и жили далеко на юге, по другую сторону от Эстера. Кхаран были закрытым и странным обществом, они не высоко ценили людей вообще, боялись магов и презирали эстерцев. Не было никаких сомнений в том, что эти двое оказались здесь не по доброй воле, но они не выглядели недовольными, они выглядели… никакими. Как будто у них вообще не было собственной воли.
Подобные мысли заставили холодок пробежать по позвоночнику Эшрана. Он, безусловно, как все в Алкароне, слышал множество баек о том, что эстерцы напропалую используют запретную магию. Подвох заключался в том, что едва ли не единственным эстерцем, с которым ему довелось говорить и которого после этого не пришлось убить, был Маркус. А Маркус до недавних пор выказывал полное отвращение к запретной магии и вёл себя более цивилизовано, чем некоторые алкаронские маги.
Сейчас Эшран начинал понимать, что легенды родились не на пустом месте. Не только весь быт этого места явно был пропитан магией, но похоже и другие вещи — такие как убеждение союзников — делались здесь именно подобным путём.
Помещение, куда они шли, тоже было пещерой — ещё большего размера, чем та, которую им выделили для отдыха. И здесь тоже были магические шары и даже фонтан.
В одном из нескольких кресел, выполненных в таком стиле, как будто они целиком состояли из драконьих лап и когтей, сидел мужчина средних лет. Он был смугл, так что Эшран невольно отметил, насколько Маркус на фоне других своих соотечественников бледен. Было ли это следствием времени, проведённого в холодном климате Алкарона, или его индивидуальной особенностью, оставалось только гадать.
Эшран обратил внимание и на то, что как и у тех, кто встретил их снаружи, у этого мужчины были аккуратные ухоженные усы и тёмные волосы. От него ощутимо фонило магией — Эшран мог чувствовать это даже сейчас, когда почти утратил способности.
При виде вошедших он чуть привстал и сделал изящный жест рукой, а затем, обращаясь исключительно к Маркусу, поприветствовал его на эстерском языке.
Эшран знал лишь пару самых расхожих выражений, которые встречались в документах и записках, добытых шпионами, и тем более не привык воспринимать их на слух. Он с тоской подумал, что, похоже, суть разговора от него ускользнёт.
На мгновение он понадеялся, что Маркус ответит соотечественнику на общем языке, хотя и понятия не имел, каким образом тот смог бы это обосновать — но нет. Тот ответил таким же приветствием и прошёл к стоявшему напротив креслу.
— С нами будет кто-то ещё? — его взгляд упал на три бокала, стоявших на серебряном подносе на высоком столике.
— Кое-кто, кого ты, должно быть, будешь рад увидеть, — улыбка магистра была слишком любезной… и слишком змеиной, если на то пошло.
Не обращая на это внимания, потому что это было своего рода особенной манерой его соотечественников строить разговор, Маркус опустился в кресло, и щелкнув пальцами указал Эшрану на пол рядом с собой.
В этот момент до Эшрана кое-что дошло.
Он не удивился, что никому из двоих магов в голову не пришло, что бокал может быть предназначен для него — в конце концов, в пору своей юности он выстоял достаточно караулов, и понимал, что стражи, даже с большой буквы, как правило не участвуют в политических беседах и застольях.
Но Маркус, очевидно, ждал, что Эшран встанет на колени. Возле его ног.
Эшран едва слышно зашипел и быстро окинул взглядом других воинов, находившихся в зале. По двое стояло у каждой из двух пар дверей. Очевидно, что на коленях у ног хозяина не стоял никто.
«Хозяина», — в голове словно ударил гонг. Эшран почувствовал, как стремительно распускает щупальца чёрный спрут, как в груди неконтролируемым цунами нарастает злость.
На всё это потребовалось не более трёх секунд, и ноги без всякой магии крови уже переместили его вперёд. Он встал на одно колено, потом на другое и уставился перед собой. Эшран чувствовал, что если встретится с одним из магов взглядом, то или сгорит со стыда, или кого-нибудь убьёт.
Маркус, ощутив его состояние, осторожно запустил руку ему в волосы и прошёлся кончиками пальцев по затылку в успокаивающем жесте. Он хотел, чтобы Эшран находился рядом, вот и всё. Во-первых, потому что так им было бы проще в случае непредвиденных обстоятельств принять бой… А во-вторых, потому что он чувствовал себя вовсе не так уверенно, как хотел показать.
Тело Эшрана так напряглось под его пальцами, что Маркус с трудом преодолел порыв отдёрнуть руку. Он понял, что совершил ошибку, и сознание стремительно затапливала паника. Всё, абсолютно всё выходило из-под контроля. Но судьба не могла остановиться на этом месте. В следующее мгновение дверь за спиной магистра открылась, и послышался до боли знакомый молодой мягкий голос:
— Магистр, виконт, моё почтение. Я не очень опоздал?
— Навир?! — Маркус не удержался и против воли поднялся в полный рост.