***
После завтрака они стали думать о костюмах. Так как Нил совсем немного покапризничал, когда парни хотели пойти в клуб одни или с Лисами, они будут только втроем и только дома. Конечно, ему было неловко, отчего он даже покраснел, пока пытался настоять на своей идее, однако все же Кевин и Эндрю прислушались, решая, что сегодня они сделают так, но завтра все же отправятся куда-то потусить. Нил согласился, ибо это будет честно. Однако отсутствие гостей не значило, что они будут без нарядов. Нет. Каждый все равно как-то да приоденется для этого праздника, так что каждый успел подготовиться для этого дня, подобрав что-то себе и сохранив эту информацию в секрете. Нил выбрал костюм волшебника, сделанный в фиолетовом цвете. Он представлял собой плащ в пол и шляпу, что почти вся покрыта блестками. Это было довольно мило, да и почему бы и нет, если ему более чем нравилась подобная тематика. На самом деле в последнее время он подсел на всякие такие фильмы, так что смотрел в свободное время один или с парнями. Когда он вышел в гостиную к Эндрю и Кевину, то широко улыбнулся, замечая, что и они уже переоделись. Это был заключенный и ковбой. На Миньярде были черно-белые штаны и кофта с длинным рукавом, под которой легко разглядеть можно водолазку с горлом, что явно надета для тепла. На Дэе же синие джинсы, белая рубашка, коричневая жилетка и красный платочек на шее. На голове красуется шляпка, так что Нил слегка припрыжку подходит к ним. — Поцелуете волшебника? — смотрит он по очереди на парней. — Конечно, маленький Волшебник, — он хотел возмутиться про то, что не маленький и что не виноват, что Дэй слишком высокий, однако поцелуем был прерван на пару приятных секунд, лишь потом отстраняется и смотрит на второго парня. — Ты не волшебник. Ты зайчик, — бурчит Эндрю, натягивая его шляпу до носа, закрывая, а, когда Нил поднимает руки, чтобы убрать ту с лица, это все же делает сам Миньярд, также завлекая в поцелуй на мгновения, что длятся слишком мало. Этого чертовски мало для него. Вот прям слишком. — Еще хочу, — он снова посмотрел на них, но получил только два коротких поцелуя в обе щеки от каждого, отчего надулся. Мало. Ему хочется их полностью, а не эту маленькую часть, так что он плюхается на диван, скрещивая руки на груди. Это лишь рассмешило обоих, после чего те приблизились снова целуя щеки и макушку, а потом пошли на кухню. — Мы будем делать торт, так что можешь прийти и посмотреть, если захочешь, Зайка, — бросает Эндрю, а Нил решает, что не упустит шанса немного тем помешать, так что идет на кухню, забирается на барный стул, слегка махая ногами вперед-назад, пока его парни активно готовят. Нил не лезет, лишь периодически вылавливает то одного, то другого, требуя, чтобы его поцеловали, заставляя сделать то, чего он так сильно хочет. Возможно, это замедляет процесс приготовления еды на пару часов, ибо ему постоянно не хватает их губ, однако никому нет дела до того, как долго они все это делают, ведь каждый наслаждается. Конечно, и Кевин, и Эндрю иногда что-то недовольно бурчат на то, что он их отвлекает, но все равно Нил видит, что оба не против и даже хотят этого, просто не говорят прямо, как и он решая выказывать лишь недовольство. То настолько наигранное, что отличит даже слепой и глухой, так что на лицах каждого красуется улыбка.***
После приготовления торта парни решили плавно перейти снова в гостиную, уместиться на диване и смотреть фильмы. Им было более чем комфортно лежать друг на друге, обнимаясь, прижимаясь к любимым, пока на фоне играет что-то, пока идет какой-то сюжет, а мысли все равно заполнены другим. Нил наслаждался этим. Каждый раз он просто безумно обожал такие дни, отдавался по полной и ждал, когда наступит еще один такой момент, когда они втроем будут валяться рядом, вместе. Это каждый раз заставляло его сердце биться чаще, а самому становилось в несколько тысяч раз лучше, когда он понимал, что окружен двумя лучшими людьми на этой планете. Все было просто великолепно. — Зайка, — позвал его Эндрю, так что Нил чуть опустил голову и повернул ту в бок, чтобы посмотреть в глаза. Тот был задумчив, но не особо обеспокоен. — Что такое? — Ты не против, если мы с Кевином сегодня свалим на пару часов вечером? — Нил закусил внутреннюю сторону щеки, размышляя над этим. — Я не в праве вам запрещать, — Дэй на это недовольно выдохнул. — Нил, ты знаешь, почему мы спрашиваем. Один раз ты уже сказал так, дал нам разрешение, а потом считал себя долгое время лишним в отношениях. Помни, о чем мы говорили в самом начале. Честность. Ты будешь против или нет? То, что мы так и не обсудили эту сторону после Джека, потому что ты каждый раз говорил нам «нет» на разговоры об этом, не значит, что я или Эндрю забыли, что тебя это ранило. Мы можем придумать как сделать так, чтобы и тебе, и нам было комфортно. Нам просто надо поговорить и обсудить, а тебе сказать правду о том, что ты думаешь, — он опустил голову, не зная, что сегодня все снова обернется этим разговором. Ну, что он мог поделать, если было неловко говорить об этом, если не хотелось снова поднимать тему прошлого и того, как мать выставляла все это настолько постыдным, что Нил даже подумать потом боялся о том, чтобы удовлетворить себя? Что он мог им сказать на все это? Он не знал, как ему быть, если вроде все это время и хотелось, ибо он доверял, был уверен, что ему не сделают больно, но, с другой стороны, он не мог откинуть на совсем слова матери, что вдалбливала в голову то, насколько это все ужасно, неправильно и прочее? А, ну, и, конечно, ко всему прочему добавлялось то, что он не хотел им мешать, не хотел лезть туда, где опять же ничего не знает. Нет, он понимал, что все может быть хорошо. Он ведь рискнул с поцелуями, после чего ни разу не пожалел, однако это больше. Он не был уверен, что те захотят, так еще и учитывая все его безобразие шрамов на коже, что нет. Он не знал. Парни спокойно ждали, прекрасно осознавая, насколько может быть тяжело Нилу ввиду всего прошлого. Да, всех подробностей не было известно, ибо тот все еще скрывал большую часть, а проблемы и загоны обнаруживались лишь тогда, когда приводили к панике или всплывали из-за какого-то там Джека, однако и без этого было ясно, что за отстраненностью их кролика стоит что-то серьезное, и давить они не будут, как и оставлять одного, если в таких случаях Нил считает, что лишний для них, когда это не так, когда без того они чувствуют себя пустыми и потерянными. — Не знаю, — бормочет Нил по прошествии около пяти минут полной тишины, когда казалось, что даже телевизор стал тише, чтобы не мешать им. — Просто расскажи о своих сомнениях, если не можешь четко сформулировать, — предлагает Кевин, которого поддерживает Эндрю в этой идее. — У меня тоже не всегда получается выразить все одним предложением или четкой мыслью. Пусть это будут все твои размышления и страхи, если ты готов поделиться, Крольчонок, — он молчал еще несколько минут, в которые те ничего не говорили, не мешая, а потом заговорил. Решившись. — Я... вы знаете, что я никогда этим ни с кем не занимался, для меня все слишком в новинку, чтобы я мог хотя бы просто представить, что будет происходить. Я совсем не понимаю, как это устроено даже для двоих, а троих тем более, — он сделал вдох, заламывая пальцы, которые Эндрю, перевернувшись на живот, перехватил, слегка улыбаясь и поддерживая, пока Кевин перебирал его волосы. — Вы вдвоем уже, ну, черт, я не знаю, как это сказать. Типа, вы знаете, как быть, что нужно делать друг с другом, вы понимаете это, а я... если я влезу, то это что-то да и изменит, причем не в лучшую сторону, я просто могу вас запутать, я буду просто мешаться, третьим колесом. Я не смогу ничего сделать для вас, это... я просто испорчу все, у вас даже желания не будет. Ну, и мама, она... не позволяла, называя это слишком отвлекающим и постыдным, — он прикрыл глаза, зная, что с ним слишком много проблем, что... — Я просто зря вас беспокою. Да, вы можете пойти и сделать то, что хотите, я вас не стану останавливать, я могу даже сам свалить на пару часов, чтобы не мешаться, — Эндрю тяжело выдохнул. — Ты не будешь покидать квартиру из-за того, что я и Кевин захотели развлечься, это первое. Второе, ты не беспокоишь нас, когда говоришь правду. Если бы продолжал скрывать это, нам пришлось бы гадать самостоятельно, в чем именно проблема, это бы немного помешало, но не особо, так что не думай, что доставляешь проблемы. Ты есть ты, такой, какой родился и каким стал. Мы оба знаем, что прошлое мешало и будет мешать. Мы принимаем то, что над чем-то придется работать. Это нормально. — Мы с Эндрю тоже не сразу к этому пришли. Понадобилось больше года, чтобы мы смогли попробовать, потому что раньше были только границы и запреты. Да и разве ты не знаешь, насколько для нас важен и твой комфорт? Малыш, ты заботишься о нас, но не о себе, а так нельзя, не забивай ни на что, если всегда можно обсудить. — Есть еще что-то? — он помотал головой. — Тогда наш любимый метод, Кевин, идем по порядку. Если ты боишься неизвестности, мы можем обговорить каждый шаг заранее, можно продумать все, чтобы ты был уверен, что за чем следует и как проходит, тогда у тебя не возникнет никаких сомнений и проблем здесь. Ты будешь знать, что мы сделаем дальше, чтобы было проще. — Ты не будешь мешать, если просто присоединишься сам. Мы всегда остановимся, если кому-то станет плохо, любой может прекратить все в любой момент. Ты всегда сможешь остановить, если поймешь, что что-то не так. Если будет паника, мы поможем тебе с ней справиться, мы закончим, не будем продолжать или заводить этот разговор снова, пока ты сам этого не сделаешь, — Нил не мог не пытаться представить что-то, отчего краснел и сильно хотел завершить, снова сказать такое простое «нет», чтобы избежать этого разговора между ними. Слишком неловкого. — Зайка, не останавливай нас сейчас, если это не категорический отказ. Рано или поздно нам надо будет это обсудить, чтобы ты не чувствовал себя лишним, — он кивает, давая тому продолжить. — Это не постыдное и не ужасное. Секс — естественный процесс и желание. Тебе может хотеться этого, у тебя может быть желание и прочее, ты не должен задвигать на него и забивать. Ты всегда можешь сделать все сам или сказать нам. Это не проблема, Крольчонок. — И как мы можем не желать тебя? Типа, твою мать, Нил, ты офигенный. Я давно так не залипал на кого-либо, ты просто прекрасен, я постоянно любуюсь тобой, когда удается. И я просто ненавижу, когда ты решаешь пойти побегать в тех коротких обтягивающих шортах, когда занимаешься на корте только в облегающей футболке от жары. Ты понимаешь, как много подач я пропускаю просто потому, что не могу оторвать от тебя взгляд? — он покраснел сильнее, слегка сжимаясь и не веря в это. Он не такой уж и красивый в отличие от Кевина и Эндрю. — Хм... тебе просто не надо было прилагать никогда усилия, тогда бы никто не понял, — Эндрю усмехается. — Я что так, что так стою и ничего не делаю, просто могу законно пялиться на маленького крольчонка, — он тихо выдыхает, ибо их слова сильно смущают, но... ему приятно это слышать. — Я... — он не знал. Он боялся даже попробовать, — я хочу, — тихо признается он, и оба парня принимают это с опаской, настороженностью, но и интересом. — Если это правда так, то хорошо, мы сделаем это, но я хочу убедиться, что ты сам хочешь это, а не соглашаешься только из-за наших слов. — Мы не призываем тебя прямо сейчас соглашаться. Просто знай, что ты всегда можешь сказать, что чего-то хочешь, что бы это не было, чтобы мы могли придумать, как это осуществить. Сегодня, если ты не хочешь, мы просто подумаем, как сделать так, чтобы ты не считал себя лишним и все. Нам не обязательно... — Я хочу, — чуть настойчивее говорит Нил. — Я боюсь, но хочу. — Хорошо, Зайка, останови, если это станет «нет». Нил кивает, и Эндрю затягивает его в поцелуй, когда Кевин продолжает обнимать, лишь спускается руками ниже по его талии, к бедрам, слегка сжимая, что... отзывается странным и приятным чувством, что из губ вырывается стон, смущающий его лишь сильнее от всего происходящего. Так проходит еще пару минут, пока Эндрю целует, а Кевин водит руками по одежде, пока первый не отстраняется, второй не садится, что немного непонятно для него. Нил уже слегка потерялся в эмоциях, отчего не сразу понял, что от него ждут те, немного затупил. — Пойдем в спальню, Зайчонок, так будет удобнее. Тем более, если ты впервые пробуешь что-то подобное, — он согласился и поднялся со своего места, выдыхая. Кевин взял его за руку, ведя вперед, пока Эндрю ушел раньше, заходя в спальню, что-то делая, пока они лишь подходили. Нил переживал, конечно, не настолько, чтобы все прекратить, когда только-только согласился и решился, но все же было немного не по себе от осознания того, на что он подписался. Когда Кевин зашел в спальню, Нил еще немного задержался вне комнаты, а только потом решился зайти внутрь, оглядевшись. Это просто их комната, просто место, где они спят втроем, просто то, что он уже знает. Ничего ведь не изменится, не будет плохим. Он верит, доверяет, так что, наверное, стоит успокоиться, пока парни сами не заметили и не свернули все. Дэй и Миньярд уже сняли свои костюмы, остались лишь в домашней одежде, что свободно висела на них или облегала в зависимости от того, что предпочитал его партнер. — Нил, ты слишком напряжен, — только сейчас он понял, что оба уже сидят на кровати, пока он стоит при входе, поджимая губы, ибо выпал из реальности, пока Кевин на это не указал. — Тебе не надо ничего делать, серьезно, мы не станем на тебя давить, если ты не готов, Зайка. Нам плевать на то, будешь ли когда-то готов, это не так уж и важно. Главное, чтобы ты чувствовал себя комфортно. — Все хорошо, — он придвигается к ним, замечая, что Эндрю снял повязки, что немного напрягает, ибо он не хочет расставаться с частью одежды. И снова это замечают, за что он на самом деле благодарен, ведь не может сам озвучить свои страхи, а, когда их понимаю без слов, становится легче. — Ты можешь оставить на себе то, что надо, Нил. Просто помни, что мы всегда, всегда за комфорт, никакого давления, если это прямо не касается вопроса жизни и смерти, так что ты не обязан снимать с себя то, что нужно, чтобы было легче, — ему каждый раз напоминали так, словно он был глупым ребенком, не способным с первого раза понять простую истину. — Да или нет, Малыш? — начинает Кевин. — Мы спросим сейчас, Нил. Если это станет отказом, мы остановимся. Нам надо перед каждым действием уточнять и переспрашивать снова? — Да и нет. Вам не надо каждый раз что-то спрашивать, я... остановлю. Да, остановлю, — он тоже понимает, что прошло время, когда он просто соглашался, не слушая и временами просто терпя то, что происходило, ибо далеко не сразу Эндрю, а потом и Кевину удалось вбить в его голову то, что нужно говорить, когда что-то становится неприятным, а не молчать, считая, что раз другой этого хочет, ему надо терпеть. Парни улыбнулись, после чего стянули с него мантию волшебника и шляпу, оставляя лишь в домашних шортах и футболке, которую он сразу взял за низ, не позволяя убрать, так что оба поняли, что сегодня торс закрыт для их взора и прикосновений к коже, а потому выбирали другие места. Кевин снова сел, облокотившись на изголовье и посадив между своих ног Нила, Эндрю снова был перед ним, так же с помощью Дэя, приподнявшего его, стянул шорты, оставляя лишь в одних боксерах, что слегка смущало, так что щеки покраснели, а взгляд ушел в сторону, он не мог смотреть на себя, это было странно... — Ты такой милый, Малыш, — говорит Кевин, лишь сильнее смущая его, а потом зацеловывая алые щеки. — И такой красивый, Крольчонок, — Эндрю садится уже между его ног, кладя руки на бедра и начиная снова водить вверх-вниз, слегка сжимая, отчего мышцы под ладонями напрягались, а Нил не мог понять, как ко всему этому относится, а потому был довольно тихим и слегка напряженным. Парни не торопились. Кевин пробегался пальцами по его рукам, шее, щекам, губам останавливаясь на лице или шее, целуя, слегка кусая, ставя засосы, к которым он привык, которые расслабляли, потому что были известны, он знал, что завтра придется их прятать, если, конечно, они не заставят его идти с открытым верхом, но тогда и Нил разукрасит их, так что все честно, а, значит, еще и спокойно, когда территория изучена. Эндрю в основном прикасался к ногам, ходил пальцами по икрам и бедрам, пару раз поднимаясь к кромке боксеров, но, видя, что Нил слишком напряжен, не переступал границу, лишь опирался на него же, чтобы подтянуться к губам и коротко чмокнуть. Это все на самом деле расслабляло его, помогало не думать о том, как же все было, если бы его парни не были такими замечательными в обоих смыслах. Когда же Нил окончательно перестал замирать каждый раз, как их движения могли перейти на некий новый уровень, Эндрю аккуратно подобрался к трусам. Кевин снова приподнял его бедра, помогая стянуть с него, оставляя уже голого лежать перед парнями, отчего захотелось свести ноги, спрятаться, и ему позволили, дав время. Те оба молчали, ожидая, когда Нил почувствует себя достаточно в норме, чтобы мог продолжить. Никто не торопил, ничего не говорил, не упрекал, не заставлял, так что потребовалась всего минута, чтобы он снова вернулся в прежнее положение, позволяя Эндрю занять место около него, когда щеки продолжали гореть от смущения. — Все хорошо, Зайка? — он кивнул. — Словами, Малыш. — Да, — подтверждает он, тогда Эндрю достает какую-то бутылочку с прозрачной жидкостью, выливая немного на руку. Нил следил за этим с замиранием дыхания, пока тот не опустил ту на него, начиная слегка двигаться, опуская и поднимая. Сначала он застыл, ибо слишком непривычно такое прикосновение к себе, слишком необычно, что это делает даже не он, а кто-то другой, что он ощущает на себе две пары рук, что гладят, касаются и приносят... удовольствие. Это на самом деле приятно, что он удивлен. Эндрю действует аккуратно, движения того плавные, легкие, словно тот все еще ждет разрешения, чтобы перейти к полноценным действиям, ибо этого становится мало спустя какое-то время, когда он уже привык, осознал все и стал понимать, что именно творится, закусив губу, чтобы сдерживать легкие стоны. — Эй, если можешь, не скрывай, у тебя прекрасный голос, — начинает Кевин. — Ты хотел сказать, чудесные стоны, — подмигивает Эндрю, чуть сильнее сжимая руку в кулак, ускоряя движение, отчего Нил слегка и невольно приподнимает бедра, все же не сдерживаясь, как те и просили. После этого он видит улыбку Миньярда, ту маленькую и простую, чувствует губы, расплывающиеся в таком же довольном выражении лица, на своей шее, что не только целуют, но и кусают его, отчего становится так просто потеряться в ощущениях, так легко забыть, что еще несколько минут назад он настолько сильно переживал, что не знал, как быть, напрягался, а сейчас расслабился, просто отдался рукам парней, знающим, что надо делать. Ноги начали подрагивать, пальцы поджались, а ладони сжались в кулак. Он чувствовал, что подходит к грани, что это слишком приятно, что это так много всего, он был наполнен приятными эмоциями, даже правильно сказать переполнен ими. А, когда Эндрю наклонился и лизнул верх, он закончил, совершенно ошеломленный тем, что произошло. Нил откинулся назад на Кевина, закрывая глаза и переставая соображать. Он и не думал, что все будет настолько приятно, что сейчас вряд ли мог бы понять, о чем говорят его парни, если бы слышал это, если бы сейчас мог хоть немного соображать, а не приходить в себя от того, что произошло. А приходить в себя морально, ибо это было куда лучше, чем его ожидания. Слишком прекрасно, что даже не верилось. Он не знал, сколько прошло минут, наверное, не так уж и много, ибо никто так и не сдвинулся с места, лишь его бедра снова были полностью чисты, а вот футболку надо будет поменять. — Это... — начал он, пытаясь подобрать слова под два понимающих и самодовольных хмыканья, — приятно, — конечно, одно такое слово вряд ли опишет все, что он почувствовал, но этого явно достаточно для Кевина и Эндрю, ибо те поняли, что он хотел сказать, поняли его и по такому краткому и ни фига не емкому описанию. — Я рад, Малыш, — тот снова поцеловал его в щеку. — Да, хорошо, что тебе понравилось. Может, ты перестанешь все же бегать от нас и своих желаний и начнешь говорить о них, обсуждать, Зайка, — Миньярд подмигнул. — Может, — подтвердил Нил, после чего посмотрел на Эндрю, оглянулся на Кевина, понимая, что те ничего не делали для себя, только для него. — Я... мне надо вам как-то помочь? — он был не уверен, что должно быть дальше, ибо не может же он никак не ответить на это? Просто уйти, насладившись самостоятельно. — Как хочешь. Ты можешь сходить в душ, а потом дождаться нас на кухне или в гостиной. Можешь остаться и помочь Кевину не так громко кричать. Это не рынок, чтобы ты — нам, мы — тебе. Нет. Если ты не считаешь, что готов к чему-то еще сегодня, то не надо себя мучать, тем более, что, несмотря на нашу внимательность к тебе, мы будем больше увлечены друг другом и можем что-то пропустить, хотя и постараемся не отвлекаться так сильно, — Нил неуверенно покачал головой. — Вы не обидитесь? — Кевин мягко улыбнулся. — Все хорошо, мы только рады, что ты можешь нам отказать, если не уверен, — тот снова наклонился и поцеловал его, а после прошептал. — Тогда иди, мы позже присоединимся. Нил кивнул, поцеловал и Эндрю, взял нижнее белье, шорты, чистую футболку и отправился в душ, где размышлял обо всем произошедшем, зная, что наверняка оба его парня заходят дальше того, что они делали сегодня с ним, однако он был рад, что все началось с довольно простых действий, с того, к чему он смог быстро привыкнуть, где смог расслабиться. Он был рад, что рискнул снова и доверился все же своим парням, так что, может быть, в следующий раз он будет меньше сомневаться и больше делать.***
После того, как Кевин и Эндрю закончили, они снова присоединились к нему на диване. Нил включил третью часть Гарри Поттера, которую они не так давно начинали смотреть, чтобы просветить его в мире кино разных жанров, а в этот раз оказалось именно фэнтази, так что он смотрел, в целом Нилу даже нравилось это, хотя и было немного предсказуемо. Когда парни вернулись, Кевин сразу лег на диван с довольной улыбкой, усаживая на себя Нила, что покраснел, ибо только-только они были в таком же положении, но для совершенно других целей, что решило сразу подняться в его голове, в его фантазии, начиная представлять не только то, что с ним делали, но и что те делали без него, так что смущение было слишком ожидаемым гостем. Когда присоединился и Эндрю с напитками для каждого, заметил этого, усмехнулся, коротко чмокнув в нос и губы, а потом лег на Нила, смотря этот фильм и в тишине наслаждаясь моментом, когда они втроем. Нил все это время был с улыбкой на лице, понимая, что ни один из его парней не мог пожалеть, что согласился на авантюру их кролика, что оба решили все же сегодня провести целый день только втроем.