Ты моя вселенная.

Взгляд Лань Ванцзи прояснился и он увидел себя сидящим в бочке с теплой водой. Он был абсолютно раздет, Вэй Усянь со скучающим видом полотенцем протирал ему спину. Лань Ванцзи удивленно поднял на него взгляд. Что вообще происходит? С каких это пор его солнце стало ему прислуживать? «Ванцзи, ты с ума сошел? Он не твой слуга! И, тем более, не твоя наложница! Это дело надо немедленно прекратить!» Не должен самый дорогой человек купать его тут словно ребенка! Он и сам в состоянии! Вэй Усянь видно уже довольно долго тер полотенцем один и тот же шрам, вид у него был самый унылый. Явно это занятие было не по душе солнцу. «Ужас, похоже я его принудил к этому занятию! Наверняка, напившись угрожал! Ну и вид у него! Явно я его заставлял! Лань Чжань, ты с ума сошел?!» Он еще раз глянул на унылое солнце, Вэй Усянь почувствовал его взгляд, тут же убрал руку с полотенцем и произнес: —Прости, прости. Больно? Лань Ван Цзи, однако, ничего не ответил, лишь покачал головой. Он еще и извиняется! За что? За пьяные выкрутасы зануды нефрита? Ему, конечно же не было больно, ему просто было стыдно. Он абсолютно не помнил в подробностях, что было до того, как он оказался в этой бочке, к чему еще он успел склонить свое солнце? К каким постыдным действиям? Почему он так напуган? Вэй Усянь протянул руку к его подбородку, потом хотел дотронуться до торса. Как бы ни было это приятно, надо было прекращать эти игры. Стыдно за то, что принудил его заниматься непонятно чем. На половине пути Лань Ван Цзи взял его запястье и решительно сказал: —Не трогай. Сам же не мог отвести взгляд от яркого лица Вэй Усяня. Пар, поднимавшийся от воды в бочке, разгорячил его лицо и щеки окрасились нежным розовым румянцем. Он был до того прекрасен, словно сладкий спелый персик, что не хотелось, чтобы он отнимал руки. Лань Ванцзи чувствовал легкое головокружение и невероятное возбуждение. Все труднее стало держать себя в руках. Он прожег пылающим взглядом Вэй Усяня. Тот спросил: —Почему это? Ты же так долго позволял мне прикасаться к тебе? Лань Ванцзи понял, что скорее всего он слишком далеко зашел в своих пьяных выходках, заставляя Вэй Усяня заниматься непотребным занятием. Поэтому, он сейчас пытался всеми оставшимися силами взять себя в руки. Лань Ван Цзи плотно сомкнул губы, не издав ни звука. Ох, как было тяжело, тем более его солнце рядом, а на нем нет никаких одежд. Это так невозможно кружило голову, все внутри пылало от одного только его взгляда, мысли путались. И он тут был так близко! Только протянуть руку! Вот он и протянул! Лань Ванцзи попытался всеми силами запечатать эмоции, сдвинув брови и стиснув зубы. Вэй У Сянь вдруг произнес: —Ладно, я тебя не трогаю, давай сам. С этими словами он бросил полотенце в воду и собрался отойти. К своей неожиданности Лань Ван Цзи сильнее сжал запястье: —Не уходи. Кажется, строго воспитанный в монашеских гусуланьских традициях, зануда -нефрит был конкретно пьян! Он сам не ожидал, что так получится, его всего ломало, тело горело, разум абсолютно не слушался. В голове шумело так, что он не мог сосредоточиться на том, что сейчас происходит и взять себя в руки. Вэй У Сянь начал вырываться, он попытался высвободиться: —Хань Гуан Цзюнь, вот тут ты не прав. Приказываешь помочь тебе умыться, но прикасаться к себе не разрешаешь. И уйти мне не даешь. Так чего же ты, в конце концов, от меня хочешь? Голова Лань Ван Цзи сделалась тяжелой, он как сквозь подушку услышал свой голос: —В любом случае уходить запрещено. Вэй У Сянь плеснул ему в лицо водой: —Полюбуйся на себя, какой деспотизм и неблагоразумие! Брызги коснулись лица Лань Ван Цзи, однако он и не думал увернуться, вместо этого повторил и сам испугался своих слов: —Сказано, без лишних движений. Кажется, вино еще действовало, а ниначе Лань Ванцзи никогда бы не осмелился сказать своему солнышку такие дерзкие слова. А, возможно, это все еще был сон? Хорошо если так. Вэй Усянь, кажется рассердился на такое бесцеремонное обращение. Уголок его рта изогнулся в усмешке: —А если я стану совершать лишние движения, что ты мне сделаешь? Заставишь переписывать книги? Отправишь в заточение? Или применишь ко мне заклятие молчания? Лань Ван Цзи неотрывно уставился на него, во взгляде блеснули искры. Стало душно и невероятно жарко. Голова кружилась, а он был настолько прекрасен, даже несмотря на сердитое выражение на лице, нахмуренные изящно изогнутые брови. Его бездонные глаза метали молнии, казалось они сейчас безжалостно хлестнут по лицу второго нефрита. Вэй Усянь поднял свободную руку. Лань Ванцзи ожидал заслуженного удара за свою неслыханную дерзость. Он был готов получить оплеуху, в надежде что это отрезвит его. Он даже зажмурил глаза. Но… Удара не последовало. Вместо этого Вэй Усянь опустил руку в воду…он больно сжал его в области мошонки! Его движение было быстрым и бесжалостным. Все! Искры разлетелись в разгоряченном мозгу зануды нефрита, теперь он уже совершенно не мог взять себя в руки. Словно во сне он только ощущал его руку и свои действия. —Хань Гуан Цзюнь, только не говори, что тебе не нравится, когда я прикасаюсь к тебе вот так! Его будто ударило по голове молнией, Лань Ванцзи с силой потянул руку на себя, Вэй У Сянь, не ожидая резкого рывка, невольно подался вперед. Капли воды разлетелись брызгами. Ситуация абсолютно вышла из-под контроля. Когда Лань Ванцзи немного пришел в себя, то ощутил, что Вэй Усянь уже сидит у него коленях. И в этой позе, заключив друг друга в объятия, они слились в долгом, непрерывном поцелуе. Вэй Усянь весь промок, но не сопротивлялся. Это придало смелости второму нефриту. Или, лучше сказать, наглости. Он готов был сьесть это чудо у себя на коленях. Он исступленно целовал и кусал эти розовые нежные губы. Вэй Усяню это не понравилось, рассердился и в отместку пребольно снова сжал его внизу. Резкая боль нисколечко не отрезвила, это только раззадорило пыл Лань Ванцзи. Он сжал его крепче в своих обьятиях. Вэй Усяню пришлось скинуть с себя мокрые верхние одежды, он остался в одних штанах. Его грудь, плечи, руки с красивыми аккуратными мускулами, весь его вид заставил гореть тело Лань Ванцзи еще сильнее. Он уже совершенно не соображал что вытворяет. Стало не только очень жарко, но еще и очень тесно. Сжимая талию Вэй Усяня, Лань Ванцзи в порыве эмоций нанес мощный удар по краю бочки. Бочка раскололась. Лань Ван Цзи не обратил на это никакого внимания, он практически подхватил Вэй У Сяня на руки и бросил на кровать. Вэй У Сянь попытался приподняться, но было поздно, зануда нефрит, боясь что он сейчас убежит от него, немедленно придавил его сверху. При ударе о кровать Вэй У Сянь вскрикнул от боли, и Лань Ван Цзи, испугавшись, что причинил вред своему солнцу, на мгновение застыл. Это немного отрезвило, но только он хотел взять себя в руки, как Вэй У Сянь прошептал ему на ухо: —А ведь сразу и не скажешь, что ты столь яростен в постели… Ухо обдало невыносимым жаром, он уже ничего не слышал кроме этого невероятного шепота. Это завело и опьянило похлеще вина! Его голос такой невозможно чарующий и нечеловечески возбуждающий! Лань Ванцзи почувствовал, что он вовсе потерял всяческий контроль над собой. Он был как умалишенный. Остались только эти глаза, эти губы, эти волосы, шея, плечи, эта нежная кожа, которой так все эти месяцы так хотел коснуться второй нефрит! Вэй Усянь прикусил его за ухо. Лань Ванцзи сжал его за плечи. Вэй Усянь рассердился и просунул колено между ног Лань Ван Цзи, потом очень больно придавил и пригрозил: — Не будь таким жестоким. Осторожнее, не то я… Уже третий раз это солнце покушалось на нефритовое хозяйство. Рука Лань Ван Цзи в нетерпении скользнула к поясу на его штанах, в попытке развязать. Вэй У Сянь шлепнул его по руке и насмешливо произнес: —Хань Гуан Цзюнь, ты настолько нетерпелив? Лань Ванцзи уже совсем не мог контролировать себя, его захватило какое то жуткое, пьяное сумасшествие. Он вновь протянул руку, но Вэй У Сянь быстро увернулся и произнес: —Я же не сказал, что не сниму. Позволь я сам. Тогда, одурманенный всепоглошающим безумным желанием добраться до самого сокровенного места своего солнца, Лань Ванцзи не заметил тревожного звоночка. Но он был настолько одурманен, что ничего не почувствовал даже. После этих слов Вэй Усянь стянул с себя нижнюю часть одежд и, совершенно раздетый, вновь прижался к Лань Ван Цзи. Лань Ванцзи как будто сошел с ума. Он целовал каждый миллиметр на теле своего солнца, задыхаясь от нахлынувших эмоций. Вэй Усянь позволял ему делать со своим телом все, что тому заблагорассудилось. Он сжимал его, целовал, пробовал на вкус. Это было так восхитительно. Он вдыхал его запах, голова становилась все пьянее и пьянее. Пьянее уже некуда .В какой то момент он не заметил, как вложил много сил в свои руки. Вэй Усянь немедленно оттолкнул его руки и укорил: —Хань Гуан Цзюнь… Почему, оставшись без одежд, ты вдруг так изменился? За какие места ты меня хватаешь? Разве это достойное поведение благородного мужа? Но Лань Ванцзи вел себя как голодное, дорвавшееся до еды чудовище. А тут у него отнимают его сокровище! Он зарычал словно раненый зверь. —Ну, не начинай! Давай, конечно, сжимай, я не против, и вот здесь тоже. С такими словами он вернул руку Лань Ван Цзи обратно, тихонько усмехнулся и пробормотал: —Делай что хочешь, можешь стиснуть посильнее. Лань Ванцзи горел настолько, что ничего сейчас не могло остудить его. Он наконец то добрался до самого так давно желанного места своего любимого и сжал его пылающей рукой. И тут прозвучал второй звоночек, который Лань Ванцзи снова предпочел игнорировать. Да и не в состоянии он был сейчас что то думать! Но! Вэй Усянь вздрогнул и сжался в комочек. Но Лань Ванцзи постарался изо всех сил ритмичными ласками сделать ему приятное. Вскоре Вэй Усянь привык к его действиям и расслабился. Он закрыл глаза, обнял Лань Ванцзи за спину и принялся царапать его шрамы. Вдруг Вэй Усянь протянул свою руку и прокоснулся к Лань Ванцзи. Дыхание Лань Ван Цзи сделалось тяжелым, плоть в руке Вэй У Сяня запульсировала, распаляясь все сильнее. И без того пустая голова нефрита опустела еще больше. До звенящей тишины. Он не слышал ничего, кроме своего сбивающегося дыхания и стонов Вэй Усяня. Они достигли высшей точки почти одновременно. Небо разлетелось яркими брызгами в затуманенном мозгу. Силы немедленно оставили, усталость навалилась мягкой тяжестью. В тишине слышно было как бьется в унисон с сердцем Лань Ванцзи сердце Вэй Усяня. Лань Ван Цзи осторожно накрыл его своим горячим телом. Он чувствовал себя так расслабленно, что не хотелось шевелить даже пальцем. Они молча лежали, обнявшись, едва переводя дыхание. Лишь спустя долгое время дыхание обоих постепенно выровнялось. Вэй Усянь прикоснулся губами к его волосам: —Лань Чжань… ты слушаешь? Спустя пару мгновений разомлевший Лань Ван Цзи отозвался: —Мгм. Вэй У Сянь продолжил: —Я хочу тебе кое-что сказать. Сделав легкий вдох, он произнес: —Лань Чжань, спасибо тебе. Вот он третий звоночек! Лань Ван Цзи, услышав эти слова, на мгновение оцепенел, в сердце начал проникать могильный холод. Клокочущий в теле жар сразу отступил, все внутри тревожно заледенело. Вэй Усянь как то сбивчиво принялся объяснять: —За две моих жизни ты оказал мне огромную помощь. Я знаю, ты всегда относился ко мне… очень хорошо. Ты замечательный! И кроме благодарности, я не знаю, что еще сказать… Просто, я чувствую, что… у меня к тебе… Вэй Усянь замолчал. «Ничего кроме благодарности? У него ко мне… Что? А я? Что я сейчас натворил? Он делал это со мной из благодарности?! А я воспользовался?! Что? Хангуан Цзюнь! Кто ты после этого?! Ты похотливое животное!» Лань Ван Цзи в панике внезапно оттолкнул от себя Вэй Усяня. В голове шумело, хотелось себя убить. «Что я наделал? Что наделал?! «--билось в воспаленном мозгу. Вэй У Сянь ударился спиной о кровать, широко распахнул глаза, в большом потрясении, глухо простонал. Видно он сам только что протрезвел и осознал происходящее! Лань Ван Цзи боялся даже взглянуть на Вэй Усяня. «Дурак! Тупой пьяный нефрит! Не зря у нас запрещен алкоголь! " Он сел на кровати боком к Вэй Усяню, чувствуя что задыхается, ему не хватало воздуха, виски и грудь сдавило, лицо резко побледнело, стало очень плохо. Хуже некуда. Подняв с пола свои одежды, он сначала накрыл ими Вэй У Сяня, и лишь после поднялся, чтобы одеться самому. Когда он накрывал Вэй Усяня, он невольно глянул в его лицо. На лице Вэй Усяня было такое потрясение! Лань Ванцзи понимал, что вино было очень крепким, наверняка он был не меньше пьян. Иначе он не позволил бы чопорному зануде вытворять такие дикие и безрассудные вещи. —Лань Чжань, ты… пробудился от вина? Лань Ван Цзи уже закончил одеваться. Сидя поодаль, он коснулся лба правой рукой и повернулся, лицом к учиненному беспорядку, спиной к Вэй У Сяню. «Что теперь делать?! Что делать?!"--крутился один и тот же вопрос, словно заело в мозгу. Он долго не мог вымолвить ни звука. Лишь спустя какое-то время тихо произнес: —Мгм.