Эта ночь последняя в войне

«Ты в больнице, Глеб», - напоминает он сам себе, очнувшись спустя какое-то время благодаря усилиям доблестного персонала этой прекрасной больницы и лично Ольги. «Она милая», - думает Глеб и тут же одергивает себя: «Ты и на смертном одре не уймешься?!» Жизнь в больнице странная и не то чтобы приятная. С утра ему сделали повторно ФГС (без наркоза, блядь!), сто пятьсот раз взяли кровь (у меня нет столько крови, але!), и, конечно, мочу (справился сам, слава богу, без катетеров и Оли). А вот и обход. Человек 5, никто не представляется. Странная манера озвучивать диагнозы и рекомендации вслух при всех. - Самойлов Глеб Рудольфович. Желудочное кровотечение язвенной этиологии, язвенный дефект 1,5 см, на большой кривизне. - Локализация неблагоприятная, биопсию взяли? – спрашивает важный пожилой дяденька, по виду профессор или завотделением. - Взяли сегодня, результаты через 7-10 дней. Соседи с интересом слушают, особенно дед. Надо сказать что-то смешное, отвлечь их внимание, но на ум ничего не приходит. И что значит – «неблагоприятная локализация»? - Вы меня хороните уже? Я так-то и сам собирался, уже лет пять как. Они игнорируют его попытки вовлечь их в беседу. Проходят к деду, потом к парню с аппендицитом. Его выписывают сегодня походу. Парень с удаленной селезенкой по-прежнему стонет, до него никому дела нет. - Обезболивающее ему назначьте, пожалуйста! Ну пожаалуйста! – не выдерживает Глеб. - Всю необходимую терапию пациент получает. Черт, ему нужен телефон. Нужно позвонить Диме, нужна отдельная палата и консультация светила какого-нибудь. Не подыхать же тут. Капельницы задолбали, он привязан к ним, но вроде чувствует себя получше. Когда в очередной раз забегает медсестричка Оля, он пытается включить остатки обаяния и выпросить телефон. Впрочем, номеров он никаких наизусть не помнит (проклятые гаджеты!). Кроме одного. Но туда звонить он не будет, это сто процентов. Лучше сдохнуть. Глеб ищет в Олином телефоне собственную группу ВКонтакте, там должна быть почта Димы и Шпневой. Оля дала телефон с восторгом, нежно забинтовала место с катетером (чтобы не колоть всякий раз для капельницы) и стоит смотрит на него с непонятным умилением. -Глеб Рудольфович, а я вас знаю. Извините. Когда мне было 12 лет, я вас просто обожала. Я… никогда не думала, что вот так… доведется встретить вас. А вы мне автограф дадите? Извините, можно попозже, когда вам станет лучше. Вот черт, она его вспомнила. Он предпочитает быть не узнаваемым, ему так комфортнее и легче, и вообще… Жаль, а он уже поверил, что понравился ей просто так. - Оль, все подпишу, потом. Мне нужно, чтобы со мной связался мой директор. Если он позвонит на твой номер – ничего? И – лучше просто Глеб. - Глеб, что вы, без проблем, конечно! И вообще – все, что нужно, обращайтесь, может, вам сбегать купить что-нибудь? У нас на первом этаже есть киоски с самым необходимым. Кушать вам пока нельзя, но мало ли что понадобится… - Оль, пока ничего, спасибо. Когда позвонят, зайдешь ко мне? - Глеб, да не вопрос! - Я тоже хочу, чтобы ты меня так обхаживала, Оленька, - хрипит дед со своей койки, - А этот уже – всё. Отсюда так быстро не выберется. Да и посмотри на него – я ж лучше! - Что вам принести, Семен Николаевич? - Да пошутил я. Мне ничего, а ему – девку такую, как ты, слишком шикарно будет. Хоть он и артист. Где жена твоя, артист? Есть жена-то? Вроде ночью девчонка была с тобой, это жена? Куда ж делась? Все они одинаковые. В радости тут как тут, а в горе и в болезни ни хера нету. Только Олечка наша не такая. Но она слишком хороша для тебя, артист. «Заткнется он вообще когда-нибудь», - думает Глеб. Впрочем, навязчивость и бестактность он давно принимает как часть своей работы и жизни, необходимую часть. Минут через 30 вбегает Оля с телефоном, звонит Дмитрий, он обеспокоен, но не слишком. - Димыч, мне нужна одноместная палата, договорись там. Но вообще я хочу домой. Реши, а? -Глеб, не веди себя, как ребенок. Домой никак нельзя, нужно лечение и обследование. Завтра главный хирург Минздрава РФ тебя посмотрит, с палатой решим сегодня в течение дня. Держись там, вечером заеду. Тем временем, день идет своим чередом: процедуры, уколы, Таню к нему не пустили, но передали вещи (и айпад с наушниками, вот это прямо счастье), затем обед (ему его не дают, нельзя, но соседей отвлекает, слава богу), и вот наконец сон. Глеб чувствует себя почти счастливым, насколько это возможно в таких условиях. Он дремлет, никто не мешает, ура. Открывается дверь. Входит его старший брат. «Вот жеж блядь, - успевает подумать Глеб. – Какого хера».