***
Концерт не состоялся. Через часа полтора после возвращения Ким домой она услышала вой сирены скорой помощи и полиции, едущих к дому Санни и Мари. Смерть девушки была подтверждена там же. Причина — перелом шеи. Об этом узнал весь город очень быстро. Мама Ким вернулась домой в слезах, сообщила, что Мари умерла и что концерт отменен.***
Понедельник, наступивший через три дня, теперь казался сладкой негой, в которой можно утонуть и не думать о недавней трагедии. Большинство учеников пришло в черной одежде, Ким была в их числе. В начале первого урока учитель устроил минуту молчания в честь Мари. Склонив голову, Ким краем глаза искала Обри. И нашла ее. Лежащую головой и туловищем на парте, неподвижную, прячущую лицо. Одна нога дергалась. Ким не знала, что делать. Но понимала одно: она для Обри — чужой и лишний человек. У нее же и так много друзей, кто-нибудь же не оставив ее в их общем горе. Настолько уверенная в этом, Ким выбросила из головы план дружбы с Обри.***
Прошло несколько недель, приближалось Рождество. За это время Обри прогуляла много уроков, как и Базил. Санни вообще перестал ходить в школу, Кел после уроков пропадал в спортивных кружках, пока на самих занятиях либо дремал, либо смотрел в пустоту. Ким заметила, что у них пошел какой-то разлад. Никто из них друг с другом не общался. И Обри продолжала пропускать школу и грустить, но при этом становилась все злее и злее, когда к ней пытался подойти кто-то из учителей или сердобольных одноклассников. В один день, во время занятий по биологии Кимберли вышла в туалет. По коридорам она топала долго: хотела сделать свои дела только и исключительно в самом хорошем и симпатичном туалете школы, где всегда есть мыло и туалетная бумага, а еще очень красивая кафельная кладка. Открыв дверь, она слышала звонкий испуганный вздох. Обри сидела в углу туалета, вцепившись ранеными, все еще со свежей кровью у некоторых ногтей, пальцами, в низ розового свитшота. Безумные глаза, полные слез, уставились на вошедшую в комнату девочку, и не успела она обдумать увиденное, как Обри вскрикнула: — Пошла вон! — Э… — Ким на секунду застыла, но не ушла, а следом, хлопнув дверью, нахмурилась. — С чего бы мне тебя слушаться?! — Потому что я не хочу никого видеть! — Я что, шла через всю школу сюда, чтобы меня выгнала какая-то шмакодявка? — Я не шмакодявка! Обри встала во весь рост, и девочки в боевой позе приблизились друг к другу. Увидев совсем небольшую разницу в росте, Ким удивленно произнесла: — Хм, а ты подросла. — Ким… — выдохнула Обри, будто только что вспомнила ее имя. — Иди, делай свои дела, и уходи. — Знаешь, мне как-то перехотелось, — усмехнувшись, сказала Ким. Ее взгляд был устремлен на пальцы правой руки Обри. По указательному пальцу текла капелька крови из раны вместо оторванного заусенца, кончики длинноватых ногтей были будто изрублены или подточены. И на всех ногтях розовели пятна крови. Но она определено не грызла ногти и мясо, как это делала Ким, когда напрягалась. — Почему пальцы в крови? — Ким дернула бровью. — Ну… Обри не думала, что творит, но уже давно хотела поделиться хоть с кем-то своими переживаниями и ее болью. Ее руки медленно подняли свитшот, обнажая худой живот, покрытый глубокими и не очень следами от ногтей и чего-то более острого… Очевидные свежие царапины розовели, одна из них до сих пор легко кровоточила. Секунда проползла для них обеих словно час, и Обри успела осознать, что не должна была никому это показывать. Слезы вырвались наружу, и она попыталась закрыться и убежать, но Ким, как загипнотизированная, таращилась на раны и держала одежду девочки, чтобы она не смела ничего прятать. Полные ужаса глаза Ким долго не моргали, рот приоткрылся в попытках взять больше кислорода, потому что стало тяжело дышать, и будто весь воздух потяжелел. — А почему… — Очкастая сглотнула. — Ты это делаешь? — Черт… Мне хочется кого-то избить, но что-то никто не хочет, чтобы я с ним дралась, — наполовину честно ответила Обри. — О! У моего брата есть друг, ты его, может, знаешь… — Отпустив свитшот одноклассницы, Ким шагнула назад. Она легко улыбалась. — Микаэль, он драться любит, у него родители пекари. И очень криповые брат с сестрой! Обри усмехнулась и вытерла слезу с щеки. В голове сразу всплыли Дафна и Боуэн, вечно серьезные и ходящие друг с другом. — Там недавно вышел новый том Капитана Космопарня… — продолжила Ким, слегка запинаясь. — Я его долго ждала! — восторженно сказала Обри, и в ее глазах сверкнула легкая радость. — Пойдем ко мне, почитаем. Если ты не против! — Ким опустила взгляд, предчувствуя отрицательный ответ Обри. Но… — Пойдем!***
После школы девочки сели на соседние сидения в автобусе и вместе добрались через снегопад до дома Ким, где леди в красных очках накормила их полезной и вкусной пищей. Но Обри, хоть и смотрела на нее голодными глазами, едва позволила себе съесть полтарелки, и поделилась с изголодавшимся братом Ким — Вансом. В гостиной красовалась яркая елка, на камине висели носки, а на входной двери висел венок. Обри чувствовала легкую зависть, видя то, что их семья, в отличии от мамы Обри, готовится к ее любимому празднику. Втроем, дети поднялись в детскую. — А вот наша комната! — Кимберли раскинула руки, постояла так мгновение, и подбежала к огромной стопке книг на тумбочке у кровати, что была идеально застелена. Чистота и порядок комнаты искренне удивили Обри: она была уверена, что Ким не заправляет кровать, что у нее торчат носки из ящика комода, любимая футболка висит на стуле, а на подоконнике творится страшный хаос, похожий на инсталляцию современного художника. Потому что примерно так и выглядит спальня Обри. Обри подошла к девочке и скромно присела на край кровати. Тем временем, Ванс сел за стол и уткнулся в приставку, наблюдая исподлобья на сестру и ее новую подругу. — Вот! — воскликнула Ким, положив в руки Обри книгу сине-розового цвета. — Там такое творится! Но мне прошлый том больше нравится. — Ой… Это восьмой? — прошептала Обри, дрожащими руками стискивая корочку тома. — Я еще и седьмой не прочла… — Ой, а седьмого у меня нет! — ахнула Ким. — Я в журнале все главы читала, а журналы мама говорит выкидывать. — А у меня есть дополнительные издания… — вдруг раздался голос Ванса. Широкий и высокий, похожий пока что на тумбочку, мальчик развалился на компьютерном кресле, и в одной руке держал тонкую голубую книжку с обложкой со знакомыми персонажами, а еще весело ухмылялся. Обри вскинула брови, смотря на Ванса, а у Ким его поступок вызвал лишь молчаливую агрессию. — Тут про биографии персонажей, интересные факты. — Ванс легко двигал книгу туда-сюда, будто вкусняшку перед собакой. — Почитай, на. Обри, да? Улыбаясь, Обри пружинисто встала с мягкой кровати и сделала два шага в сторону Ванса. — Эй, не отбирай у меня подругу! — с искренней обидой воскликнула Ким. — Да ладно, я на минутку… — Обри дернула плечами. Ее щеки налились краской, когда она поняла, что ее только что назвали подругой. Ким фыркнула и плюхнулась на кровать. Но через мгновение ее лицо исказилось гримасой ужаса, и она вскочила и стала поправлять одеяло и подушку, едва ли помятые. Уже стоявшая рядом с Вансом Обри вопросительно подняла брови, глядя на приятеля. — Мама запрещает нам лежать на кровати, если мы не спим, — скучающе ответил Ванс и встал, вручив Обри книгу. — Как странно… Девочка открыла первую страницу. — А что, у тебя не так? — с ноткой злобы спросила Ким, стоя у своей кровати. Она обнимала маленького плюшевого динозавра. — Ага, если бы… — Обри закатила глаза и все же погрузилась в чтение.***
Лучший вечер за последние недели пролетел для Обри слишком быстро. Она полностью прочла книжку с фактами про Капитана Космопарня и его товарищей, а следом Ким все-таки показала ей милые безделушки: подвеску с розовым кристалликом, крышку от редкой клубничной «Кока-колы», брелок с зайчиком, маленький кошелек с принтом с цветочками и так далее… Обри взяла себе брелок. В восемь часов вечера вернулся с работы отец Ким и Ванса и втайне от мамы дал им шоколадные батончики, и Ким поделилась с новой подругой вкусняшкой. Девочки посмотрели телевизор, и уже очень поздно Обри решила вернуться домой. Уют, тепло и веселье остались за дверью, когда Обри вышла на улицу. Темное беззвездное небо объяло город, большие сугробы казались монстрами, и девочка почти вслепую вернулась в холодный и мрачный дом. Через два дня Обри познакомилась с Микаэлем, но, оказалось, он принципиально не дерется с девчонками, и даже Ким не смогла взять его на слабо. Зато Микаэль предложил «пошутить» над их одноклассниками, нердами — теми самыми очкариками, которые играют в умные настольные игры и не общаются ни с кем, кроме друг друга. Сначала Ким, Обри и Маверик спрятали их настолки, через дня четыре выкинули пеналы со всеми канцелярскими материалами. А когда присоединился Ванс, он помог затолкать несчастных жертв ярости Обри в шкафчики и запереть их. Но главное, что им четверым было весело. С тех пор началась эпоха шалостей Хулиганов, и те ученики, которые не могли себя защитить, могли забыть о покое. В особенности, Базил…