Детективное агентство "Анна и её духи". Восьмое дело.

— Ну так что, мадам Леру? — продолжал напирать Штольман, не давая женщине собраться с мыслями. Теперь нужно гнуть свою линию и не давать шанса прийти в себя. — Вы своему кавалеру весточку прислали, а он пришел и решил вашу проблему? — Я… не… — залепетала мадам Леру, хватая ртом воздух. — Или вы сами, господа хорошие? — повернулся Яков к Крепо и Ратте. — Узнали, благодаря вашей попечительнице над сиротами, что кюре вовсе не кюре, и решили, что нужно избавляться от посредника между божественными благами, трансформирующимися в земные. Весьма своевременное решение, учитывая документы, которыми вас держал на крючке покойный месье Аксель. — Вы не отпирайтесь, не отпирайтесь! — в ту же дуду задул комиссар. — У нас есть два надежных свидетеля, которые совершенно точно показали, что утром вы искали некие бумаги, которые вас связывали с покойным кюре. И мы их найдём. Уже ищем, поверьте! Поэтому интересная картина вырисовывается, дамы и господа. Вы кюре убили, решили развязаться с человеком, который вас шантажировал, и потому устроили всю эту картину с сожжением для того, чтобы полицию по ложному следу направить! Всё очень логично, так мне представляется. — Это она всё! Она! — завопил Крепо, вновь подскочив с места. Его лицо заливал пот, а руки тряслись. — Это она сказала, что кюре вовсе не кюре! Я ни сном, ни духом! Я просто обеспечивал детям будущее. Я ничего не знал про апашей и про то, что священник был подложный! — А я вообще ни при чем! — вторил ему Ратте. Он подскочил к столу и едва не вцепился в руку комиссара. Тот слушал его с интересом, но ладонь убрал. — Я вообще ничего и не выгадывал от этого предприятия! Ну что такое пару крестов в год? Ну какая тут паства? Разве же они могут себе позволить что-то дороже дерева? Чёрт бы побрал тот день, когда мы подписали этот договор! Ведь заманил, змей велеречивый! Про прибыль пел, про то, что нужно людям дать повод верить сильнее, что это поднимет престиж церкви! — Кто рад обманываться, того обмануть раз плюнуть, — пробормотал Штольман, хотя к данной ситуации это не слишком подходило. Снотворное для совести сработало на ура! А потом повысил голос: — Вы убили? — Нет! — взвизгнул Ратте. — Не мы! Не мы! — Тогда ваших рук дело?! — еще громче спросил Штольман, повернувшись к мадам Леру. — Ваши «друзья» отомстили бывшему подельнику? — Нет, — замотала головой женщина. — Я… да, я… хорошо, хорошо. Я в самом деле позвонила… позвонила и сказала, что убийца Капитана нашелся. — Как узнали? — перебил её Яков. Это давно его интересовало. Почему о личности Акселя стало известно только сейчас. Что изменилось? — Бернар… сказал, — промямлила мадам Леру, на которую Штольман давил не только словесно, но и напирал физически, не давая расслабиться. — Татуировка у него приметная. Дьякон увидел? Вот это любопытно! — У них размолвка вышла, — продолжила мадам Леру, пытаясь отвести взгляд. У неё никак не получалось этого сделать. Глаза у Штольмана были прищурены, и женщине казалось, что ни одной эмоции нельзя было рассмотреть в этой ледяной пустыне. Её как будто заморозили, она даже двинуться не могла. — Дошло до потасовки, и Бернар порвал кюре… то есть не кюре рукав. А там татуировка. Он был обескуражен. И сказал мне. А я сразу поняла, кто это. Мы только недавно это обсуждали с Инди. Я позвонила! Это ведь был шанс! Шанс избавиться от кандалов! Да, кандалов! Он нас всех поработил. Привязал к этой церкви! Я позвонила. Его должны были… забрать около шести. Мы поэтому и пошли в это время. Никто бы уже нам не помешал! А оказалось, что его уже… — Что уже? — спросил комиссар, вставая рядом с Яковом. — Что уже? — Когда в церковь вошли, он был уже мертв! — разрыдалась в полную силу мадам Леру. — Он был мертв! Я не виновата! Не виновата в его смерти!