Пекарня счастья «У дяди Ричарда»

Час переговоров настал после ужина, когда Диего ускакал в свою комнату — играть с новеньким корабликом, преподнесенным дядей Ричардом. Рокэ довольно высоко оценил этот жест, хотя от него и веяло подкупом. Было с чем сравнить — Елена, если хотела чем-то порадовать ребенка, дарила ему игрушки на свой вкус. Ричард же предпочел изучить вкусы Димки — да, чтобы грязно подкатить к его отцу, но Димка об этом не знает и счастлив. — Ну как, принял какое-то решение? — как ни в чем ни бывало интересуется Дик, попивая чай. Словно разговор идет не о сексуальном шантаже, а о погоде. — Принял. Повисает театральная пауза. Рокэ сидит, опершись локтями на стол, болтает чайной ложечкой в кружке и смотрит в окно. Ричард и его изучил неплохо, разглядел в нем «звезду». Звезда, не звезда, а по-актерски отрешиться и сыграть роль он умеет. Сейчас вот играет святую невинность, которую пальцем тронь — и рассыплется. А там посмотрим… Главное — не продешевить! — Итак? — мягко напоминает о себе Ричард. Краем глаза Рокэ видит, как побелели костяшки на руке, сжимающей кружку. Неужели волнуется? — Что сказать? Дон Карлеоне нервно курит в сторонке, умеешь ты ставить ультиматумы. Я на мели, содержание больного ребенка не тяну… Но… — Рокэ заправляет за ухо прядь волос и не спеша, очень не спеша пьет чай. Пальцы подрагивают от злости, что он говорит всё это. Но собеседнику всем своим видом внушает, что это от волнения и страха. — Знаешь, если… Если сделка состоится, то ты будешь моим первым мужчиной. Но ты далеко не первый, кто предложил мне такую… гм… — Коллаборацию, — подсказывает Ричард. В серых глазах плещется ирония, но Рокэ видит, что это защита, а не нападение. Похоже, всю наглость и весь нахрап юноша растратил утром, а сейчас засомневался, достаточно ли нагл он был, или наоборот — стоило быть помягче? Хоть убейте — не похож он на самоуверенного капризного покупателя, топающего ногой на нерасторопного продавца. И это очень хорошо! — В общем, ты не первый, кто почему-то — я искренне не знаю, в чем тут прикол! — хочет меня купить. Все были посланы в пешее эротическое. — Верю, — хмыкает Ричард, выразительно потирая челюсть. — К чему я всё это говорю. Ты — единственный, от кого мне в контексте данной «коллаборации» не хочется блевать. Не знаю почему, но это так. Пока что… — Что мне сделать, чтобы это «пока» не настало никогда? — деловито интересуется Ричард. Пальцы нетерпеливо барабанят по бокам кружки. Какая интересная метаморфоза, всё поменялось — теперь он улыбается губами, а глаза стали серьёзными и внимательными. Прирожденный бизнесмен: почуял, что можно порешать через деньги и уступки. — Никто не должен знать, ЧТО между нами происходит, особенно Димка. — Это — само собой. Дальше? — У меня низкий болевой порог. Если ты практикуешь какие-то жесткие игры, эротические пытки и … — Ничего «такого» не будет, — отмахивается Дик. Сожаления в голосе не слышно, видимо, и правда не фанат БДСМ. — Проехали, что еще? — «Ничего такого» — понятие растяжимое, — настает черед Рокэ нервно выстукивать ритмы по кружке. Беседы о сексе выбивают его из колеи, ведь очень скоро слова станут делами. И из нормального обычного мужика он превратится в самую настоящую шлюху. Как это печально, мягко говоря! — Окей, давай более детально обсудим. Я в целом за нежный неторопливый секс. Больше нравится при свете, чем в темноте — люблю видеть того, кого… Ну ты понял. Целоваться — не обязательно, но желательно, иначе будет ощущение, как будто… — Как будто ебешь шлюху, — «любезно» подсказывает Рокэ. На самом деле он уже почти готов встать и выпрыгнуть в окно — лишь бы не обсуждать все эти «детали». Господи, до чего же противно! — Да, ты прав. Вот такой я романтик, — Ричард самоиронично разводит руками, мол, любите таким, каков есть. — Что еще, м-м-м. Резинки не люблю, но если тебе принципиален этот момент — окей, орал, анал — всё будет защищенное. — Гм. А без этого — никак? — Без презика? — лицо Ричарда озаряет надежда, но рано он обрадовался, ох рано. — Нет, без анала и орала. Может, сделаем скидку на мою неопытность и ограничимся тем, что подрочим друг другу? — Рокэ не может поверить, что его рот произносит все эти мерзости. Что бы сказала мама?! Он продает себя, как картошку на рынке, обозревшему нахальному щенку, который годится ему в сыновья! Ах да, сын… Он делает это ради сына. Мама, ты должна понять и простить. Или хотя бы отвернуться, если видишь это позорище…