Демон моего сердца

За стенами замка дни становились всё длиннее, и хотя на вершинах гор по-прежнему лежал снег, там куда выступила команда второго состава уже начинала зеленеть трава. «Второго» — потому что в первый состав вошли Рамар, Тамрана (как главный специалист ордена по орденам), Динара (как главный специалист ордена по политическим интригам), и Камил как просто знаток всего на свете. С Эшраном и Маркусом пошли Сайлар и Финраэль, потому как отряд «вполне мог столкнуться с чем-нибудь эльфийским» исследуя крепость древнего эльфийского ордена. Однако тот и другой были странными спутниками. Маркус однозначно предпочёл бы компанию по-веселее. Первые несколько вечером маг провёл просто устроившись подмышкой у Эшрана, прижимаясь щекой к его плечу и стараясь не мурчать. Он краем уха слушал переговоры всех троих о чём-то важном, связанном с расположением эльфийский крепостей и войной. На третий вечер появился Мил. И Сайлар так увлёкся общением с духом, что все остальные вообще перестали понимать происходящее. — Это камень? — спрашивал Мил. — Это — река, — отвечал Сайлар. — Ты — река, — с понимаем отзывался Мил. — Я — камень. Время — река. Маркус решил просто не думать. Финраэль занимался полировкой своего лука и в целом атмосфера царила спокойная, если не считать психоделических диалогов наполовину безумного эльфа с наполовину разумным сгустком магии. На четвёртый вечер Финраэль произнёс: — Ты многое знаешь о воинах тумана. Маркус мог только догадываться, из какой именно беседы Сайлара с Милом Финраэль сделал такой вывод. Сайлар, казалось, задумался. — Много отголосков прошлого живёт в камнях Сумрака, — сказал он. — Знание — камень, но кто услышит его шёпот? Маркус застонал. Мил явно действовал на эльфа хуже, чем эльф на духа. — Может, просто попробуешь рассказать? — предложил он. Сайлар помолчал. Он протянул руки к костру, но не для того чтобы согреться. Эльф направил в пламя поток магии, делая его ровнее и спокойнее. — Большая часть очевидна, — сказал он наконец. — Эльф жили в единении с духами много веков. Между ними не было вражды как теперь между обитателями двух миров. — Тогда зачем стражи, сумеречные воины? — спросил Финраэль слегка напряжённо. И снова Сайлар сделал долгую паузу, как будто размышлял. Потом слегка подтолкнул угольки магией, как будто стараясь расшевелить пламя, и произнёс: — Люди мечтали стать богами. Они искали дороги в Сумрак, чтобы слиться с другой стороной. Самым могущественным удавалось добиться своего. Их в Эстере знают как Великих Драконов. Семь магов, вышедших за пределы человеческого существа. Эльфы никогда не мечтали отказаться от себя. Это стало их проклятием. Много, много веков назад. Те, кто обретал могущество, не способное вместиться в физическое тело, превращались в Тени. — Так значит духи — это древние эльфы? — не выдержал Маркус. — И да, и нет. Два мира отражают друг друга. Что происходит здесь, то повторяется там. Что существует там, находит отражение здесь. Многоголосое эхо меняет источник звука до неузнаваемости. Маркус беспомощно глянул на Эшрана. Он конечно был магом и его абстрактное воображение выходило далеко за пределы материального мира, но перед логикой Сайлара его собственная пасовала даже год спустя. — Из этого не следует то, как началась война, — вклинился Финраэль. — Потому что если бы войны не было, не нужны были бы ни стражи, ни бастионы. — Легенды гласят, — тихо отозвался Сайлар. — Что дружба эльфов с духами исказилась также, как искажается всё в мире. Духи стали опасны. Эльфы стали искать оружие против них. Но стоит ли верить тому, что таится в Тени? Маркус потёр висок. — Правда это не ложь, — глубокомысленно заметил Мил. — Ты намекаешь на то, что исказились сами Воины Тумана? — предположил Маркус. — Я не знаю, — признался Сайлар. — Меня не было с ними. Маркус не удержался и посмотрел на Эшрана, но по лицу командора невозможно было прочитать какую-либо реакцию на эти слова. Маркус вообще не был уверен, что тот заинтересован в разговоре. — Сайлар… тебе когда-нибудь говорили, что для дикаря без рода и племени ты поразительно много знаешь о древних эльфах. Сайлар только пожал плечами. — Несколько раз. Маркус посверлил его взглядом, но так и не дождавшись реакции, отвернулся и посмотрел на Финраэля. — Рамар сказал, что с Воинами Тумана в целом что-то не так… Финраэль отложил лук и потёр глаза. — Это не совсем моё племя, — признался он. — Но мне много рассказывала о них мать. Я привык считать их… героями. Чем-то лучшим, к чему мы, городские эльфы, можем только стремиться. Но герои имеют свойство разочаровывать. Что именно на уме у ордена нам предстоит только узнать. Я надеюсь, что за их действиями кроется какой-то смысл. Но откровенно говоря… Даже если он есть, я не уверен, что мы можем рассчитывать на них. Что люди могут рассчитывать на них. — Люди? А ты? — Я для них почти такой же человек как вы. На том тему больше не поднимали, и постепенно стали разбредаться по палаткам. Естественно, одна из них досталась Маркусу и Эшрану, а другая — двум эльфам. Никто не возразил. Зевая, Маркус забрался в шатёр и замер, наблюдая как Эшран перекладывает вещи из мешка, что-то пытаясь найти на дне сумке. Дело было не в его поисках, а в том, что он извлёк оттуда… шахматы. — Уоу, — прокомментировал Маркус. — Как давно я не видел тебя с доской в руках. Не припомню, что бы ты брал их в какое-то из наших последних путешествий. В его памяти живо всплыли их первые встречи и разговор за шахматным столиком в саду. Эшран опустил доску на подстилку. Поднял взгляд на Маркуса и ухмыльнулся — как будто вспомнил то же самое. — В нашу поездку в Кровал мы были не так хорошо знакомы, чтобы ты изучил содержимое моей сумки. А потом, после того как мне дали отставку, мне было не до шахмат. Но я стараюсь играть время от времени, хотя бы сам с собой, просто чтобы не терять навык. — Потрясающе. Как я мог ни разу этого не заметить? — В замке не с кем особо играть. Поэтому я по большей части делаю это у себя в башне. Не удивительно, что ты не видел, — несмотря на лёгкую грусть в голосе, Эшран продолжал улыбаться. — Хм, — Маркус почувствовал себя несколько неловко от того, что не знал такую простую вещь о человеке, которого любил. — Почему ты ни разу не предложил сыграть со мной? Теперь уже Эшран открыто ухмыльнулся. — Ну, ты не показался мне таким уж увлечённым игроком. — Возможно, в тот раз меня больше интересовало что-то другое? Но я действительно играл с… — он запнулся и вздохнул. — С Сабитариусом. Хотя пожалуй я не буду предлагать тебе пригласить его на партию. — Ты удивишься, но я играл с Алексером. Хотя это были не совсем уставные отношения, — по лицу Эшрана пробежала тень. — И с Робером. Пока всё в очередной раз не покатилось в тар тарары. — Да… — Маркус надолго замолк, чтобы затем медленно повторить. — В тартарары. — Что ж, — помолчав, Эшран снова улыбнулся. — У тебя такой вид, как будто прямо сейчас ты предпочёл бы хорошо выспаться. Но я был бы рад, если бы ты составил мне компанию за шахматной доской. Завтра или когда-нибудь ещё. Маркус хмыкнул. — Ловлю на слове, — отозвался он. Он стал раздеваться и через несколько минут они уже обнимали друг друга, согревая на холодной земле. Руки Эшрана оплетали тело Маркуса, и голова мага лежала у него на плече. На следующий вечер Эшран действительно расставил доску, и забравшись в шатёр Маркус увидел, что он лежит рядом с ней вытянув ноги и покачивая в руках белой пешкой. — Я решил, что с твоим стилем игры, ты вполне справишься чёрными, — хмыкнул он. — О, поверить не могу! Ты намекаешь, что я буду жульничать? — Я на это почти надеюсь. Иначе игра будет слишком лёгкой. Пофыркав с тщательно отрепетированным недовольством Маркус устроился напротив него и сделал приглашающий жест, предлагая сделать ход. — На этот раз мы будем обсуждать что-то неприятное? — предположил он. — Задавать сбивающие с толку вопросы и копаться в прошлом? Это вроде как часть игры? Эшран пожал плечами и сдвинув сво пешку исподлобья посмотрел на Маркуса. — Только если ты хочешь. Маркус сглотнул. Несколько секунд он смотрел на него, потому что… Потому что хотел. У них был миллион закрытых для обсуждения тем и ещё тысяча вопросов которые он обязательно задал бы раньше, потому что был слишком неуверен в себе, чтоб быть уверенным в любви Эшрана к себе. Но он слишком хорошо помнил, к чему это привело в прошлый раз. Поэтому просто опустил взгляд и сделал ход. Эшран задумчиво передвинул свою фигуру, дождался хода Маркуса и снова сделал свой. Всё это происходило практически в полной тишине и всё это время Эшран не отрывал от него глаз. — Ты можешь спросить, — сказал он наконец, делая очередной ход. — О чём хочешь, Маркус. Я целиком твой. И мне нечего больше скрывать. Маркус сглотнул и его рука дёрнулась, едва прикоснувшись к слону. — Я… боюсь, — признался он и прерывисто выдохнул. — Я не хочу потерять то, что у нас уже есть. Эшран резко перегнулся через доску и обхватив его лицо ладонями притянул к себе для поцелуя. — Я никогда больше не причиню тебе ТАКУЮ боль, — шёпотом произнёс он. — Прости меня, прости что так тебя напугал. Ты не должен бояться ничего, мой прекрасный, бесстрашный маг. Маркус закрыл глаза, позволяя себе просто наслаждаться теплом дыхания Эшрана на своих губах. — Я тоже… не хочу причинять тебе боль, — отозвался он и накрыл ладонь Эщрана на своей щеке своей рукой. Потом снова глубоко вздохнул, успокаиваясь. — Если ты правда захочешь поговорить, я всегда с тобой. Эшран помешкал, как будто колебался, а потом всё-таки отстранился и снова сделал ход. Маркус думал, что они, возможно, ещё продолжат этот разговор, но на следующий день к обеду вдали показались руины незнакомой крепости. Эшран сверился с картой и покачал головой. — Это не каледосский форпост. — Ещё бы, — фыркнул Финраэль. — Для людского он явно слишком стар. — потом обернулся к Сайлару и спросил: — Это здесь? Тот долго всматривался вдаль. Кругом колыхался лес и золотистые лучи весеннего солнца едва пробивались сквозь густые кроны. За день они видели несколько эльфийских обелисков, к каждому из которых Сайлар подходил, чтобы отдать дань уважения давно павшим. «Место памяти эльфийских богов», — так он это назвал. Сейчас же эльф долго молчал, а затем качнул головой. — Не думаю, — наконец сказал он. — Но я бы хотел это место осмотреть.