Демон моего сердца

Они рухнули на пол вместе, крепко обнимая друг друга, голова Маркус прижималась к плечу Эшрана, а щека Эшрана лежала у Маркуса не плече. Несколько секунд Маркус пытался восстановить дыхание, а потом прошептал: — Прости за твоего пса. — Помолчал и добавил: — Я вообще не знал, что ты хочешь пса. Эшран тоже откликнулся не сзару. — Демон, — мрачно сказал он. — я должен был понять, что это демон. Ничего не могло быть так хорошо. Маркус всдохунул и хотел возразить, но в этот момент откуда-то из темноты послышался стон. Оба, маг и командор, резко посмотрели друг другу в глаза. — Кого-то убивают? — предположил Эшран. — Я бы не был так уверен. Стон повторился, на сей раз он был протяжным и долгим, и Маркус со всем своим опыт был уже абсолютно уверен, что если кому-то и причиняют боль, то это сладкая боль. Он отстранился от Эшрана и стал оглядываться по сторонам. Они сидели на полу среди каких-то колонн, и в помещении в основном было темно, только где-то в отдалении сквозь окно лился лунный свет. Маркус разобрал характерную многоарочную форму этого окна, и слегка удивился — мало кто в их окружении мог грезить о подобном. Мог ли это быть ещё один его сном? — Нас испытывали удовольствием, — пробормотал он. — Демон который здесь властвует давал нам то, чего мы хотели, хотел навечно оставить нас в сладких снах. Маловероятно что… — он замолк, наконец разглядев на кровати две фигуры. Одна из них точно была мужской. Широкоплечий мужчина с золотистыми волосами склонился над кем-то на кровати, литые мускулы переливались на его спине, и на мгновение Маркус даже подумал, что это ещё один Эшран, когда лежавший под ним снова сладко застонал и Маркус разобрал рассыпавшиеся по алым простыням чёрные кудри. Определённо не свои. — Лето, мать твою! — выпалил он. Настолько громко, что двое мужчин на кровати замерли в неподвижности. — Это вообще всё о чём ты способен думать? — И Коллин, — задумчиво протянул Эшран. — Интересно, чей из них это сон? Маркус, уже приготовившийся запустит в генерала Розенберга молнией, замешкался. — А вдруг мы убьём не того? Лето тем временем недовольно и разочаровано уставился на него, руки второго мага продолжали сжимать крепкие обнажённые плечи командора. — Не бери в голову, — вдруг сказал Эшран. — Во-первых, Розенберг остался в лагере и вряд ли мог попасть под воздействие магии. Во-вторых ему бы скорее приснилось, что он играет с Лето в шахматы. Маркус с лёгким удивлением посмотрел на спутника. — Вы наконец провалите из моей мечты или нет? — поинтересовался Лето, всё ещё крепко сжимая плечи своего командора. — Ты осознаешь, что это нереально? — ещё больше удивился Маркус. Лето вздохнул. Отвернувшись от Маркуса развернул Розенберга к себе лицом и втянул в долгий, жадный поцелуй. Маркус не успел никак прокомментировать происходящее, потому что рука другого мага скользнула по голой спине генерала и тот резко изогнулся, когда пальцы лето пустили по его позвоночнику электричество. Несколько секунд красивое тело билось в его объятьях то и дело обращаясь в демона и снова пытаясь принять форму человеческого существа, а потом осыпалось пеплом прямо на голую грудь лето. Маг остался лежать неподвижно, ничего не пытаясь предпринять. — Лето… — осторожно произнёс Маркус. Лето сверкнул на него яростным взглядом. — Только не пытайся меня учить! — огрызнулся он. — Могу я хотя бы во сне почувствовать то, чего в жизни никогда не полу… чу? Он едва ли успел договорить, потому что пол спальни стал обрушиваться под ними и все трое понеслись вниз. Маркус грациозно приземлился на пятую точку и издал пронзительный ой. Эшран тут же оказался рядом и склонился над ним с заботливым видом. — Ты в порядке? — Что, это опять мой сон? — жалобно поинтересовался Маркус и потёр спину возле копчика. — Хотя нет. Мне слишком больно. Мрачный Лето перетёк из горизонтального положения в вертикальное в метре возле них. Посидел молча и облёк своё голое тело в изысканное бархатное одеяние. Потом Маркуса и спросил: — Я так полагаю, тебя никто не учил не мешать людям трахаться. Маркус вспыхнул и открыл рот чтобы огрызнуться, когда издали послышалось тихое пение. Все замерли, прислушиваясь. Песня текла плавно, как медленные воды широкой реки, в ней переплетались десятки голосов и чарующие слова звучали на незнакомом языке. — Это эльфийский, — через некоторое время негромко произнёс Маркус и опершись о локоть Эшрана поднялся в полный рост. — Интересно, и чей это сон на этот раз? Лето тоже встал и стряхнул пыль со своего одеяния. — Я бы не называл это сном, — буркнул он. — Обычная ловушка демона желания. Маркус уставился на него. — И понимая это ты поддался чарам? — Я никаким чарам не поддавался. В конце концов, что ты за эстерец, если не пользуешься подарками демонов. Маркус твёрдо решил проигнорировать эти слова и тихо ступая мимо колон двинулся в темноту. Остальные последовали за ним и очень скоро все трое оказались в полутёмном зале абсолютно незнакомой архитектуры. Он лишь очертаниями колонн напоминал те древние руины, которые во множестве встречали Маркус и Рамар в путешествиях. Однако здесь каждая чёрточка казалась изящней, росписи на полотке выглядели так, как будто их начертала не кисточка художника, а чистая магия. Казалось каждое изображение готово в любую секунду сорваться с места. Множество магических светлячков парили под куполом, рассыпая по стенам блики от своих огоньков, и Маркус совсем не удивился, когда услышал из тени печальный голос Сайлара: — А… добро пожаловать, мои смертные друзья. Рано или поздно этого следовало ожидать. Маркус вгляделся в сумрак и понял что там, между колонн, стоит множество эльфов так же мало похожих на знакомых ему остроухих обитателей трущоб и рабских бараков, как мало это место походило на известные ему руины. Это были величественные стройные девушки и мужчины с длинными волосами, в воздушных одеяниях до самого пола, какие давно уже не носили их потомки. А ещё через секунду сам Сайлар выступил из-за колонны на свет. Маркус обвёл взглядом его коричневые волосы, сейчас казавшиеся медово-золотистыми. Его скуластое худощавое лицо казалось много моложе даже при том, что в реальности он не имел возраста. И длинное одеяние травяного цвета с золотыми инкрустациями делало его совсем непохожим на то, к чему Маркус привык. — Ты тоже поддался влиянию сна? — спросил Маркус, восхищённо разглядывая эту новую, непривычную красоту. — Или просто решил насладиться сказками, которые рассказывают тебе демоны, как некоторые из нас? Лето тихонько зашипел. — Столько разговоров, столько слов, столько мучений, — Сайлар покачал головой. — А ты всё так же видишь реальность плоской и двуцветной. Маркус склонил голову, молча ожидая продолжения. Но поскольку его не последовало, заговорил: — Разве не ты говорил, что всё что есть в Сумраке — есть порождение наших желаний и страхов? — Разве что-то в мире — не есть порождение наших желаний и страхов? Маркус не ответил, и на сей раз Сайлар продолжил: — Кто дал вам, людям, право, нарекать вещи именами? Демоны, духи, маги, Запределье, Стражи, Создатель, Дева… Всё это только лишь слова, плоские как та часть мира, что подвластна вашему взгляду. Сможет ли хотя бы лучше из вас увидеть сущность кристалла, а не только его грани? Сайлар вздохнул. — Но эти слова так же пусты для твоих ушей, как любые другие. Он отвернулся и Маркус понял, что Сайлар вплотную подходит к группе эльфов, стоящих в тени. В чертах некоторых их лиц Маркусу почудилось что-то знакомое, но он не смог бы сказать, где видел их раньше. Пение стихло. Сайлар протянул руку касаясь пальцами ладоней других. — Прощайте, братья и сёстры. Придёт день, и мы свидимся снова. Достанет мне сил, увидеть вас во плоти. Он резко развернулся. Его одеяния стало таять, а следом и магические светлячки стали гаснуть. Медленно зал заливал свет луны и теперь это были те самые руины, к которым Маркус привык. — Пора довести дело до конца, — сказал он и его лицо показалось таким же сухим и усталым в этом новом свете луны, как и каждую ночь наяву. — Мы должны найти Рамара. Без него не получится ничего. Сайлар развёл руки, а затем резко схлопнул их вместе, и следуя за его движением своды древнего эльфийского зала сложились как карточный домик.