Какао, мед, корица

По коже ходил лёгкий мороз, пока накидка валялась рядом, на заснеженном столе. Револьвер в руке не дрожал, пока пули попадали ровно по мишени. Ветер проходил по волосам и трезвил мысли. Спустя полчаса накинул тёплый плащ, убрал оружие, оглядываясь. Никого рядом не было, но до ушей начали доноситься голоса. Направился на звук, в сторону тропинки. Спустя пару мгновений подметил между облысевшими кустами болтающих Ганса и Тео. Очередные высокие тона сопровождались недовольным спором. Точнее обвинениями со стороны Тео и неудачными ответами Ганса. Ещё одна истерика на почве ревности. Ганс приревновал, сказал, Тео оскорбился, начал обвинять в ответ, ставя в упрёк поведение парня. Почему они продолжали друг друга терпеть? Краткий скандал быстро кончился всеобщей обидой. Я направился обратно в казармы. Замедлился, слыша приближающиеся шаги. Рука вытащила револьвер. Вышедший из библиотеки Оливер чуть подпрыгнул от неожиданности. Что он там делал? Поручение Олдрика или что-то личное? Дорис сейчас на кухне. Руф спорит с Вольфгангом в кладовой, на виду у Элиаса. Шпион у Лемман, помогает с новобранцами. Хел в кастелянной. Либо поручение, либо копал что-то в архиве. Читал? Тоже может быть, но менее вероятно. Оливер в последнее время носится только по обязанностям. Да и не похож он на человека, сидящего пару минут назад за книгой. Или за чтением работы Вольфганга? К горлу подкатил ком тошноты, пока в памяти всплыли отрывки прочитанного. Извращенец девственный. — Яков, тебя командир вызывает. — Усмешка привычно слетела с губ, пока я прокрутил на пальце револьвер. — И в чём же ты меня обвинил в этот раз? — Вскинул бровь я, смотря в глаза-щёлочки, не внушающие никакого доверия. Какая гарантия, что Олдрик действительно меня вызвал? То, что Оливер бегает у него на побегушках, не значит, что он говорит только правду. В итоге Вагнера там не окажется, зато будет холодное оружие для тихого устранения. Либо Олдрик узнал что-то. Спустя жалкое оправдание Оливера направился на второй этаж, пока парень пошёл в сторону столовой и кастелянной. Переступил тринадцатую ступеньку, приблизился к двери, прислушиваясь к звукам за ней. Тихо. Никто не ходит, никаких разговоров. Медленно опустил ручку, вытаскивая оружие. Слабо толкнул дверь, заглядывая внутрь. Вагнер привычно располагался за столом, что-то прочитывая. Вероятно, отчёты Оливера. Проверив за дверью, неспешно прошёл к креслу, изучая взглядом слабо освещённый дневными лучами солнца кабинет. Проверив кресло, опустился и, осмотревшись ещё раз, переключил внимание на игнорирующего меня Вагнера. Если кто-то откроет дверь, я услышу. Но сидеть к ней спиной, словно чувствовать мишень на спине. — Вызывали? — Безэмоционально подал голос я, отвлекая Вагнера от уж очень увлекательного занятия. Кислотные глаза поднялись на меня. Во рту пересохло. Спокойный, ровный взгляд не внушал страха или паники, только сомнения. — Да. Прибыли новобранцы, нужно покопаться в их головах, узнать больше информации. Вполне вероятно, что они не особо рады пребывать здесь. — Проговорил Вагнер, возвращая свой взор к желтоватому листу бумаги в руке. — Я похож на хорошего собеседника? — Вскинув бровь, протянул я, размышляя над причиной такого поступка. — В последнее время ты всё меньше применяешь насилие в пытках, обходясь только запугиванием и разговором. Думаю, повторить это с новобранцами у тебя получится. — Равнодушно произнёс он, не поднимая на меня взгляда. Нахмурился, размышляя над складывающимися обстоятельствами. — Хотите сделать меня таким же пёсиком, как Оливера? — Поинтересовался я, не показывая какой-либо эмоции. Наблюдал, как на миг сошлись чёрные брови, как взгляд стремился подняться ко мне, но Вагнер его удержал на бумаге, сохраняя хладнокровие. Попал в точку? Или неодобрение вопроса? — Оливер работает по своей инициативе. Тебе же, чтобы быть моим «пёсиком», не хватает верности. — Отчеканил он, поднимая на меня снисходительный взгляд. — Верности в природе нет. — Пожал плечами я, осматриваясь, но не выпуская Вагнера с поля зрения. Тот усмехнулся. — Но зато есть шантаж. — С небольшим превосходством проговорил он, пока я вернул к нему взгляд. Разговор шёл в совершенно не то русло. — Для этого нужно знать, куда нажать. — Ответил я, изучая ядовитые глаза, пытающиеся на меня давить холодно-уверенным взором. Олдрик слабо кивнул, соглашаясь. — Как говаривал Ротшильд, кто владеет информацией, тот владеет миром. — Позволил себе едва заметную улыбку он, откладывая бумагу и скрещивая пальцы между собой. Положив подбородок на них, мужчина изучал меня взглядом. Что он может знать? — Главное, не забывать про её достоверность. — Чуть усмехнулся я, прокручивая в руке оружие. — Бесспорно. — Кивнул он. — Поэтому я хочу, чтобы доставал правду именно ты. — Вначале допросы, теперь душевные беседы, что дальше? Запишите меня в лазарет на роль психиатра? — Вагнер немного улыбнулся, а холодные мурашки пробежали по спине. Медленно вдыхал тёплый воздух, не теряя бдительности. Периодически оглядывался, не особо веря слуху. За разговором услышать чужие шаги сложней. — Почему Оливер на тебя работает? — Поинтересовался я, ставя локти на край стола. Копируя позу собеседника, скрестил пальцы и поставил на них подбородок. — У тебя же должны быть догадки. — Спустил переход на «ты» Олдрик, изучая меня взглядом. Он за долгое время нашего пребывания здесь наверняка знал, что я копаюсь в его кабинете. Да, не было ни следов, ни свидетелей этого, но редкие подозрения с его стороны не возьмутся из ниоткуда. — Предпочту выслушать правду. — Протянул я, чуть ухмыляясь. — В которую не поверишь? Или попробуешь вести допрос, как делал это с Гансом? — Закусил щёку, запрещая себе как-либо двигаться. Показывать реакцию на слова нельзя. Было очевидно, что Оливер доложит о моём некорректном поведении. Вагнер же сейчас просто сделал намёк на свою осведомлённость, заставляя задумываться, что он знает ещё. Единственное, что позволяло сохранять хладнокровие, понимание, что большего он не знает. Моё поведение было явным и нескрываемым, если Вагнер пытается запугивать меня этим, то чего-то посерьёзней у него не найдётся. — А вы скажите, может, и поверю. — Усмехнулся безразлично я, чуть задрав подбородок, благодаря чему, смотрел на мужчину сверху вниз. Тот на моё действие наклонился чуть ближе, желая вызвать тревогу. Азарт охоты играл в золото-кислотных глазах, а едва заметная едкая улыбка, изредка пробегавшая по смуглому лицу, только больше подтверждала наслаждение мужчины от такой игры. Игры во власть, когда ты чувствуешь себя на верхушке. Удовольствие накатывает с головой от предвкушения, от цели, которая так близко, уже почти в руках. Лёгкая тревожность действительно скрутила пустой желудок, но я не отстранялся, продолжая ожидать ответа на свой вопрос. — Деньги, Яков. Ничего необычного. — Ответил он, улыбаясь с неким оттенком господства. Я поморщился и отодвинулся, оглядываясь на миг к двери. — Копит на будущее? — Всё возможно. — Жёлтые глаза выжидательно смотрели на меня. Быстро уловил намёк, не давя ухмылки, скрывшейся за маской. Деньги действительно будут полезны после войны. Возвращаться некуда, а жить на что-то будет нужно. — Тысяча в месяц. — Плотоядно протянул я, смотря, как лицо мужчины отразило секундный шок, мгновенно сменившийся на первичное равнодушие. — Не больше ста. — Тысяч? — Вскинул бровь я. — Копеек, Яков. — С раздражением проговорил тот. Его взгляд периодически бегал к бумагам на столе, открывая желание вернуться обратно к работе. — С чего такой поощрительный приз? — Должен же я как-то управлять своими солдатами, мотивировать их. — Без утайки ответил он, чуть усмехаясь. По кабинету прошло молчание, украшенное долгим зрительным контактом. Отказываться от лишних денег глупо, но и соглашаться тоже не выглядит рациональной идеей. Обыск, нахождение немалой суммы денег, допрос. Ничего путного из этого не выйдет, Вагнер может меня обвинить в воровстве. Кража части бюджета страны — предательство. Олдрик просто подловит, начиная манипулировать моей свободой. — Договор о работе? — Поинтересовался я, смотря, как мужчина достаёт из верхнего ящика стола чуть желтоватую бумагу и кладёт её передо мной. Уже подписана с его стороны. Знал, что спрошу. Глаза пошли по строкам под чужим наблюдением. Прислушивался, не слыша каких-либо звуков за спиной. Медленно изучал документ, периодически смотря на Вагнера. Печать, подпись, оформление соответствовали. — Условие о расторжении? — Шестой пункт. — Сказал мужчина, пока я продолжал читать договор. Бумагу всегда можно подделать, предъявит ли такой вывод Олдрик после обвинений в краже? Изучив весь документ, поднял глаза на Вагнера, предварительно кратко осмотревшись. — Легализируешь мою деятельность? — Усмехнулся я, видя в слегка вздёрнутой губе положительный ответ. Допросы и прочее никогда не давали рядовым солдатам. Любая проверка или утечка информации об этом, и Вагнер в лучшем случае получит замечание со штрафом. Знал Винсент, но Олдрик пока всё ещё здесь. Вероятно, тот ограничил его предостережением, но почему Вагнер вспомнил спустя такой большой промежуток времени? Неужели ожидать чей-то приезд? — Замени сто на пятьсот, и я подпишу. — Яков, не наглей. — Холодно проговорил Вагнер, лицезрея мою насмешку. Я крутил в руке предложенную вместе с бумагой ручку, выжидательно смотря на мужчину. Спустя длительный взор он недовольно выдохнул. — Сто пятьдесят, не больше. — Отозвался тот, на что я довольно кивнул. За эту пару месяцев наберётся достаточная сумма, чтобы прожить полгода по минимуму — одежда, еда, кров. Подписав другой документ, Вагнер передал её мне. Я вновь прошёлся по содержанию и немеющей рукой подписал бумагу. Повторив те же действия с копией, направился по заданию, забрав с собой один из документов. По коже ходил лёгкий холодок, выдающий сомнения по поводу сделанного. Ужин проходил тихо. Небольшие разговоры наполняли освещённую парой жёлтых ламп столовую, пока за окном ночь накрыла лагерь. Я периодически посматривал на парня напротив. Тот изредка кидал взгляды в мою сторону, слушая рассказывающую очередной бред Дорис. Он ел неспешно, копаясь ложкой в пустой гречке. Скудность рациона не вина юноши или неумения Руф готовить. Доставку провизии задерживали уже на неделю. Искренняя улыбка на пухлых губах бесила, сверкающие искорки рыжих глаз раздражали, а сам юноша вызывал отвращение своей физиономией. В голове крутилась вчерашний вечер. Следом к ней прибавлялось происшествие в душевых. Стояк был очевидным. Меня не интересуют парни, но поведение юноши вынуждает ему симпатизировать. Только поведение. Ведь меня влекли только его действия, его стыдливый взгляд, руки, которые проходили по телу мочалкой, словно массируя. Поведение. Этого недостаточно, чтобы получить такую реакцию. Наткнувшись на взор золотистых глаз, закусил губу, давя саркастичную ухмылку. Мне нравилась его податливость. Тот трепетный взгляд, направленный на меня. Это искрящее в золоте доверие, делающее глаза парня чуть более округлыми. При таком поведении со стороны девушки я бы отреагировал также, это нормально. Нет. Меня всё равно не должен был возбудить шпион. Немо отвёл от меня задумчиво-продолжительный взгляд, вероятно, понимая, что я над чем-то размышляю. Стоны мальчишки начинали отдаваться в ушах при вспоминании о ситуации в душе. Низкие, прерывистые, местами умоляющие. Я не мог отрицать то, что мне понравилось. Было приятно слышать, как шпион меня просит продолжать, видеть, как горят уши парня, пока моя рука проходила по его заднице. Ком встал в горле, вызывая кашель. Пару взглядов метнулись в мою сторону и также быстро ушли. Я разглядывал рыжие глаза. Это неправильно. Меня не должен был возбудить парень. Медленный вдох. Я собирался с ним сближаться. Я сам это начал. Зачем? Чтобы управлять? Или чтобы утереть Вагнеру нос? Я знал о последствиях. Знал, что хотел сделать. Должен был знать. Кратко огляделся, размышляя над тем, чтобы уйти. Вернул взор к болтающему парню. Он увяжется следом. Просто увяжется следом, потому что это Немо. Начнёт опять задавать свои тупые вопросы а-ля что случилось и у тебя всё хорошо. Бесила сама ситуация, кажущаяся максимально глупой и детской. Что он вообще привязался?! Внутри горел огонь раздражённости, пока я понимал всю нелогичность ситуации. Я сам хочу доверия шпиона, но в то же время бешусь за его эмоции по отношению ко мне. Кинув последний взгляд на парня, поднялся с места и направился на выход. Скрывшись за массивными дверьми столовой, встал у входа в кастелянную, облокачиваясь на стену и скрещивая руки на груди. Время тикало. Через пять минут из столовой вышел юноша. Его взгляд сразу наткнулся на меня, парень прикрыл за собой дверь, с неким вопросом смотря на меня. Только он хотел его задать, я перебил. — Долго будешь за мной следить? — В руке уже играл револьвер, пока доля агрессивности проявлялась в голосе. Парень слегка нахмурился, пытаясь понять ситуацию. — Я не слежу за тобой. — Ровно ответил юноша, разглядывая меня. — Врёшь. Для чего вышел? — Поинтересовался я, смотря на парня с недоверчивым прищуром. Шпион закатил глаза, чуть покачивая головой. — Яков, я поел. Я должен сидеть в столовой весь день? — Без агрессии или упрёка проговорил он, возвращая ко мне свои глаза. — Ложь. — Пожав плечами, усмехнулся я, сжимая револьвер. Парень тяжело вздохнул. — Хорошо, я просто уйду в комнату, не преследуя тебя. — Подняв на миг руки в капитулирующем жесте, шпион направился в общую комнату. Я направился за ним. Его одиночное блуждание по общим комнатам заканчивалось не раз кражей ключей или обыском чужих вещей. Тот ничего не говорил, идя впереди, пока я отставал от него на пару шагов, смотря в юношеский затылок. Единственное, что давало тут свет, это одинокая лампа, висящая в середине комнаты. Шпион прошёл к своей тумбочке, вытащив военную стратегию, он расположился на своей койке и занялся книгой, игнорируя мой презрительный взор. Я расположился на стуле, у стола. Сложив руки на спинке, разглядывал юношу. Тот меня игнорировал. Шпион явно чувствовал мой взгляд, что выдавала поджатая в напряжении нижняя губа. Вот я сейчас уйду, а он что-то вытворит. Дышать резко стало трудней, а кожа покрылась холодным потом. Хоть в желудке было пусто, но тошнота ударила с большей силой, чем обычно. Сердечный ритм ускорился. Помотал головой, отгоняя пришедшие мороки. Ощущение пристального наблюдения заставляло оглядываться в поиске опасности. Жёлтый свет лампы освещал спальню, оставляя дальние углы в лёгком мраке. В просторной комнате было холодно до удушья. Стук по стеклу заставил вздрогнуть. Оглянулся в сторону окна, цепляясь взором за чёрный силуэт. На тёмном капюшоне таяли снежинки, или чёрный цвет их поглощал. Незнакомец склонил голову вбок. Разглядеть глаза было невозможно, но усмешка на белых губах была видна. Холодная, уверенная, властная. Перестав дышать, не отрывал взгляда от окна на ночной двор, наблюдая краткий взмах руки с приветственно-надменным оттенком. Он, обождав некоторое время, направился прочь. Подскочив на стуле, кинулся к окну, высматривая скрывающийся среди деревьев силуэт в гуталиновом плаще, слегка колыхающемся от лёгкой поступи этого человека. Точно такие же движения я уже видел. Они были знакомы. — Яков, что случилось? — С тревогой спросил парень, уже отложив книгу и сев на койке. Я перевёл на него взгляд, некоторое время сохраняя молчание. Это могла быть галлюцинация. Нет. Это не было галлюцинацией. Тут кто-то был. Кто-то ходит по лагерю по ночам. — Разве что-то случилось? — Усмехнулся я, отходя обратно к стулу и садясь на него. Руки вцепились в спинку, сжимая. Парень стиснул челюсти, с неодобрением смотря на меня, но следом он едва мотнул головой. — Для этого и уточнил. — Тихо проворчал он, беря книгу вновь и откидываясь на койку. Я поднялся с места и вернулся к окну, высматривая. Ни следа присутствия. Задёрнул шторы и повторил то же самое действие у других окон. Парень ничего не сказал, лишь бросал на меня внимательные взгляды. Следом вышел из комнаты, проверяя спецотряд в столовой. Все были на месте. Никто не мог за такое время выйти на улицу и быстро спрятать чёрный плащ. Мало вероятно, что это кто-то из простых солдат. Одежда у всех одинаковая. Но кто это мог быть? Завершая предночной обход, дошёл до столовой и приоткрыл дверь, заглядывая внутрь. Свет уже был выключен, а помещение погружено во мрак. За окном не видно ни луны, ни звёзд, ни горящих у крыльца фонарей, лампы которых лопнули на морозе. Зима выходила холодной. Из-за отсутствия отопления в казарме стоял ледяной воздух. В комнате было пусто. Скользнув внутрь, прошёл к кухне, проверяя и её. За квадратным столиком в центре освещённого только одной лапочкой без люстры помещения располагались Оливер и Дорис. От кружек шёл горячий пар, а рядом лежали в пакетике сладости, подложенные когда-то Лукой. На губах девушки была улыбка, пока она оттирала салфеткой испачканную Оливером рубашку, что-то весело приговаривая. Поморщившись, прикрыл дверь и направился на выход. — Яков! — Тихий оклик снизу спустя два часа возни юноши заставил свеситься с койки. Наткнулся на рыжие глаза, с непонятным трепетом смотрящие на меня. Такой взгляд я видел всё чаще, и радости он не вызывал. — Ты…. В общем…. — Тот увёл взор, почёсывая затылок. Я выжидательно глядел на парня, пытаясь понять, тянет ли он время, сомневается или издевается. Шпион похлопал рядом с собой, возвращая ко мне взгляд. Усмехнувшись, вскинул бровь, намекая на ожидание пояснения. Юноша раздражённо выдохнул. — Составь мне компанию. — Тихо проговорил он, проводя ладонью по освобождённой части койки. Какая вероятность быть удушенным? Схватить подушку и перекрыть дыхание — дело пары секунд. Обезоружив или дождавшись, когда я усну, парень легко это провернёт. Помотал головой, отказывая. Юноша чуть поджал губу. — Хорошо, тогда можн…. — Золотистые глаза чуть распахнулись, словно шпион сказал что-то не то. — Доброй ночи. — Выдохнул он, отворачиваясь и накидывая одеяло. — Можно что? — Спросил я, разглядывая парня. Тот повернул ко мне голову, а следом отвернулся обратно. — Забудь. — Выдал он, чуть ёрзая. — Ты мне скажи, и я подумаю, стоит ли забывать. — Отметил я, всё ещё рассматривая юношу, вися головой вниз. Парень лёг на спину, с недовольством смотря на меня. — Я подумал за тебя. — Поправив одеяло, ответил он и лёг обратно, спиной ко мне. — Зная, как ты думаешь, я предпочту обдумать всё сам. Давай, шпион, не томи. — Протянул я, чуть оглядываясь. Все спят. — Яков, отстань. — Бросил юноша прежде, чем накрыться с головой. — Немо, скажи, и я отстану. — Парень измученно простонал, откинул одеяло и посмотрел на меня. — И ты не задашь ни одного вопроса? — Я нахмурился, смотря на слегка раздражённого юношу. Он злился на меня или на себя за то, что собирался сказать? — Задам. — Кивнул я, получая только более убитый взгляд. Тяжело вздохнув, юноша выпалил. — Хочу тебя обнять. — В следующий миг парень накрылся за одеялом, пряча свою физиономию. Я пару секунд пялился на юношу, разбирая услышанное, а следом на губы всплыла ухмылка. Парень, не услышав никакого ответа, откинул покрывало, устремляя взгляд на меня. Некая растерянность отразилась в его глазах. Маска скрывала ухмылку, поэтому юноше оставалось только гадать над моей реакцией. — С тобой невозможно. — Поняв, что я издеваюсь, парень отвернулся. — Я не сказал нет, шпион. — Подметил, смотря на ещё более недоверчивого юношу. — Ты и не сказал да. — И не скажу, шпион. — Согласился я, смотря, как пухлые губы чуть сжимаются. — Но могу сказать, что сейчас я не против. — Негромко добавил я, довольствуясь полной запутанностью парня. Тот приподнялся, а следом лёг обратно, отворачиваясь. — А вот теперь я скажу, что…. Всё, спокойной ночи. — Я негромко хихикнул и откинулся обратно на подушку. Через пару минут нижняя кровать проскрипела, и перед глазами предстала рыжая макушка с неловкостью смотрящими на меня глазами. — Спокойной ночи, шпион? — Вскинул бровь я, наблюдая его досаду. — Пока ты меня не обнимешь, никакой спокойной ночи. — Ответил парень, садясь на мою койку. Следом он завис, осознавая вылетевшую фразу. — Руки покажи. — Серьёзно проговорил я, привлекая внимание юноши. Тот, дойдя до смысла фразы, медленно поднял руки в капитулирующем жесте. Взяв револьвер, пересел на колени и аккуратно приблизился к парню. — Только попробуй дёрнуться. — Тихо выдавил я и закусил щёку. Чувствовал, как тело слегка потрясывает. Не приближал к юноше оружие, возможно выхватить, пока свободной рукой спускал рукава свободной рубашки. Ничего. Парень в ожидании на меня смотрел, пока я пошёл ладонью по телу, ощупывая рубашку и места, где можно спрятать оружие. Чист. Медленно вдохнул, возвращая взгляд юноше. Убить можно и голыми руками. Оглядевшись, подался вперёд, обнимая парня. Приложил ствол к затылку и попытался хоть чуть расслабиться. Руки юноши обвили мою талию, осторожно притягивая ближе, заставляя сесть на мальчишечьи бёдра, а на шее появилось тёплое дыхание. Большой палец оглаживал не взведённый пока курок. Адреналин заставлял чуть вздрагивать в чужих объятиях. Это просто ощущения. Ощущения комфорта. Тепла. Защищённости. Рука зарылась в карамельные волосы, пока другая чуть опустила револьвер. Он манипулирует. Это ложь. — Для чего тебе это? — Выдохнул я, проводя дулом оружия по позвоночнику парня. Тот чуть отстранился, заглядывая в глаза, но не выпустил меня из объятий. Он что-то высматривал, закусывая пухлую губу. Искал слабое место? — Я просто этого хочу, Яков. Просто хочу. Мне нравится тебя обнимать. — С невольно проявившейся улыбкой, прошептал он, смотря на меня. — Хочешь ослабить моё внимание. — Заключил я, на что парень нахмурился, проходя взглядом по маске. — Ни за что. Не все мои «хочу» по отношению к тебе исполнятся, но главное «хочу» должно быть реализовано. — Я смотрел на юношу, ожидая продолжения, однако тот в сомнении закусил губу, смотря то на меня, то на маску. — Что за «хочу»? — Выдохнул я, перебирая мягкие волосы парня. Тот поднял на меня глаза. — Хочу, чтобы ты жил, Яков. Несмотря ни на что, продолжал жить. — Ложь. — Молчи, Немо. Лучше просто молчи. — Поморщившись, притянул парня за затылок, коснулся губами виска и не выпускал дрогнувшего от резкого движения парня. Лжец. Юноша обнял меня крепче, не выпуская из рук. Тёплое дыхание опаляло шею, пока я зарылся носом в карамельные волосы с ароматом мёда. Каждый день тренировки со шпионом. Без оружия. Ситуация в душевой. Я заснул при шпионе. Всё идёт не так. Это неправильно. Немо мой враг. Он с той стороны. Вспомни шпион об этом, он убьёт без угрызений совести. Все эти слова просто блеф, фальшь. Немо лицемер и лжец. Он не раз врал, так искренне улыбаясь. Почему я должен ему верить? Почему мне хочется в эти слова верить? Сжал мягкие волосы на затылке, кладя подбородок на карамельную макушку. Это может быть манипуляцией. Коснулся губами волос парня, на что тот прижался ближе. Это ложь. Сказка. Грязное враньё. — Я всё равно к тебе не лягу. — Утвердил я, не вылезая из объятий. Тёплый смешок согрел шею, вызывая приятные мурашки. — А если я к тебе? — Непроизвольно закатил глаза. — Только под меня, шпион. Только под меня. — Проговорил я и, заметив, как шпион замер, добавил. — На нижнюю койку, Немо. Под моей кроватью. Парень чуть отстранился, поднимая на меня глаза. На пухлых губах была небольшая улыбка. Юноша убрал руки, получая в грудь револьвер. Загрубелая ладонь, продемонстрировав отсутствие оружия, медленно приблизилась к моему лицу. Рыжие глаза выжидательно смотрели на меня. Я чуть кивнул. Спустив маску, парень оставил на моих губах краткий поцелуй и вернул маску на место. — Лечь под тебя я точно не против. — Я пару секунд пялился на довольно улыбающегося юношу, чьи щёки загорели в ночной мгле. Смешок слетел с моих губ. Потрепал растерявшегося парня по макушке, вызывая сморщенные брови и недовольный взгляд. Юноша, фыркнув, слез с койки, убегая от моей руки. Следом он вернулся на свою постель, накрываясь одеялом. Однако через пару минут оно точно будет в его ногах.