Пекарня счастья «У дяди Ричарда»

Однако, Ричарду нет дела до его слов. Покопавшись в прикроватной тумбочке, юноша извлекает из нее небольшую бутылку темного стекла. Рокэ сперва кажется, что это какая-то секс-игрушка, но потом краем глаза видит наклейку «дьюти-фри» и этикетку с испанскими словами и пиратом. — Пей, будет легче, — то ли советует, то ли приказывает Ричард и, сделав большой глоток, сует бутылку Рокэ. Запах приятный, характерный — это кубинский ром. Без закуски его не так-то приятно пить, но экзекутор прав — на трезвую голову этот трэш точно не вывезти. А с ромом может и проканает… Пока Рокэ мелкими глоточками вливает в себя обжигающую жидкость, Ричард продолжает наглаживать его и так, и сяк. Ни на секунду не отстает, похотливая скотина! И к своему ужасу Рокэ чувствует, что некоторые поглаживания начинают доставлять ему удовольствие… Если еще пятнадцать минут назад он дергался и напрягался от прикосновений ниже спины, то сейчас чуть ли не оттопыривает зад, ища руку Ричарда. При этом умом он не перестает бояться того, что должно произойти. А более всего боится, что может произойти всякое НЕПРЕДВИДЕННОЕ. Взгляд невольно цепляется за опустошенную бутылку. Хочется надеяться, что юный пекарь не будет затейничать с ней, но увы — уверенности таковой в душе Рокэ нет. В интернете чего только не пишут про пидорасов, но ему и без того о них многое известно: их общий с Робертом друг — Николай со смешной фамилией Карвалолов, — несколько лет в травм-пункте отбарабанил, порассказал им по пьяному делу, сколько всего интересного можно провернуть с чьей-нибудь задницей, если придет на то охота… По шороху и возне за спиной Рокэ понимает, что Ричард уже готов приступить… к коллаборации. Пальцы вцепляются в подушку, тело вжимается в матрас — инстинктивно хочется стать меньше, а лучше исчезнуть совсем. — Ну, погнали… Ответа Ричард, судя по всему не ждет — ухватив Рокэ за бедра, он со всей силы загоняет свой проклятый хуй в несчастную задницу Рокэ. Вторжение столь стремительно, что он не успевает сжаться. И кричать нельзя, Димка услышит! Боль совершенно невыносимая, но Рокэ терпит её, и что же получает взамен? Удар крепкой ладонью по изнасилованной заднице! — Да расслабься ты хоть чуть-чуть… — пыхтит юноша над самым его ухом. В этой позе Рокэ почти раздавлен им, и член проникает так глубоко, что скоро порвет что-то там. — Блин… Самому же лучше будет, расслабься… — Да ты охуел! — стонет опущенный Рокэ, глотая слезы. — Мне больно, какое там «расслабься»! Вынь хуй нахуй, он меня порвет! — Как скажешь, — хмыкает Ричард. Подаётся бедрами назад, чуть не вывернув при этом Рокэ наизнанку. Господи, больно-то как! Гореть в аду всем пидорасам, это ж надо было придумать такой бред — драть друг друга в жопы! Рокэ тихо скулит в подушку. От боли и унижения он совершенно протрезвел и грезит о том, чтобы это скорее закончилось. Чтобы напиться уже по-настоящему, а потом, пожалуй, утонуть в Финском заливе. — Ты такой красивый… — Ричард снова подался вперед, добавив Рокэ новых ощущений. — В следующий раз давай лицом к лицу, хочу видеть тебя всего. —А ты оптимист, парень, — стонет в ответ Рокэ. — Думаешь, я доживу до следующего раза? — От ебли со мной еще никто не умирал, — весело заявляет Ричард. Снова он навис над Рокэ так низко, что задевает своими чертовыми возбужденными сосками его спину. Губы касаются уха Рокэ, потом к ним присоединяется язык. Ричард целует его в ухо, в шею, но вряд ли чтобы сделать любовнику приятное. Приятно было бы, если бы он отвалил! Черт-черт-черт! Снова Ричард входит в него так глубоко, что Рокэ кажется — член у него уже в желудке! А этот гад еще и издевается, приблизившись к уху, шепчет: — Не сдерживайся! Не сдерживаться унизительно, да и стремно — ребенок услышит. И Рокэ отчаянно пытается молчать, цепляясь за остатки поруганной гордости и терпя боль. Однако, при такой дикой скачке, что устроил на нем Ричард, гордости хватило минуты на полторы. Потом она кончается и Рокэ скулит в подушку. Протяжно, жалобно и беспомощно. Ричарду это очень нравится: начинает двигаться энергичнее, шипя на ухо всякий бред: — Да, мой мальчик. Знал, что тебе в итоге понравится. А как ломался! Невзирая на тотальную боль и всепоглощающее отвращение к ситуации, Рокэ умудряется охуеть еще немного больше, аж передёргивает. То есть, в понимании Ричарда это вот — стоны удовольствия?! Ричарду на логику плевать. Покончив со странными фразочками и поцелуями, он начинает двигаться в нем быстрее. Зад Рокэ, как ни странно, попривык к вторжению, и уже не так отчаянно больно. А когда проворный хуй тыкается в простату, ему даже становилось приятно. Но это лишь короткие вспышки, а в целом первый анальный опыт — полное говно. Наконец его мучитель приближается к финалу. Рокэ понимает это по убыстрившимся движениям и по тяжелому дыханию. Вот Ричард с силой ухватывает его за бедра, до упора насаживает на себя, и сквозь собственный болезненный стон Рокэ слышит, как Ричард то ли матерится, то ли божится, и облегченно выдыхает. Ну хоть кому-то хорошо! Рокэ, в отличие от, не почувствовал ничего, кроме приближающегося мига свободы, но как бы ни хотелось рвануть ей навстречу, надо терпеливо ждать, пока «любовник» накачает его зад спермой. Ужасно мерзко представлять, как теплая вязкая жидкость разливается внутри, но сбежать… Невозможно. Даже если бы захотел — разница в росте и весе в данном случае критична, к тому же Ричард очень цепко и крепко держит его за бедра, на этих местах совершенно точно останутся синяки. Наконец, этот изверг отпускает его многострадальные бедра и вынимает свой треклятый хуй. Казалось бы, настает черед Рокэ облегченно выдыхать. Но нет, вместо того, чтобы отпустить его, Ричард обхватывает его руками и, словно Рокэ ничего не весит, легко перекувыркивает его себе на грудь. На попытку Рокэ выскользнуть и отправиться в душ, крепче стискивает его в кольце рук. — Хочу остаться в тебе на ночь. Не мойся сегодня, — заявляет он. Рокэ вновь передёргивает от отвращения, по щекам начинают течь слезы, стекая холодом прямо на сосок Дику. Рокэ только сейчас начинает осознавать в полной мере, что с ним сотворили.