Пекарня счастья «У дяди Ричарда»

Внезапно все прекращается. Буквально в шаге от желанного удовольствия Рокэ бросают. Окделл снимается с вздыбленного члена любовника, оказалось, что никакая рука Алвы на затылке ему не помеха. Наскоро чмокает по бедру пару раз, успевает мазнуть по тазовой кости губами, а потом выжидательно поднимает глаза на любимого. — Рокэ, переворачивайся. Давай на живот. Алва сначала пытается отдышаться, ему ужасно обидно, что не дали кончить. С Еленой он руководил процессом всегда сам, сам и решал когда начало и конец у их игр, а тут, когда он был в шаге от пика Дикон вот так резко все прекратил. А когда любовник требует перевернуться, Алва понимает, что похоже сейчас произойдет то, что он так не хотел все эти четыре месяца. — Что? Нет! Я не могу. Я еще не готов к… к… «Сексу?» так они им уже вроде занимаются. — Любимый, все хорошо. Я сам еще в трусах, — Окделл бросает взгляд на свой пах, покрытый тканью. — Чего ты боишься не будет. Переворачивайся. Дикон покровительственно похлопывает Алву по бедру и Рокэ покорно переворачивается, решив, что с утра Дикон начнет его мучить пальцами. В голове Рокэ много мыслей: а тщательно ли он вымылся, это же было вчера… Что если Дику не понравится его естественный запах? А если произойдет конфуз? Алва же потом Дику в глаза смотреть не сможет. Сопротивляться нет ни сил, ни возможности: сильные ладони Окделла раздвигают ноги, а сам юноша начинает целовать внутреннюю поверхность бедер, постепенно поднимаясь выше. — Рокэ, я тут подумал…. — Да? — Раз уж ты убрал волосы везде… было бы глупо этим не воспользоваться. — О чем ты, Ричард? — Говорю, что собираюсь компенсировать твои мучения. Ну…хотя бы частично. Сначала Алва не понимает: целовать бедра можно и лежа на спине, зачем переворачивать было? А вот когда шершавый, теплый язык размашисто проезжается по промежности, Рокэ вскрикивает. — Ай! Что… что ты? Мужчина пытается обернуться, посмотреть, действительно ли Дикон сделал то, что ему показалось, но обернуться не получается, потому что влажный и настойчивый язык любовника продолжает ласкать прям вот там! «Господи-господи-господи!» — только остается и шептать, гася собственные вопли. Дикон совсем не Господь, а потому обращенные не к нему вопли, его совсем не останавливают. Юркий язык делает несколько круговых движений, заставляя Рокэ выть и дергаться, удерживают только крепкие руки Окделла, что на бедрах. — Дикон, не надо! Прошу, отпусти. Хва-а-тит! Ласка хоть и приятная, но до безумия стыдная, а Рокэ слишком трезв, чтобы закрыть на это глаза. Дикон удивительно слышит, хоть и может взять все, что давно заслужил ожиданием. — Что такое, моя радость? — Щекотно. — Щекотно или кто-то просто недостаточно пьян и расслаблен? — Ты прав, Дикон. — Алва виновато отводит глаза, — Давай просто не сейчас. Я действительно трезв, — вчерашнее вино куда-то выветрилось, — и такая ласка… она слишком. — Хорошо. Но потом ты же мне позволишь? Мне бы хотелось, дарить тебе и такую ласку иногда. — К-когда потом? — Алва аж заикаться начал, поняв, что пытку не отменили, а лишь отсрочили. — Ну, скажем, после того как я тебя трахну. Согласись, будет странно возражать против языка после члена. — Что? Нет! — Алва аж отполз на кровати насколько мог, от неожиданности, — Ричард, это во-о-обще не так работает! — Прости. Я кажется, тебя не так понял. Я думал… тебя смущает, что я… внутри… ну, размер…дискомфортно и все такое. Непривычно там… — Да, то есть нет. Ну… ты языком там. Ну, языком, лицом, там. — в последнем предложении Алва выделил интонационно «языком» и «там» чтобы Дик понял его правильно. — О, ты об этом. Жаль… — лицо Окделла заметно погрустнело. — Хорошо. Давай отложим. Насчет члена во рту, надеюсь, у тебя нет возражений? Тогда переворачивайся и раздвигай ноги. Живо! Последнее сказано игриво-командным тоном, отчего красный как помидор Алва, пунцовеет еще больше, но на спину все же переворачивается, тут же пряча лицо в изгибе локтя. Только бы не смотреть! Дикон начинает с плавных поглаживаний, медленных поцелуев вокруг чувствительного места, и прерываясь на нежные слова, наконец добирается до стоящего колом члена. Когда Рокэ только перевернулся, пенис был полурасслаблен, видимо, Дикон смутил вчерашнего натурала излишней откровенностью. А вот нежные слова и ласковые поцелуи спасли положение меньше чем за минуту. Окделл наконец не выдерживает, облизывает головку последний раз, а затем пропускает член глубоко в горло. Алва вскрикивает от неожиданностей и тут: Лена так не умела. Или просто не хотела. Рокэ, конечно, слышал, легенды о прекрасных дамах, умеющих делать горловой, но относился к этим рассказам как к мифам древней греции или сказкам про Санту. Все говорят, но никто не видел, а сейчас. Сейчас он был где-то в раю. Любовник взял его в себя до самого основания, высунул язык и стал им ласкать мошонку, не выпуская ни головки, ни тем более ствола из горячего плена. Рокэ давно уже убрал руку от лица и увлеченно рассматривал восьмое чудо света по имени Дикон, не забывая толкаться бедрами куда-то вверх. Ощущая себя богом, не меньше, Рокэ в последний раз насаживает рот любовника на свой член, и мучительно-сладкая судорога прошивает его тело насквозь. Он кончает, выстанывая нечто нечленораздельное, но это ему так кажется. А Ричард слышит своё имя… Вместе с оргазмом приходит блаженная внутренняя тишина. Слезы текут по лицу Рокэ без остановки, и он ничего не может с этим поделать. Ричард всё еще между его ног — высасывает остатки семени из опадающего члена. Его настолько любят, что готовы глотать сперму. От этой мысли Рокэ и хорошо, и страшно — как в сказке. Да и восхитительные ощущения тела не стоит сбрасывать со счетов — сдавливаюшие и высасывающие ласки, и сопутствующие звуки, и тепло, и забота… Просто что-то с чем-то, нет таких слов. Пальцы Рокэ давно разжались и нежно гладят затылок любовника. Волосы мокрые от пота. хоть выжимай… — Ну как? — интересуется запыхавшийся Рич, подтянувшись наверх и преданно заглядывая в глаза. — Не больно же? Рокэ в ответ ржет и утирает слезы краем простыни. Ричард помогает, сцеловывая и слизывая их. Потом он подсовывает руку под голову Рокэ, и они лежат рядом. — Знаешь, что самое хорошее в этом всём? — неожиданно спрашивает Рокэ. — Не знаю. — Честность. Нельзя ничего имитировать. Сразу видно, нравится партнеру, что ты делаешь, или нет. — Это так, — соглашается Ричард. И призывно тычется губами ему в шею, щекоча её горячим дыханием. — А ещё легче сделать партнеру приятно, потому что у него похожая анатомия, и не искать клитор полчаса… Рокэ снова смеется, а Ричард мягко завладевает его рукой и предлагает лично убедиться в истинности высказанного им тезиса. Рокэ с интересом берется за дело и, к своему большому удивлению, доводит Ричарда до оргазма за несколько мгновений. Взять в рот истекающий семенем член он не рискует, да от него и не требуют таких «жертв». Но теперь он точно знает, что ничего ужасного в этом нет, и однажды он сделает это с таким же удовольствием, с каким это делал Дик…