***
Феликс держал в руках нотные листы и бегал взглядом от такта к такту, попутно одной рукой наигрывая на фортепиано мелодию. Проделав это несколько раз, младший усмехнулся, затем отложил ноты в сторону и закрыл лицо руками. Это была очень красивая песня. «White flowers…» Очень красивая песня об очень красивой любви. «Kiss on my voice and I will kiss on yours…» Слишком нежная. Слишком проникновенная. «For my love is like the flowers…» Бедного Феликса мучал вопрос: почему Банчан выбрал именно их двоих для этого выступления, будь оно не ладно? А почему не подумал о том, о чем сам говорил тогда? Или это какое-то испытание? Может, Банчан над ним издевается? «For we are the lovers…» Феликс нервно усмехнулся, не в силах это представить. Он знал лидера достаточно долго и достаточно близко, чтобы поверить, будто Банчан на такое действительно способен. Причина, скорее всего, укрывалась в чем-то другом. Чем-то, что снова и снова ускользало от Феликса. И тут Ликс вдруг неожиданно вспомнил, что песня… а значит, и это решение было принято троицей авторов — Банчаном, Джисоном и… и самим Чанбином. Младшего передернуло не то от страха, не то от злости. «Слишком красивая песня». А танец… его Минхо обещал поставить за несколько дней. После записи песни, ну, разумеется. «Твою мать! Ещё этот долбанный танец!» Феликс раздраженно ударил кулачком в стену и тут же отпрыгнул, злобно зашипев, лелея ушибленную руку. Он даже не сомневался в том, что… при всей любви к искусству, этот танец, что поставит Минхо, будет чем-то на грани восхитительной эстетики и откровенной пошлости… всё, как всегда. И это не было бы проблемой. Если бы не одно «но…» Если бы не одно чертово, убивавшее «но…» Дверь отворилась, но Ликс не стал оборачиваться, чтобы проверить, кто потревожил его в комнате с инструментами. Он знал. — Порепетируем? — раздался голос Чанбина. Феликс закрыл глаза. «Не сорвись, не сорвись!» — Ликс, ну чего ты? — Со приблизился и взял младшего за запястье, — Я… После этих слов в голове младшего что-то щёлкнуло, и он взорвался. Вырвав руку из цепкой хватки, Феликс злобно посмотрел на Чанбина и выдал: — Ты!.. Ты!.. Ты думаешь только о себе! Дверь хлопнула за ушедшим Феликсом. Чанбин остался стоять, как был, посередине комнаты. Никто не увидел, как по щеке его скатилась тонкой струйкой скупая слеза.Глава 3
8 октября 2022 г. в 00:30
Хмурое утро. Хмурый Чанбин.
После ночи, проведенной за просмотром американской комедии, старший чувствовал себя разбитым. Едва добравшись до своей кровати, он провалился в сон, надеясь, что хоть немного выспится перед предстоящим завтрашним объявлением.
Но не тут-то было. Оставалось только порадоваться (или позлорадствовать?) тому, что та же самая участь, конечно, настигла и всех остальных мемберов, даже такого болтливого Хана. Даже он стоял сейчас, облокотившись о косяк, прикладывая все свои усилия к тому, чтобы не заснуть. Со проклинал ужасно раздражавшую манеру JYP Entertainment устраивать все эти «важные встречи» с утра.
Однако Банчан его немного успокоил, заверив, что они всё скажут сами и что Чанбину не придется особенно напрягаться. Это его немного расслабило. Поскольку Со знал, о чем предстоит разговор, всё, что в конечном итоге от него требовалось при таком раскладе — прийти, отсидеть и свалить.
— …ну почему вы не можете сами нам всё рассказать, — ныл Хёнджин, что, конечно же, тоже не выспался, — зачем это нужно? В такую рань…
Вопрос этот, на самом-то деле, беспокоил и Со. Но компания настояла на том, что всё должно быть официально. 3racha не стали спорить.
Когда часовая стрелка коснулась восьми, подъехал лифт. Двери его раскрылись и из него показался официальный представитель компании — низенький мужчина средних лет, в очках, черных классических брюках и выглаженной полосатой рубашке. Он уже начал седеть, а потому, вероятно, казался ребятам ещё старше. Выйдя из лифта, он улыбнулся и поприветствовал их. Чанбин про себя отметил, что мужчина выглядел слишком уж бодро в столь ранний час.
«Не ложился?»
Коротко кивнув им всем, мужчина открыл дверь в комнату для совещаний, и, впустив их всех внутрь, закрыл дверь на ключ. Со это не понравилось. Он понимал, что приватность была необходима, но это выглядело как-то уж слишком… слишком.
В комнате стояли одинокие высокие стулья.
«Спасибо, не парты».
Все, кроме официального представителя и Банчана расселись по стульям, в случайном порядке, кто — куда. Чанбин оказался в последнем ряду. Феликс сел на ряд впереди, с другого края.
Внезапно Со бросилась в глаза некая странность в лице младшего. Что-то было не так, как всегда, но что именно — ускользало от его взора. Однако приглядевшись чуть повнимательнее, старший сообразил, что так насторожило его в Феликсе.
На его лице было слишком много тонального крема. Факт того, что Ли в принципе нанес его в такую рань ради какой-то там встречи, уже удивлял его, однако обилие косметики удивляло больше. Тональником Ликс замазывал круги под глазами. И, судя по объемам использованного крема, круги были весьма заметными.
«Плакал, что ли?»
Эта мысль пронеслась в его голове очень быстро, словно лишь едва коснувшись не до конца проснувшегося разума. Смысл её дошел до Чанбина лишь несколько секунд спустя:
«Чего?! Плакал? Снова?! Да что ж с тобой происходит такое-то, чудо ты в перьях!»
Это не на шутку обеспокоило старшего. Настолько, что он позабыл о том, для чего они здесь собрались и уже собирался встать, чтоб начать разговор, и в этот раз уже, будучи непреклонным, добиться от Ликса ответов.
Но голос официального представителя лейбла вернул его в реальность.
— Ещё раз всем доброе утро, мальчики.
Стоит отметить, что такая вот «воспитательно-назидательная» манера обращения была присуща большинству старших товарищей. И никого совершенно не волновало, что им тут всем третий десяток идет. Чанбин вновь нахмурился.
— Довожу до вашего сведения, что в ближайшее время… а если быть более точным, ровно через 10 дней состоятся съемки нового выпуска музыкального проекта, который…
Чанбин не слушал. Он и так уже знал, про что тот будет рассказывать. Его вниманием вновь завладел веснушчатый Ликс… впрочем, его веснушек сейчас было совсем не видно.
Со не выдержал, и, решив, что все равно не дотерпит до момента, когда это всё закончится и он сможет поговорить с младшим с глазу на глаз, незаметно выудил телефон из кармана брюк и зашел в мессенджер.
Со ЧанБин: Енбоки, с тобой всё в порядке?
Телефон Феликса коротко завибрировал и тот так же незаметно достал его, кинув короткий опасливый взгляд на официального представителя. Ещё через несколько секунд ожидания Со получил ответ.
Феликс Ли: Да, хён, всё хорошо. ~ Почему ты спрашиваешь?
Со ЧанБин: Ты плакал.
Старший готов был поклясться, что видел, как Феликс вздрогнул, едва заметно, когда прочитал это сообщение. Однако, всё так же, не поворачиваясь, он ответил:
Феликс Ли: Я не плакал.
Со ЧанБин: Врёшь.
— Феликс, вы с нами? — вдруг спросил официальный представитель. В его голосе чувствовался упрёк, — или вам интереснее полистать Instagram?
Младший убрал телефон, и, коротко извинившись, дождался, пока официальный представитель продолжит, достал его снова и отправил Со ещё одно сообщение:
Феликс Ли: Спасибо.
Чанбин закусил губу. Всё это было неприятно. И, как всегда, получалось, что он хотел сделать, как лучше. А получил — как всегда.
— Прошу вас, Кристофер, — передал ему, наконец, слово, человек с лейбла.
Банчан устало улыбнулся, окинул взглядом свою «аудиторию», слегка задержав взгляд на Чанбине и Хане, и приступил:
— Ребята, я не настолько силен в красноречии, как господин Ву, но мне тоже есть, чем вас порадовать. Особенно Феликса.
Ли захлопал глазами, удивленно разглядывая Банчана. Всё внимание в мгновение ока оказалось приковано к нему, а он даже не понимал, по какой, собственно, причине. Ему стало вдруг очень неловко. Он даже машинально проверил свой пульс.
— Феликс, на фестивале, о котором идёт речь, прозвучит новая песня, — продолжил Чан, — в ближайшее время её нужно будет записать. И поставить танец, конечно же, — на этих словах лидер кинул быстрый взгляд на Минхо и тот сдержанно кивнул.
— А почему меня должно это радовать? — вырвалось у Феликса раньше, чем он сообразил, как неуважительно это прозвучало.
В глазах Банчана на один короткий миг сверкнуло недовольство, но он, не подав виду, продолжил:
— Песня и танец, соответственно, предназначены для парного исполнения. Вы споёте дуэтом и выступите от лица нашей группы. Только вдвоем, — уточнил он.
Феликс сглотнул.
— «Мы?» — уточнил он.
— Ты и Чанбин, — объявил, наконец, старший.
Секундой позже зазвучали одобрительные возгласы, поздравления и подбадривания. Спавшие на ходу, мемберы очень оживились, когда узнали, что на самом деле будет происходить на музыкальном мероприятии и что собой будет представлять выступление. Сынмин и Чонин вовсю говорили Феликсу, как ему повезло.
Но он их не слушал.
Феликс смотрел на Чанбина.
И во взгляде его отчетливо читалась боль. Со улыбнулся младшему, но тот отреагировал не сразу. Какое-то время напуганные и усталые, но одновременно очень сердитые глаза продолжали его буравить. Лишь впоследствии улыбка тронула губы Феликса. И от этого у Чанбина все похолодело внутри — улыбка у Феликса вышла ну очень уж деланая. Откровенно фальшивая.