Демон моего сердца

Маркус был в таком восторге, что забыл поесть. Он не хотел спать. Он устроился с книгой, свернувшись калачиком на своей кровати, и забылся. Когда слуги пришли забрать то, что, как они надеялись, окажется пустыми тарелками, они умоляли его сказать им, что он хотел бы съесть, заверяли его, что чтобы он не пожелал, они это принесут. Маркус не был голоден и сказал им об этом, не отрываясь от книги, которая медленно разбирала его на части и восстанавливала обратно. Ему потребовалось меньше дня, чтобы закончить её, и Маркус обнаружил, что, перевернув последнюю страницу, он не может сделать вдох. Его глаза горели, тело трясла дрожь. Ему было… отчаянно грустно, что он дошёл до конца. Он уставился на книгу, на безобидную синюю обложку и погладил её. Возможно… возможно, он мог бы прочитать её снова. В конце концов, у него не было ничего, кроме времени, и наверняка были какие-то моменты, которые он пропустил, маленькие крупинки и детали, которые ему не удалось уловить с первого раза. И это был первый случай в его жизни, когда Маркус Эларн перевернул книгу и открыв её на первой странице, принялся читать по новой. Маркус разыскал Эшрана, и когда он нашёл его, копающегося в своих бесконечных отчётах, он не, колеблясь, схватил его и поцеловал. Эшран выглядел удивлённым, но не отстранился. Он быстро, жарко вернул поцелуй, скользнув языком в рот Маркуса, как будто ему там самое место, и впервые за этот день маг почувствовал себя в безопасности. И тут кто-то прочистил горло у него за спиной. Маркус замер, его глаза расширились, и он почувствовал улыбку Каллена на своих губах. Командор запечатлел на них сладкий, нежный поцелуй прежде чем отстраниться. — Привет, Маркус, — поздоровался он так, словно ничто не могло погасить эту бессовестную улыбку на его покрытых шрамами губах. — Я как раз заканчивал. Одну минуту и я буду с тобой. Маркус кивнул и отошёл назад, ненароком прочистив горло. Одна из разведчиц топталась у другой двери в кабинет Эшрана, старательно изображая заинтересованность пачкой свитков, которую держала в руках. Эшран, казалось, вовсе не торопился. Он просмотрел пару свитков и написал несколько заметок своим мелким, аккуратным почерком, до смешного элегантным для солдата, и передал новые записи девушке. — Дайте мне знать, какие заинтересуют его и по каким он захочет узнать детали. Если я смогу лично написать запросы нашим союзникам, это было бы превосходно. Разведчица сдержано кивнула и развернувшись с обычным: «Командор, сэр Эларн», — покинула комнату. — Она очень профессиональна, — заметил Маркус, когда двери за ней закрылись, — хотя у неё есть нехорошая привычка оказываться не в то время и не в том месте. Эшран всё ещё писал, когда поднял глаза и довольно бессовестно ухмыльнулся Маркусу. — Справедливости ради, — мягко сказал он. — Ты определённо прервал её только что. Такой нетерпеливый, да? Он закончил письмо быстрым ударом пера, и сердце Маркуса подпрыгнуло. Они двигались вместе, практически сталкиваясь друг с другом. На этот раз это был такой поцелуй, от которого у Маркуса заболели зубы, кости, его гребаная душа. Они сильно столкнулись, отчаянно желая врезаться друг в друга, слиться. — Я ненавижу, что ты всегда торчишь тут, — пробормотал Маркус, когда Эшран прижал его к ближайшей стене, настойчиво прижимаясь к нему, проводя губами по челюсти мага, чтобы затем мягко укусить его за горло. — Это мой кабинет, — сказал Эшран на удивление похотливо и насмешливо в одно и то же время. — Вряд ли я смог бы работать из твоей спальни, не так ли? Сердце Маркуса подпрыгнуло к горлу, когда ладонь Эшрана легла ему на живот и скользнула под пояс брюк, ища. — Ты можешь делать там всё, что захочешь. Эшран с лёгким вызовом приподнял бровь. — О, правда? — Ну, в пределах разумного, — отозвался Маркус и последнее слово превратилось в прерывистый вздох, когда ладонь Эшрана нашла то, что искала. Его рука сместилась, сильно надавила на член Маркуса, в то время как нос Эшрана уткнулся в кожу на шее мага. — Что, если то, чего я хочу, выходит за пределы разумного? Что, если я хочу от тебя того, что заставит тебя дрожать и плакать? Голова Маркуса запрокинулась назад с болезненным стуком ударившись о камень, отчего его зрение слегка затуманилось, когда волны глубокого, жидкого удовольствия прокатились по его костям. — Я… уже… дрожу. — Не похоже на то, как я мог бы заставить тебя, — прошептал ему Эшран. — Ты сводишь меня с ума, Маркус. Ты всегда сводил меня с ума. Я хочу трахнуть тебя там, где все смогут это видеть, сделать тебя своим на глазах у всего мира, перед дверями Церкви. Чтобы каждый мог видеть, как мой прекрасный маг извивается на моём члене. Маркус прикусил нижнюю губу, чтобы не закричать, не издать звук, который, скорее всего, больше напоминал бы хныканье, чем что-то достойное мужчины. Воздух между ними дрогнул, возникло ощущение общего понимания того, что должно произойти. Эшран возился со шнурками на своих брюках, в то время как Маркус стягивал свои собственные до самых лодыжек, не утруждая себя ботинками, зная, что Эшран предпочёл бы именно так, чтобы плотная ткань мешалась, не давая ему раздвинуть ноги шире. Эшран приподнял край мантии Маркуса и сняв её, далеко отбросил. — Зачем ты носишь эти вещи? — спросил он, пробормотал, резко разворачивая Маркуса и прижимая его лицом к стене. — Тусклые цвета с этими безликими застёжками? Прежде чем Маркус успел ответить, бывший Страж нежно обвил одной рукой его шею, а другой надавил на складку его задницы. — Разве я не говорил тебе, какой ты красивый? Маркус издал нечленораздельный звук, когда Эшран воспользовался его же магией, той глубоко удовлетворённой, очень счастливой магией, которая бурлила глубоко внутри Маркуса и тянулась к Эшрану через канаты из сверкающего железа. Воздействие было минимальным, и когда он почувствовал, как скользкий палец Эшрана скользнул в него, он понял, для чего именно он использовал магию. Эшран вонзил зубы в загривок Маркуса. — Я хочу пометить тебя навсегда, — пробормотал он, просовывая свои пальцы глубже, скручивая и ища что-то внутри. Он добавил третий слишком быстро и надавил предплечьем на трахею Маркуса, как раз с нужной силой. — Заставлю тебя носить шрам, мою метку, чтобы все видели и знали, что мой рот подходит для этого как никакой другой. Уголки губ Маркуса изогнулись, бровь приподнялась. — Такой собственник, мой командор. — Потому что ты мой, — заверил он Маркуса, снова используя свою магию для той же цели, увеличивая блеск до почти непристойного уровня, возможно, чересчур упиваясь силой. — Ты мой и если кто-то ещё подумает, что может заполучить тебя, я убью его. Пользуясь той небольшой свободой, которая была у мага, чтобы дышать, не говоря уже о том, чтобы говорить, он прошептал: — Ты свяжешь меня, чтобы я оставался с тобой? — Ты знаешь, что я бы так и сделал. Потрогай себя для меня, любовь моя. ТЫ собираешься кончить так чертовски сильно для меня. Маркус с готовностью подчинился. — Может быть ты свяжешь мне запястья и оставишь меня на своей кровати на весь день, пока ты работаешь здесь? — Я бы привязал тебя к своему столу. Держал обнажённым и раскрытым для меня, чтобы каждый, кто войдёт сюда, увидел это и узнал. Грёбаная пустота, Маркус был так близко, и каждая грязная фраза, наполнявшая воздух, делала его ещё ближе. — Если бы я убежал, ты бы погнался за мной? Эшран зарычал и быстро убрал пальцы, заставив Маркуса на мгновение почувствовать себя потерянным и одиноким, слишком пустым, но через секунду к нему прижалась тупая, толстая головка члена Эшрана, а потом был ещё один восхитительный рывок, когда Эшран использовал больше его магии, чтобы смочить себя. Жидкость уже стекала по бёдрам Маркуса, но вряд ли это имело значение. Он вторгался внутрь медленно и настойчиво, возбуждая Маркуса. — Я бы охотился за тобой до конца этого мира и даже потом. Ты можешь убежать куда угодно, но нет места, куда бы я не пришёл за тобой. Глаза Маркуса закатились, когда Эшран полностью вошёл внутрь, опираясь свободной рукой о стену, в то время как другая рука двигалась на его отчаянно истекающем соками члене. Ощущения были такими сильными, такими глубокими, Эшран не дал ему времени привыкнуть, просто начал трахать его длинными, ровными движениями, каждый раз достигая дна. — Что бы ты сделал, когда нашёл бы меня? — Сделал бы тебя мои, — прорычал Эшран на ухо Маркусу, и демоны его разбери, его голос прозвучал потерянно. — Засунул бы глубоко в тебя доказательство моего владения, заставил бы тебя носить мою метку, навсегда спрятал тебя от мира. Ты не сможешь убежать от меня, мой прекрасный маг. Я внутри тебя, я всегда буду внутри тебя. Демоны! — выпалил он, усиливая хватку. — Я бы обрюхатил тебя, если бы мог. Маркус кончил так чертовски сильно, что побелел, и, судя по прерывистому, сдавленному рёву, который издал Эшран, командор не сильно отставал от него. Эшран качнулся внутри него несколько раз, заливая нутро мага своей спермой, непристойные звуки разливались по комнате. Всевозможные хлюпающие вздохи и скользящие шлепки, смешивающиеся в воздухе с затруднённым дыханием и запахом секса. Маркус прижался лбом к камням, холодными и гладкими под кожей. Он пытался контролировать себя, но в последнее время с Эшраном было так трудно. Даже когда всё было так — грязно и преувеличенно, когда они говорили вещи, которые ни один из них на самом деле не имел в виду. Маркусу было трудно просто повернуться и выглядеть разумно, смотреть Эшрану в глаза, относиться к этому легкомысленно. Он чувствовал себя просто напросто заражённым этим человеком, каждой частичкой чувства, которое они разделяли, независимо от его происхождения и цели. Эшран выскользнул из него и развернул лицом к себе, немедленно отыскивая его рот глубокими, влажными поцелуями. Маркус просто затаил дыхание, лёгкие болели, наполненные остатками светлых, сладких, полных удовольствия вздохов, отголоски наслаждения гудели наполняя всё его тело. — Ты такой чертовски совершенный, — хрипло похвалил Эшран, подхватывая в ладони лицо Маркуса и целуя его. — То, что ты делаешь со мной, Маркус, о, Дева… Маркус поцеловал его в ответ, крепко обняв за шею, желая навсегда удержать Эшрана так близко. Они целовались, казалось, дольше, чем занимались сексом. И, в конце концов, Маркус начал ощущать не совсем приятный холодок там где его задница прикасалась к камням стены, и какая-то толика реальности вернулась в его сознание. Они были почти одеты, когда кто-то постучал снова. Эшран дерзко ухмыльнулся Маркусу и сказал: — Ну, в этот раз она определённо перебила тебя, любовь моя.