***
Тома привык к жизни в Инадзуме, хотя и пребывал тут относительно недолго. Он скучал по дому, но служба клану Камисато помогала очистить мысли, порефлексировать и тем самым улучшить качество своей работы. Однако не то чтобы он сильно любил это дело. На Томе были почти все заботы по дому: уборка, стирка, глажка и многое другое. Большинство работы он выполнял самостоятельно, хотя во времена, когда дел было огромное количество, Томе на помощь приходили другие слуги. И даже тогда он почти сразу уставал от работы: ему не нравилось и быстро надоедало то, чем он занимался. Зато походы в город за покупками Тому очень даже занимали. И вот сейчас Тома бродил по городу, как делал это обычно по вторникам, разглядывая знакомые постройки. — Эта рыба несвежая, — подтвердил Тома, находясь в двух шагах от прилавка с рыбой и другими морскими продуктами. Тому можно было назвать профессионалом, когда дело доходило до готовки и особенно — до выбора ингредиентов для очередного блюда. — Что вы, сегодня только привезли. Мондштадтский окунь собственной персоной. — Женщина, стоявшая за прилавком, с радушным лицом уставилась на потенциального покупателя, про себя пожелав тому провалиться под землю уже несколько раз. — Чего?! Вы смеете мне врать? Любому дураку понятно, что в Мондштадте даже и рыбы такой не водится, как ваша. — В голосе Томы сперва звучали нотки гнева, но затем возмущение смешалось с подступающей истерикой: настолько ему была смешна эта ситуация. — А вы сами будто там бывали, — продавщица с проступающей в голосе язвой поинтересовалась у парня напротив, уже заранее чувствуя победу. — Ну, я там вообще-то родился. И уж получше вас знаю, кто там водится. — Тома выпучил на старушку глаза, попутно поднимая брови. — И да, рыба у вас не свежая. Не обманывайте людей. Отвернув голову, Тома пошагал дальше, оставив раскрасневшуюся женщину лишь стоять на месте и смотреть ему в спину. Только потеряв продавщицу рыбы из виду, на лице слуги клана Камисато расцвела улыбка. Тома держался изо всех сил, чтобы не выпустить рвущийся наружу смех. Тома так и ходил по рынку до самого вечера, встречая разных людей. Он наслаждался безмятежностью жизни и тем, что уже через несколько десятков минут будет волен заняться своим любимым делом — кулинарией.***
Это случилось буквально спустя пару дней. От безмятежности не осталось и следа: сейчас на лице Томы растекалась лишь гримаса ужаса, а в груди нарастало чувство страха. За себя. За свою жизнь. За свою семью и… госпожу. Был бы глава клана Камисато сейчас прямо перед ним, Тома либо плюнул бы ему в лицо и высказал всё, что думает, либо бы в страхе убежал куда глаза глядят, даже не забрав свои вещи. Тома работал здесь всего месяц, а уже нашёл то, что нашёл. Он на самом деле не знал что думать, не знал, какое решение принять. Всего десять минут назад в голове слуги клана Камисато была лишь спокойная мелодия, которую он услышал позавчера на рынке, а сейчас он держал в руках письмо. Адресованное господину. От Царицы. Тома хорошо знал её и её людей. Фатуи. Эти люди (он даже не мог назвать их людьми) чуть не разрушили его родной город, его землю. Он не знал всего, но знал, что от Фатуи не стоит ждать ничего хорошего. Лишь разрушения. Тома не понимал, откуда у Камисато эта бумага, ведь нашёл её во время очередной уборки рабочего места господина. Добротный и аккуратный кусок бумаги выпал из одной книги, которую Тома даже не открывал — он лишь взял её в руки, и из книжки моментально вывалилась эта вещь. Письмо не было обычным, оно даже не выглядело как письмо, ведь не было запечатано в конверт. Поэтому Тома и решил узнать, что это за бумажка, возможно, господин её потерял и теперь не может найти. Он даже не собирался читать письмо, а планировал лишь пробежаться по тексту глазами. Но только Тома увидел большую печать, чуть ли не на пол-листа, со знакомой символикой и слово «Царица» (будто бы написанное с особой трепетностью и аккуратностью, смешанными с торжеством), появившееся несколько раз в тексте, челюсть слуги отвисла. Он не мог оставить это без внимания. Что это ещё за связи могли быть у главы клана со Снежной, с Фатуи, с Царицей?.. Тома не хотел и не мог поверить своим глазам. Он позволил себе прочесть рукопись, надеясь на что-то несерьёзное. Но в его голове всё, что было связано с Царицей, — чрезвычайно серьёзно. Чем дальше он читал текст, написанный красивым размашистым почерком, тем мрачнее становился. Тома не мог поверить, что его господин был как-то связан с Фатуи. В письме говорилось о том, что принятая Царицей информация, которую ей доставил Аято, была весьма полезна и что Камисато, как и было оговорено ранее, получит свою долю с прибыли, которую принесёт дело. Что за дело — сказано не было, в тексте вообще не было никакой конкретики, а само письмо было написано только предложениями из сложных конструкций. Неоднократно в тексте были восхвалены способности владения Аято клинком и его способы добычи информации, будто человек, писавший это, всеми силами не хотел потерять столь важную персону. Но нужен ли этим людям статус Камисато Аято или его связи — было не понятно. Лично для Томы было ничего не понятно. Он думал сейчас лишь о том, как спросить господина об этом письме. И нужно ли его вообще спрашивать?.. Слуга пребывал в шоке, а в его голове отложилось лишь самое главное: глава клана Камисато работает на Фатуи. На Царицу.***
После той ночи в гостинице Итэр почти что сразу отправился по пути к Алькору. На следующий день после победы над Осиалом Итэр узнал от Катерины и других, кто был оповещён о намерении путешественника отправиться далее — в Инадзуму, о возможности добраться туда при помощи Бэй Доу и её флота. Честно говоря, Итэр не был глупым и давно знал о существовании Алькора; он также в глубине души надеялся на понимание со стороны капитанши и то, что Бэй Доу его без проблем «подкинет» до Инадзумы. Это было весьма странное предложение по отношению к столь неприветливой к иностранцам стране, но именно в такой манере Итэр думал об этом. Путешественник понимал всю серьёзность и опасность посещения Инадзумы, но если он ещё и думать будет о ней в таком ключе, страх возьмёт верх над ним. И вот сейчас Итэр с Паймон брели уже который день без должного отдыха по незнакомой земле. Они провели весь день и всю ночь, плывя сквозь шторма и грозы, каждую секунду боясь за свою жизнь и уже готовясь распрощаться с ней в любой момент. Но всё прошло как нельзя хорошо: путешественник и его маленькое существо целы. После прибытия на остров Рито они отдохнули. Но релакс продолжался недолго, так как у Итэра и так обычно было достаточно дел, а тут ещё и регион, в котором без постоянного контроля и беготни туда и обратно не обойтись, чтобы спокойно провести здесь деньки. Если говорить честно, путешественник откладывал дела и тянул время, так как не успел он оправиться после дел в Ли Юэ, как тут же его погнали как коня дальше. Итэру хотелось спокойствия. Однако, хоть новые знакомства обычно и бывают неприятными для него, в этот раз его первый знакомый из Инадзумы оказался очень милым и приятным. И даже напоминал кого-то…***
Тома с самого утра трудился как пчёлка, выполняя свои обычные дела по дому и совмещая это с подготовкой ко встрече необычного гостя. Управляющий клана Камисато был очень взволнован перед новым знакомством, хотя это и было для него обычным делом: за много лет службы клану Тома встречал и знакомился со множеством разных людей. Но этот гость, насколько он знал, был совершенно необычным. Этим утром Тома был сам не свой: из рук всё валилось, а мысли были заняты загадочным путешественником, как его все описывали. Благо господина не было дома в моменты несобранности управляющего (до которого Тома поднялся за все эти годы), а госпожа сейчас сконцентрировано тренировалась в фехтовании, как она делала каждый день перед завтраком. Тома еле закончил все свои обязанности, запланированные на утро, и теперь мог посвятить всё оставшееся время подготовке ко встрече гостя.***
Только Итэр сошёл с корабля, как ему на встречу моментально выскочил долговязый парень. Блондин выглядел спокойно и дружелюбно, сразу же создавая хорошее впечатление о себе. — Это ты — Путешественник?! — возбуждённым голосом поинтересовался парень, переводя удивлённый взгляд на Паймон. Но не успел Итэр ответить на адресованный ему вопрос, как Бэй Доу сразу встряла. Не церемонясь, женщина разложила всё по полочкам Томе — так она назвала его. Итэр не мог не улыбаться, смотря на нового знакомого. Уровень комфорта, что Итэр испытывал рядом с Томой, зашкаливал, что бывало последний раз только после близкого знакомства с Эмбер. (Все мондштадтцы такие милые?) — Итэр знал о происхождении Томы со слов Бэй Доу. Порой во время плавания путешественник разговаривал с женщиной, прося её рассказать ему всё, что та знала об Инадзуме и о том, кто будет их ждать у причала. Закончив, Бэй Доу удалилась сразу после инструктажа обоих парней и Паймон под предлогом большой загруженности. Даже она боялась находиться тут? — Может показаться, что Инадзума очень страшная, но если знать нужных людей и иметь кого-то подходящего рядом, то всё будет в порядке, — успокоил Итэра Тома, так как заметил напряжённость и настороженность в лице путешественника, когда тот спускался с палубы. — Кстати, «кто-то подходящий» — это я, — произнёс Тома и так широко улыбнулся, что его большие глаза превратились в полумесяцы. Неужели он волновался? Ведь эта его улыбка показалась Итэру натянутой, хотя по большей части новый знакомый выглядел (а не казался) добродушным. Поэтому Итэр не особо волновался насчёт Томы, однако был настороже, каким путешественник и должен быть всегда. — Ты не особо разговорчивый… — Тома замялся, не услышав за всё время знакомства и слова от Итэра. — Давай тогда проведу экскурсию тут. — Он снова глянул на странное существо рядом с Итэром. — А ты?.. — Паймон! Не надо на меня так таращиться! — раздражённо сказала малышка, выражая негодование. И Тома, всё так же неловко, повёл путешественника и Паймон за собой. На деле же Итэр не сказал ни слова потому, что его сопровождающий даже не давал ему этого сделать. Его манера общения хоть и была странной, но не отталкивала и не раздражала. Итэру просто нравилось его слушать и отвечать улыбкой или глазами. Это было ещё одной причиной молчания. Однако сейчас путешественник и Тома вынуждены были без промедления отправиться вокруг Рито с целью пробраться в Инадзуму.***
Аято знал. Он знал, что Итэр прибудет завтра в Инадзуму; он знал, кто этот загадочный путешественник; он также знал, что Тома оповещён обо всех его делах. Проще говоря, Камисато был в курсе всего, но просто не говорил никому, чтобы в подходящий момент воспользоваться имеющейся информацией. И вот сейчас, имея на руках не так много информации о путешественнике, Аято размышлял над планом по устранению Итэра. Ему не пришло ни письмо от Фатуи, что они собираются убить паренька, ни даже известия о его прибытии! Это очень сильно ударило по самолюбию Камисато. Игнорировать приезд столь могущественного, по рассказам, человека было не в духе Фатуи. Позже в голове Аято появилась мысль убить Итэра, но он понятия не имел как, ведь это была самодеятельность, а без поддержки тайный-агент-Фатуи-Камисато был беспомощен. Именно поэтому он сплотился со Скарамуччей.