Под знаком Рыбы / Under a Pisces Moon

      Первое, что заметила Гермиона, проснувшись — это тепло.       Это то, что успокаивало, окружало и согревало её до глубины души. Учитывая, как холодно ей обычно бывало после проявления, эта перемена радовала — пусть и недолго.       Возникло желание прильнуть поближе к источнику и наслаждаться тем, как уютно она себя чувствовала. Однако осознание нескольких вещей пришло в быстрой последовательности, из-за чего Гермионе стало трудно наслаждаться этим обретённым чувством.       Во-первых, к ней прижималось чьё-то тело.       Обнажённое, рельефное и довольно внушительное тело, принадлежащее её паре.       Воспоминания о прошедшей ночи обрушились на неё и она издала тихий стон, осознав, какой полнейшей дурой себя выставила. Она осознавала, что было неразумно предаваться этому с таким безрассудством. Тем не менее, при поддержке Лаванды и Пэнси — её другой новой подруги — было легко хоть раз не нести ответственность и позволить себе действия, вызванные алкоголем, и помутнением рассудка. Благодаря большому обилию выпитых напитков, она рассказала слишком много.       Как будто этого было недостаточно, и в дополнение к этому она практически умоляла Драко поцеловать и трахнуть её. Это было то, чего она так хотела, то, о чём она мечтала уже некоторое время. И их пьяный секс, каким бы неуместным он ни был, оказался именно тем, на что она и рассчитывала. Это было всем, чего она так жаждала, его член удовлетворял все её потребности так, как мог делать только он. Как бы она ни сожалела о различных признаниях, которые она сделала, она не испытывала ни малейших угрызений совести из-за того, что они оказались в постели вместе.       Похоже, они уснули всё ещё связанные его узлом, что, честного говоря, делало ситуацию немного более неловкой. К тому же, его эрекция прижималась к её животу, а нога расположилась между её ног таким образом, что ей захотелось повторения прошлой ночи. Когда его бедро прижалось к её влагалищу, волна удовольствия пробежала по её позвоночнику и она издала низкий стон, когда нарастающая боль во влагалище усилилась.       И тут она замечает его запах.       Боги, у него начинается гон.       И тепло, которое она почувствовала — это не только из-за их близости.       У неё тоже начинается течка.       Этого не должно было случиться, учитывая, что не так давно они оба перенесли свои индивидуальные циклы… Не было никаких чётких границ относительно того, как часто наступают гон и течка, но казалось, что для этого ещё слишком рано.       Тем не менее, отрицание реальности не избавляло от проблемы. Их несдержанность накануне вечером, вероятно, вызвала выброс феромонов, которые привели к началу течки и гона. А при таком возбуждении и непосредственной близости между ними двумя это было неизбежно, что привело к синхронизации циклов.       Словно подчёркивая её вывод, бёдра Драко подались вперёд. Он тихо застонал, хотя продолжал спать. Затем, притянув её ближе к себе, он начал вжиматься в неё. Это были медленные толчки, а его эрекция всё ещё прижималась к её животу, в то время как липкая преякуляция выступила на кончике.       Чувство неловкости и желания одновременно боролись в её сознании.       С одной стороны, покажется, что она пользуется своим бессознательным партнёром в своих интересах, даже если они заранее обсуждали такую ситуацию. Это было одним из условий, которые они с Драко установили в самом начале, что во время брачного цикла могут быть моменты, когда один из них спит, а другой нуждался в этом. И они согласились с идеей свободного использования, особенно во время течки или гона.       Тем не менее, Гермионе это было совсем не по душе. Хотя предыдущая ночь, кажется, пробила трещину в существующее между ними напряжение, но эти изменения в отношениях всё ещё были такими новыми и хрупкими. Гермиона ещё не до конца вошла в течку и не знала, что ей делать, поэтому она не особо была уверена в том, что может использовать его для собственного удовольствия.       Но, с другой стороны, она действительно хотела испытать оргазм. К тому же, она действительно ничего не делала, кроме как позволяла спящему Драко тереться о неё.       Давление на её клитор усиливалось каждый раз, когда он прижимался к ней, его бедро обеспечивало идеальное трение. Гермиона почувствовала, что уже близка к кульминации. Её бедра двинулись навстречу по собственной воле, раскачиваясь взад и вперёд в погоне за собственным освобождением. И когда он кончил ей на живот, это было последним, в чём она нуждалась.       Гермиона кончила с громким криком, достаточно громким, чтобы разбудить Драко. Он обескуражено моргнул, его серые глаза остекленели от сна, а он смотрел на неё так, словно не мог поверить, что она настоящая.       — Мне так жаль, — немедленно произнесла она, чувство вины и стыда разрасталось в её груди от осознания того, как плохо она себя повела. — Мне так, так жаль, я…       Что бы ещё она ни собиралась сказать, всё исчезло, когда он поцеловал её.       Это отличалось от тех сладких и неуверенных поцелуев, которыми они обменивались прошлой ночью и которые позволяли им исследовать друг друга, наслаждаясь этим запретным действием, в котором они так долго отказывали себе. Теперь это выглядело так, словно он пытался полностью и отчаянно поглотить её, из-за чего из её влагалища начало вытекать возбуждение. Она уже испачкала его бедро, скоро оно дойдёт и до простыней, но Гермиона не могла найти в себе сил беспокоиться об этом. Всё, что имело значение — это он, то, как он, разрушал её на части, кусочек за кусочком, своими губами, зубами и языком.       Словно по команде, Драко оторвался от поглощения её рта и поцеловал её челюсть, проведя губами по горлу, пока не достиг запаховой железы.       Он, должно быть, хотел полностью её уничтожить, судя по тому, как он начал посасывать чувствительную кожу. Он чередовал поцелуи с покусываниями, его стоны вибрировали у её шеи, когда её запах покрывал его язык.       Сердце Гермионы бешено заколотилось, её влагалище отчаянно жаждало его прикосновений.       Она не знала, что произошло с момента его первого гона — откуда взялась эта перемена в его поведении. Хотя в нём всё ещё присутствовали черты Альфы, которым он был до этого, сейчас Драко был таким уверенным в себе. Он знал, чего хочет, и брал это с уверенностью, которая заставляла её сходить с ума от желания.       Как бы сильно она ни наслаждалась его предыдущей версией, нынешняя версия — именно то, что ей было нужно во время течки. Когда только он был в цикле, было легко взять на себя ответственность и заботиться о нём. Теперь же, когда их циклы синхронизировались, стало гораздо труднее сохранять контроль. Всё, что она хотела сделать, это отдаться ощущениям, которые он ей приносил.       Так она и поступает.       Сначала она даже не замечает, что он просунул руку между ними. Но когда он собрал свою сперму пальцами и скользнул по её клитору, всё её внимание внезапно сосредоточилось на том, что он будет делать дальше. Она хотела, чтобы Драко вошёл в неё или чтобы она могла трахнуть себя с помощью его руки. Того, как он дразнил её запаховую железу, хватило, чтобы она снова приблизилась к оргазму, но недостаточно.       Однако она не могла пожаловаться на то, что он делает вместо этого.       Вместо того чтобы ввести в неё свои пальцы, Драко провёл ими по запаховой железе, расположенной на внутренней стороне её бедра. Он не спеша втирал своё семя в её кожу, его большой палец сильно надавливал, заставляя влагалище пульсировать.       Всё это время он продолжал целовать железу на её шее.       — Ты такая вкусная, — пробормотал он.       Она застонала, издав низкий и отчаянный звук.       Перекатившись на спину, Драко притянул её к себе так, что её грудь оказалась прижата к его груди — их губы были всего в миллиметрах друг от друга.       — Иди сюда, омега. Я хочу поласкать языком твою сладкую киску.       Его член снова затвердел и упирался ей в живот. И хотя было бы приятно ощутить его рот на себе, она всё же предпочла быть растянутой — принимая его узел и его семя. Хотя её внутренняя омега кричала, что она должна просто послушать его и позволить ему удовлетворить её потребности, это было против её натуры — так легко соглашаться.       — Трахни меня, — просила она, — я хочу почувствовать тебя внутри себя.       — После того, как я попробую тебя на вкус.       — Нет, — сказала она, и черты её лица исказились в хмурой гримасе, прежде чем она опомнилась. Веселье на его лице ясно дало понять, что её упрямство ни к чему не приведёт, поэтому она снова попыталась попросить, но уже сладким тоном: — Пожалуйста, трахни меня.       Ленивая ухмылка расползлась по его лицу, его пальцы скользнули вверх по её позвоночнику и запутались в её кудрях.       — Трудно отказать тебе, особенно когда ты так мило просишь… Однако тебе нужно научиться слушать.       Да, послушай, сказала её омега. Альфа позаботится о тебе.       — Я хочу твой член, — настаивала она, надув на этот раз губы.       — И я дам его тебе, — сказал он, — но только если ты будешь хорошо себя вести.       В его голосе, который звучал на октаву глубже, чем обычно, была грубость. Это оказало мгновенный эффект. Из её влагалища вытекло ещё больше возбуждения, а по позвоночнику пробежала дрожь.       Её разум затуманился, его феромоны заполнили её разум таким образом, что стало трудно думать. Тепло распространилось по её венам, она наслаждалась этим.       Это то, что ей нужно.       Хотя часть мозга Гермионы говорила ей, что она должна бороться, чтобы сохранить контроль, она не хотела этого. Она устала бороться, устала думать. Таким образом, ей не нужно будет беспокоиться о том, что правильно, а что нет, о том, что она должна или не должна делать. Это нормально — просто отпустить, отдаться тому, чего хотело и в чём нуждалось её тело. Всё, о чём она должна помнить — это принимать то, что он хочет ей дать.       Легче всего было просто слушать и следовать инструкциям.       Это то, для чего она создана — это было так же легко делать, как дышать.       Альфа позаботится о ней.       — Ты сможешь быть хорошей девочкой для меня?       Она кивнула, ещё больше погружаясь в ту теплую дымку, которая размыла границы её сознательных мыслей — границы того, кто она есть, поскольку она существовала в этом состоянии. Трудно сказать, где заканчивалась она и начинался он, но это не имело значения. Всё, что ей нужно делать — это следовать своим инстинктам, слушать, что говорит ей её Альфа.       Обхватив пальцами её подбородок, Драко притянул её к себе и снова прижался своими губами к её. Его язык жадно сцепился с её языком, губы настойчиво мяли её. А затем, так же резко, он разорвал поцелуй. Он покраснел, его глаза потемнели от желания.       Его руки легли на её талию, чтобы направить, сначала он посадил её, а затем заставил оседлать своё лицо. Она наклонилась вперёд, не удержав равновесие, и тогда её руки легли на спинку кровати. Когда он нежно поцеловал её влагалище, её бедра задрожали.       — Ты сможешь оставаться прямо? — спросил он.       Она опустила взгляд, и у неё закружилась голова от открывшегося ей зрелища. Лицо Драко находилось между её бедрами, но, боги то, как он на неё смотрел…       Из неё хлынул ещё один поток возбуждения, покрыв его рот и подбородок, даже когда он впился пальцами в её бедра, прежде чем ущипнуть её кожу с достаточной силой, чтобы она зашипела.       — Я задал тебе вопрос, Омега.       — С трудом, — ответила она, её язык отяжелел во рту, отказываясь сотрудничать в формировании правильных слов.       — Развернись.       Замешательство заполнило её затуманенный разум.       — Что?       — Развернись.       Это всё ещё не имело смысла, но даже если её движения были вялыми и неуклюжими, Гермиона делает то, что он ей приказал, пока её тело не оказалось лицом к его торсу. Это изменение положения позволило ей прижаться к его животу и открыло ей прекрасный вид на его член.       Его руки начали мять её задницу, и он воспользовался возможностью, чтобы провести языком по её сморщенной дырочке, тут же волна удовольствия прошлась по её коже, когда он попробовал её на вкус.       Она захныкала, и, кажется, это только ещё больше подстегнуло Драко.       Положив руку ей на спину, он подтолкнул её вперёд, пока она снова не прижалась к нему. Его раскрасневшийся и уже сочащийся с кончика член оказался перед её лицом. Он был красивый, толстый, твёрдый и только в её распоряжении. Гермиона была загипнотизирована и всецело заворожена им — её внимание полностью сосредоточилось на запоминании его точной формы и длины.       В этот самый момент он просунул свой язык в её влагалище.       Его подбородок прижался к её клитору, а большой палец кружил вокруг ануса. Оргазм настиг её мгновенно — неожиданный и более мощный, чем любой, который она когда-либо испытывала прежде. Она потеряла связь с окружающим миром, всё её внимание чрезмерно сосредоточено на ошеломляющем, эйфорическом удовольствии, проходящем через неё. Каким-то образом эти ощущения, хотя бы на мгновение, но одновременно разожгли огонь, горящий под её кожей, и погасили его.       И вместо того, чтобы отступить, Драко только продолжил её ласкать.       — Пожалуйста, — захныкала она, — не надо больше.       — Я думаю, ты сможешь подарить мне ещё один.       — Нет, — ответила она, пытаясь отодвинуть бёдра назад, но снова прижалась ими к его лицу.       — Это заставит тебя почувствовать себя лучше, — произнёс он сладким голосом.       — Я хочу, чтобы твой член заставил меня почувствовать себя лучше.       — Тогда засунь его в рот.       Он сказал это так, что могло показаться, будто это самая очевидная вещь в мире и она сама должна была догадаться об этом. Возможно, Гермиона и должна была, но она не виновата в том, что её разум затуманен похотью, феромонами и тем, как звучал его голос — даже если был немного грубым.       Она раздражённо фыркнула, но вскоре этот звук сменился приглушенным криком, когда он обхватил губами её клитор и всосал его.       — Давай, детка, — подстёгивал он, слова заглушались её влагалищем. — Просто поцелуй его.       Положив руки на задницу, он раскрыл её и вернулся к её влагалищу, поглощая её возбуждение, как будто это было лучшее вино. Подавшись вперёд, Гермиона провела языком по его кончику — по-кошачьи и неуверенно.       В отдалённых уголках своего сознания, она помнила, что уже сосала его раньше, во время его последнего гона. Но он был таким большим. Несмотря на то, что у неё текли слюнки, она беспокоилась, что не сможет вобрать его должным образом, но будет казаться справедливым, что она хотя бы попытается, учитывая, как он поглощал её.       Низкий стон вырвался из его груди, когда она приложила головку к языку и плотно обхватила его губами, чтобы создать подобие всасывания. Она медленно опускалась ниже, погружая его член как можно глубже в рот, пока её не начало тошнить. Её горло сжалось вокруг него, и он двинул бёдрами навстречу. Конечно, это было непроизвольно, однако это действие погружало его в неё ещё глубже.       Тупой кончик, застрявший в её в горле, причинял боль. И всё же, несмотря на боль, Гермионе нравились эти ощущения. Она сосредоточилась на ощущении тяжести на своём языке, на том, как головка ударялась о заднюю стенку её горла, когда он погружался в её рот снова и снова.       Её разум затуманился, мыслями она была не здесь. Ей не нужно думать, разрабатывать стратегию или планировать. Всё, что ей необходимо делать, это чувствовать.       — Блядь, — прохрипел он, на мгновение оторвавшись от её влагалища, чтобы перевести дыхание. — Ты так хороша для меня, не так ли? Моя идеальная пара, так хорошо принимающая меня.       Слёзы текли по её щекам, её тело обмякло в его объятиях, он получал удовольствие от её рта, и одновременно с этим, дарил ей ответное удовольствие своими губами и языком. Напряжение в её влагалище достигло предельной точки, и если Драко что-нибудь с этим не сделает, она сгорит от возбуждения.       Она хотела умолять его, попросить об освобождении.       Но всё, что Гермиона могла сделать с заполенным ртом — это скулить и стонать. И когда она попыталась вырваться из его натиска и самостоятельно достичь оргазма, Драко удержал её на месте. Одно из его предплечий легло ей на поясницу, а другая рука так крепко сжала её задницу, что она не удивится, если после этого останутся синяки.       Эта мысль снова подтолкнула её через край, мысль о том, чтобы быть отмеченной своим Альфой и заявить на неё права таким первобытным способом. Это было волнующе — чувствовать себя принадлежащей ему и знать, что он тоже принадлежал ей.       Он продолжал ласкать её во время оргазма, касаясь шершавым языком её чувствительного клитора и продлевая её удовольствие. Только когда её влагалище перестало пульсировать, Драко отстранился и поцеловал железу, находяющуюся на внутренней стороне её бедра.       — Я мог бы есть твою киску каждый час каждого дня и не насытиться.       Она не могла ответить, так как его член всё ещё находился у неё во рту. Тем не менее, её влагалище сжалось, вызвав низкий смешок у Драко.       — Ненасытная маленькая шалунья.       Зарывшись пальцами в волосы у неё на затылке, Драко нежно оторвал её от своего члена. Нить слюны растянулась между её губами и головкой, вся длина члена была блестящей и скользкой от её ласк.       Вид этого напомнил ей о её предыдущей цели — быть как следует оттраханной.       И поскольку её слова, похоже, не оказывали должного эффекта, и чтобы быть убедительнее, она перекатилась на кровать и сама встала в позу. Её грудь прижалась к матрасу, как и щека, когда она повернула лицо в сторону. Приподняв бёдра, она завела руки назад, чтобы обхватить задницу и раскрыться для него. Гермиона чувствовала смазку и слюну на своих бедрах, грязное свидетельство её возбуждения и того, как хорошо он вылизал её. От этого её руки скользили, но она впилась пальцами в свою кожу.       Она делала то, что ей предназначено делать.       Отчасти она думала, что Драко начнёт дразнить её, мучить, не давая ей свой член. Но он этого не делает. Звук хриплого дыхания заполнил комнату, кровать прогнулась под его весом, когда он встал позади неё.       — Как же охуенно, — пробормотал он, прижав головку своего члена к её входу. Он медленно толкнулся, хриплый стон застрял у него в горле, когда он достиг предельной точки. Его руки массировали её задницу, поглаживая следы, которые он оставил раньше. — Чего ты хочешь?       — Сильнее, — прохрипела она, её голос дрожал.       — Ты хочешь, чтобы я был грубым?       — Мне это нужно — пожалуйста.       — Ты такая милая девочка, не так ли?       Она издала звук, который можно принять за согласие, но этого было недостаточно. Рука опустилась на её задницу, заставляя её наклониться вперёд, и тогда волна удовольствия пробежала по её позвоночнику.       — Позволь мне услышать, как ты используешь свои слова, детка. Скажи мне, для кого тебе нравится быть милой.       — Ты, — хныкала она. — Ты, Альфа. Мне нравится быть милой для тебя — быть твоей хорошей девочкой.       — Чёрт, ты — мечта, ставшая явью.       Он медленно начал выходить, пока в ней не осталась только головка. Затем, без предупреждения, он с силой ударился своими бедрами о её. Только его руки на её талии удерживали её в нужном положении, именно в том, в котором Драко хотел её видеть. Если бы не то, как он держал её, она бы наверняка рухнула на матрас.       Он повторил движение, и она застонала.       Её глаза были закрыты, губы приоткрылись, пока она наслаждалась тем, как он растягивал её. Боль, которая неуклонно нарастала с тех пор, как она проснулась, наконец-то утихла — и она почувствовала облегчение, когда он заполнил её. С каждым толчком кончик его члена задевал точку G и подталкивал её к оргазму. Казалось, что каждое нервное окончание в её теле сгорало от ощущений, удовольствие согревало её изнутри, по мере того как пожар под её кожей разгорался всё сильнее.       Мышцы её влагалища сокращались, сжимая его в тиски по мере приближения оргазма. Он снова застонал, а его толчки прервались.       — На живот, — произнёс он.       Подтолкнув её бёдрами вперёд, Драко уложил её на матрас. Его член так и не покидал её эпицентра, погрузившись так глубоко внутри и заполняя всё пространство, которое должен занимать только он. И когда он накрыл её своим телом, она была не в силах сдержаться от удовлетворённого вздоха.       Не имело значения, что они оба были липкие от пота и скользкие, или что жар, исходивший от него, делал её невыносимо горячей. Всё, что имело значение — это то, как Драко окружал её.       Положив руки по обе стороны от её плеч, он снова начал толкаться. Его запах, который и без того был опьяняющим, стал ещё сильнее. Это настолько поглотило её чувства, что Гермиона задавалась вопросом, действительно ли она может видеть всё в ярких цветах, которые танцевали перед её глазами, в дополнение к запаху и вкусу на языке.       Это было невероятно.       И как раз в тот момент, когда она подумала, что лучше уже быть не может, Драко откинул её волосы в сторону и провёл языком по её железе. Она задрожала, и когда напряжение в её влагалище начало нарастать с каждым ударом сердца, чистая эйфория пробежалась по её венам.       Дикий крик вырвался из её горла, когда он начал посасывать чувствительную кожу, его зубы впились в железу, прежде чем успокоить её своими губами и языком. Его пальцы зарылись в её кудри, удерживая её голову таким образом, чтобы обнажить перед ним её шею, позволяя ему по-настоящему овладевать ею.       Несмотря на всё это, он продолжал её трахать, хотя теперь он просто тёрся бёдрами о её задницу. Это ощущение, хоть и отличалось от предыдущего, было таким же опьяняющим. Он так глубоко был погружен в неё, головка его члена прижалась к её шейке матки, а яички давили на клитор.       Туман в её сознании усилился, заглушая любые мысли. Всё, что оставалось делать это чувствовать.       Затем он укусил её. Она снова распалась на крохотные кусочки, но не те, что раньше. Драко снова заявлял на неё права, и это последний толчок, в котором она нуждалась, когда его зубы впились в кожу её железы.       Её пальцы зарылись в простыни, и она со стоном кончила. Поток жидкости от полученного оргазма начал вытекать из неё, ещё больше увлажняя её бедра и его член, пока он продолжал трахать её, даже несмотря на то, что её влагалище ритмично сжималось по всей длине.       Он что-то говорил — бормотал похвалы, давал новые обещания. Но ничего из этого не оставалось в её сознании. Ничто не имело значения, кроме раскалённого добела экстаза, которое она испытывала, сводящий с ума и вызывающий зависимость удовольствия, которое он ей приносил.       Когда она пришла в себя, узел Драко завязался внутри неё. Он всё ещё удерживал свой вес над её телом, а рот всё ещё был прижат к железе. Он сосал её с таким жаром, что после наверняка останутся синяки, кровеносные сосуды под её кожей лопались, окрашивая её шею и плечо в красные и фиолетовые оттенки.       Но почему-то Гермиона не возражала.       Хотя мерцающее и бездумное блаженство, которое она испытала, исчезло, её тело чувствовало себя так хорошо, что легко было принять сознательное решение беспокоиться, что произойдёт после окончания цикла, позже.       Всё это было проблемой для будущей Гермионы.       Единственная задача, которая стояла перед ней в данный момент — отдаться течке.       — Ты в порядке? — спросил он, проводя губами по изгибу её шеи.       Она что-то промычала, глаза всё ещё были закрыты, когда он прижался губами к её рту.       — Сейчас я нас переверну, — сказал он.       Просунув под неё руку, Драко прижал её к себе, перекатываясь на бок. Его бицепс служил подушкой для её головы, его рука лежала поперек её тела — как раз там, где её живот однажды набухнет и вырастет. И хотя Гермиона раньше не слишком задумывалась о родительстве, по крайней мере пока, она обнаружила, что хотела бы этого.       Конечно, её слишком логичный ум позже скажет ей, что это просто следствие течки. Тем не менее, в этот момент не было ничего другого, чего бы она хотела больше. Она хотела, чтобы он трахал её, наполняя своим семенем, и чтобы его член заполнял её до предела. В этот момент она хотела быть беременной. Она начала представлять себе, каково это — лежать в такой же позе с его рукой на изгибе её живота, будущее, в котором он поклоняется изменениям в её теле и хвалит её усилия по созданию их семьи.       Именно с этой мыслью Гермиона засыпает, член её Альфы всё ещё погружен в её влагалище, а его руки обнимают и защищают её.