Демон моего сердца

— Мы разослали призывы всем, чьей поддержкой успели заручиться, — проговорил Рамар, задумчиво покручивая в пальцах макет какой-то армии. — Не все обладают такими инновационными средствами передвижения, как мы. Поэтому большинству войск потребуется около трёх недель, чтобы добраться до точки сбора. Но мы всё ещё не знаем точного расположения основной базы Девы. — Тогда не рано ли вообще выступать против неё? — сорвалось с губ Маркуса раньше, чем сообразил, что открыл рот. Рамар посмотрел на него мрачно. — Мы должны это сделать. Ситуация с Разрывами ухудшается несмотря на все наши старания. Мы захватили несколько мест, которые Динара с самого начала определила как «священные», но похоже на то, что в большинстве из них запирающие статуи разрушены. Мы не знаем как их восстановить и не можем удержать наплыв демонов. Однако Сайлар считает, что где-то здесь, — Рамар очертил пальцами довольно большую зону на карте на юге от Каледоса, — располагается центр всей сети. — Там, где по легендам находилась столица Нариана… — задумчиво протянул Маркус. Рамар кивнул. — Вся эта система связи с запирающими статуями явно принадлежала эльфам. Если у неё и есть сердце, от которого зависят все остальные части, то логично искать его в самом сердце древней эльфийской империи. — Но Дева… — подал голос Эшран. — Какое отношения она имеет к эльфам и всем их эльфийским проблемам? — Как Дева, конечно, никакого, — отозвался Рамар. — А как древний демон, принявшей воплощение символа людской веры — она равнодушна к религиям. Ей нужна была точка силы, через которую можно проникнуть в мир. В целом общеизвестно, что все нашествия сумрачных тварей начинались с эльфийских руин, из тех мест, которые теперь называют «Призрачными перекрёстками». Эльфы никогда не были особо осторожны в вопросах магии. Возможно в чём-то они были мудрее нас, но их артефакты всегда бывают очень странными и больше чем в половине случаев опасными. Поэтому места их обитания, наиболее развитые из них, всегда были наполнены магией, которая, как считалось, привлекала сумрачных тварей. Поправь меня, если я что-то говорю не так, Сайлар. Все посмотрели на эльфа, который задумчиво скрестив руки разглядывал карту. — Мы никогда не считали их демонами, — тихо сказал он. — Они — воплощение наших идей. Наших вер. И они, по видимому, не разбирают рас. Мы долгое время считали, что у нас с ними особая связь. Но кажется, такая связь появилась и у людей. Не то чтобы кто-то из присутствующих понял его слова, даже Маркус только растеряно моргнул. Однако Рамар снова заговорил и все перевели взгляды на него. — У нас остались две зацепки, на одну из которых до сих пор не хватило времени из-за проблем с Ястребом и всех сопутствующих неприятностей. Другая же появилась только теперь. Я говорю о Воинах Тумана и о… Люциусе Эстагаре. Наступила тишина, в основном обусловленная тем, что от стоявшей напротив окна Тамраны отчётливо исходило неприятие происходящего. Однако она молчала, и Рамар продолжал: — Что касается Воинов Тумана, то их связь с Девой остаётся неясной. Они в большинстве своём эльфы, хотя покопавшись в косвенных свидетельствах и архивах Церкви нам удалось установить, что был кардинальный прецедент, когда региональное отделение воинов тумана принимало в свои ряды и людей. Это случилось после войны с сумрачными тварями, одиннадцать лет назад, когда алкаронский состав воинов тумана был практически полностью уничтожен в первом же бою. В остальном, — Рамар перевёл дух. — Орден остаётся привержен верованиям древних эльфов и также тщательно оберегает их святыни, как и мир от вторжения с другой стороны. Они держат свою существование в тайне, похоже, даже от эльфийских племён, скрытно набирают рекрутов, зачастую обращаясь к тем кто стоит вне закона, потому как смертность среди них очевидно выше, чем рождаемость. Тот факт что мы не совсем понимаем, на чьей они стороне — на стороне ли живых, или на стороне эльфийских артефактов — делает их опасными. К этому добавляется то, что у нас есть некоторая информация об их союзе с Девой. Так или иначе в этом вопросе стоит разобраться прежде чем принимать необратимые решения. Если их позиция в войне ещё не определена, то лучше было бы иметь их союзниками, чем врагами. Рамар бросил короткий взгляд на собеседников, просто чтобы убедиться, что никто из них не уснул. — Цитадель Воинов Тумана по результатам нашего расследования находится здесь, — он поставил одну из свободных фигурок на территорию Каледоса. — Тем временем не так давно мы познакомились ещё с одной очевидно, достаточно могущественной, хотя и скорее враждебной организацией — это так называемый Орден Ярого Пламени. Тамрана говорит, что это люди, давно претендовавшие на то, чтобы занять место Инквизиции при Церкви. Но люди не бывают такими уж древними. И какими бы ни были изначальные цели Ордена, я хотел бы понять, чего хочет их лидер прямо сейчас. У нас есть свидетельства его союза с Девой — но также и свидетельства того, что Люциус Эстагар недоволен этим союзом. Я считаю, что нужно поговорить с ним и если он готов сменить сторону — воспользоваться ситуацией. Он и его люди могут многое знать о Деве прямо сейчас, а не по древним свиткам, как воины тумана. — Нам нужно выбирать? — поинтересовался Эшран. — Мне не нравятся ни те, не другие. Я мало знаю об Ордене Ярого Пламени, потому как дела Инквизиции всегда держались в тайне, но доверяю мнению Тамраны. Впрочем, Воины Тумана тоже кажутся мне опасным союзником. Эльфы бывают, мягко говоря, агрессивно настроены к людям, — он едва заметно покосился на Сайлара, но тот никак не отреагировал на его слова. — Я не люблю выбирать, — просто поделился Рамар. — Я собираюсь отправиться к Эстагару, взяв с собой Тамрану и ещё кого-нибудь. А вы с Маркусом и Сайларом тем временем отправитесь в эльфийскую цитадель. Когда обсуждение деталей подошло к концу, и весомость слов Рамара стала оседать, а участники совещания — потихоньку разбредаться по своим делам, Тамрана задержалась и посмотрела на Рамар. — Рамар, пожалуйста, останься. Нам нужно кое-что обсудить. И ты, Эшран, тоже. Я всё равно должна буду тебе рассказать. Маркус, который уже было взял Эшрана под ручку, чтобы утащить его из комнаты, посмотрел на командора. Командор оглянулся на него и посмотрел на Тамрану. — У меня нет секретов от Маркуса. Тамрана вздохнула, потёрла лоб. — Я почему-то так и знала, — призналась она. — Хотя он не тот, с кем я хотела бы обсуждать этот вопрос. Но также не думаю, что от его присутствия будет какой-то вред. — Спасибо и на том, — буркнул Маркус, перемещаясь к своему обычному месту за столом с картой и устраиваясь поудобнее. Эшран сделал то же самое, так что теперь они стояли почти друг напротив друга. Рамар и Тамрана — с других двух сторон. Рамар скрестил руки на груди. Голос его звучал мягко, но насторожённо, когда он заговорил. — Если это касается Люциуса, то… — Нет, — резко оборвала его Тамрана. — В данном случае речь не о Люциусе. Хотя то, что я узнала, отчасти затрагивает и его. Рамар помолчал. — Тогда что? Тамрана испустила прерывистой вздох. — Дневник, — наконец сказала она. — Помнишь ту «книгу», которую мы вынесли из цитадели инквизиторов? Рамар осторожно кивнул. — Я… читала её с тех пор как мы вернулись сюда. Почти не спала, — она бросила быстрый взгляд на Эшрана, как будто искала поддержки, но тот молчал, явно пока не понимания, к чему идёт разговор. — Это — сборник дневников всех лидеров инквизиции за последние пятьсот лет. С самого основания ордена. Там есть всё. О том, откуда взялся Орден Ярого Пламени. О том, как Инквизиция поддержала создание Церкви, а затем и создание Ордена Стражей. О том, почему принимались те или иные решения. О том… — она помешкала. — Как мы становимся инквизиторами. Откуда получаем свои способности. И о том, как маги становятся усмирёнными. Она посмотрела на каждого из участников обсуждения, по видимому, ожидая реакции, но поскольку её так и не последовало, продолжила: — Когда мы вступаем в орден, мы проходим своего рода посвящение. Бдения, в пещере, стены которой покрыты Пылью. Я всегда считала, что это символический ритуал, призванный доказать нашу стойкость перед лицом соблазнов. Но это… Это оказалось не так Она прерывисто вздохнула и опустила взгляд на стол. — Ритуал имеет магические свойства. Пыль проникает в наш разум, в нашу кровь, и в сочетании с другими эликсирами, которые дают нам перед бдением, производит эффект обратный тому, к которому привыкли Стражи и маги. Пыль и эликсиры делают нас невосприимчивыми к магии. Делают нас… усмирёнными. Тамрана снова посмотрела на спутников. Рамар моргнул. — В тебе… иногда бывает что-то от усмирённой, — признался Рамар. — Но я никогда бы не подумал. Эшран молчал, и они с Тамраной долго смотрели друг на друга, пока командор наконец не произнёс: — Они делают с вами то же, что и с магами. Тамрана повела подбородком, одновременно подтверждая и опровергая его слова. — Не совсем, — уточнила она. — На идейном уровне считается, что этот ритуал делает нас не предвзятыми перед лицом магов, демонов и всех других соблазнов. Но я думаю немалое значение имеет то, что это способ дать нам особые способности не делая зависимыми от Пыли. Не делая зависимыми от Церкви. Так или иначе… Мы не остаёмся усмирёнными насовсем, как это происходит с магами. Финальная часть ритуала состоит в том, что мы получаем возможность пообщаться с духами. В моём случае это был дух Доблести. Но другие мои браться упоминали также о духах Справедливости и Верности. Они посещают нас разум, разрывая ту границу, которую эликсиры воздвигают между нами и сумрачным миром. И мы снова становимся… людьми. Хотя в нас и остаётся частичкой их мира. Тамрана закончила, и все присутствующие некоторое время молчали. — Значит, вы не так уж ненавидите духов, — заметил Маркус. — Церковь учит нас, что обитатели сумрачного мира не все злы. Однако отличить духа от демона весьма трудно. Никто из живых не должен претендовать на такое знание. — Подожди, — перебил её Рамар. — Правильно ли я понимаю… что вы становитесь усмирёнными… а затем перестаёте им быть? И Маркус и Эшран посмотрели на него. Потом снова на Тамрану. — Вы знаете способ вернуть усмирённому его магию, — тихо сказал Эшран. — И инквизиторы молчали об этом сотни лет. — И Инквизиторы делают это при помощи демонов, — добавил Маркус. — Хотя так ненавидят за это Эстер. — Духов! — произнесла Тамрана с напором и посмотрев на него вздохнула. — Да. Похоже, мой орден знал способ вернуть усмирённого в обычное состояние. И да, возможно, для этого потребовалось бы призвать демона. Хотя в дневниках говорится о том, что этот ритуал не всегда проходит удачно, когда речь идёт о ком-то, кто слишком долго был отрезан от сумрака. — В дневниках описано КАК это сделать? — наконец дошло до Маркуса. Тамрана коротко кивнула. — От и до.