***
По итогу, Маверик сдался и купил одну маленькую картошку фри для Обри, Ким и Ванса. Спор он сокрушительно проиграл. Денег в общем едва доставало до двадцати пяти долларов, а у каждого было по шестой части этой суммы — сущая мелочь! Вшестером хулиганы сидели на длинной лавке — Ким и Анджел на ее спинке, свесив ноги на плечи Обри и Маверика соответственно — и сурово молчали, думая, что же им делать. — Может, — тихим голосом заговорила Шарлин, привлеча всеобщее внимание, — сыграем в Тайного Санту? — А, ну да, точно… — промычал Ванс. Ким резко подняла палец и полезла в свой рюкзак, доставая спешно скетчбук и три жеванные ручки. Одну страничку она порвала на шесть неровных кусков разного размера. — А?.. Че? — Анджел выглядел искренне не понимающим, о чем говорят его друзья. — Ох, Андж… — вздохнула Обри. — Пишем свои имена на бумажке, кто чью достанет — тому и дарит. Никому не рассказывать. — Если взял свою — клади обратно! — добавила Ким, раздавая всем бумагу. Написали, кинули в шапку Шарлин, и каждый стал по очереди засовывать руки в нее. Обри, как формально главная, была первой. Грубые пальцы ощутили маленькую и мятую бумажку. Достав, развернув, девочка прочла написанное милым и аккуратным почерком имя «Шарлин». Медленно моргнула, прочла еще раз и убрала в карман куртки. Она понятия не имела, что нравится этой тихой девочке. Может, что-то милое или вкусное — банально, но универсально. Обри поправила спящего на груди кролика. Скоро она приедет домой, найдет где-нибудь для него клетку, сено, будет кормить капусткой… Следующей была Ким. По ее смущенному, удивленному и одновременно агрессивному лицу с примесью хитрости было ясно, кому она ей пришлось дарить подарок. Анджел прочел имя своего тайного получателя с каким-то восхищением. А вот Ванс, Шарлин и Маверик были весьма невозмутимы… — Я уже точно знаю, что подарить! — заявил Ванс, важно усевшись в доминантной позе. — Я тоже! — усмехнулся Маверик. Немного поболтав, они решили, что можно собираться в свой Горизонт. До вечера еще далеко, но этот город их уже утомил постоянным шумом, колоссальными и пугающе огромными зданиями и вечной спешкой с чувством опасности. Идя по скверу, дети обсуждали, кого из горожан они давно не разыгрывали и как они будут сдавать экзамены. Экзамены… Обри действительно забыла, что этот учебный год — последний, который она проводит в средней школе. Впереди экзамены, а потом — старшая школа. Она понятия не имеет, как будет их сдавать, и готова пустить все на самотек. Анджел тоже готовиться менять школу — с младшей на среднюю, и Ким охотно его пугала сложными предметами и еще более жестокими учениками. Чтобы отвлечься, Обри рассказала, откуда у нее появился крольчонок, и Маверик был в восторге от их потрясающего разбоя. Все улыбались и чувствовали себя расслабленно. Почувствовав, что она в безопасности, Обри даже осмелела взять Ким за руку. Та засмущалась, но руку не отдернула. Все делали вид, что ничего не видят. Вдруг! Взгляд Маверика упал на неприметную фотобудку между фонарем и киоском с напитками. Парень толкнул Обри в бок. — Эй, не пойти бы тебе с твоей подружкой пофоткаться? — усмехнулся Маверик. — О, одна отличная идея от тебя! — воскликнула Ким и, таща Обри за собой, быстро оказалась около фотобудки. — Плачу из своего кармана. Всего доллар за пять фоток! — Хм, я не против! — улыбнулась Обри. Внутри они положили верхнюю несимпатичную одежду, уставшего кролика — на нее. Пока их друзья ждали, не торопясь, девочки сделали несколько фоток с разными жестами и позами на фоне бутафорского леса. Яркие вспышки ослепляли и на некоторое время заставляли чувствовать себя дезориентированно. — О, мне эта нравится! — сказала Обри, показывая на одну из фотографий. Где они, подмигивая, стукают друг друга кулачками. — Давай ее отксерим, чтобы у нас была парная фотография. Они все еще сидели внутри фотобудки. Отпечатанные снимки удобно падали изнутри на небольшой столик, под который забрался проснувшийся кролик. Обри потискала его за ухом. Никто их сейчас не видел. — Ох, да, согласна! — На щеках Ким почему-то выступил румянец. Она присела ближе к подруге. — Знаю, что тебе подарить на Рождество! — А кто у тебя попался? — таинственным голосом поинтересовалась Обри. — Скажу только то, что это не ты! — Ой, ладно, храни свои секреты! Ким промолчала в ответ, и лишь внезапно накинула на плечи девушки руки, крепко обнимая ее, со всей возможной для себя нежностью. — Ох, как же круто с тобой встречаться! — неожиданно произнесла Ким, чмокнув Обри в щеку. — Действительно? — Она хмыкнула, но обняла в ответ. — Мы с тобой ничем романтическим не занимаемся. — Мы встречаемся уже… Два месяца, и ни разу не целовались по-нормальному! — будто с упреком сказала очкастая. — Знаешь, с языком. — Фу… Я пока не готова, наверное… Девочки, не смотря на прохладу, чувствовали невыносимый жар то ли от смущения, то ли от чувства интимности, как они вдвоем находятся в этой плохо освещенной и тесной фотобудке, зная, что никто их не видит и, наверное, не слышит. Они говорили тихо, будучи не сильно уверены в последнем. — Давай поцелуемся так… — запнувшись, выговорила Ким, — Просто, как в тот раз, без языка! Обри кивнула и без слов наклонилась к девочке, нежно целуя в губы. Снова достаточно невинное прикосновение губ к другим, но продлившееся гораздо дольше. Жар разлился по всему телу, и девочкам захотелось придвинуться ближе друг к другу, но, оцепенев от страха новых и странных ощущений, они этого не сделали. Ким первой начала аккуратно мять губы Обри своими. Это было… Странно и мокро, будто надкусили спелый персик, и весь его сок разлился по губам и подбородку. Тем не менее, приятно осознавать, что ты так близко с дорогим человеком. Обри переплела свои трясущиеся пальцы с такими же дерганными пальцами Ким, и внезапно ощутила на них мелкие порезы от бумаги и от канцелярского ножа. Девочка сама удивилась тому, как у нее обострились все ощущения. Она почуяла терпкий запах дынного шампуня из волос Ким и дешевой картошки, которую она недавно ела, ощутила мельчайшие детали на ее руки… Глаза, конечно, закрыла, и могла только представлять, какой спектр эмоций на лице Ким был тогда. Внезапно девочки услышали приближающиеся голоса, и они мигом отстранились, не проведя за поцелуем и полминуты. Их щеки и уши полыхали огнем, и даже сквозняк из щели не усмирял его. Они тяжело дышали и чувствовали беспокойно бьющееся сердце. — Так, тс, все хорошо! — тихо воскликнула Ким и взяла девушку за обе руки. Она выглядела больше паникующей. — Дыши ровно, повторяй за мной. Ким начала медленно и глубоко дышать, поначалу дерганно, но потом — спокойно и идеально ровно. А Обри повторяла за ней. — Эй, вы там чем занимаетесь? — раздался голос Микаэля. — Одеваемся! — ответила Ким, не отпуская рук Обри. — И кролик этот… Лови его, Обри!***
Сумерки. Ким набралась дерзости и решила остаться у своей девушки надолго. Все-таки, отец и мать в последнее время так ссорятся, что не обращают внимания на распорядок дня своих детей, чем они занимаются после школы и когда приходят домой. Главное, чтобы пришли вообще. Девочка даже беспокоится, что отец не проведет с ними рождественские каникулы. Однажды она подслушала, как он, ссорясь с ее мамой, выкрикнул, что на зиму уедет к другу и будет праздновать с ним, а не с «тобой, истеричная перфекционистка». Вообще, кричат они редко… Ким хотела верить, что это временно, и они помирятся и снова будут любить друг друга. В любом случае, Ким валялась на кровати Обри, пока он сама возилась с крольчонком. Нарвала по пути домой сухой травы и листьев и постелила это для него, нашла две ненужные маленькие чашки, и в одну налила чистой воды, а в другую — кинула кусочки капусты. Девочка сидела у комода, а крольчонком тыкался мордочкой в ее руку, прося поглаживаний. Смотря на это, Кимберли почувствовала внезапный укол зависти. Этой зверушке хорошо — поприставай немного и получишь желанной ласки. А она… В прочем… Девочка по-змеиному сползла на пол, приблизилась к Обри и положила голову ей на колени. Не успела она даже подать знаки просьбы, как крольчонок подпрыгнул и, пискнув, накинул лапки ей на лоб. — Ай! — испугалась очкастая и рывком приняла сидячее положение. — Обри, ну что, стоило его красть?! — Стоило, — уверенно ответила Обри. — А что, завидуешь? Девочка положила свободную руку на спину Ким и начала плавно гладить кончиками пальцев, вызывая мурашки по ее телу. Она вздрогнула от непонятных ощущений, но не противилась им. Блаженно улыбаясь, она положила голову на грудь своей девушке. — А ты ему имя дашь? — промурчала через некоторое время Кимберли. — Эм… Бон-Бон! — Очевидно, Обри только что это придумала. — Как банально, ужас, — усмехнулась Ким, и Обри вдруг убрала руку. — А, верни! Отличное имя! Все гениальное просто, да? Ким попыталась погладить крольчонка, и только ее пальцы коснулись мягкой шерстки на его ухе, оно дернулось, и крольчонок шикнул, прыгнув на колени Обри, чем занял прежнее место Ким. Она усмехнулась. Но кролик выглядел напряженным и будто пялился на Кимберли, и он расслабился только тогда, когда Обри начала гладить и тискать его обоими руками. — Он тебя ревнует ко мне… — проговорила Ким, ухмыляясь. — Конечно, как к тебе не ревновать, — усмехнулась Обри и потерлась плечом об плечо Ким, и та приобняла её. — Ты крутая. Покраснев, Обри лишь на несколько секунд отвернулась, улыбаясь, но скоро прошептал: — Это парадокс, но с тобой так спокойно. Не вставая, Ким аккуратно достала фотографию, лежащую на комоде, и девочки снова взглянули на нее. На ней они выглядят как хорошие подруги, тусующиеся где-то в лесу летом. — Если бы я так не устала, я бы не дала тебе покоя, — заявила Ким и убрала фотку к себе.