Демон моего сердца

Несколько секунд все присутствующие на совете молча смотрели на Сайлара. Потом Маркус шагнул к эльфу и ущипнув двумя пальцами оттянул немного кожи. — Ауч! — обижено выпалил Сайлар. — Потрясающе, — прокомментировал Маркус. — Должен признаться, у меня были некоторые вопросы к твоей внешности. Но теперь, когда я знаю, что она так сохранилась со времён Нариана… — Маркус!.. — простонал Эшран и прикрыл лицо руками, очевидно восприняв позорное поведение любовника как своё собственное. — Давай уточним, — произнёс Рамар, не обращая внимания на эту комедию. — Ты… Ключ? Твоя душа запирает проход между… мирами? — Не совсем верно называть Сумрак «миром», — отозвался Сайлар. Он вытянул перед собой руки, сделал замысловатый магический жест и перед ни в воздухе замерцала проекция, изображавшая множество переплетающихся шаров. Он раздвинул их руками и вывел на первый план двухслойный шар, в котором одна сфера как бы окружала другую. — Мироздание состоит из множества миров. Некоторые из них движутся во времени параллельно. У других — совсем иные орбиты. Но каждый такой мир имеет собственную структуру. Есть миры состоящие из трёх слоёв, — он вывел на первый план другую сферу, которая походила на гриб с двумя шляпками снизу и сверху и пузатой ножкой посредине. — Есть миры, где нет… я бы назвал это ноосферой, — он снова переместил проекцию, демонстрируя плотный шар вообще без каких-либо дополнений. — Ноосферу? — глухо повторил Рамар. — Теоретически так называют эмоциональную сферу, созданную людьми, — пояснил Маркус. — Пласт желаний и устремлений, который формирует реальность. — задумался и добавил. — По-видимому, так можно назвать и Запределье. — Всё верно. В иных мирах таких планов множество, — Сайлар снова переместил картинку, демонстрируя замысловатую фигуру, в которой Маркус сходу насчитал как минимум, девять разных уровней. — в этом случае мир окружён планами хаоса и порядка, добра и зла, а также четырьмя их смешанными формами. Но у нас есть только тень, — Сайлар снова вернул первую картину. — Страна снов, Запределье, Сумрак. Вторая реальность, которая оказалась создана в ходе устремлений Творцов глубже постичь суть магии и выйти за пределы мира. Они создали не совсем то, что собирались, хотя и нечто весьма значительное. И теперь заперты там. Сайлар замолк, и поскольку больше вопросов не последовало, продолжил сам: — Как я говорил Маркусу, мир людей искажает созданий Запределья. Духи становятся демонами. Они слишком чувствительны к людским помыслам, а значит не только к мечтам, но и к порокам. Однако верно и обратное. Страна Снов искажает существ из материального мира. Сложно сказать, на что стали похожи теперь Творцы. Архимаги эстерцев, куда более человечные изначально, со временем превратились в драконов. Представьте себе, во что могли превратиться эльфы, которые даже по эльфийским меркам к тому времени уже не были в полном смысле созданиями плоти. Сайлар вздохнул. — Впрочем, это вопрос, на который только предстоит искать разгадку. Пока же стало ясно, что те, кто принёс себя в жертву и стали «Ключами» очевидно тоже не остались неизменными. Я много веков спал, и людские склоки не тревожили мой сон. Но даже я не могу ручаться за то, что остался прежним собой. Что говорить о тех, чьи перекрёстки стояли внутри обитаемых человеческих крепостей? Века людские жизни создавали желания и страхи, порождали духов и демонов. Находясь на пересечении двух миров, мои друзья были одинаково подвержены влиянию с той и с другой стороны. Увы, как бы мне ни хотелось видеть их живыми, я больше не могу поручиться, что сегодняшний демон не был одной из моих сестёр. После долгого молчания Рамар потёр глаза двумя руками. — Хорошо, — сказал он. — Но это в основном раскрывает тайны мироздания, а не решает реальные проблемы. Что такое эта проклятая Дева? Чего она хочет? Как мы можем её уничтожить? Где искать её базу, или любое другое сердце спрута? Получается, что призрачные дорогие, которые связывают между собой эльфийские статуи, никакого отношения к ней не имеют? — Призрачные пути были созданы посвящёнными для того, чтобы защищать места соприкосновения миров и нас. Очевидно впоследствии воины тумана напрочь утратили представление об их существовании. Кроме того, часть путей была разрушена, и я не знаю, когда и кем. Нет смысла искать сердце этой пентаграммы. Я и без того могу сказать, что там находится. Там был я. Снова в шатре наступила тишина. Маркус через некоторое время приподнял бровь. — То есть, всё это был твой план? Сайлар промолчал. И тогда Рамар напомнил: — Я задал ещё около пяти вопросов. Давайте не будем отклоняться от основной линии. — Хорошо. Перейдём к главному. Ты спрашиваешь, что такое Дева? Имеет ли она отношение к той Деве, которой поклоняются люди, так же может тебя интересовать. Мой ответ: да, имеет. Это её отражённая искажённая версия. Согласно людским приданиям Дева была сожжена в Эстере священниками Церкви Богов-Драконов, и даже они верили, что сожженный на костре святой дух вознесётся и станет… «чем-то» в реальности Запределья. В целом это довольно верно. Сочетания определённых сил, напряжение веры, воли, просветления — всё это в совокупности порождает в тени могущественного духа или демона. Маркус потёр висок, живо вспомнив свою собственную свиту толи из духов, толи из демонов. — Ты хочешь сказать это зависит от… от такого насколько эмоциональная натура подвергается насилию, или от того насколько сильна её магия? Сайлар хмыкнул. — В твоём случае это феноменальное сочетание. Но предлагаю не отклоняться от темы. Я затрудняюсь сказать была ли Дева демоном изначально, или это был светлый дух той Девы, в которую верят люди. Но с течением веков она определённо стала демоном, который хочет воплотить в жизнь чаянья своей предшественницы, настоящей Девы. Если вы хотите знать, чего она добивается, и где может находиться её лагерь — то подумайте, чего хотела ваша Пресвятая Дева. Снова в шатре воцарилось молчание. — Я не то чтобы очень религиозен, — заметил Рамар, снова потирая глаза. — А я вам скорее расскажу, чего хотели Боги-Драконы, — вклинился Маркус. Эшран долго молчал, даже когда все глаза устремились на него, как на единственного, кто ещё не высказался. Он смотрел мимо Маркуса и мимо Рамара, куда-то на полог палатки. — Дева хотела сделать мир лучше, — наконец произнёс он и тоже потёр глаза. Ненадолго задержал так ладони, а затем ещё более медленно и задумчиво произнёс: — В век, когда она пришла, в мире царил хаос. Древние боги, боги эльфов, остались лишь в памяти эльфийских племён. Богов Драконов проклинали по всей земле освобождённых королевств — Алкарона и Каледоса. Люди искали новой, истинной веры. Искали Бога, который любил бы их и даровал бы надежду, для кого они не были бы ни приёмными детьми, ни беглыми рабами. Вера в Создателя бытовала тогда лишь у редких крестьян. Но пришла Дева, Пророчица Его, и принесла истину, в которую хотелось поверить и богатым и бедным. Так гласит легенда, — он помолчал, прежде чем закончить: — Дева хотела принести в мир порядок. Уничтожить зло и дать дорогу росткам добра. Вот ответ на твой вопрос, Рамар, — он устало посмотрел на так называемого Святого, — а теперь представь, во что превратятся эти желания, если их исказят демоны.