Агата закрыла зонт, стряхивая капли на пыльный пол в коридоре, до которого никак не доберутся уборщики тряпкой. Она бы об этом не вспомнила, и даже мысли не появилось, если бы не решила пойти вчера домой, в кои-то веки покидая стеллажи архива. А не осталась по причине того, что краевик бы просто так не отцепился: «Давай документы разложу на столе. Или не только документы…», «Ты в душ? И без меня?..», «Давай приготовлю поесть. Я очень вкусно готовлю яичницу с солью…» И всё с дебильной улыбкой до ушей. Ладно, если бы это осталось сказанным без улыбки, которая была гипертрофирована для её персонального подъёба, то она бы всерьёз задумалась насчёт того, стоит ли продолжать общаться с Гартом. Хотя вчера это смешило… Она точно тронулась. Пригрела на свою голову паразита, теперь избавиться не может…
Щёлкнул замок двери, и дверь со скрипом поддалась, а она так и осталась стоять на пороге. В помещении пахло букетом белых цветов на столе и Абрамом. Его не было в архиве, но он оставил запах своего присутствия. Откуда у него имелся ключ? О, вот это уже глупый вопрос, конечно. Дубликаты были у Варда и Уорда. Особую симпатию к нему питает только последний. И что-то бывший напарник предложил стоящее, раз этого торгаша развел на ключ.
Охотница прошла внутрь и положила зонтик на стол, беря внушительный подарок в руки. Она прислонилась носом к цветкам и на какое-то время не слышала и не видела ничего, погружаясь в облако их звучания.
Дорого. Стоят безумно дорого из-за того, что теперь мало кто занимается цветами для продажи и подарков. Да и земля сейчас используется строго в качестве прокорма скота, выращивания еды, и, в принципе, все ресурсы направляются на другое. Очень дорогое удовольствие кому-то подарить цветы. Но Абрам всегда дарил и всегда полевые, потому что знал, как ей они нравятся. Благосклонно после таких ухаживаний она не будет относиться и давать поблажку тоже, но что-то определённо менялось в его поведении. Он гордый. Или нет? Она не знала, как называлось то, что человек не пытался поинтересоваться её мыслями, мотивами, чувствами или просто напросто причиной ухода. Может быть, самоуверенность? Сначала вёл себя как обычно, потом гордился неделями, и только после дошло, что она ничего не собирается с этим делать. Ни возвращаться, ни изображать вид, что всё в порядке. Абрам многое мог сделать, но подарить цветы, когда сам был смертельно уверен в своей правоте? Последнее, что пришло бы в голову. Она позже заметила записку с надписью «Прости…» и закорючкой «А» в углу.
Вот стоило разок отпиздить, как сразу адекватный стал… Причём помогло только тогда, когда вставил мозги другой человек, а не она. Агата услышала шаги из коридора. Бодрые, с тяжёлой подошвой. Скорее всего, краевик. Издевался над ней вчера, да?..
Дверь в архив распахнулась, являя миру лучезарного напарника.
— Ох, кто же это мог подарить? Так приятно, — сказала Агата вместо приветствия и поднесла букет к лицу, как будто у неё уже не болела голова от запаха.
Гарт растерянно остановился на приветствии и разглядывал букет. И секунды не прошло, как он заулыбался.
— Понравилось? — спросил, подходя ближе.
«Решил прикинуться, что его рук дело?»
— Это ты? — с удивлением.
— Ну да, — самодовольно.
Гадёныш сообразительный. Она же знает, что точно не он принёс.
— Оу, здесь записка.
Гарт немного дёрнул уголком губ. Нужно же ему немного пощекотать нервы. Она медленно достала её, долго всматривалась в белую пустоту…
— О, ты приглашаешь меня вечером в один из престижных ресторанов центрального? Мило, я только за…
Импровизация вывозила целые войны и интриги при дворе. Вывезет и против этого шарлатана. К тому же, против ужина за чужой счёт она уж точно не была.
— Буду ждать, — девушка поцеловала в щёку нервного мужчину.
Нокаут.
Следующие полчаса Гарт ходил задумчивым и практически не разговаривал, односложно отвечая на вопросы. И всё поглядывал на букет. Агата понимала, что как только она оставит эту парочку один на один, то краевик обязательно проверит записку для подробностей: какой ресторан, какое время, может быть, вычислит отправителя по почерку. Разочаровывать раньше времени своего любимого напарника она не хотела, поэтому сразу собралась в город прочухать обстановку и насколько продвинулось дело с уродцем. О своих планах предупредила и самого мужчину. Тот окончательно скис, ссылаясь на то, как же он не хочет идти в центральный. Ага, в центральный он не хочет, конечно.
Получив данные по расследованию и прихватив все допуски с собой, они вышли из штаба. На всякий случай взяла снаряжение и напарника с этим напрягла, чтобы не расслаблялся. Поворчал, но всё положенное сделал.
Центральный можно было разделить на несколько районов, и каждый из них имел своё название, не особо отличаясь по значению для охотников. За каждым закреплялся штаб и определённое количество охотников, в зависимости от важности объектов, находившихся в районе и населённости. А вот для жителей отличий было достаточно. Где-то больше развлечений, мест отдыха и культурного просвещения. Где-то собраны крупнейшие трудовые ресурсы города, железные пути, банки и прочая ересь. Ересь потому, что она в этом не разбиралась. От слова совсем. По этому поводу она испытывала неудобство только в светских беседах, так что не велика потеря. Понадобится — узнает. Пока ей было достаточно знать, где и что примерно находится и как туда добраться.
А заблудиться было здесь намного проще, чем кажется. Центральный постоянно наращивал свои объёмы зданиями, причём поверх старых, заполнял всё свободное пространство, из-за чего в центре практически всегда было темно. Высота строений и их тесность закрывает естественное освещение карликовым людям внизу. По мнению городских, делали это красиво, заполняя огромным количеством окон самых разных размеров, преимущественно большими, и сложной архитектурой старого времени и нового. Были и такие сооружения, в которых люди могли и жить, работать, закупаться и развлекаться, не выходя за границы. Они отличались особой громоздкостью и высотой. Ещё Агата слышала про подземные проекты, но пока что «обычным» людям было тяжело туда попасть.
Центральный ещё выделялся огромным количеством экранной и звуковой рекламы, шумом машин, тошнотворным количеством людей в добротной одежде и незаметными патрулями охотников. Агата не любила центральный: много шума для её обострённых органов чувств, мало зелени и много железа. Поэтому она жила на границе и только в этом случае радовалась, что в любое время могла безопасно находиться на диких просторах.
— Хьюз, слушай, а почему так долго не могут понять природу уродцев и выявить их слабость, помимо УФ-излучения? Не знаю, подобрали бы к ним оружие массового поражения или что-то подобное. Или почему мы массово не истребляем их днём? За несколько лет, думаю, мы бы неплохо так их подчистили.
— Ха, сразу видно новобранца, — девушка усмехнулась, из-за чего её сразу пихнули в бок. — Да расскажу, расскажу, этими вопросами и охотники не всегда задаются. Видел, как быстро разлагаются уродцы?
— Ну.
— Вот тебе и ответ.
— Агата.
— А что? Я серьёзно. Особо не вникала в суть, но, насколько знаю, проблема в этом. В лаборатории не могут найти среду или растворы, без понятия, как правильно, в каких можно было бы держать образцы и изучать. Гниёт всё и очень быстро. Максимум получилось узнать, что здесь задействованы гены разных животных и огромное количество мутаций. Но это известно и без исследований.
— Почему?
Агата прервала шаг и повернулась к напарнику.
— Только не говори, что ты не знаешь, откуда взялись уродцы.
— Да бля, я информационный девственник, выросший на окраине, откуда мне знать? Да и на хуй мне такая информация?
— Аргумент железный, — захотелось себя ударить по лбу ладонью, — неуч.
Охотница развернулась и ускорила шаг, выходя из-под общего зонтика под дождь.
— Стой! Ну, я же сейчас интересуюсь! — Гарт её догнал, закрывая от потока воды.
— Да на хуй оно тебе надо?
— Надо, — Гарт преградил ей дорогу.
Агата оценила серьёзность интереса Гарта, глядя этому бесстыжему в глаза. Ну, вот как некоторые люди не интересуются такими вещами? Как минимум, для теорий заговора и обсуждений в любом обществе ты такое знать должен.
— Была лаборатория, где велись эксперименты над животными. Произошла авария или взрыв, в разных источниках указывают разное, и экспериментальные образцы вырвались наружу. Они начали очень быстро плодиться и массово убивать людей. Всё, — девушка поправила мокрые от дождя волосы.
— И всё?
— Да, не буду же я тебе пересказывать всю историю.
— Вот это я обогатился знаниями, пиздец…
Охотница ускорила шаг.
— Подожди, а остальные вопросы?
— Их много. Настолько много, что мы даже не знаем сколько. Также они очень быстро мутируют, размножаются и приспосабливаются. Используются разные подходы к этой проблеме, задача нелёгкая.
Она остановилась. Вот и добрались до пункта назначения. И это она поняла даже не потому, что знала место, а потому, что впереди была толпа охотников, где тусовался Абрам с новой шляпой. Ну да, старая у неё в архиве в качестве трофея Гарта. Интересно, когда заходил, обратил ли внимание? Агата вдохнула и выдохнула. Её решили за эти дни добить. Сначала Дагни, потом Абрам с цветами. Но уже самое ужасное случилось, верно? Что может произойти хуже, чем на выставке и в архиве? Теперь она не играет в эти игры.
— Доброе утро. Я не могу найти документы, которые в распоряжение мне отдал Эдгар Уорд, — Агата без стеснения — как ей хотелось, чтобы это так выглядело, — подошла сразу к компании. Гарт воинственно сопровождал её сбоку.
Это была небольшая парковка среди спального района. Здесь немноголюдно, скорее всего, из-за происшествия, но несколько машин всё равно стояло. Из-за обильного дождя вода текла прозрачными ручейками под ногами.
— Доброе, доброе. Конечно, потому что я их забрал, — привычная улыбка во весь рот уселась на его лице. Нос у него был не таким, как был раньше… Гарт подправил?
— И как предлагаешь мне работать без информации? Там всё: от железнодорожной до отчётов патрульных, — девушка намеревалась поговорить нормально, без происшествий, особенно при слушателях.
— Дай подумать… Кажется, у меня для тебя есть предложение, — улыбка стала ещё шире и подозрительнее. — Было очень некрасиво, когда ты ушла по-английски. А когда я хотел с тобой поговорить, то ты меня ударила. Извиниться не хочешь?
Она всегда поражалась тому, как мужчины могли на пустом месте устроить клоунаду. Сначала цветы с «Прости…», мол, вот я страдаю, смотри, как проявляю внимание к тебе, скучаю, а сейчас что? Если бы она была влюблена и вправду ждала бы этого уёбка, то оно бы сработало. Обрадовалась, по всем законам жанра ещё немножечко построила из себя недотрогу, совершила бы какую-нибудь маленькую месть, потом упала к нему в руки, а дальше жаркий секс. И там же недалеко ведро с ледяной водой «Не хочешь извиниться?», «Ты такая плохая, а я хороший». Были, плавали, такие хуи в глаза видели. И самое удивительное, что так многие и ведутся на это. Они по-разному могут говорить, умолять и просить прощения, по-разному показывать, как им жаль. А потом по новой до тех пор, пока ты им это прощаешь. Гарт был чем-то новеньким в её мировоззрении и только поэтому остался в архиве. Наверное…
— Ох, прости меня, пожалуйста, я была права, — Агата любезно улыбнулась, прикладывая руки к груди. Потом она изменилась в лице и развернулась, удаляясь обратно в сторону штаба. — Раз так, то возьму копию у Уорда, он не откажет.
Мужики загоготали и Гарт вместе с ними. Абрам не потерял в лице улыбку.
— Ну разумеется, я с ним договорился не только на ключ.
Агата остановилась. Пазл в голове сложился. Сука. Вполне возможно, что он мог пообещать Уорду переубедить её насчет их союза. Девушка рассматривала разные варианты того, что получит старик, если она выйдет замуж за Абрама. Некоторую выгоду Агата заметила, но этого недостаточно для того, чтобы он так просто её отдал. Так почему же Уорд так настаивает на этом уё… «Так, без обзывательств».
— Извиниться, говоришь? — она развернулась.
— О нет, теперь этого мало. Ты должна меня ещё поцеловать. Нормально, без детского сада.
«Вот же уёбище».
С одной стороны, чего стоит тот поцелуй? Тёплых чувств она не испытывала. Одни плюсы: документы у неё, Абрам временно отстанет, и она сможет спокойно делать вид для Уорда, как будто что-то расследует, бегая из одного штаба в другой, и при этом связь с его любимым кавалером налаживается. С другой стороны, Гарт… Что ж он такая неудобная палка везде? Во все колёса, какие видит, вклинивается.
Агата вышла вперёд. Краевик на удивление оставался на месте и просто смотрел, как и остальные свидетели. Видимо, принял это как за судьбоносное событие, кого же она выберет. Будет ли метаться или решительно сделает свой выбор. Девушка подошла к Абраму. Высокий, спортивное тело, широкие плечи. Да, когда-то он ей очень нравился. Если ему постоянно ебать мозги и быть неудобной, то практически шёлковый. И секс был неплох. Может быть, с его замашками она бы и подумала ещё выйти замуж. Почему нет, если он шизанутый, а она вдвойне? Агата уверена, что если бы он увидел её уродскую форму, то рано или поздно стал бы зоофилом.
Охотница вытащила тёмно-зелёный галстук из-под жилетки Абрама и притянула к себе, чтобы он поцеловал её колено носом. Много действий не понадобилось: потянуть с силой галстук вниз и рывком поднять колено. После, взявшись за сгорбленные плечи, ещё раз заехать коленом в лицо. Быстро, отточенными действиями.
Агата оттолкнула его. Абрам ошарашенно хватался за своё лицо, вытирая руками кровь. Шокированными глазами посмотрел на охотницу. О да, такой он её ещё не видел. Если бы люди знали, чем она могла заниматься каждый грёбаный день в лесу, то шарахались бы все, увидев отдалённо похожий на неё силуэт на улице. А пока она для всех просто женщина с нетипичной для своего пола профессией, скверным характером и чем-то во взгляде, отчего появляется тревога. Девушку начали окружать охотники со стороны Абрама.
— Стоп-стоп-стоп, ребята. Забыли, под чьим крылом я сижу? — мужчины остановились. — Не забывайте, чья эта дочь.
Чем-чем она не брезговала пользоваться, так это именем Уорда. Ненужные драки, споры и разговоры сохли на корню, стоило намекнуть на её особое положение при руководстве. Раньше это было шалостью, чтобы позлить своего родителя. Сейчас же это стало хорошим инструментом.
Охотники всё ещё стояли на месте. Агата решила им помочь определиться с дальнейшими действиями, просто отойдя обратно к охреневшему Гарту. Дала понять, что разговор окончен, и она переключилась на другое.
— Походим здесь ещё немного и пойдём обратно в штаб. Тут нам делать нечего.
Позади послышались злобные плевки и мат. И слава верующим, ведь если бы она взялась за топоры, то они ушли бы только при условии пары-тройки шрамов на всю оставшуюся жизнь. С напарником в придачу, который сейчас находился немного в прострации, это могло превратиться в полноценную резню. Нежелательную, поскольку в штабе начались бы беспорядки из-за того, что два ведущих охотника, отправленных в поддержку расследования, занимались несерьёзными разборками в центральном.
А она сюда пришла далеко не для этого. Охотница хотела проверить, остался ли след после уродца и смогла ли бы выйти на него за счёт этого. Какое-то время она выделялась среди охотников из-за удивительных достижений ищейки. Потом повзрослела, поняла, что привлекать внимание небезопасно. Однако Уорд — падла с хорошей памятью, поэтому при любом удобном случае ставил и ставит именно её.
— Это было охуенно, — наконец-то отмер краевик от удивления.
— Завидуешь?
— Нет, — просто ответил мужчина со счастливой улыбкой.
Агата в какой-то момент засмотрелась, а после мотнула головой. Лучше бы уже по-дурацки пошутил. Девушка начала осматриваться. Ходила из стороны в сторону и останавливалась, делая вид, будто что-то ищет, на самом деле анализируя запахи: город, парфюм, кожа, пот, свежая кровь, кровь, забившаяся между неровностей в асфальте, и что-то кислое. Что-то гнойное, телесные жидкости, разложение.
— Есть, — тихо проговорила Агата.
— Унюхала что-то?
Из звуков остаются только капли, дробящие зонт. Она же не ослышалась?..
— Что?..
— Ты выглядела так же, как тогда в лесу: ходила туда-сюда и ни с того ни с сего останавливалась. Мне показалось, что по запаху ориентировалась. У тебя обострённое обоняние?
Она слишком расслабилась рядом с напарником. Обычно даже при Варде старалась не светить чем-то необычным, чтобы он снова не начал прикапываться с вопросами. А тут с краевиком, с которым меньше месяца знакома, она чересчур комфортно себя ощущала, что забыла о осторожности. И он наблюдательный. Неужели забыла то, как Гарт хорошо подметил её маневр в первой вылазке?
— Пойдём в штаб. Всё-таки нужно увидеть полную картину информации.
Как тошно уже было об этом думать. Хотелось курить… Почему она необычный человек? Обычная девушка центрального, которая думает о том, как удачно выйти замуж, как найти хорошую работу, как откладывать на машину и собственное жильё, а в итоге легкомысленно покупает наряды, жалуется на цены и на то, что её никто не любит. Почему? Так надоело быть осторожной, предусмотрительной, контролировать каждый свой порыв и шаг, мимику и эмоцию. Взял бы кто-нибудь другой ответственность за её жизнь и решения, за то, почему вот так всё получается, а не так, как хочется. Хотя бы на секунду…
Уже сидя в штабе, она разбирала документы. Да, те самые документы, за которые дважды разбила нос Абраму, и теперь уже минут десять Гарт обрабатывал перекисью её джинсы. Ей не было дискомфортно ходить с кровяным пятном в районе колена, но напарник так рвался устранить «нежелательную проблему», что она не смогла отказаться. В конце-то концов, когда выпадет шанс эксплуатировать, помимо Варда, ещё и краевика? Хотя, наблюдая за его характером движений, Агата поняла, что мужчина преследовал совсем не благие намерения. Поэтому, как только кровь более-менее вымылась, прогнала. Можно было бы подразнить, но на вечер и так ожидаются планы, а сейчас настроение ни к черту, да и работа важная, поэтому приходилось придерживать порывы Гарта.
Хотел бы он её так, если бы знал, кто она такая? Что Агата на самом деле самозванка, чужая для рода человеческого. Что она угроза всему миру, стоит ей только этого захотеть. Что еженедельно ест уродцев и два раза в год превращается в уродливое зубастое месиво, способное за секунды устранить целую стаю существ…
Девушка тяжело вздохнула, откладывая ручку. Она решила об этом не думать. Сигареты и работа — отличное снотворное для мыслей. Не навсегда, но если работать до ночи, заснуть за рабочим столом, а утром продолжить работать, то можно не думать вовсе. Нужно по полной узнать отовсюду информацию для видения того, что вообще вырисовывается в итоге. Просмотрела все отчёты патруля, результаты проверки товара из других городов и всё, что проходило через блокпосты. В этой же папке хранились результаты допросов…
***
И вот так перед ней, и по-другому, а она ни в какую. Не то чтобы он ожидал какого-то покорения со стороны Хьюз или чего-то сверхъестественного, но думал, что после вчерашнего она станет потеплее к нему относиться… В другое время он бы подумал, что торопит события, но если вспомнить, как у них, в принципе, всё началось, то там сразу прошли мимо какие-либо ухаживания. Агата тупо отымела его рукой, вот и всё их любовное знакомство. Спору нет, ему понравилось, но это означало, что больше, чем в качестве любовника, она его не рассматривает. Гарт, конечно, сам особо не определился, в качестве кого он видит охотницу, но, если всё останется в рамках «перенапарники — недолюбовники», он расстроится…
Как же много «но». Поговорить бы начистоту, да вот только неизвестно, как отреагирует Агата. Пока что он является тем, кто нуждается в этой связи. Казалось, что если бы Гарт резко пропал из поля зрения или перевёлся бы к другому напарнику, то она и глазом не моргнёт, так уж и быть, помахав ему ручкой на прощание. А ещё ресторан… Ну, вот какой чёрт его потянул сказать, что это его букет? Знал же, что Хьюз за версту чует ложь, так и еще умеет грамотно за неё наказывать, да так, что потом трижды подумаешь, прежде чем сказать какое-либо слово. Теперь надо было навести справки, какие в центральном есть престижные рестораны, как туда добраться и как красиво доставить к нему Хьюз… И какой-то же дресс-код соблюдается, а ещё и бронь… Нет, так даже лучше. Об этом думает не Абрам, которому проломили лицо коленом за хамство; это не Абрам сегодня идёт в ресторан с Агатой, а он, краевик без шансов на светлое будущее, но с удачей за пазухой. С чего он так разнервничался? У него свидание с самой желанной девушкой в городе.
Гарт зашёл в туалет. Он вышел из архива, потому что хотел немного проветриться и просто на какое-то время побыть наедине с собой. Рядом с охотницей здраво мыслить у него плохо получалось. Мужчина решил встать у стены, и в туалет зашёл ещё человек. Гарт не особо смотрел, кто это был, но когда расстегнул ширинку, а вместе с ним решили буквально по соседству отлить, то никогда не подумал бы, что это будет именно Костюмчик.
— Как успехи? — задал Эдгар вопрос.
Краевик был в ахуе с такого «делового» подхода. Как незаметно поговорить с человеком без лишних ушей и без напарницы на горизонте? Правильно, словить его за пределами архива, в туалете, поссать вместе с ним, ненароком обсуждая, как продвигается его миссия. Мировой мужик, конечно.
— Как и просили.
Гарт решил дать себе немного времени на размышления. Что он мог рассказать и так, чтобы и лишнего не сболтнуть, а Костюмчик остался доволен?
— В архиве тихо. Недавно перед собранием ходила подавленная, потом на самом собрании злилась. Приходила Дагни. Похоже, они в плохих отношениях, поссорились. Утром ей кто-то оставил букет, насколько понял, это был Абрам. Ей понравилось. Правда, он всё испортил, когда пришли на место по делу существа в городе. Нагрубил и пытался шантажировать. Она в отместку ему коленом разбила нос. Дважды.
Было неловко это рассказывать под звуки журчания…
— Это всё? — Костюмчик закончил, поправляя брюки.
— Да.
Мужчина в костюме сунул ему в карман плотный конверт и похлопал поверх ткани.
— Больше информации — больше прибыли. Буду ждать новостей, — Эдгар помыл руки и вышел, словно его здесь и не было.
Вот и деньги на ресторан появились…
К вечеру он нашёл хорошее место благодаря помощи знакомых, забронировал столик, предварительно пробежался по меню и поседел. Решил, что придётся ещё добавить денег из заначки, чтобы в случае чего не сидеть, как лопух, который припёрся, но оплатить ничего не может. Жёсткого дресс-кода в этом месте не было, но на всякий случай всё равно доплатил и отправил пригласительное для Агаты, чтобы она посмотрела, куда они пойдут, к какому времени ей быть готовой, как выглядеть и, самое приятное, что заберёт её машина с водителем. В копеечку влетело нехилую, но он ничуть не пожалел. Теперь она могла оценить, насколько будет перспективный вечер. К тому же, он будет ждать её на месте. Костюмчику ведь не сказал про ресторан, поэтому нужно быть внимательным, чтобы не попасться.
Мужчина выбрал хороший костюм, который очень редко надевал, поскольку было некуда носить. Сидел по-прежнему идеально, ведь покупал недавно и тоже за немалые деньги. Одеваться хорошо он любил, даже если с деньгами было туго. Да и первая выплата за пробный период была солидной и Костюмчик не обижал деньгами. Он уже находился в предвкушении, сколько же ему заплатят по истечении срока контракта новобранца. Гарт подбирал цвет рубашки. Белая — прямо классика, не прогадаешь. А может, вообще водолазку? Чёрную. А не слишком ли просто?.. Сверху пиджак. Нет, тоже как-то простовато. Жилетка, галстук и пиджак. Или он придаёт слишком большое значение ужину? По идее, никакого события нет, дресс-код относительно свободный, просто встреча в приятной обстановке…
Гарт сел на кровать. Рядом с ним лежало две кучи одежды, а он так и не определился, что выбрать. Вдруг она вообще придёт в джинсах и кофте, как была сегодня, и он будет стоять весь такой разодетый? Хьюз может, он не сомневался в её изобретательности. Не умеет она просто так послушно приехать, куда сказали, и в том, в чём указали. Но он всё же надеялся, что охотница не будет над ним издеваться. Он старался, правда старался, чтобы ей всё понравилось.
***
Краевик ждал на входе в ресторан, чтобы в назначенное время встретить девушку. Было удивительным явлением испытывать волнение до сих пор, ещё с того момента, как она сказала про ресторан. Сильное волнение, что внутри всё переворачивалось. Переживал до холодного пота и зажатости в теле. Что с ним? В любой другой раз он был всегда тем, кто заказывает музыку: сам решал, когда позвонит, встретит, когда внимание уделит. А здесь… всё было так, как хотела она, и даже больше. Он старался угадать, чего от него ожидали. Да когда такое было? Ещё и столько денег вбухал, что на ближайшее время придется затянуть ремень. Нервно, неудобно, он не может расслабиться.
Подъехала нужная машина, и он подошёл открыть дверь, беря Хьюз за руку. Его встретила улыбка в плену красной помады. «Красиво…» Мужчина очень хотел её рассмотреть, но решил это сделать, когда они будут внутри. А пока перед ними величественно возвышались стеклянные двери, вставленные в арку, и, словно это было входом во дворец, их открыли люди в чёрной форме с белыми перчатками. Проходя дальше, можно было заметить, как высокие потолки хранили покой хрупкой и многоуровневой люстры. Нити камней шли вниз, не доходя до голов гостей, и растягивались по всему залу замысловатыми дугами. Они отражали тёплый свет во все стороны, загоняя темноту в каждый уголок помещения. И, только подняв голову, можно было простоять долгое время на входе. Столики, нарядные люди, картины, зелень, блестящие золотом подносы, стук бокалов, тихие разговоры, приятная слуху музыка.
Агата смотрела с интересом, оживлением. Гарт мысленно себе отметил плюсик и пожал руку. Их сразу встретили и провели в гардероб. Вот что значит отвалить денег: ты просто приходишь, и большего от тебя не требуется, за тебя всё сделают: разденут, поинтересуются, комфортно ли, проведут к нужному месту, подадут напитки, накормят и точно так же обратно сопроводят. Давно он такого не испытывал, поэтому не меньше Хьюз наблюдал за всем с интересом. Он помог ей снять пальто и увидел открытую до поясницы спину, что не сразу ему позволило собраться с мыслями. Агата поправила укладку у зеркала, а потом повернулась к нему. Глаза сразу привлекло блестящее красное платье. Оно не было дешёвкой с пайетками: бретельки, шикарная ткань, которая завораживающе поблёскивала в полумраке и подчёркивала фигуру её обладательницы, разрез на ноге, подол длиною до щиколоток. Светлые локоны, стрелки и та же пленительно красная помада.
От её вида в голову ударило так, что в ушах зазвенело. Она когда-нибудь его убьёт, даже не прикасаясь.
— Я забыла тебе кое о чём сказать, — маняще прозвучал женский голос.
— О чём? — запоздало ответил мужчина, продолжая её рассматривать.
— Подойди, я тебе на ушко шепну.
Так. Так… Гарт подошёл, она наклонилась к его уху.
— Что ты ещё удума...
— Твои ставки: надела я бельё или нет? — шёпотом.
Мужчина посмотрел вниз. Агата ладонью прикрыла его глаза, хмыкнула и спустила руку к его подбородку, поднимая голову. Голубые глаза смотрели ему прямо в душу. Не для красивого оборота он подобрал такие слова. Она смотрела так, что пробирало до недр чего-то, чему многие века пытались дать название, но так и не смогли. От этого взгляда можно было задохнуться или замереть намертво. От чувств волнения и страха, страсти и интереса. От чего угодно. Невозможно не смотреть в ответ. Только оцепенеть и не шевелиться, как завороженный. Убеждаясь в чём-то, она улыбнулась и прошла вперёд, когда официант сказал, что столик готов. Всё бы отдал, чтобы она снова поцеловала его. Как тогда, в тот самый раз, в то самое мгновение…
Гарт очертил взглядом женские бёдра. Да ну нет, не могла же она… Хотя… Мужчина мотнул головой. Кажется, кровь внезапно начала приливать не туда, где она сейчас больше всего была нужна. Эти игры нереально щекочут нервы… Или это из-за Агаты? Если он подсядет на неё… Не слезет же. Или уже…
Гарт в два шага догнал свою спутницу, предлагая ей локоть в качестве поддержки. Девушка молча взяла его под руку, и они прошли к своему столику. Люди оглядывались. Они шептались, сворачивали головы и провожали взглядом, не упуская из виду до тех пор, пока это становилось уже неприлично. Краевик из-за этого испытывал просто космические ощущения. Ему было приятно, что Агата тоже постаралась, и эта встреча для неё была важной. Ему нравилось, как люди вокруг реагировали и какое внимание обращали на их появление в зале. Они сделали каждый свой заказ. Сидя за столом, он старался не думать о сказанных ранее словах охотницы.
— Ты замечательно выглядишь.
— Заметила. Ты весь вечер с меня взгляд не сводишь.
— И мне совершенно за это не стыдно, — сказано с улыбкой. — Тебе нравится ходить в рестораны?
— Нет. Здесь нужно соблюдать много правил, а я иногда предпочитаю жизнь без этих условностей.
— Что бы ты хотела изменить? В ресторанах.
— Возможность есть руками. Мне нравится ощущать еду в полной мере.
— Неожиданно… Но это же неудобно. По локтю всё течёт, жирно, под ногти забивается…
— А что? Можно потом брать и из-под ногтей зубами выскабливать, как деликатес после основного блюда.
Гарт приложил руку ко рту, будто ему тошно стало от её слов. Агата засмеялась. Они уже доедали то, что принесли первым. Краевик попросил официанта ещё вина, расстегивая очередную верхнюю пуговицу чёрной рубашки.
— Мы не сошлись, потому что я сильно напоминаю его умершую жену, — покачивая тёмно-красную жидкость в бокале, ответила Хьюз.
— Значит, симпатия с твоей стороны всё ещё есть?
— Не буду врать, определённо есть. У нас обоих. Но это что-то другое. Знаешь, когда видно, что мужчина и женщина вполне могли бы быть парой, и они это понимают, чувствуют, но в силу определённых обстоятельств не переходят к большему? Это какая-то извращённая дружба начинается. Они не могут не обращать на друг друга внимания, но и переходить в интимную плоскость тоже. Ты как-то спрашивал, верю ли я в дружбу между женщиной и мужчиной, и вот тебе мой ответ: верю, но только в извращённую. И её хрупкость эквивалентна долгосрочности и серьёзности обстоятельств, из-за которых они не могут быть вместе. В моём случае, до конца жизни. Сражаться с мёртвыми невозможно.
— Ну и загнула, — отшутился Гарт, чтобы отогнать раздражение.
— Не без этого, ты же знаешь. А ты как думаешь?
— Думаю, что в принципе любое взаимоотношение людей, та же дружба, — это симпатия в чистом виде. Даже между мужчинами.
— Ого, это ты так оправдываешь гейство? Может, всё-таки ты латентный гей?
Она в последнее время любила подшучивать над ним на эту тему, потому что он не мог не реагировать на это.
— Да бл… — он с усилием выдохнул. — Ты тему не переводи.
— Не могу же я упустить шанс поддразнить тебя. Не злись, — Агата мягко погладила его по руке, показывая, что она не со зла. Вот как она умеет так находить подход к нему, что он сразу успокаивается? — Наверное, я с тобой согласна.
— Ага, но только я до сих пор думаю о том, что тебе нравится Вард.
— А что, если я скажу, что мне нравятся помоложе?
— Помоложе, чем твой помощник?
— Да. Но не сильно. Я уже выросла из спасателя: давай поддержу, сейчас на колени поста… Ой, на ноги. Видишь, даже на подсознательном уровне отношение поменялось. Сейчас это будет выглядеть, как у мамочки и ребёнка. «Кто тебя обидел? Хочешь, «письку» дам? Пойдём, мой хороший», — Агату передёрнуло. — Фу, это даже не совращение детей, а я как будто собственного ребёнка совращаю.
— Ой, фу, Агата, действительно, — Гарт смеялся то ли от своей реакции, то ли от её.
Гарт убедился в том, что охотница не совсем обычная. Странная, сложная, и этим цепляла. Он привык к ласковым и нежным девушкам со звонким смехом и милой улыбкой. Такие, как Дагни. Привык знать, как себя вести, что показывать и что вообще скрыть, чтобы не отпугнуть. Тот идеальный образ в его голове и Агата не имели ничего общего. Она была твердой по натуре, целеустремлённой, уверенной, со знанием дела в своей правоте и, к тому же, ещё острой на язык с добротной частью мата в разговоре. Ни фига не милой, если короче. Но краевик видел и то, что она так старательно прятала. Так тщательно, что невнимательный и вовек не разглядит.
Он узнал от неё, что, оказывается, ей нравятся старомодные отношения, и он не прогадал, когда так галантно за ней ухаживал; нравится быть на природе и копаться в садовой земле, но не нравятся комнатные растения и домашние животные; нравится читать про психологию людей, наблюдать за ними, анализировать их. Любит не горячую еду, а немного остывшую; любит тепло и тёплых людей. Любимый цвет глаз — карие, кудрявые или рыжие — сука — волосы. Любит фрукты больше, чем что-либо, и недолюбливает неопрятность, хоть не брезгливая сама по себе.
— Гарт, спасибо за вечер. Я рада, что побывала в таком шикарном месте и хорошо провела время с тобой.
В сердце. Она попала туда так метко, что, кажется, от недостатка крови закружилась голова. Краевик не мог уже терпеть, поэтому попросил Хьюз пройти за ним.
